Приветствуем Вас, уважаемый читатель!

Портал «Новости литературы» http://novostiliteratury.ru/ продолжает знакомить Вас с последними событиями мира книг и чтения.

Основные события с 17 по 23 ноября 2014 года:

Что нового

Отрывок из книги о «Твин Пикс» опубликован в Twitter

Автор приводит воспоминания Джулса Хаймовитца, бывшего главы телевизионной компании Spelling Entertainment Inc., который утверждает, что имя убийцы Лоры Палмер у создателей сериала пытался выяснить даже экс-президент СССР Горбачев.

http://novostiliteratury.ru/2014/11/novosti/otryvok-iz-knigi-o-tvin-piks-opublikovan-v-twitter/

Нолан выпустит роман о персонаже «Интерселлара»

Комикс будет называться Absolute Zero («Абсолютный ноль»); выйдет он 25 ноября в журнале Wired — редактором этого номера также станет Нолан.

http://novostiliteratury.ru/2014/11/novosti/nolan-vypustit-roman-o-personazhe-intersellara/

Первые издания Гоголя, Крылова, Гете в переводе Пастернака выставлены на Christie’s

Первое издание «Мертвых душ» Гоголя оценивается организаторами торгов в 7-9 тысяч фунтов стерлингов. 3-5 тысяч фунтов аукционеры собираются выручить за первое издание басен Крылова.

http://novostiliteratury.ru/2014/11/novosti/pervye-izdaniya-gogolya-krylova-gete-v-perevode-pasternaka-vystavleny-na-christies/

Реконструкцией музея Есенина займется ООО «Сианстрой»

В Московском департаменте по конкурентной политике отмечают, что смета на проведение работ составила  121,58 миллиона рублей.

http://novostiliteratury.ru/2014/11/novosti/rekonstrukciej-muzeya-esenina-zajmetsya-ooo-sianstroj/

Редчайшие книги России продадут с аукциона

Это »Новый Завет с Псалтирью» 1580 года, изданный первопечатником Иваном Федоровым (стартовая цена книги — 180-200 тысяч долларов США), и его же  »Острожская Библия» 1581 года (стартовая цена 70-80 тысяч долларов).

http://novostiliteratury.ru/2014/11/novosti/redchajshie-knigi-rossii-prodadut-s-aukciona/

Антиправительственная литература появилась на «черном рынке» КНДР

Используя связи родителей, их дети-студенты получают доступ к такой литературе, переводят запрещенные книги, печатают их на копировальных аппаратах и принтерах, установленных в общественных учреждениях.

http://novostiliteratury.ru/2014/11/novosti/antipravitelstvennaya-literatura-poyavilas-na-chernom-rynke-kndr/

МДТ проведет фестиваль поэзии, прозы и драматургии

«Мы и Они=Мы» — фестиваль современной поэзии, прозы и драматургии, который намерен провести Малый драматический театр — Театр Европы (МДТ).

http://novostiliteratury.ru/2014/11/novosti/mdt-provedet-festival-poezii-prozy-i-dramaturgii/

Поэтическую антологию «НАШКРЫМ» издадут в России

В сборник войдут произведения более 100 поэтов из России, Украины, США и стран Европы; поэзия крымских авторов будет представлена в специальном разделе.

http://novostiliteratury.ru/2014/11/novosti/poeticheskuyu-antologiyu-nashkrym-izdadut-v-rossii/

Эти и другие новости можно прочитать в разделе http://novostiliteratury.ru/category/novosti/

Обзор книжных новинок

Иван Шишкин, Вика Боярская «Съедобное несъедобное (Большая книга потрохов)»

Издание включает семь глав, в каждой из которой представлено десять рецептов изысканных блюд из тех продуктов, редко, вообще говоря, связываемых с высокой кухней.

http://novostiliteratury.ru/2014/11/anonsy-knig/ivan-shishkin-vika-boyarskaya-sedobnoe-nesedobnoe-bolshaya-kniga-potroxov/

Выходит новая книга Джорджа Мартина (+ отрывок)

Насилие, бессмертие, страсти, интриги в сюжете об убийстве королевы Хризалис столь же сильны, сколь и в «Песни льда и пламени».

http://novostiliteratury.ru/2014/11/anonsy-knig/vyxodit-novaya-kniga-dzhordzha-martina-otryvok/

Митио Каку «Будущее разума»

Автор пытается представить себе недалекое будущее нашей планеты. Что нас ждет через 10, 20, 50 лет? Как изменимся мы и какие технологии станут нам доступны?

http://novostiliteratury.ru/2014/11/anonsy-knig/mitio-kaku-budushhee-razuma/

Юлия Высоцкая «Ссобойки»

Неужели «мать семейства» позволит своим родным питаться чем придется? Юлия Высоцкая предлагает альтернативный вариант — домашние блюда, которые удобно брать с собой на работу, в дорогу, в школу или в институт.

http://novostiliteratury.ru/2014/11/anonsy-knig/yuliya-vysockaya-ssobojki/

Ирина Чадеева «Пироговедение для начинающих»

В книге «Пироговедение для начинающих» автор в понятной и доступной форме раскрывает секреты приготовления хороших тортов и пирогов, детально рассматривая все этапы создания шедевров.

http://novostiliteratury.ru/2014/11/anonsy-knig/irina-chadeeva-pirogovedenie-dlya-nachinayushhix/

Олег Радзинский «Агафонкин и время»

Четвертая книга автора рассказывает об Алексее Агафонкине, необычном курьере, который забирает различные объекты из разных временных эпох и доставляет их адресатам.

http://novostiliteratury.ru/2014/11/anonsy-knig/oleg-radzinskij-agafonkin-i-vremya/

Эти и другие АНОНСЫ читайте на сайте:

http://novostiliteratury.ru/category/anonsy-knig/

Что читать детям

Саша Черный «Вечерний хоровод» (с илл. Елены Селивановой)

Стихотворения, представленные в сборнике «Вечерний хоровод», наполнены радостью, весельем, движением и искрящимся детским смехом.

http://novostiliteratury.ru/2014/11/knigi-dlya-detej/sasha-chernyj-vechernij-xorovod-s-ill-eleny-selivanovoj/

Эти и другие материалы из серии «Лучшие детские книги» читайте на сайте:

http://novostiliteratury.ru/category/knigi-dlya-detej/

Электронная литература

PocketBook 840 — восьмидюймовый букридер на E-Ink

Разрешение экрана — 1600х1200 точек, емкость аккумулятора — 2500 мАч, объем встроенной памяти — 4 Гб. Есть также Wi-Fi-адаптер и возможность прямой загрузки книг из Dropbox.

http://novostiliteratury.ru/2014/11/bookreaders/pocketbook-840-vosmidyujmovyj-bukrider-na-e-ink/

Бонус читателю!

10 лучших книг о «мужественных» женщинах

Уверены, что многие женщины хотели хотя бы на день-другой «влезть» в мужское тело. Впрочем, некоторые обходятся и без перевоплощений: в детстве их зовут «пацанками», в юности – считают «своим парнем», во взрослом возрасте – порой уважают, порой боятся, порой – искренне не понимают. О женщинах, которые мужественнее многих мужчин, и о девочках, которые дадут фору любому мальчишке, расскажут книги из сегодняшней подборки сайта «Новости литературы».

Астрид Линдгрен "Пеппи Длинныйчулок"

Забавные приключения и чудесные путешествия девочки с горячей головой, щедрой душой и солнечными веснушками – «классика жанра», созданная великой детской писательницей Астрид Линдгрен. Пеппи – отнюдь не пример для подражания и не морализатор, она – ниспровергатель устоев, озорник и лучший книжный друг. Истинное участие, кипучая энергия и добрый нрав Пеппи сделал её символом самого радостного детства в мире. Надеемся, что эта книга подарит вам немало улыбок в конце ноября!

Вирджиния Вулф "Орландо"

Вирджиния Вульф – писательница, которая в детстве испытала огромное влияние отца. Одним из результатов такого воспитания стал роман «Орландо», достаточно необычный для своего времени: дело в том, что в первой половине книги героиня была… юношей, а во второй – приняла исконное женское обличье. О чем эта книга, которая благодаря блестящей экранизации пережила второе рождение? Является она пародией или фантазией? История о превратностях судьбы и о смерти, о неповторимости каждого мгновения, о странностях любви, без сомнения, достойна читательского внимания.

Донна Вулфолк Кросс "Иоанна - женщина на папском престоле"

Существование женщины, которая более двух лет стояла во главе Римско-католической церкви, миллионы мужчин-католиков отказывались признавать более тысячелетия… Но всё же факт остается фактом. После того, как норманны жестоко убили её брата, юная Джоанна, переодевшись в мужское платье, отправилась в монастырь, где несколько лет провела среди монахов, выдавая себя за юношу. Но этого для Джоанны-Иоанны-Иоанна было недостаточно, и она отправилась в Рим. Так монахиня в мужском обличье шаг за шагом приближалась к папскому престолу, пока не покорила эту высоту.

Харпер Ли "Убить пересмешника..."

Книга, написанная от лица восьмилетней девочки, дочери адвоката Аттикуса Финча, который берется за сложное и заведомо проигрышное дело – защиту чернокожего Тома Робинсона, который якобы изнасиловал белую американку. Действие романа происходит в 1935 году. Отметим, что «Глазастик» Финч (по документам дочь Аттикуса зовут Джин Луиза») – не совсем точный перевод: в оригинале её звали «Scout», и это слово скорее означает «разведчица». Она исключительно наблюдательна, хотя русский читатель скорее представляет себе героиню романа просто красивой девочкой с большими глазами…

Астрид Линдгрен "Рони, дочь разбойника"

Похоже, образ «пацанки» - один из любимых для Астрид Линдгрен. Дочь атамана Маттиаса Рони – единственный ребенок в разбойничьем замке и в разбойничьем лесу, и в этом мужском мирке ей, конечно же, комфортнее иметь мальчишечьи интересы и увлекаться отнюдь не девчоночьими вещами. «Рони, дочь разбойника» - это ещё и история Ромео и Джульетты: молния расколола пополам разбойничий замок, и Рони запрещено видеться с лучшим другом Бирком, сыном Борки, атамана другой шайки…

Луиза Мэй Олкотт "Маленькие женщины"

В семье Марч царит атмосфера истинной любви, светлой грусти, красоты и неподдельной заинтересованности в судьбе близких. Именно поэтому история Джо, показываемая на фоне трех её сестер, так интересна. Девочки предстают перед читателем нежными подростками, и очень поучительно наблюдать, как они взрослеют, как развиваются образы, как прорисовываются характеры. В этой книге Джо – настоящая «пацанка» со скидкой на нравы того времени, конечно. И несмотря на то, что она – подлинный сорванец, который идет поперек правил приличия, Джо – очень добрая девочка, фанатично глотающая книгу за книгой и готовая прийти на помощь в любую минуту.

Фэнни Флэгг "Жареные зеленые помидоры"

История дружбы женщин, живших в середине прошлого столетия, не была бы столь пронзительной без Иджи Тредгуд, дочери рассказчицы. Её мать Нинни ничего не знает о судьбе своего сына, парня с непростым характером, поэтому всю любовь отдает Иджи. Сама же Иджи, не то мальчик, не то девочка, влюбляется в Руфь и переживает её на много лет. Её возлюбленной с мужчинами не повезло: сбежав от жестокого мужа, Руфь больше не проявляла интереса к представителям противоположного пола, и именно в отношениях с Иджи нашла покой и умиротворение.

Марк Твен "Жанна д'Арк"

Великая воительница, икона Франции, крестьянская девушка на страницах книги Марка Твена оживает – и вместо сухих строк учебника истории мы видим перед собой подлинную героиню, которой, как говорится, ничего человеческое не чуждо. Её жизнь была чудом: когда неграмотная девочка явилась перед обессилевшим от борьбы королем и подняла знамя, она нанесла армии британцев главный удар и обеспечила Франции победу. Но предатели привели её на жертвенный костер, и вот уже пять веков имя Святой Жанны, девы-воительницы, живет в истории, литературе, музыке, живописи и в сердцах всех жителей Франции.

Надежда Дурова "Записки кавалерист-девицы"

Отважная кавалерист-девица Надежда Дурова – женщина, вызывающая благодарное восхищение и неослабевающий интерес. Удивительная история девушки, которая смогла обойти ограничения, навязанные обществом представительницам её пола, рассказана от первого лица. Храбрость и мужество на страницах книги соседствуют с забавными случаями, без которых не обходится ни одно по-настоящему интересное повествование. Да, эти мемуары скучными никак нельзя назвать. Прочитайте их обязательно! 

Кристина Кашор "Проклятый дар"

Леди Катса не раз задумывалась о том, как здорово было бы ей родиться мужчиной. Обрезать надоевшие длинные волосы, сбежать от разговоров о замужестве, самой решать, иметь или не иметь детей… Тем более что профессия у Катсы отнюдь не женская: она – придворный убийца могущественного короля Ранды, своего дяди. Даже в мире, где нередко рождаются дети, наделенные Даром, Катсу предпочитают избегать. Своего первого «клиента» Катса убила в восемь, и с тех пор никто не мог одолеть ей в честной схватке. Но мечтает Катса лишь о том, чтобы объединиться с юным принцем, освободиться от проклятия и вернуть себе родные земли…

Литература в Сети. Лучшее за неделю

ЕЛЕНА ХАЕЦКАЯ. РАЙ КАК КУЛИНАРНАЯ ПРОБЛЕМА 

Лоуренс Норфолк. Пир Джона Сатурналла

М.: Иностранка, 2014

Художественное произведение, включающее в свою структуру кулинарные рецепты, просто обречено на эпитеты «терпкий», «пряный», «изысканное литературное пиршество для гурманов» и т.п. Критики обычно не блещут разнообразием. Если в книжке есть про повара и если это не «Три толстяка», то чтение сравнят с пиршеством, а роман — с изысканным блюдом.

Однако литературный гурман, заранее облизнувший губы в ожидании, когда перед ним развернут длинный список пряностей, трав и приправ, названия которых он по большей части слышит впервые, будет жестоко ошеломлен. Практически дубиной в лоб. В лоб — и без выходного пособия!

Потому что первое, с чем он столкнется, — он, разбалованный хорошими (почти как встарь) переводами «Иностранки», — будет как раз перевод.

Нет, потом, когда и автор перестанет мудрить с флэшбэками и прыгать из прошлого в настоящее, а из настоящего — в более отдаленное прошлое, чем то прошлое, которое было на предыдущей странице, и переводчик приспособится, да и читатель попривыкнет, — текст станет более съедобным. Местами будут — мастерство-то не пропьешь! — попадаться подгорелости и непропеченности, вроде прекрасного «лошадь оказалась гнедым мерином» (стр.297), но, в общем, для фэнтези средней руки или историко-любовного романа в духе «Анжелики» такой перевод вполне сойдет. С рюмкой имбирного эля, щедро приправленного корицей и тмином. Для пущей пряности.

В общем-то, я об авторе печалюсь. Первая же аннотация, помещенная в книге, сообщает, что Лоуренс Норфолк — «гений». Но вот какая беда: интеллектуальный читатель, любитель игры аллегорий, замешанных на сексе, кулинарии и кровавых исторических событиях, поперхнется переводом. А читатель неприхотливый, друг магов, драконов и прочей фэнтезятины, с закаленным литературным желудком, — он интеллектуальных бирюлек не любит. Из-за плохого перевода книга вполне может повиснуть в воздухе, не достигнув аудитории, которой она, собственно, адресована.

Первая глава поистине пугает: «Ухмылка, растянувшая лицо Бена, походила на зевок угрюмой лошади. Он расправил ноющие плечи. За погонщиком шла пегая кобыла, потом гнедая, потом два темно-бурых пони. Но взгляд Бена был прикован к бредущему в хвосте мулу, вся ноша которого состояла из груды мокрого тряпья. Даже порожнее животное должно питаться, подумал Бен. Погонщик обрадуется возможности подзаработать. Он снова посмотрел на деревню» (стр.13).

Но есть и хорошие новости. Когда ценой неимоверного умственного напряжения вы, наконец, разберетесь, кто куда смотрел, кто на ком стоял и кто не являлся лошадью, внезапно выяснится: все эти погонщики, «длиннолицые парни», «шедшие впереди мужчины», а также Бен к сюжету практически никакого отношения не имеют. Они мелькнут и исчезнут. Так что, в общем, первые две-три страницы смело можете пропустить. Смысл их сводится к тому, что на муле, который брел в хвосте двух лошадей и пары пони (если у вас слишком живое воображение, выключите его), в усадьбу Бакленд привезли мальчика по имени Джон. Автор потратил многовато слов для того, чтобы донести до нас столь простой факт, а переводчик сделал все, чтобы предельно усложнить задачу вхождения в книгу. Но дальше пойдет живее, поверьте на слово.

…Давным-давно, очень давно, жила прекрасная — видимо, богиня — Беллика (которую потом назвали «ведьмой Баклой»). В ее садах росли все растения, сотворенные Творцом, в печах горел огонь, на столах дымились свежеприготовленные блюда, а мужчины и женщины сидели и пировали, и все любили друг друга. Но один из пирующих, возлюбленный Беллики, некто Клодклок, связался с христианами, поклялся в верности Иегове, он предал Беллику, изрубил ее столы, уничтожил ее пир, украл огонь из ее печей.

Эта легенда с разными вариациями будет рассказана в романе несколько раз. Она определит отношения между героем и героиней, а еще раньше — между родителями главного героя, а еще раньше — между предками главной героини.

Собственно, Джон и Лукреция — потомки Беллики, ее духовные, кровные, физические наследники. Но также они наследники Клодклока — предателя. «Все сложно», как принято говорить в таких случаях.

Джон — безродный молодой человек, гениальный повар с абсолютным обонянием и практически магическим «чутьем» на плоды земные, из которых он творит волшебные блюда. Лукреция же — очень знатная, очень худая, в общем, некрасивая, гордая, страстная, скрытная — и, кажется, с язвой желудка. Он ее кормит. Вообще они друг друга любят. Даже нет, «любовь» — это слабо сказано, они как бы изначально были сотворены только друг для друга. Века эволюции миновали для того, чтобы Джон встретил Лукрецию.

Но роман не о любви, он — о поисках рая. Любовь — лишь составляющая, элемент этих поисков, если угодно — индикатор. Горит зеленая лампочка, есть любовь — значит, рай близко. Не горит лампочка — значит, до рая далеко.

Раем озабочены все. Более вдумчивые персонажи пытаются осознать, какой, собственно, рай они пытаются отыскать: тот, что был изначально, Эдемский сад, навсегда потерянный для человечества, или же тот рай, который грядет после конца света? Однако оба рая определенно пребывают вне досягаемости.

Уродливой карикатурой на эти поиски предстают сектанты, которые бродят по стране, то и дело раздеваясь догола (как в раю) и разведя многоженство с воющими псалмы бабами.

Рай, взыскуемый Джоном и Лукрецией, естественно воплощается в Пире, поскольку Пир содержит в себе все плоды земные и является «иконой» равенства, любви, изобилия, единения людей за столом, благодарения Творцу за созданное им богатство. Повар в этом контексте предстает жрецом, а кухня — сакральным пространством, местом священнодействия. Только вот в условиях земной жизни это сакральное пространство смахивает на преисподнюю: огонь, котлы, крики, беготня, кровь разделываемых животных… Тем не менее союз Джона и Лукреции выглядит священным браком между жрецом и царицей.

Остается еще один вопрос, нешуточно занимающий Джона: кому принадлежит Пир. Мать, которую считали ведьмой и которая открыла ему тайны Пира Баклы, Пира времен Сатурна, утверждала, что Пир принадлежит всем. Другое мнение (разделяемое Джоном) — Пир принадлежит повару. Повар носит Пир в себе и даже на Пиру повар одинок. Таким образом фигура повара предельно сакрализуется, как и кухня — ад, где волей повара творится рай.

И когда наступают голодные времена — кухни опустошены, поля сожжены, в лесах не осталось дичи, — Джон вновь прибегает к образу Пира, Пира голодных, Пира «райских хлебцев», выпекаемых из каштанов. Это особый рай — рай равенства нищеты.

Бесконечно сменяющие друг друга обличья рая и Пира мелькают, как в калейдоскопе. Ложный рай и ложный Пир — брачное пиршество Лукреции с другим мужчиной. Лукавый рай потаенной любви — кусок мяса, спрятанный в грубом крестьянском хлебе, который Джон принес Лукреции в ее заточении. Благоухание Эдема в сладком яблоке, который чуть было не отведали Джон и Лукреция. Адам и Ева в раю не жили — они там гуляли, их туда пустили на время, утверждает Джон, и единственное яблоко стало их Пиром. Но это был украденный Пир, поскольку после этого из Эдема Адама и Еву выставили.

Единственный истинный Пир — тот, что доступен нам на земле, — и истинный рай, — тот, что дается обычным земным людям, потрепанным жизнью и все же сохранившим любовь, — мы видим в финале романа.

До сих пор наблюдалась инверсия: мужчина кормил женщину.

К финалу книги время игры понятиями и мифологемами закончилось. Между Джоном и Лукрецией ничего больше не стоит. И вот наступает подлинный земной Пир: не тот рай, который утерян навсегда, и не тот рай, что еще не обретен; наши герои — в том единственном раю, который им доступен. И женщина кормит мужчину. Кормит так, как умеет. Безыскусными блюдами, которые приготовила кривыми-косыми барскими ручками. Правильность такого завершения не оставляет сомнений в том, что отныне герои будут жить долго и счастливо. А кто такие были на самом деле Клодклок и Беллика, кому принадлежит Пир — всем или повару, является ли кухня адом или раем, какого конкретно рая взыскует человечество — все это, в общем и целом, суета.

Графоманство – это диагноз. Почему взрослых нельзя приучить к чтению?

– Самые одарённые дети всегда живут в самых отдалённых уголках страны. Главное, вовремя их найти и дать возможность проявить себя, – уверена Марина Аромштам, известный российский писатель и педагог.

Известный российский писатель и педагог Марина Аромштам приехала из Москвы в Омск для того, чтобы искать талантливых детей и поговорить с библиотекарями о проблемах детского чтения. Мы, в свою очередь, тоже поинтересовались, почему школьникам неинтересны книги, и можно ли превратиться в любителя литературы, если тебе уже за 40?

А чай не наливают!

- Марина Семёновна, о чём Вы разговариваете с библиотекарями в провинции? О том, как возродить в стране культуру чтения?

- Нет. Почему все думают, что библиотекари озадачены вопросом возрождения культуры чтения? Её не всегда нужно возрождать. Сейчас такое время, когда её нужно создавать на ровном месте. Требования к культуре чтения изменились, как и люди, читающие книги.

– Но, согласитесь, что библиотека – это такой громоздкий социальный институт, перестроить который на новый лад безумно сложно. Вот у нас в городе чего только не придумывают к «литературным» датам: «ночи в библиотеках» устраивают, всевозможные гостиные… Здорово, конечно, но зачем? Человек с улицы всё равно на такие мероприятия не пойдёт.

– Не пойдёт. И это во всей стране так. Да и с чего человеку должно захотеться пойти в библиотеку, если он не школьник? Проблема детских библиотек встроена в решение проблемы детского чтения. В отношении взрослых людей ситуация несколько другая. Мы не можем сказать, что библиотеки для взрослых должны воспитывать у человека любовь к книгам. Это уже возраст, когда, что называется, поздно пить боржоми. Человек либо читает, либо нет. Раньше библиотека воспринималась как место, куда взрослые люди приходили за книгой. Во времена СССР книг здесь было больше, чем в магазинах, да и почитать их можно было бесплатно. Сейчас функции библиотек меняются – они становятся не местом, где выдаются книги, а центром, где происходит что-то, связанное с чтением. Библиотекаря старой формации должен сменить библиотечный педагог, который сможет организовать общение в коллективе. Конечно, он при этом должен быть читающим человеком и ориентироваться в книжном мире. Приведу простой пример. Как-то на одной из конференций в Москве я спрашивала у столичных библиотекарей о современной детской литературе. Книг выходит море, но многие жаловались, что детской литературы у нас больше не существует. Из любимых детских писателей мне называли Чуковского, Маршака и Барто. Это были последние детские книги, которые прочитал библиотекарь. Я ведь не просила назвать три классических автора для детей! И если это Чуковский, Маршак и Барто, то человек просто профессионально непригоден.

Современный ребёнок страшно нуждается в том, чтобы с ним разговаривали. Конечно, можно сколько угодно кричать о том, что наши дети ничего не читают и сделать с этим ничего нельзя. Можно! Я, например, выступаю адептом чтения вслух. Сейчас это движение в России только началось, но я уверена, что оно будет развиваться. Когда дети собираются в библиотеке, чтобы не просто взять книгу, но и послушать её – это хорошая стартовая позиция. Это важный способ говорения со школьниками при всеобщей проблеме безъязыкости. Нам трудно что-либо обсуждать с детьми, а тут книжка становится содержанием беседы. Только не нужно задавать школьные вопросы из серии «в чём главная мысль сказки?» или «чему нас учит эта книга?». Дети должны сами задавать вопросы.

– Какая судьба у взрослых библиотек? Здесь читать вслух точно не будут.

– И ставить перед собой воспитательные цели тоже не будут. Да и вложить во взрослого человека золотой фонд литературы мы не можем. Например, в Красноярске в одном из книжных магазинов взрослые люди собираются раз в неделю, чтобы поговорить о книгах. Может, это и есть новая функция взрослых библиотек? Я спрашивала: «Почему вы не ходите в библиотеки, в которых столько места?». А они говорят, что им там не нравится. Там дизайн неприветливый, мебель неудобная и чай не наливают. Что они хотят собираться вечером, а библиотека работает до 18.00. То есть сейчас выясняется, что библиотека не приспособлена быть местом общения вокруг книги. И если она будет настаивать, что у неё столы должны стоять в определённом порядке, а в 18.00 она закрывается, то она вообще закроется на все оставшиеся времена.

– Кстати, возвращаясь к темам детской литературы – они меняются? О чём должны читать малыши? Например, в советских книгах для детей вообще никаким образом не освещалась тема смерти, старения, инвалидности…

– Действительно, в тех же детских книжках 1960-70-х годов прошлого века вы даже не найдёте образа бабушки! За исключением стихов, написанных к 8 Марта. Советскому ребёнку просто не рассказывали про старость. А если эта тема и поднималась, то это было из серии рассказа Гайдара «Горячий камень», где нужно было отыскать эликсир молодости. Бабушка же – пожилой человек, нетрудоспособный член общества, она имеет обыкновение умирать. Тема смерти в советской детской литературе вообще поднималась только как героическая гибель героя.

Главный герой графического романа Ивана Ешукова «Боровицкий». Все остальные виды умирания оказывались вне поля зрения. Это культурологический факт. Тоже самое с темой инвалидности. Есть ли потребность у здорового подростка читать про детей с проблемами? Сейчас у нас в стране изменилось отношение к инвалидам, в тех же Москве или Петербурге нет общественных мест без пандусов. Отчасти это влияние западной цивилизации. Оказалось, что и у нас есть люди, на которых раньше не обращали внимания. В детской литературе в СССР была единственная сказка «Цветик-семицветик» про девочку Женю, которая раскидала свои желания на все стороны и только последним лепестком сделала доброе дело. Она пожелала, чтобы мальчик Витя, который сидел на скамейке и не мог пойти с ней играть, выздоровел. Мы понимаем, что мальчик – инвалид детства, хоть об этом не сказано ни слова. При всём гуманистическом порыве и благородности поступка девочки, также понятно, что если бы у Вити не появилась здоровая нога, то у детей возникли бы проблемы с общением. Почему-то это больная нога оказывалась непреодолимым препятствием. Но детей нужно приучать думать о людях, у которых нет здоровых ног, которые вынуждены ходить с палочкой и даже ездить на коляске. Запрет на тему инвалидности в нашей стране был связан с концепцией советского детства. Существовал миф о том, что каждый ребёнок должен быть здоров, весел, жизнерадостен, должен равняться на героев. Нарисовать счастливого малыша-инвалида невозможно. Это разрушило бы целостное эстетическое представление.

Про блогеров и аудиокниги

– Вы говорите о том, что современным детям нужно больше читать вслух. Тот же принцип работает и со взрослыми –  аудиокниги тому подтверждение. Только не все воспринимают их серьёзно.

– Я очень хорошо к ним отношусь! Это же аналог советских музыкальных пластинок со спектаклями и сказками. И ничего плохого в этом нет. Да, слушать легче, чем читать, но для многих детей это возможность преодолеть сложности в освоении классической литературы. Иногда – единственный способ приобщения к книге. Аудиокниги – это другой, но вполне достойный вид деятельности. Вся античная культура базировалась на устном воспроизведении текстов, но мы же не считаем греков неправильными. Это хорошо забытое старое, к которому нас возвращает технический прогресс.

– Аудиокниги нечитающего ребёнка могут превратить в читающего, а взрослого? Можно ли вообще превратиться в литературного фанатика, если тебе уже за 40?

– Нет. Я читала как-то книгу с биографиями людей, сделавших невероятные вещи после выхода на пенсию. И там был пример, когда человек в 80 лет начал заниматься балетом, но мы вряд ли можем прописать балет всем пенсионерам. В большинстве случаев приучить человека к чтению во взрослом возрасте проблематично. В психологии есть понятие сенситивного возраста, когда ребёнок открыт для усвоения того или иного навыка. Если он упущен, то мы столкнёмся со сложностями. Например, если ребёнок не заговорил до 2,5 лет, то у него проблемы с речевым развитием. Если ребёнка не приучить к чтению до 8-9 лет, то после это будет сделать сложнее. Но при этом раннее обучение не обещает превращения ребёнка в читающего или пишущего человека.

– А как же сегодняшнее засилье блогеров? Люди, которые в жизни двух слов связать не могли, в одночасье превратились в писателей.

– Графоманство – это диагноз. Когда ты пишешь очень много и претендуешь называться тем, чем не являешься в действительности. Например, писателем, но назвать им могут только другие люди. В засилье же блогеров, в общем-то, ничего плохого нет. Цивилизационный вектор развития как раз направлен в эту сторону. Письменная речь – ещё один этап овладения речью. И все должны уметь выражать свои эмоции и мысли не только устно, но и письменно. Другое дело, что пишут все, как и говорят, с разной степенью талантливости.

Ольга Минайо, "Аргументы и факты"