| ← Август 2014 → | ||||||
|
1
|
2
|
|||||
|---|---|---|---|---|---|---|
|
5
|
7
|
8
|
10
|
|||
|
16
|
17
|
|||||
|
23
|
||||||
|
25
|
27
|
29
|
30
|
31
|
||
За последние 60 дней ни разу не выходила
Сайт рассылки:
http://actrisy.ru/
Открыта:
18-08-2011
Статистика
0 за неделю
Драматические актрисы России Полина Агуреева: Я со 2-го класса хотела стать актрисой
Полина Агуреева Сезон в Мастерской Петра Фоменко завершился премьерой, где актриса Полина Агуреева снова и снова повторяет своим оппонентам: Мы должны играть для людей. Гиганты горы для нее работа особая режиссерская. Хотя сама Полина все списывает на Евгения Каменьковича. Он же не скрывает: Рвалась делать все рисовать костюмы, создавать макет к спектаклю, записывать музыку. Театралу Агуреева рассказала, как отдала Гигантам полгода жизни, почему не хочет поддакивать времени и не считает, что нужно подражать европейскому театру. - Полина, как я поняла, вы причисляете себя к стеснительным, малообщительным людям. Пытаетесь это преодолевать? - Раньше я пыталась с этим бороться, а сейчас поняла, что надо перестать. Просто стараюсь не ходить в те места, где чувствую себя неуютно. Если только не просят сделать это для театра. - Природная стеснительность в профессии не мешает, если не говорить о выходах в свет и прочих издержках? - Нет, не мешает. Мне кажется, это нормально понимать, в чем ты не совершенен. Вообще комплексы это нормальное свойство человека. Я даже побаиваюсь людей, у которых их нет. Знаете, есть люди самодостаточные, а есть самоизбыточные настолько они довольны собой. Но лучше пусть будут комплексы, чем самоизбыточность. В жизни ты всегда боишься, что тебя будут воспринимать неадекватно твоему представлению о себе. На сцене совершенно другие механизмы. Я никогда не выхожу, чтобы себя продемонстрировать это уже персонаж, это уже тема, которую я несу. На сцене у меня нет комплексов. - А комплекс отличницы перфекционизм и желание все сделать на отлично вам свойственен? - Нет, я никогда не была отличницей. Вообще я невнимательный и несобранный человек. Профессия это единственное пространство, где я могу, несмотря ни на что, терпеливо и настойчиво бурить буром. А во все остальном нет. Не знаю, почему в профессии по-другому получается. Наверно, потому что мотивация есть. - У вас никогда не возникало сомнений по поводу выбора профессии? Все же, наверно, переживают кризисы, думают: все, надоело, больше не могу - Мне повезло в том смысле, что эта профессия никогда не исчерпается, у нее нет дна, потому что материал для работы ты сам. Если ты пытаешься меняться, мучаешься, приходишь в отчаяние от самого себя, то значит, ты можешь развиваться и в профессии. Я в ней не разочаровалась. - Как к вам, книжной девочке, пришло убеждение, что вы непременно должны стать актрисой? - Я со 2-го класса хотела стать актрисой. Не представляла себе, что это значит. Наверно, просто хотелось выступать на публике. А потом я поняла, что эта профессия дает возможность прожить много жизней и прожить их по-настоящему, без компромиссов. И она связана с изучением человека. Это мне тоже очень интересно. Можно, наверно, заниматься и филологией, и психологией, но мой инструмент другой, я умею заниматься только театром. - Знания мамы-психолога помогали вам разбираться в роли, может быть, в себе разбираться? - Мама помогала как умный зритель, не как профессионал. У меня, к счастью, есть близкие люди, которым я доверяю. И когда они смотрят спектакль, я всегда спрашиваю, не по нравилось не понравилось, а понятно непонятно. Мне вообще важно, чтобы меня понимали. - Почему, когда вы заканчивали ГИТИС, очень боялись, что вас не возьмут в Мастерскую? - Почему меня должны были взять? Ольга Левитина, например, еще в институте играла в спектакле Волки и овцы, играла в Свадьбе. И я точно знала, что Петр Наумович позовет ее в театр, а про себя не знала. Однажды он позвал меня на репетицию спектакля Таня-Таня. Я не смотрела спектакль, не читала пьесу и пришла в полном неведении. Мне выдали текст, и я просто сыграла весь спектакль с листочками. Это был очень странный эксперимент Петра Наумовича. Он говорил: А теперь смотри, и я должна была очень быстро сориентироваться. Я вообще не из тех актеров, которые могут на раз сделать все, что попросишь, но на репетиции Тани-Тани мне было очень хорошо. Мне казалось, что я все понимала: что играть, куда идти, как смотреть, то есть у меня вообще не возникало никаких вопросов. Это было невероятное счастье. - В каких случаях у вас возникает ощущение, что вы теряете время? В театре это бывает? - У меня всегда есть это ощущение. Мне кажется, я вообще мало что успеваю делать и всегда нахожусь в страшном противоречии. Я очень люблю свою семью и хочу по-настоящему ей служить, того же я хочу и в театре, но это невероятно сложно. Если ты служишь там, то упускаешь здесь, и наоборот. Потом я очень ленивый человек. И у меня нет такого таланта, который гнал бы меня каждую секунду репетировать. Пина Бауш, которую я обожаю, говорила в интервью, что хотела бы у себя дома рассадить цветочки или повесить полочки, но не может тратить на это время. Чтобы по-настоящему занимается театром, нужно действительно от многого отказаться. Я пришла к выводу, что не готова. Полгода своей жизни я отдала Гигантам горы, а сын Петя у меня был заброшен. - Как вышло, что вы стали вторым режиссером спектакля Гиганты горы, разделили с Каменьковичем права и обязанности? - Просто у меня было много идей, я их озвучила. Я очень благодарна людям, которые работают в этом спектакле. Мы пытались играть в так называемый формальный театр, но при этом найти проживание и, конечно, мучились. Гиганты не та история, которая может тебя по-человечески тронуть, как Пять вечеров. Нам было очень сложно. Но на спектакле сложилась прекрасная атмосфера, когда все на одном языке говорят. Если честно, в театре это редко бывает. Помню, когда мы первый раз сыграли премьеру и вышли на поклон со зрителем а это знаковая для актеров вещь было приятное ощущение, что мы проделали какую-то сложную, но осмысленную работу. - Пьеса невероятно сложная и недоработанная. Дорабатывать за автора, наверно, приходится и вам, и зрителям. - Дело не в том, что она не доработана. Это символистская пьеса. Здесь нет психологии, здесь нет людей есть программы и идеи. Но мне все равно было очень любопытно работать. Во всяком случае, язык Пиранделло позволил придумать интересные образы. Вообще мне новая работа всегда нравится тем, что есть возможность найти новый язык. Я всегда этим очень озабочена, потому что его сейчас нет в театре. И в Пяти вечерах мы пытались найти язык, который был бы созвучен времени, адекватен пьесе и был образным, как в театре, который я люблю. - А какой театр вы любите? - Я бы сформулировала, что |
| В избранное | ||
