Свои грустные размышления мне бы хотелось парадоксально озаглавить также «В защиту бандитов». Ибо если ныне, в угоду высоким, попахивающим нефтяным духом политическим играм, принято говорить, что у «боевиков нет ни национальности, ни религии», то мне хочется грудью встать на защиту их «прав человека» и громко заявить: «У любых бандитов вполне имеется и конкретная этническая принадлежность, и часто
они исповедуют определенную религию, и в этом они даже более последовательны и бескомпромиссны, чем иной теплохладный традиционный верующий».