Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay
  Все выпуски  

Mudrenka.ru - Новая сказка каждый день Санный поезд


Жил-был в старину один датский король. А как звали короля никто теперь уже и не помнит. Сказывают только была у того короля одна-единственная дочка.
Всем взяла молодая принцесса и умом, и красотой, и добрым нравом. Только вот беда: печальней ее на всем свете не было. Не засмеется, бывало, принцесса, не улыбнется даже что хочешь делай!
День-деньской плачет да горюет, хмурится да куксится. Так и прозвали ее принцесса Кукса.

Сам-то король человек веселый. Однако, глядя на дочь, и он сам не свой стал: брюзжит, ворчит, все-то не по нем. И то сказать: детей у него одна дочка. Значит, ей и королевой после него быть. А как ей государство доверить, когда она только и умеет, что плакать да вздыхать. Не ровен час и вовсе от печали умрет!
Испугался король и объявил: Всякий, кто рассмешит принцессу, получит ее в жены и полкоролевства в придачу.
Отыскалось тут немало охотников счастья попытать. Как только не потешали они королевскую дочь, как не веселили! И притчи сказывали, и загадки загадывали, и пели, и плясали. А все зря! Принцесса и не улыбнется. Так и отъезжали все женихи со двора не солоно хлебавши.

До того нагляделся король на эти потехи, до того наслушался разных шуток-прибауток, что ни видеть, ни слышать их больше не мог. А пуще всего надоела ему родная дочка. Как ни веселили ее, как ни потешали, она все плакала да куксилась.
И вот, чтоб поменьше докучали ему бесталанные женихи, издал король новый указ:
Всякий, кто рассмешит принцессу, получит ее в жены и полкоролевства в придачу. А не рассмешит горе ему! Окунут его в смолу, вываляют в перьях и прогонят с позором со двора.
Женихов сразу поубавилось. А принцесса как была, так и осталась Кукса.
Жил в той самой стране один человек, и было у него три сына: Педер, Палле и Еспер, по прозвищу Настырный.

Жили они в глуши, так что немалый срок прошел, покуда они про королевский указ прослышали.
Смекнули тут братья разом: Счастье само нам в руки идет. Всего-то и дела принцессу рассмешить!
Уж я-то в забавах толк знаю, подумал Педер и тут же собрался счастья попытать. Дала ему мать на дорогу котомку со всякой снедью, а отец кошелек с далерами.

Идет Педер путем-дорогою, а как дошел до курганов Ос, что меж Северным морем и Лимфьордом, глядь идет навстречу ему старушка, бедная, в лохмотьях, саночки за собой волочит.
Здравствуй, добрый человек! говорит старушка. Не подашь ли хлебца да скиллинг на бедность?
Ишь чего захотела, старая карга! обозлился Педер. Хлеба и денег у меня самого в обрез, а путь еще не близкий!

Не будет тебе пути!молвила старушка.
Махнул Педер рукой на старушкины речи.
Пусть ее, старая ведьма, болтает! подумал он.
Шел Педер, шел, близко ли, далеко ли, пришел наконец на королевский двор и говорит:
Зовут меня Педер, и хочу я принцессу рассмешить.
Ввели его в королевские покои, стал он королю и его дочке свое искусство показывать. А умел Педер самые потешные на свете песни петь. Крепко он на них надеялся, когда в замок шел. Пел он теперь эти песни, пел одну за другой. А толку ни на грош! Хоть бы улыбнулась принцесса. Окунули тут Педера в смолу, вываляли в перьях и прогнали с позором с королевского двора.
Добрую четверть постного масла извела мать, покуда смолу с Педера смыла.

Педеру не повезло, авось Палле счастье улыбнется, решили старики.
Собрали они Палле в дорогу. Дала ему мать котомку со снедью, а отец кошелек с далерами. Отправился и он в путь-дорогу; и ему у курганов Ос старушка с саночками повстречалась.
Здравствуй, добрый человек! говорит старушка. Не подашь ли хлебца да скиллинг на бедность?
Но и Палле отговорился и ничего ей не дал.
Не будет тебе пути! молвила старушка.
Махнул рукой на старушкины речи Палле.

Пусть ее, старая ведьма, болтает,подумал он.
Шел Палле, шел, близко ли, далеко ли, пришел наконец на королевский двор и говорит:
Зовут меня Палле, и хочу я принцессу рассмешить.
Ввели его в королевские покои, стал он королю и его
дочке свое искусство показывать. А умел Палле самые потешные небылицы плести. Плетет он, бывало, свои небылицы, плетет, все кругом со смеху помирают. Вот и теперь, как стал он сказывать, сам хохочет, король хохочет, а принцесса только от скуки позевывает.
Отпотчевали тут Палле так же, как и Педера: окунули в смолу, вываляли в перьях, и вернулся он домой глядеть жалко.

А Есперу хоть бы что! Не боится он, что и его участь братьев постигнет. Заладил одно:
Пойду на королевский двор принцессу смешить!
Эх, дурень ты горемычный! сказали отец с матерью. Неужто, по-твоему, ты удачливее братьев? Куда тебе до них! И песни они поют, и небылицы плетут. А с тобой один грех! Ничего-то ты не умеешь, только на потеху себя выставишь!
Этого-то мне и надо! обрадовался Еспер.

Отговаривали его старики по-всякому, только Еспер знай
свое твердит:
Пойду на королевский двор принцессу смешить!
Что тут делать? Дала ему мать черствых корок на дорогу,
а отец денег малость. С тем он и в путь отправился.
Вот идет себе Еспер, притомился, и захотелось ему отдохнуть.
Уселся он у обочины дороги близ курганов Ос, черствые корки грызет. А тут, откуда ни возьмись, старушка. И саночки за собою волочит.
Здравствуй, добрый человек! говорит старушка. Не подашь ли хлебца да скиллинг на бедность?
Бери, бабушка, на здоровье!

Отдал ей Еспер все корки, какие остались, да половину денег.
Поела старушка и спрашивает:
Куда идешь, добрый человек?
К королевскому двору иду, отвечает Еспер. Надо принцессу Куксу рассмешить, тогда мне ее в жены отдадут.
А придумал ты, как ее потешать будешь? спрашивает старушка.
Нет! говорит Еспер. Ну да не беда, придумаю! Люди-то все и так надо мной смеются, а принцесса, чай, тоже человек!

А не лучше ли будет, коли я тебе помогу, как и ты мне помог? Бери мои санки! Видишь, сзади на них резная деревянная птичка? Так вот. Только сядешь в санки да скажешь ей: Чик-чирик, пташка! санки и помчатся по дороге. Потому что санки эти не простые, а самоходные. Скажешь: Тпр-ру! они и станут. А тронет кто санки, птичка встрепенется и закричит: Чик-чирик! Чик-чирик! Прикажешь: Держи крепче! и кто бы ни был в санках не оторваться ему от них, покуда не скажешь: Отпусти! Приглядывай хорошенько за санками, чтоб их никто у тебя не украл. Уж с ними-то наверняка ждет тебя удача!

Спасибо, бабушка, за подарок! поблагодарил Еспер старушку, уселся в санки и крикнул: Чик-чирик, пташка!
Понеслись тут санки-самоходы по проселочной дороге, словно мчала их пара лихих коней. Глядят люди вслед, дивятся не надивятся. А Есперу будто и дела нет, будто и не привыкать ему так ездить.

Мчатся санки по проселочной дороге, не останавливает их Еспер. Лишь поздно вечером повернул он на постоялый двор ночевать. Санки взял с собой в горницу, привязал их крепко-накрепко к постели. Санки-то резвые да скорые, того и гляди, сбегут!
Люди на постоялом дворе видели, как лихо подкатил Еспер к воротам, и долго удивлялись такому чуду. Но пуще всех разобрало любопытство трех служанок.
Очень уж хотелось им самоходные санки разглядеть. И вот ночью, только Еспер заснул, встает одна из служанок и тихонько в горницу пробирается. Подкралась она к санкам, нащупала их, и тут:
Чик-чирик! Чик-чирик! встрепенулась и закричала птичка. Вмиг проснулся Еспер и приказывает:
Держи крепче!

И вот уже служанке от санок не оторваться. Стоит, с места двинуться не может. А Еспер перевернулся на бок и опять заснул.
Немного погодя прокралась в горницу другая служанка и тоже хвать санки!
Чик-чирик! Чик-чирик! крикнула птичка.
Проснулся Еспер и приказывает:
Держи крепче!

И вот уже вторая служанка с места двинуться не может. А Еспер перевернулся на


В избранное