Филолог по образованию, я всегда интересовалась биографиями поэтов и писателей, ведь зачастую именно в них ключи к истокам творчества. Нередко приходилось мне встречать упоминания об удивительных историях, связанных с именами литераторов. Одна из них запомнилась мне навсегда. Это история о вещем сердце матери мятежного писателя Кондратия Федоровича Рылеева. Сегодня его имя известно далеко не каждому школьнику, а между тем, это интереснейшая личность!
19 век озарен гением многих дарований, ушедших из мира живых рано. Пушкин, Лермонтов, Надсон, Веневитинов… В этом скорбном ряду есть и имя К. Ф. Рылеева.
Он родился в богатой дворянской семье. Мать будущего писателя страстно хотела и обожала детей, но все они умирали в младенчестве. Обезумевшая от горя женщина просила заступничества у святых, обошла все монастыри, и однажды ей дали совет: вскоре у тебя родится сын. Не зови в крестные знакомых вельмож, а иди с ребенком к храму: кого встретишь первыми, тех и пригласи в крестные родители. Так и случилось: крестными новорожденного мальчика стали старый солдат и нищенка с паперти. В честь крестного его и назвали Кондратием
– непривычным для дворянского сословия именем.
Мальчик рос крепким и красивым, родители души в нем не чаяли. Каков же был для них удар, когда он заболел воспалением легких и на глазах матери стал угасать. Малышу шел третий год, он сгорал в температуре, мокрота не отходила, и поседевшая от отчаяния мать ни на минуту не отходила от его постели. Она металась от иконы к иконе и беспрерывно молилась, ведь врачи уже вынесли свой приговор: мальчик обречен, спасти его способно только чудо… И вот в какой-то момент мать как будто впала в полубессознательное
состояние: ей показалось, что стена комнаты раздвинулась, и из нее вышел ангел с оливковой ветвью в руках. Он приблизился и сказал:
- О чем ты просишь, женщина? Ты же не можешь знать, что ждет твоего сына. Позволив ему уйти сейчас, ты дашь ему возможность предстать перед Богом безгрешным и кротким…
- Я хочу, чтобы он жил! – закричала мать. – Хочу, чтобы у него было будущее!
- Тогда смотри, - сказал ангел. Он взмахнул оливковой ветвью, и в проеме стены как будто отодвинулся занавес. Мать увидела, как ее Коня лет четырех-пяти играет в детской, и сердце ее умилилось.
Ангел взмахнул ветвью еще раз, и упал второй занавес, там Коня - гимназист спорил о чем-то с другими ребятами. Он горячился, размахивал руками. О чем он говорил, мать не слышала, но видела, как внимательно слушают его друзья, и сердце ее исполнилось гордостью.
И вновь взмахнул ангел ветвью. Упал еще один занавес. Вокруг освещенного зеленой лампой стола собрались молодые офицеры. Снова в центре внимания был ее Коня. Он что-то говорил, и офицеры кивали, многие были взволнованы…
- Сейчас еще можно исправить судьбу, - раздался голос ангела, - но если опустится последний занавес, ничего исправить будет нельзя…
- Я хочу, чтобы он жил! – горячо воскликнула мать.
Упал черный занавес, и в пустой комнате мать увидела виселицу.
Она закричала и лишилась чувств. Придя в себя, она увидела сына. Он лежал в кроватке, румяный, в испарине, и смотрел на нее ясными глазами. Болезнь отступила.
Никогда мать не рассказывала Коне о видении, посетившем ее в ту ночь, когда она его чуть-чуть не потеряла. Только личному дневнику она доверила свои переживания, связанные с невольным знанием о страшной судьбе сына. Однако, Кондратий Федорович как будто догадывался о ней. Он отличался крепким здоровьем и физической силой, пользовался авторитетом у товарищей, был смелым и отчаянным. Но на все предостережения отвечал: «Кому быть повешенным, тому не быть расстрелянным». Кто знает, может, оказавшись так
близко от смерти в детстве, он, как и его мать, смог заглянуть за черный занавес и узнал тайну своей судьбы?