Что мы, собственно, слышали об игре музыкантов группы Звери? Да практически ничего. Записи группы так поразительно смикшированы, что не слышно этих музыкантов. А слышен креативный голосок Ромы Билыка и нехитрый бум-дрынь за ним. Так вот, не верьте этим записям. И я лично беру назад свои слова о Зверях, как о попсовом коллективе. Теперь, после этого концерта в Олимпийском.

Давайте я сначала перечислю, о ком идет речь. Кирилл Антоненко (Кирбас) – клавиши; Максим Леонов – гитара; Миша Краев (Пчёлка) – барабаны; Костя Лабецкий – бас. И, конечно, Александр Войтинский – продюсер.

Так вот, позволю себе заметить, что такого мощного зажигательного саунда от российских рок-групп я давно не слышал. При том, что качество звука в Олимпийском известно всем. Заезженные Районы-кварталы и Все, что касается зазвучали в самом драйвовом рок-драйве. Каждый рифф Максима Леонова заставляет вспоминать лучшие образцы гитарного овладения массами. Пчелка на барабанах кладет каждый удар точно тогда, когда сие нужно для трепетания слушательских сердечек.

Порою казалось, что уши ошибаются, и на сцене играют лучшие неизвестные песни драйвового стильного Би-2. Но нет, это Звери, и каждая песня у них звучит полновесным рок-хитом. Совершенно непонятно, как можно было сделать из такой красоты слащавые примитивные песенки, звучащие из каждого радиоприемника.

Но нужно понимать, про чего и для кого поет Рома Билык. Он поет про простых ребят, грубоватые чувства реальных людей из окраин и провинциальных приблатненных городов и городков. Пользуется их речью, их жаргонизмами и жестами. Только одно но. Почти в каждой песне Рома Зверь произносит магическое слово любовь. И вот оно, это слово, срывает крышу экзальтированным школьницам и заставляет уважительно хмыкать правильных пацанов. Любовь же, типа.

Мелодика Зверей не блещет разнообразием, зато имеется всегда, и весьма прилипчива. Практически любую песню можно сделать хитом через пару недель ротации. И сам Зверь не изображает из себя крутого рок-вокалиста, а поет обычным дворовым голосом. Но правильно поет.

Перейдем к самому концерту. Ничего не могу рассказать про самое начало концерта, потому что журналистов по заведенной в Олимпийском привычке пускают в зал на третьей-четвертой песне и с большими трениями. Ну да мы-то к этому привыкли, только читатели редко узнают про подробности начала концертов у любимых групп.

На песнях Пингвины и Кольцевая музыканты оказались в черных майках с олимпийскими пятью кольцами. Большая сцена с двумя видеоэкранами и двумя высокими подиумами по краям позволяла свободно перемещаться Роману и гитаристам по просторам, залезать на подиумы и общаться с публикой. На Все впереди появился балет численностью десять человек. Балет принялся совершать энергичные движения, и зал начал заводиться. Публика весело подхлопывала, и музыканты принялись давать огоньку.

Но не тут-то было. По окончании песни Роман попросил публику немного подождать, чтобы настроиться. Оказалось, что это первый запланированный сюрприз. На сцене появился камерный оркестр, веселый клавишник Кирбас уселся за рояль... В совершенно неожиданной аранжировке зазвучали Напитки под вечер:

А давай как будто праздник, в небо шарики, салюты,
Синий, белый, желтый, красный, брызги, капельки, минуты,
Падаю на ровном месте, зацепиться бы за воздух...
Там где нолик, ставил крестик, там где рано, ставил поздно...

Очень печально слушалась она, и когда с высот посыпались серебристые блески, оркестр и группу затянуло в мелькающее марево. Аплодисменты не смогли скрыть того досадного обстоятельства, что все-таки оркестр был почти не слышен. А жаль. Блестки осыпали в заключение и всех зрителей у сцены.

Зверь сбегал переодеть майку, тоже черную, но с надписью Sex, drugs and Rock. Не знаю, как насчет drugs, но остального сегодня хватало. Девочки, заполнившие стадион со своими парнями и без, дышали со своим кумиром одним дыханием, не сводили глаз и танцевали с каждым ударом по струнам. Следующую песню зал узнал с первого аккорда. Девочки-мальчики танцуем... Многие строки Южной ночи Зверь не пел сам, а давал петь залу. А в зале – танцуют...

И тут гитарист скинул штаны, затем майку... Затем то же проделал басист. И клавишник. Барабанщик скинул майку, и показал, что он сегодня без нижнего белья, вызвав визжание девушек. Роман Билык сделал такое же раздевание, но за кулисами, чем вызвал разные пересуды фанаток. Оказавшись в трусах и носках, музыканты одели на плечо красные ленты, став похожими на свадебных свидетелей в неприличном конкурсе тамады.

Объяснилось все очень просто – Просто такая сильная любовь заиграли музыканты. И все стало на свои места.

Следующим сюрпризом для публики стало вручение во второй раз премий MTV. Собственно, они уже получили эти пять премий. Но тогда что-то не склеилось с количеством матрешек. И вот телеканал решил вручить их еще раз, благо что телеверсия концерта снималась именно MTV. Вручили со странными пожеланиями оставаться настоящими пацанами. Группа с удовольствием взяла эти матрешки еще раз, и даже продюсера Войтинского вызвала, для переноски. Но с этой задачей он не справился. Заговорился, и забыли эти матрешки, в конце концов, на сцене.

Вновь появились музыканты уже в брюках и белых рубашках. Настоящие пацаны. Только Рома Билык – в джинсах и майке. Под Молнии на всем пространстве Олимпийского началась форменная дискотека. Встали самые неподъемные.

И вновь вышел оркестр. Опять мерцающие огоньки зажигалок, переливы рояля, скрипичные волны – О любви:

Однажды поздно все:
Бросаться на ходу,
Стрелять и поджигать разбавленный бензин
Срывает и несет
По утреннему льду,
Тех кто не смог сказать и кто не смог спросить
О любви...

И вновь переодевание. Зверь появляется в рубашке расцветки американского флага. И не просто появляется, а вырастает. Какая-то неведомая машинерия поднимает Романа, стоящего на трибуне, вверх. Метров десять высоты, как минимум. Фабрика грез сочетает мотивы пинкфлойдовской Стены и иронию пародии на Фабрику Звезд. Балет стоит, как вкопанный, в позе американских рейнджеров на плацу. А по видероэкранам мчатся чавкающие и пожирающие все унитазы, уж извините за слово.

И наступило время Районов-кварталов. Под свой главный хит Звери приберегли арсенал шумной и яркой пиротехники. Не поскупились. Теперь уже в белой рубашечке вокалист выпевает слова как-то жестко и смачно. Совсем не так сахарно, как в клипе.

Вот и все, никто не ждет, и никто не в дураках.
Кто-то любит, кто-то врет и летает в облаках...
Ярко-желтые очки, два сердечка на брелке,
Развеселые зрачки, я шагаю налегке...
Районы, кварталы, жилые массивы,
Я ухожу, ухожу красиво...

Зажигаются факелы, взрывается с устрашающим шумом пиротехника. Освещается граффити, разрисованное перед сценой: Районы-кварталы, 2004, Рома. Звучит шикарное гитарное соло, очень короткое, но блестяще сыгранное.

Становится много дыма, и начинаются Океаны. Еще одно шикарное соло на гитаре. Максим Леонов, запоминайте. Зал безумствует, и под крики и визги начинаются Все, что касается. В эталонном концертном исполнении оказывается, что это – рокабилли. Кто бы мог подумать? Надо полагать, Мистер-Твистер обзавидовался бы такому звуку, будь они в зале. Под рокабилли ходит ходуном спортивный пол стадиона. Пауза. И еще раз припев, микрофоном в зал.

Очень грустная Быть добрее, ее Билык поет без гитары, выйдя к авансцене и севши прямо на мониторы. Просто под клавиши. Ирония судьбы в том, что под проникновенные слова с потолка слетают полчища мыльных пузырей. Нет, не помогут ему молочные коктейли и гантели стать добрее. Не помогут.

Под забойную Ты ставишь втихаря капканы на баранов Зверь прыгает у микрофона, и прыгает высоко. На метр, никак не меньше. Трамвай, наоборот, Зверь начал неожиданно низким тихим голосом. Но к припеву все равно превратил в шумный рок-боевик. Все? Зверь картинно кланяется, и долго, как Филипп Бедросович учил, стоит в этой позе перед зрителями. Аплодируют.

Но это не конец. Это почти середина. Это начинается парафраз на майковскую Леди N Он же Маленькая С. И тоже – в диапазоне от шепота до крика в припеве. Этот фирменный звериный прием действует безотказно. И Дело не в этом, но дело снова в этом. Гитарный фуз на припеве, отсутствие фуза на куплете. Пока Роман одевал гитару на плечо, зал пел первые строчки сам.

А следующую песню мы обычно поем, когда пьем пиво,- заявил Билык, и запел Любу. Под одну гитару. Затем собрал цветы, забрал подаренного ему плюшевого мишку немалых размеров... Дожди-пистолеты звучат как рок-гимн.

Стоит обратить внимание, что публика Зверей не ходит на рок-концерты. Это заметно, потому что они даже танцуют как-то... Ну, по-дискотечному. Так под Блестящих танцуют, под Фабрику Звезд. Похоже, эта публика воспринимает необычный мощный саунд как помеху, как слабый голос Ромы сегодня. Или так кажется?

Под Дожди-пистолеты на сцену обрушился настоящий ливень. Да, много сюрпризов. Музыканты подставляются под водные струи, начинают поблескивать и, пожалуй, посексуальнее выглядеть. А по залу летают рулоны туалетной бумаги. Один попадает в факел, загорается. Становится еще интереснее.

Музыканты уходят... И вновь возвращаются. Рома уже в голубой рубашке! Игра в себя звучит остро, и снова взрывы. Извечная тема эпитафии самому себе раскрывается в Запомни меня. На словах Такие, как я, живут один час сцена покрывается огненной стеной. Мощная пиротехническая завеса создает удивительное по красоте зрелище, но музыканты продолжают играть.

Не спеть еще раз Районы-кварталы было невозможно. Во второй раз поют их, вновь костры и вспышки пламени. И под множество взрывов звучит финальное ироничное Я ухожу красиво.

И ушел. Красиво.

Я забираю все слова про попсовость Зверей.

Вадим ПОНОМАРЕВ, Guruken.ru