Валентина открыла глаза. В пасмурном небе кружились снежинки и подрагивали ветви деревьев. Она прошлась по телу внутренним взором, руки и ноги не пострадали, затем провела пальцами по лицу и смахнула мелкие осколки. Ее русые волосы трепал ледяной ветер. За время, проведенное ею в бессознательном состоянии, ее губы окоченели. Ремень безопасности примерз к куртке на левом плече, она попыталась надавить на замок возле сиденья, но пальцы были слишком слабы и плохо ее слушались. Валентина закрыла глаза и прижала ладони к губам. В голове стали виться тревожные мысли.
Ее попутчику, сидевшему справа возле окна, повезло меньше, через все его тело проходил длинный металлический обломок и уходил в снег. Валентина снова открыла глаза и осмотрелась. Возле нее скрипели высокие сосны, покрытые снегом. За ними начиналась гора. Она сжала виски, стараясь воссоздать в памяти картину катастрофы.
Небольшой самолет, в котором она летела, начал падать из-за отказа двигателя на правом крыле, когда они пролетали над снежными равнинами возле г. Норильска. Потом началась дикая тряска, взрыв одной из турбин, весь корпус покрылся трещинами, которые начали расширяться. Самолет несколько раз повернулся вокруг своей оси, прежде чем рухнул на деревья.
Она посмотрела вниз. Ее сиденье крепилось на торчащей из снега металлической решетке, обломанной по краям и уходившей в снег. Впереди, между поломанными стволами деревьев, дымился сигарообразный обломок самолета. Перед ним чернела полоса выжженной земли, усеянная обломками фюзеляжа и телами несчастных жертв катастрофы.
- Дима!
Валентина выкрикнула это имя как-то случайно. Но понимание пришло к ней быстро.
- Димка! Дима!
Она рванулась вперед, но ремень не поддался. Механизм был поврежден и ремешок прочно держал ее за грудь. Она втянула живот и попробовала сползти вниз, оттянув ремень руками. Выскользнув из-под него, она повисла в воздухе, держась за выступ своего сиденья. Болтающиеся ноги выкопали ямку глубиной не меньше двадцати сантиметров, но до земли так и не достали. Она отпустила руки и упала в снег.
Разгребая его руками, она вылезла на поверхность, уровень снега доходил ей до поясницы. Отдышавшись, она и прислонила пальцы ко рту, чтобы хоть как-то их согреть. И своему ужасу, увидела, что практически вся поверхность ладоней иссечена мелкими порезами. Красные полосы горели и на лице. Она заплакала, память быстро возвращалась к ней.
- Дима!
До сигарообразного обломка было около ста метров, Валентина начала пробираться к самолету, расталкивая снег руками и стараясь не обращать внимания на боль в руках. Снег продолжал идти и черная полоса, наблюдаемая ею десять минут назад уже скрылась под белым покрывалом.
- Дима!
Ветер продувал ее хрупкой тело, зеленый шарф, словно флаг, развивался на тонкой шее. Как назло она села в самолет в легкой спортивной куртке «Адидас», синих джинсах и кедах.
На полпути к самолету начала ныть левая нога. Напряженное лицо с застывшими слезами, изображало ужас. Она подошла к сигарообразному обломку: на сиденьях, стенах и выступах лежали люди. Черные, серые, красные и прочие цвета мелькали перед нею, пока она не увидела сине-белую куртку ее сына.
- Дима!
Она подбежала к лежащему между сидений телу и опустилась перед ним на колени. Он был придавлен металлической трубой и несколькими мелкими обломками. Валентина скинула их с сына и, закинув его руку себе на шею, постаралась вытянуть. Длинное тело медленно поползло из-под трубы.
- Отдай мне его.
Труба съехала с ног и откатилась в сторону. Вытащив тело из самолета, Валентина положила его на спину, расстегнула куртку и прижалась ухом к груди.
Сердце стучало. Она откинулась на колени, прислонив руки к улыбающемуся лицу.
- Слава богу!
Приближался вечер и ветер стар понемногу стихать. А возможно ее обмороженная кожа просто перестала чувствовать холод.
Но это к лучшему, - подумала Валентина, - боль сейчас будет мне только мешать. Она перекрестилась и снова припала к телу.
- Теперь все будет хорошо, - твердила она себе, - сюда уже летят спасательные экипажи.
- Самолет должен был бы быть уже в аэропорту, а значит, его уже начали искать - согласилась логика, - но знают ли спасатели, где его искать?
- Мы спасемся, мой хороший, мы обязательно будем живы.
Валентина поцеловала сына и встала с колен. Солнце клонилось к закату. Она вернулась в самолет и стала осматривать лежащие тела. Никто больше не выжил. Первые шесть рядов были практически выжжены, а возле кабины пилота часть фюзеляжа вообще отсутствовала, в отверстии на полу чернела земля. Она наклонилась к искалеченному телу мужчины, придавленному проводами, и немного подумав, стащила с него разодранную куртку и джинсы. Слева от трупа лежал осколок стекла, Валентина подняла его и отрезала кусок ткани от обшивки сиденья, затем разрезала его на две полосы и намотала их на кисти рук.
В кабине пилота царил хаос, на полу лежала вырванная аппаратура, со стен свисала паутина кабелей. Нижняя часть тела пилота лежала возле самой двери, на его поясе была кобура с пистолетом. Валентина посмотрела на нее затем на ящики, стоявшие под креслом пилота. В них она нашла фонарик, зажигалку и несколько сигнальный свечей.
Выйдя из самолета, она подбежала к сыну. Он так и не пришел в себя. Его рассеченное лицо немного подергивалось. Валентина стряхнула с него снег и аккуратно надела куртку и джинсы. Они были велики, но дополнительная одежда сохранит ему тепло, а значит и шансы на жизнь, пока не прибудут спасатели…
- А что если они не прибудут, что если они забыли про нас? - Тихо прошептал ей голос.
- Заткнись, спасатели уже где-то здесь, на этом самолете летело более двадцати человек, это не останется не замеченным.
- Пока они прибудут, ты замерзнешь, пока они найдут вас, тебя уже не будет в живых, и сын твой тоже умрет. Спасатели поймут что опоздали, тогда они сожгут ваши тела, чтобы не лишиться работы. Ты же знаешь, как это бывает?
Валентина тяжело вздохнула и посмотрела в темнеющее небо. Никого. Пустота. Только снег идет не останавливаясь. За ее спиной послышался шорох.
Валентина обернулась. За валом снега возле сломанного крыла тряслись кусты. Шорох не прекращался, снег осыпался, и на его поверхности появилось что-то черное.
- Эй! Вы в порядке? Можете идти, я помогу вам!
Валентина улыбалась. Это хорошо, что еще кто-то выжил. Ей было жутковато оставаться ночью одной.
- Вам не встать, вы можете говорить?!
Ей никто не ответил, движение возле кустов усилилось. Она включила фонарик, но ничего кроме трясущихся веток кустов не увидела. Возможно, кто-то не может встать, или не слышит. Нужно помочь.
- Я сейчас подойду к вам!
Она поспешно вбежала в снег и, раскидывая его в стороны, направилась к кустам. Шорох прекратился, и возле деревьев заблестели маленькие звездочки. Валентина почувствовала что-то плохое, она направила фонарик на странные огоньки.
Это были волки. Они отошли обратно в чащу, увидев человека, и теперь спокойно смотрели на нее, сверкая глазами. Валентина зажала рот рукой и медленной шагнула назад. Волки сделали шаг в ее сторону. Между ними лежало несколько окровавленных тел.
А вот и твои спасатели, дорогая!
Валентина вернулась к сыну, не сводя глаз с крадущихся за нею волков. Серые спины остановились возле трупов. Возможно, скоро придут новые. Оставаться здесь было опасно.
Солнце село за горизонт, небо залило чернотой. Зажглись первые звезды. Суровая тайга неприветливо обступила пожилую женщину, предоставив ее самой себе.
- Здесь всюду смерть, всюду опасность! - Мысли судорожно мелькали в ее голове, сознание все больше подавлялось властью просыпающихся инстинктов. Как все же слаб и наивен разум перед мощью дикой природы.
В полутора километрах за деревьями начиналась невысокая гора. Валентина решила добраться до ночи хотя бы до ее подножья, пока сюда не прибежали новые гости. Где-то она слышала, что волки боятся людей. Но она только что видела их глаза, и в них не было страха, ничего кроме голода.
Она нагнулась над сыном. Его красивое большое лицо покрылось инеем, из носа вырывались струйки пара. Он был выше ее на две головы и в три раза моложе. Это был поздний ребенок и ее единственный, а таких детей, как известно, матери любят особенно.
- Нам предстоит большая прогулка. Мы пойдем вон к той горе. До нее идти не меньше мили по проклятому снегу. И если ты меня слышишь, я просто боюсь, что не успею тебе сказать, я очень люблю тебя.
Она накинула его руки к себе на плечи и поднялась на ноги. Он оказался куда тяжелее, чем она надеялась. Волки увлеченно разрывали тела погибших. Кушайте, здесь вам надолго хватит.
Снега намело практически до груди. Валентина с трудом пробивала себе дорогу, грудью наваливаясь вперед, затем переставляла левую или правую ногу, снова грудью раздвигала снег и делала новый шаг.
Ее путь лежал к подножью небольшой горы, где она надеялась переждать ночь. Под ногами то и дело попадались коряги и корни деревьев. Ей приходилось по несколько минут топтаться на одном месте, прежде чем идти дальше. Фонарик она выключила, чтобы не привлекать внимание ночных хищников. Пройдя метров двести она поняла что не чувствует своих рук. Но это было не самым страшным, что произошло с ней за этот вечер.
Практически сразу ей попалось два трупа, один принадлежал Сергею, их давнему другу семьи, с которым они и летели этим рейсом на день рождение ее внучки.
Сколько ей уже? Два месяца. Это хорошо, что она такая маленькая, наверное, единственная, кто сейчас там спит. А ее муж? Он тоже спит, уже как пять лет назад она его похоронила. Проклятая авария унесла тогда не только жизнь ее мужа, но и оставила его брата калекой на всю жизнь. Водителю грузовика, толкнувшего их машину, дали два года и выпустили уже через месяц.
- Почему я думаю обо всем этом сейчас? – спросила себя Валентина.
- Видимо потому что настало время, - ответила она себе.
Пот градом тек по ее лицу, она обернулась назад. Самолет остался за перевалом. Волков видно не было. Она постояла, стена деревьев, и сгущающиеся краски сбивали ее с толку, обидно будет ходить кругами. Но гора по-прежнему была впереди. Слабые руки тряслись от напряжения.
- Вот уж не думала, что уже настолько стара, - ухмыльнулась она.
Прошло два часа. Пару раз она падала лицом в снег, и даже не пыталась выставить вперед руки, они бы просто не послушались. Да и вырони она сына, с такими руками ей будет тяжело поднять его снова.
Силы быстро покидали ее, она прошла примерно две трети пути, а делать новый шаг становилось все труднее.
- Невестка, наверное, плачет, а может и спит уже. Да вряд ли, она ведь его любит. Любит Димку моего, ведь ребенка родила. Что же девку одну оставлять а, Дима? Ты держись главное, не сдавайся.
За себя волноваться не было смысла, она уже вдоволь пожила, да и скучать последние годы по мужу стала все более. И она снова пошла в путь, разгребая снег. Но теперь все яснее понимая, что не дойдет до вершины.
- Хватит думать о смерти, хватит бояться, - умоляюще выдохнула она.
Новые волки появились из-за деревьев. Они пробежали в тридцати метрах от нее и замерли. Валентина постаралась пойти быстрее, но вместо этого упала в снег и заплакала.
- Нельзя, нельзя показывать себя такой этим волкам, они не должны узнать, что я слаба, они только этого и ждут.
Она попыталась поднять сына, но силы покинули ее.
- Давай же, старая никчемная дрянь, ты же можешь.
И она могла. Родила же она сына, когда врачи сказали, что в ее возрасте это невозможно. Она снова втащила его руки к себе на плечи и сделала несколько шагов. До горы оставалось метров пятьдесят.
Серый волк перегородил ей дорогу и оскалил зубы. Несколько других зашли по бокам. Валентина опустила сына на землю и выпрямила спину.
- Только попробуй ублюдок, ты надолго запомнишь встречу со мной.
Волк прорычал, и смело двинулся на нее. Его темный силуэт был отчетливо виден на белом снегу. Глаза вызывающе смотрели на женщину. Он словно говорил ей: «ты тут чужая, мы тут хозяева».
Валентина вспомнила про пистолет в кабине пилота, затем про сигнальные ракеты, лежащие в ее кармане. Она достала их и сняла предохранители. Волк внимательно следил за действиями человека. Затем она достала из кармана джинсов зажигалку. Крутанув колесико, она подожгла все три свечи, озарив себя красным пламенем.
Окружавшие ее волки бросились в стороны, некоторые боязливо оглянулись на вожака, стоявшего напротив человека. Он прижался к земле, злобно смотря на Валентину.
- Лови!
Она сделала выпад вперед, и до того как волк успел метнуться в сторону, запустила в него все три свечи. Одна из них ударила волка по морде, не причинив особого вреда, однако эффект получился отличным. Волки скрылись в лесу.
Валентина вздохнула. На какое-то время они отступили. Иди дальше бессмысленно, им нужно переночевать.
В небе светила луна, освещая лес не хуже солнца. Рядом с ними лежало несколько сосен, сваленных ветром, снега под их вывороченными корнями было не много, и Валентина уложила там своего сына. Затем она засыпала его и себя снегом, чтобы было теплее, и легла рядом, сильнее прижавшись к нему. Не прикрытыми остались только их бледные лица. Где-то вдалеке завыли волки.
Она плохо спала, бредила, ее бил жар. В одном из снов ей приснился муж. Он стоял в сером пиджаке, словно волк, прямо перед нею и сыном. Он что-то показывал ей, но она не хотела вставать, боялась потерять тепло. Потом подошли волки и сели возле него в круг. Ей стало страшно, она начала плакать и просить его прогнать волков, тогда он сам превратился в огромного волка и бросился на них.
Она проснулась от ярких солнечных лучей, бьющих в лицо. С трудом открыв глаза, она посмотрела в небо. Солнце мерцало среди деревьев. Сбросив с себя снег, она поднялась на ноги.
Ее вчерашние следы прекрасно сохранились. Никого не было. Ни волков, ни спасателей, и ее охватило уныние. Сын так и не пришел в себя, и мысль о смерти в этом лесу все более завладевала ею.
- Мы должны делать то, что в наших силах, - сказала она сыну.
Он молчал. И тайга молчала. Мать взвалила сына к себе на плечи и двинулась далее к подножью горы, по скрипучему снегу.
На вершине горы не было деревьев. Открытая опушка может стать хорошим местом для обнаружения спасателями, если им конечно повезет. Но везение было не в ее власти, она могла лишь идти.
Подъем оказался довольно сложным. Снег острыми иглами колос кожу, пытаясь забраться глубже под одежду. Ноги болели, тело мучили голод и истощение, лоб и ладони горели от температуры.
Поднявшись наверх опушки, она повернулась и посмотрела в сторону, где лежал разбитый самолет. Никаких следов спасателей. Они по-прежнему были одни. Вот и все. Миля пройдена и теперь это точно конец. Куда идти дальше она не знала.
За спиной послышался хруст и недовольное фырканье. Валентина закрыла глаза и набрала воздуха в грудь.
- Вот и конец нашим приключениям. Создатель определенно не лишен юмора, - сказала она сыну, лежащему у нее в ногах.
Она обернулась и увидела медведя. Толи вчерашняя катастрофа разбудила его, толи он сам выполз из берлоги, но факт оставался один, - медведь был взбешен.
Он стоял метрах в пятидесяти от нее. Она пригнулась за каймой снега и стала быстро засыпать им сына, надеясь хоть как-то отвести от него смерть.
- Пока я жива, никто до тебя не дотронется.
Засыпав сына снегом, она сделала несколько шагов в сторону, чтобы отвлечь медведя.
Жар и озноб терзали ее тело, измученное лицо было исполнено решимостью. Она сжала кулаки.
Медведь качался, стоя на месте, и рассеяно озирался по сторонам. Пару раз он раздраженно фыркнул на снег. Потом встал на задние лапы и, смотря на Валентину, заревел. Она осталась стоять там, где стояла. Ужас мучительной смерти витал в ее сознании, боль окончательно победила тело.
Медведь проревел, опустился на передние лапы и ринулся на женщину. Он почти достиг ее, когда случилось нечто необъяснимое, то, чего Валентина потом никогда никому не рассказывала.
Она побежала навстречу медведю, громко крича и тряся кулаками. Она стала терять сознание, и в этот момент увидела, как из снега выскочил огромный серый волк. Он вцепился в медведя, они начали рвать друг друга.
Земля затряслась, небо загремело. По чистой белоснежной поверхности замелькали черные тени, закружился вихрь. Медведь развернулся и побежал обратно в лес.
Валентина все еще кричала и трясла кулаками, затем упала на колени и посмотрела наверх, не веря, что видит вертолет спасателей.

Искренне Ваш, ЮРСЭЛФ 69.
Пишите мне вконтакте. http://vkontakte.ru/urself
Или на сайт.