Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay
  Все выпуски  

Книга.Магикум.Перекресток миров.


-Ляля! Иди к мамке! – Тэна кричала во все горло.

-Что такое?

В комнату вбежала тоненькая стройненькая молоденькая цыганка. По голосу своей матери она поняла, что сегодня «попался» хороший клиент. Но когда увидела, что мать распевает песню и ходит по кругу приплясывая, стало ясно, что клиент не просто хороший, а, как они привыкли таких называть- шукар.

Мать глянула на Лялю, собрала в горсть пальцы, поцеловала их и подняла вверх.

-Барвало! Шукар! Ай нанэ, ай нанэ-нанэ…Скажи деду, что будет у него еще конь. Ах, какая я жена! Ай нанэ.

-Это который? Парень молодой?

Мать покачала головой и продолжала пританцовывать.

В комнату вошел муж. Это его Тэна называла дедом.

-Это что такое? Что за шум? Это у кого тут хорошая жена?

-У тебя, Мило. Это я — хорошая жена. Я говорила, что до холодов у тебя будет еще конь? Говорила?

-Да, говорила. Тише вы, бабы, разошлись. Где мой ужин?

Старый цыган сел за стол. Посмотрел на свою жену и подумал, что жена у него, действительно, хорошая. «Шукар». Но он это и без нее знал, только вслух мало говорил. Баб баловать меньше надо.

-Будет тебе ужин. Ляля, накрывай на стол.

Дочь распахнула двери в соседнюю комнату, и через пару минут стол был накрыт.

-А ты дед, ешь, полежи немного и свезешь меня к Заре.

-Опять на ночь глядя?

Мило опустил глаза, расстроился, но вида не подал.

«Лучше бы она после ужина мне это сказала. Все испортила. Теперь кусок в горло не полезет», — с грустью подумал дед.

-А это на ночь и делают,- поставив перед собой полную тарелку картошки с мясом, выложенную только что с чугунка, а от картошечки шел пар столбом, и так сладко пахло луком,- продолжала Тэна.

У нее-то аппетит был хороший.

-Хорошо,- буркнул Мило.

Больше от старого цыгана не было слышно ни звука.

Было только начало сентября, но вечера и ночи были уже холодными, зябкими. Казалось, что воздух мокрый и ледяной. Этот холод проникал до самых костей, становилось жутко, и внутри появлялась дрожь.

Тэна с мужем взгромоздились на подводу и выехали со двора. Ляля закрыла за ними ворота.

Впереди знакомая дорога. До конца улицы, потом направо и следующая улица до конца, потом по краю поселка. С одной стороны будут хаты, а с другой роща, а затем поле, а за полем пару хат и кладбище. Оно то и надо было цыганке.

Она с молодости привыкла ходить на кладбище, когда стемнеет.
Кладбище было местным, все друг друга знали в поселке и объяснять, что это такое странное она делает, ей не хотелось.

Это дед так и не смог привыкнуть, и каждый раз оставался сидеть на подводе. Делал вид, что дремлет, а сам нащупывал под рубахой иконку, крестик и молился, молился…

Совсем стемнело, и через бегущие в бешеной гонке тучи по небу, как фонарь, появляющаяся луна выглядывала и временами освещала округу.

Очень редко через забор кольями вспыхивали, но ненадолго, желтые окошечки деревенских хат, закидывали своими крошечными ручками пару теплых искр и тут же угасали, и на их место быстро-быстро заплывал, заваливался этот жуткий леденящий воздух. И когда он там, внутри, трогал живот своей темной лапой, цыган съёживался и теребил своими старыми руками крест.

-Приехали, Мило. Жди меня здесь.

Тэна слезла с подводы и проскользнула в дыру в заборе. Кто и когда так удачно выломал прутья железного забора именно в том месте, где была могила Зары – бабки Тэны, — неизвестно. Но, очень удобно. Ночью в темноте идти через все кладбище от ворот к этой могиле – был путь не для слабонервных. А так – очень удобно.

Мило, как всегда, съежился и даже не смотрел в сторону могил.

Понятно, что он не мог видеть, как цыганка достала из своей сумки фотографию красивой улыбающейся девушки, проткнула огромной «цыганской» иглой фотографию в том месте, где должно было быть сердце, все это завернула в пакет и закопала в землю над могилой.

Тэна склонилась и долго-долго что-то читала. То она поднимала руки вверх, словно обращалась к кому-то на небе, то переходила на еле-еле слышный шепот, положив ладони на землю.

В конце концов, она достала из своего кармана деревянный самодельный крестик, и перевернув его, воткнула в землю в том месте, где была закопана фотография.

-Дело сделано. На сегодня все, — пробубнила цыганка и тронулась с места.

Но когда она стала осматриваться вокруг, она не увидела дыры в заборе, через которую она пришла. Сначала она подумала, что в темноте повернула не в ту сторону. Но подвода стояла прямо напротив нее, а как к ней пройти, она не знала. Дыры не было.

Мурашки пробежали по спине.

-Мило! Мило!

Продолжение


В избранное