Земные страсти.

-Привет Эльвира!

В приемную генерального директора быстро, по-свойски впорхнула молоденькая очаровательная девушка. 

Эльвира подскочила со стула.

От  испуга, в буквальном смысле слова,  преградила путь к дверям кабинета генерального директора компании  своей немаленькой грудью. Затем поняла – перебор,  и  скрывая  лишний всплеск эмоций, со слащавой улыбкой затараторила :

-Заседание совета директоров. Строго настрого запретили беспокоить. Строго настрого!

Альбина распахнула итак немаленькие глаза. Может, она не поняла чего?

- С каких это пор я не могу посещать заседания? Кто запретил? Это я буду беспокоить? Кого? – не останавливаясь, сыпала  она вопросы.

Секретарша растерялась.

-Понимаете, сегодня особый случай,- с невинной и кривой улыбкой промямлила она.

Альбина все-таки остановилась в центре приемной.

Откинув резким жестом головы свои локоны, посмотрела куда-то вверх. Задумалась и все-таки решила, что ничего не понимает. Так и сказала:

-Ничего не понимаю! – и уселась на диван.

Секретарша перевела дух. Оправила подскочившую кофточку и снова затараторила :

- Может, прохладненького?  Альбина Петровна! А? Сегодня такая жара!

Ах!  Элла пыталась сменить тему. Она-то знала, в чем дело! И если не плащ Иуды был сейчас у нее на плечах, так короткая кофточка точно. И , несмотря на все, эта кофточка сейчас давила на плечи Эллочки.

Альбина, носившая неприятное предчувствие с самого утра, погрузилась в свои мысли. Как-то грустно покачала головой, потом улыбнулась и тихо пробубнила:

-Не надо. Что-то ничего мне не хочется. Спасибо, Элла.

Отчего самой Эльвире сделалось еще хуже.

 Тем временем донеслись звуки из кабинета директора, и стало слышно, как открылась внутренняя дверь. У Альбины всё сжалось внутри.

В  приемной появился двоюродный брат Альбины с сияющей улыбкой.

-Привет малышка! Как у нас дела?

Ответа он не дождался, а повернулся к секретарше и полушёпотом и наклонившись ,стал рассказывать , наверное, что-то  очень смешное, так как Элла зашлась в истерическом смехе.

Альбина всю свою сознательную жизнь знала братца – то есть с самого детства, но объяснить природу его сущности не могла.

Он был старше лет на двенадцать. Маленького росточка – этакий мужчинка, с большой, по отношению ко всему телу, головой и совершенно безликий. Если бы попросили дать описание его лица, почти каждый начал бы пыкать и мыкать.

Был он чрезвычайно молчаливым и немногословным, и как раз в этом состояла загадка. Альбина всё никак не могла решить - это от тугодумия или от большого ума? Ведь, согласитесь,  бывают люди, которые по какой-то причине не хотят выражать свои мысли вслух, несмотря на недюжий ум.

 Волновал этот вопрос Альбину ещё и оттого, что родственник её, не имея особого образования и нигде толком не работая, имел неплохой достаток, очень даже неплохой. Знать всю жизнь человека и не иметь представления о том, - чем он занимается? Было как-то странно.

Держался он всегда в тени, не лез ни в какие  разговоры, тем более - в конфликты, лишь изредка украдкой ехидно посмеивался над каким-нибудь выскочкой, открывающим рот, чтобы порассуждать о «высоком». Например, о политике или экономике – ну где вы видели мужчин, которые не считают себя корифеями, когда речь заходит о политических отношениях и экономическом положении?

Если бы кто другой рассказал, Альбина не поверила, но свидетелем тому была она сама. За всю жизнь она не услышала от него хотя бы одного законченного предложения, состоящего более, чем из четырёх – пяти слов. А между тем, вокруг Тимочки – именно так называла своего сынулю ее тётушка – собирались всё новые люди, и вид их был совсем не тупой, а выглядели они очень даже представительно.

Зная себя, Альбина решила, что чем сидеть, да мучиться в догадках, лучше попытаться раздобыть хоть какую информацию, но события опередили её.

Следующим за Тимочкой в дверях показался высокий солидный мужчина, на голову выше братца, с тяжёлым взглядом и уверенной походкой. Он сразу же распрощался с Тимочкой, шепнув что-то, и вышел вон.

Далее шли: знакомый нотариус и тётушка. Отец, видимо, задержался в кабинете.

- Галина Фёдоровна, разрешите откланяться,- промурлыкал нотариус, чмокнув тётушке на прощанье руку и как человек, несомненно, занятой, поспешил на выход, причём выбрал самый длинный путь по приёмной, обходя стулья и огромные декоративные вазы с цветами, скорее всего для того, чтобы не споткнуться о ножки Альбины.

-Ну надо же, как все сегодня избегают меня!- подумала Альбина.

Теперь на «полных парах» к Альбине приближалась тётка.

То ли в глазах у Альбины, то ли в приемной – потемнело.

На лице у родственницы была гротескная  гримаса  в виде улыбки – оскала.

У Али промелькнула мысль, что, возможно, её тётенька не может контролировать  эмоции. Осталось только выяснить – по какой причине.

-Ты можешь нас поздравить! Вернее не нас, а Тимофея Валерьевича. Пять минут назад он приобрёл пятьдесят один процент акций компании.

-Да? Я поздравляю вас! – с дежурной улыбкой на лице сказала Альбина.

Тётка плюхнулась всем имеющимся в наличии весом на диван рядом с Алей. Если прибавить ускорение последних метров перед диваном и энтузиазм, заряженный эмоциями последних событий, можно будет хотя бы  мысленно представить , как диван вмяло в стену, а на паркете остались навечно следы его ножек.

Звуки скрежета и удар о стену подействовали на Альбину странным образом. Её, наконец, осенило.

-А что за компания?

-Я же говорила. Твои университеты ни одной извилины не прибавляют! – задыхаясь от нахлынувших чувств, тараторила тетка, - Ваша компания. То есть, теперь и наша компания, а вернее – Тимофея Валерьевича! Наконец-то хоть одна светлая голова в этом болоте появилась, - толкнув локтем Альбину в бок, шипела со злорадством она, - теперь – то он нас всех из трясины вытянет. Чтобы ты знала, твой отец совершенно запустил все дела, и я устала всё тащить на своих плечах. Это просто невыносимо! Ты слышишь?

Альбина слушала всё это, широко распахнув глаза, и медленно, в такт тёткиных слов, покачивала головой.

Все, что сейчас доносилось до Альбины, было похоже на бред, катаклизм или Апокалипсис.

Она не верила своим ушам, глазам и всем остальным органам чувств!

Но. Но ЭТО происходило.

Плакать и устраивать разборки, было уже поздно.

Истерику – бесполезно.

Перед глазами все поплыло, но какое-то невероятное внутреннее чувство силы и уверенности в будущем, выплыло из подсознания и  взяло верх.  Альбина уцепилась за это ощущение и решила просто доиграть сцену своего присутствия.

- Говори, что – нибудь, говори, только не молчи! – дала она сама себе команду.

Словно очнувшись , посмотрела на тетку и увидела ее бешеный взгляд с застывшим вопросом последней фразы.

-Ну надо же! Теперь работой займутся серьёзные умные  люди?! Неплохо, неплохо. Главное, чтобы дивиденды не уменьшались и вовремя на счета поступали, - съязвила она, сказав первое, что пришло на ум, чтобы не было паузы.

-А вот тут ты поторопилась, - взорвалась тётка.-Тимофей Валерьевич планирует в ближайшее время кардинальные изменения! И я думаю, ты сама понимаешь, ты ведь у нас экономист, с высшим образованием,- последние слова были произнесены с особой интонацией, - что дополнительные издержки сокращают прибыль.

-Да? Я думала, что кардинальные изменения будут проводиться не за наш счёт.

Тётушку перекосило. Она схватила Альбину за запястье руки и сжала его так, что у неё самой начали хрустеть суставы пальцев.

-А ты не думай. Я же тебе повторяю не в первый раз, если ума нет, никакие университеты не помогут. Я – лишнее тому подтверждение.

Тетка имела  ввиду тот факт, что у нее не было образования, но она была очень умна.

Альбина спокойно перевела взгляд на тётку и монотонно прошептала, глядя прямо ей в глаза:

-Действительно. Я даже спорить не буду, - и убрала руку из посиневших тёткиных костяшек.

Когда Альбина зашла в кабинет отца, он договаривался с кем-то о встрече вечером по телефону и последние слова были:

-…как скажешь, так и сделаем, скоро приеду,- и быстро положил трубку.

- А, это ты? Привет. Как дела?- развернулся он в кресле к Альбине.

-Мои дела? Или наши?- спросила Альбина, села на стул, ближе всех, расположенный к отцу и внимательно посмотрела на него.

Последнее время она часто так делала: очень внимательно на него смотрела. Она чувствовала, что еще чуть – чуть и она все поймет. Все. Что он за человек и что им движет, что бы совершать те поступки, которые  он совершает.

Отец повел головой и удивлённо спросил:

-А что?

-Ты знаешь: «что». Каким образом Тимофей приобрёл акции?

-Всё законно. А закон для всех одинаков. Здесь даже нотариус был.

Безапелляционно, жестко, в расчете на то, что на этом разговор закончиться, проревел он.

-Даже? Что значит «даже нотариус был»? Чьи акции он приобрёл? По какой цене? Почему об это никто не знает?

-Он приобрёл мамины акции. Вот её доверенность. Я же говорю, всё законно.

И он бросил через стол Альбине бумажку, на которой чёрным по белому, со всеми необходимыми в таком случае, подписями и печатями нотариуса, была составлена доверенность, в которой  мать доверяла  отцу от её же имени совершать  сделки с имуществом компании. У Альбины в глазах потемнело.

-Мама разрешила тебе продать часть её акций?

-Мама разрешила мне по моему усмотрению делать всё, что необходимо для финансового благополучия и процветания,- приторно и с пафосом проговорил отец.

-Хотелось бы знать, о каком финансовом благополучии идёт речь? У нас что, проблемы какие-то были?- откинулась на спинку стула Альбина, пытаясь взять себя в руки, чтобы довести разговор до конца.

-Ты не всё знаешь. Мы развиваемся стабильно, но очень медленно. Необходимы дополнительные вливания капиталов, новое оборудование, модернизация производства!

-А что же Тимофей вместо новых вливаний первым делом собрался урезать дивиденды?

-О! Не придумывай! Это всё злые языки его очернить хотят. Мы и сделку держали в секрете, чтобы не сорвалось. Знаешь, сколько завистников? Узнал бы кто, и переманили бы Тимофея с его капиталами!

-Дай-ка угадаю. Наверное, такая блестящая мысль твоей сестре пришла в голову, по-родственному сманить в нашу компанию Тимофея Валерьевича?

Отец внимательно и удивлённо посмотрел на Альбину:

-Да. Все самые сложные переговоры она взяла на себя.

Альбина опустила голову и про себя прошептала:

-И не надорвалась она? А можно полюбопытствовать, во сколько нашему родственнику обошлась сделка?

Отец нервно заерзал на кресле.

-Ну, ты понимаешь, планируемые капвложения будут настолько значительными, что о такой малости как покупка акций, мы не стали спорить, и всё оформили поступлением очень дорогостоящего оборудования на всю сумму акций. Поверь мне, очень дорогостоящего. А мама отказалась в пользу Тимофея.

-Не мама, а ты. А почему ты не свои акции поменял, а мамины?

-Я же директор. Я всегда на посту. А так, кем бы я здесь был, наёмной рабочей силой?

-И что это за оборудование? Может, глянем хоть одним глазком?- надежды на проблеск здравого смысла не было никакой, но за время работы, Альбина выработала в себе очень полезную привычку- выстраивать логическую схему по возможности до конца, и никогда не брезговать никакой информацией, что практически всегда оказывалось в последствии полезным.

-Оно очень сложное, чувствительное, перевозить его можно только на машинах со специальными платформами, поэтому оно ещё в пути.

-А как же его оценили?

Отец раздулся, нервно сжал кулак, и всем своим видом показал, что ему начинает всё это надоедать.

-Всё оценивали независимые эксперты. Я же говорю, всё оформлено по всем правилам, всё законно.

-Да, независимые. Интересно, от кого,- чуть слышно проговорила Альбина и опустила голову.

-Послушай, в чём дело? У тебя есть своя работа? Есть. Зарплату ты получаешь? Получаешь. А в мои дела тебе лезть не обязательно. Всё. Разговор закончен. Езжай домой, вечером поговорим.

-А во сколько ты дома будешь?

-Как освобожусь. Дел много.

-Понятно. Пока.

Отец больше  ничего не сказал, и Альбина покинула кабинет в полном молчании. Прошла через приёмную, в которой на неё никто не обратил внимания, и быстро направилась к лестнице.

-Только не лифт! И только бы  никого сейчас не встретить! – крутилось в мыслях…

Аварийный выход с бесконечными лестничными маршами, такой пустой и почти на каждом этаже открыто квадратное маленькое окно.

Нет ни души и повсюду ветер. Свежий ветер.

Выйдя на лестничную площадку, Альбина остановилась, прислонилась к закрытым дверям и начала глубоко дышать. Из глаз покатились слезы. И что бы хоть как то себя сдержать, она зажала ладонью рот.

-Ну вот и всё.

Все новости сайта Магикум