Тем временем Альбина грябая, как пловец, по воздуху руками, перелетела из комнаты в коридор. Она хотела проследить, куда потащат Нинель. Поэтому, держась на приличном расстоянии, двигалась за существами.

Выйдя из «домика для гостей», они медленно тащились сами и тащили за собой  тело. Сначала по дороге, потом свернули с дороги в лес и направились к болотам.

Возле самой кромки болотной жижи – они замерли. Из-за кустов вышел Горбун :

-А-а-а, одна из моих любимиц. Нинель, Нинель! Я очень надеюсь, что ты к нам надолго!

На что существо, что было повыше, монотонно проговорило:

 -Нав-сек-та.

Горбун оживился и стал приплясывать на месте:

-Как так? Как так? Хо-хо. Как так?

-Она кдовью свя-за-на.

-Хо-хо! Сама додумалась?

-Нет. Помогди. – выдавил из себя долговязый, не выговаривая и половины слов.

Но, Горбун к нему давно привык и понимал его «фикцию с фифектами»  даже с полуслова.

-И кто ж нам так помог?

-ЕЁ тедка.

-А Нинель знала, что делает?

-Да.

-Тогда да, - навсегда!

И Горбун схватил Нинель за загривок и заглянул ей в лицо.

-А что это она такая бледненькая?

-У нее жилец.

-Давно?

-Нед.

Горбун перевернул женщину и засунул ей руку прямо в живот через дыру.

-Да, молодой. Пусть жрет, сегодня будет хороший ужин!

И вся троица рассмеялась.

Долговязый схватил Нинель за руку, и втащил ее за собой в лаз среди болота. Через пару минут стоны смолкли, лопнули последние пузыри воздуха, застрявшие в болотной тине, по которой протащили тело. И наступила та самая «звенящая» тишина, которая, как говорится, давит на уши.

Альбина висела все это время в ветках сосны, и старалась не пропустить ни слова. Все, что она увидела и услышала,  было отвратительно, и в то же время печально. Эта пьяная дура Нинель, возможно, была слабой женщиной, глупой и беспринципной. Но то, что она «заработала» себе было трагедией, и сделать ничего с этим было нельзя. Все произошло очень быстро, и не было в этой череде событий ни одного «просвета», через который можно было ее вытащить, помочь ей.

-Тебе не надоело висеть на дереве? – раздался  игривый голос  за плечом Альбины.

От неожиданности  она, рассудив совершенно рационально, всей имеющейся в наличии  повседневной жизни, массой тела, налегла на ветку и та, конечно, сломалась!

Треск  от остальных веток, попавших на пути  падающей Али, был так сказать «фееричным»

- Что отбила? – спросила,  заходясь от смеха  девушка, как ни в чем ни бывало, стоявшая перед Алей. – И не лень тебе было столько веток ломать боками?

-Не только боками! – простонала Альбина, пытаясь подняться. – Я, кажется, ногу сломала.

-Кажется! Кажется! Ничего ты себе тут не сломаешь.

-В смысле?

-В этом мире, если у тебя с энергией все в порядке, ты не получишь никаких травм. Ну, посмотри! – и девушка развела руками в стороны.

Альбина повторила жест за ней. Действительно, руки, ноги, одежда – все было целым. Ни царапинки!

Приподняв бровь и изогнув уголок рта, Альбина  в конце концов перевела взгляд на девушку. Что-то было в ней удивительно знакомо.

-А ты кто?

-Меня зовут Меседа. А тебя Альбина.

«Вот и познакомились!» - подумала Аля. Стоя молча, она  рассматривала новую знакомую и , наконец, поняла, почему на нее нашло оцепенение.  

Она была похожа на саму Альбину: того же роста, телосложения, те же черты лица, даже длина волос. Только цвет был другим – темно-русым.

-Так чего ты на дереве сидела? Подсматривала за кем?

-Следила.

-За Нинель?

- А ты откуда ее знаешь?

-Да ее тут все знают! Она завсегдатай Верхнего  Скопища. Была.

Меседа покачала головой и еще раз повторила:

-Теперь уже была.

-А  теперь где она?

-В Нижнем Скопище.

-Оттуда пути назад нет?

-Нет. Ни в этой жизни, по крайне мере.

-Печально, - тихо произнесла Альбина и посмотрела на Меседу.

-Очень печально, - ответила та. – А ты, я вижу, хотела ей помочь?

-Да, наверное. Жутко все это как то.

-Она уже не в той ситуации, когда можно помочь.

-А что она делала в Верхнем Скопище? И что это за место?

-Верхнее Скопище – это город грехов. Ее любимым районом  там был Кульдим. И Куча.

Альбина удивленно посмотрела на Меседу.

-Если захочешь – как нибудь заглянем туда.

-А можно?

-А чего нет?

-Ну-у-у , а это не опасно?

-Нет. Только тебе там вряд ли понравится.

-Да уж! Если там нравилось Нинель… - Альбина вспомнила комнату «домика для гостей».

-Тогда как-нибудь…Ладно, пошли?

-Пошли. А куда?

-Ты ведь хочешь узнать про отца?

-Да!

-За мной! – и Меседа перепрыгнув небольшую канаву, потянула за собой Алю.

Дальше  они  двинулись по лесу к дороге. Подальше от болот. Подальше…

Дорога долга петляла и вывела к перекрестку.

-Куда? – вопросительно посмотрев, спросила Меседа.

-Я понятия не имею, - ответила Альбина от неожиданности. Она-то считала, что это её ведут.

-Дорогу можешь знать только ты.

-Но я здесь в первый раз.

-Нет, нет, - запротестовала Меседа, - неважно в который раз ты здесь. Это перекресток. Развилка. Твой выбор?

-Мне интуитивно делать его?

-Смотри на компас!

-Но у меня нет компаса.

-Есть! Он на часах!

-И часов у меня нет!

- А где твои часы? – спросила Меседа.

-Какие часы?

-Твои. Часы, которыми были скреплены шкатулки.

-Я не знаю.

Меседа резко остановилась, взяла Альбину за руку и закасала  рукав ее накидки вверх.

-Вот же они!

И, действительно, на запястье переливаясь сотнями искр, блестели  изумительно красивые часы в форме инь-янь.

-Тебе Амелия разве не сказала про них?

-Ты и Амелию знаешь?

-Конечно. Шкатулки – удивительный артефакт! Амелия –  предшествующая хозяйка одной из них. Конечно, о ней знаю! Так она сказала тебе про часы?

-Да. Она рассказала, что часы  обеспечивают мне моё время здесь.

-Правильно, твои часы – твое время. Каждой вещи, событию, человеку – свое время. Твое время – твои – часы. Только ТАМ , - и Меседа указала кивком головы куда-то вниз и за плечо, - время у всех общее. Понимаешь?

-Что-то начинаю понимать. Это мои часы и показывают они мое время. Только циферблат у них какой-то странный.

-Сейчас это компас. Твой компас показывает тебе твою дорогу.

И, действительно, стрелки часов встали на одну линию и указывали направление вправо.

-Хорошо иметь такой компас, - сказала Аля. – Это преимущество.

-Поверь, такое преимущество есть у всех. Все люди имеют «свой» компас. Не все на него смотрят. На чужие смотрят, а на свои – нет. Просто, в ЭТОМ мире, если кто-нибудь обманывает других или себя – все об этом знают. Здесь все таково – каково оно на самом деле. Нинель в болоте. Твоя тетка знает, что ее песенка спета. Твой отец…

Меседа с Альбиной переглянулись.

-Каждому времени свой час. Скоро все узнаем!

Наконец, лес закончился. Дорога привела к реке и дальше все время шла вдоль берега. От воды шло испарение, и другого берега видно не было. Лишь мерные всплески воды нарушали тишину, царившую вокруг.

-Это лодочник, – сказала шепотом Меседа на ухо Альбине. – Лучше его не тревожить.

-А нам куда?

-По дороге. Все время по дороге. Пока не придем.

-Странное место, – нахмурила Альбина брови.

Меседа не ответила.

-Хорошо, что дорога песчаная. Наших шагов не слышно, - все так же шепотом сказала она. – У тебя обувь удобная?

Альбина посмотрела на свои туфли-лодочки:

-Даже и не знаю. А ты в чем?

Меседа приподняла плащ. На ее ногах были легкие высокие ботинки.

-Очень удобно! Знай, ЗДЕСЬ у тебя должна быть обувь соответствующая. Да и одежда тоже.

Если ты посмотришь на себя и одета ты неподходяще, так и знай, что-то не в порядке! Это важно!

-Что же теперь делать? Я бы не отказалась от ботинок.

-Как что? – и Меседа остановилась. – Закрой глаза, представь, в чем ты хочешь быть, и вперед!

-Закрыла глаза, - послушно проговорила Альбина, - пре-е-е-дстави-и-и-ла, да, представила, в чем я хочу быть, и – вуаля!

Меседа опешила.

-Ну, не обязательно надо было точь-в-точь…такой же…и плащ…! А!

-Да, мне твой плащ так понравился! Скажи, а это мода ТУТ такая?

-Причем тут мода, - шепотом возразила Меседа. – В плаще летать очень удобно, да и вообще…

Ты потом все сама поймешь.

-Мы и летать будем?

-Странная ты. Это же удобно.

-Да-а-а, – мечтательно протянула Альбина, посмотрев вверх, - жаль что ТАМ нельзя так.

-Это пока нельзя. Лет  через двадцать пять так уже никто не скажет. ТАМ.

-А ты знаешь будущее?

-Видела пару вариантов. А что?

-И как оно там?

-Да не знаю. На мой взгляд, несмотря на все ускорения – медленно и скучно. А с твоей точки зрения – может и по-другому будет. Хочешь, посмотрим как-нибудь?

-Хочу!

-Хорошо! А нам еще долго идти?

-Не знаю.

-А тебе эти места ничего не напоминают? Все-таки связь должна быть какая-то…

Альбина начала рассматривать все по сторонам:

-А ты права. Напоминает! Бабушкину деревню…О! Нам в тот дом, – вытянула указательный палец, в сторону покосившейся хибары без окон, Альбина.

И девушки живенько зашагали в сторону подворья. Старая гнилая калитка заскрипела и отвалилась, после того, как ее толкнули, чтобы открыть.

-Похоже, здесь давно никто не ходит, – прошептала Меседа.

-Может, не пойдем?

-Пойдем, пойдем. Видишь, дверь в дом приоткрыта? Это – не просто так.

Меседа пропустила Алю вперед.

-Есть кто? – переступив порог, тихо спросила Альбина.

-Громче спроси!

-Есть кто? – выкрикнула она.

-Есть! Сюда! Сюда!

Девушки прошли в дом. Вскоре глаза привыкли в темноте и стали видны контуры комнаты. Ровно посреди дома стояла стена с проходами с двух сторон, а за ней стояла кровать, на которой сидела очень старая женщина, в серой  ночной рубахе до пят. Руки ее были связаны между собой толстой веревкой и привязаны к железной спинке кровати.

Седые редкие волосы распластались  по плечам, и кое-где сбились в колтуны.

-Сюда! Сюда! – снова проговорила еле-еле старуха.

Меседа и Альбина прошли  за стену и встали прямо перед женщиной. На дряхлой с облупленной краской тумбе горела свеча. Огромный металлический подсвечник  весь истек слезами свечей. Этих застывших капелек воска – были тысячи, десятки тысяч.

Девушки  не могли оторвать взгляды от этого подсвечника. Сейчас он был плачущей душой этой  старой женщины. Это был не воск – это были  слезы. В них отражались отблески света и приплясывая стекали, когда пламя дергалось.

Женщина подняла связанные руки с петлей  и убрала упавшие непослушные белые от седины волосы с глаз.

-Кто вы?

-Я Меседа.

-А я – Альбина.

Женщина внимательно посмотрела на Алю, прищурив глаза. Она наморщила лоб, подалась всем телом, как могла, вперед и застонала:

-Ах, девонька, девонька! Ты уж прости….

Девушки переглянулись:

-Кому это она? Мне?

-Тебе, тебе! – строго сказала Меседа.

-Бабушка, за что? – изумленно спросила Альбина.

-Да какая же я бабушка? Я – ведьма! И – дура! – пробормотала, всхлипывая женщина.

Хочешь – не хочешь, а такое отчаяние старой немощной женщины – тронуло душу до боли.

-Зачем же вы так говорите? – снова не выдержала Альбина, и была готова броситься спасать старушку, - давайте, мы узлы эти развяжем.

Но женщины запротестовала:

-Н-е-ет! Эти узлы развязать может тот, кто их завязал! Но ты погоди! Вижу я, зачем ты здесь. Я чем смогу – помогу, раз уж мы встретились. Много-много лет назад, когда ты еще и не родилась, жила одна цыганка. Все у нее было, чего только душа пожелает!  А еще она умела чужие судьбы изменять, воле своей подчинять, погодой управлять, лечить могла! Да много чего умела. Не боялась ничего и никого, только очень деньги да подарки любила! А кто же их не любит? – и женщина покачала головой, - Так вот. Пришел как-то раз к ней парень. Парень, как парень, да в глазах бесов огонь…и заказал тот парень за большие деньги судьбу девушки одной ему подчинить…От родной души забрать, а чертовой отдать…

Альбина затаила дыхание:

-И что?

-Так цыганка и сделала…Парень тот получил девушку, цыганка – деньги. Да не тут то было…

-А что вы говорите с той девушкой? – перебила Альбина.

-Будет ее  вампир-муж сосать, пока не выпьет до дна. И сделать она ничего не сможет, пока  заклятье работает.

-Так может разыскать цыганку, да снова денег ей заплатить?

Старуха от услышанного еще громче зарыдала:

-Теперь уж ей деньги точно не нужны! У неё руки связаны! – и она подняла  свои тонкие прозрачные с тонкой кожей и синими просвечивающимися венами руки с узлом на руках, и затрясла ими, поднимая вверх, - Я! Я! Я – та цыганка! А парень тот – твой отец!

Альбина растерялась и расстроилась. Долго молчала и , наконец, вымолвила:

-Зачем же вы такое сделали?  Неужели вам ее не жалко было?

-Так сейчас бы не сделала. А тогда…мне так хотелось мужу угодить, коня ему купить… Ты думаешь, твоя мама единственной была, чью судьбу я подменила? В роду твоей мамы непростые люди были. Особенность есть у вас… А меня в воротку затянуло…Э-э-э… - и старуха опять заплакала.

-Что же теперь делать? – спросила Аля и посмотрела на Меседу.

-Вы можете снять заклятье, которое сами же наложили? – теперь уже спросила Меседа.

-У меня руки связаны! Я уже ничего не могу. Я даже самой себе помочь не могу! А вот она может, - и женщина указала на Алю.

-Я?

-Да.

-Как?

-В  этом тебе самой надо разобраться. Знаю только, что твой отец должен добровольно отпустить маму.

Женщина опустила голову на руки и, казалось, впала в забытье.

Свеча  угасла и превратилась в маленький, еле-еле горящий уголек. В комнате стало совершенно темно, даже старуха провалилась в темноту и со всех сторон послышались шорохи.

-Пошли, - потянула Альбину Меседа за рукав плаща. И девушки на ощупь пробравшись на выход, вышли из жуткого дома.

-Сумерки,- с дрожью в голосе проговорила Альбина, - ты где, Меседа?

Но вокруг никого не было. В ушах начал нарастать звон, все сильнее и сильнее, и тогда Аля не выдержала и сжала руками голову и закрыла глаза. Когда она их открыла, Аля была  в своей комнате. В руках у неё была шкатулка, а крышка была закрыта.

-Ничего себе!

Альбина откинулась  на спинку дивана, запрокинула голову и закрыла лицо руками.

-Ничего себе! – еще раз про себя повторила она, - Что же теперь будет? Что произойдет… на самом деле?

Она посмотрела на часы. Была четверть первого ночи.

-Утро вечера мудрее…Айда спать.

Аля перешла в спальную часть комнаты, упала на кровать и уже через минуту провалилась в сон. Сил не было. Все они за день израсходовались на шоковую терапию и путешествие по мирам…