Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Новости Искусства@ARTINFO

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка Подписчиков 1.683 RSS
←   Декабрь 2006   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://www.artinfo.ru/ru/news
Открыта: 22-12-1999

Автор
Юрий Пластинин

Статистика

1.683 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Новости Искусства@ARTINFO http://www.iCKYCCTBO.ru


Новости Искусства@ARTINFO
http://www.iCKYCCTBO.ru
в Сети, в Мире, в России, в Москве, в Питере, Веб навигатор (музеи, ярмарки, фестивали, периодика etc), периодика, фото и аудио репортажи,  "Theory is Sexy"  с Александром Соколовым, "АРТФон с Оксаной Саркисян", Арт-Лондон с Еленой Зайцевой, Венские заметки Лены Лапшиной, репортажи Михаила Молочникова из Берлина, SUPREMUS Zurich, "АРТикуляция" с Дмитрием Барабановым, Московский дневник Михаила Сидлина и другие специальные авторские проекты>
Выпускающий редактор - Юрий Пластинин

15.12.2006
N 193: 

<<АРТикуляция 77 с Дмитрием Барабановым (здесь)  Табачный калейдоскоп. Митьковская победа. Трофейное уверение. Папиросные лейблы. Юбилей Флоренских. Дешифрация Аркадия Петрова. Проективные тесты от ИНМ. Арт-сервизы и кровавый диван. Перцептивный аттракцион>

<<14 декабря открыт московский дневник Михаила Сидлина в жж. На сайте artinfo, в новостях искусства есть аналогичный Московский дневник Михаила Сидлина. Замысел таков. Исходным должен стать дневник в жж, который включат в свои френдленты наши читатели, имеющие дневники в жж. Такие читатели получат возможность оперативно реагировать на заинтересовавшие их тексты Михаила: возразить, поправить, дополнить. Мы с Михаилом надеемся, что таким образом удастся создать некий коллективный дневник художественной жизни. Первоначальный текст Михаила, дополненный репликами, комментариями, диалогами и обсуждениями будет размещаться в Московском дневнике artinfo.
Приглашаем вас включить m-diary  в свои френдленты на livejournal.com.

<<Реальная фотография. С Владимиром Куприяновым>
Конечно эта фотография была фотография любительская. А любительская фотография в разные времена обладала разными смысловыми значениями как для самих снимающих так и для ее зрителей. В конце 19, начале 20 веков  был очень активный круг любителей фотографии. Технология только-только предоставила возможность использовать стандартные материалы для небольших по размеру фотокамер. Штатив, ограничивающий свободу легкого и свободного передвижения этой самой камеры, вносил немаловажный элемент уважительности и серьезности в процесс съемки. Увлечение фотографией стоило немалых денег и требовались общие технические знания, поэтому занимались ей люди оценивающие свои возможности и готовые к серьезной и кропотливой работе.  Обязательность и внимательнейшее отношение к процессу фиксации, лабораторным экспериментам вносили ответственность и уважение к полученному фото-изображению. 
Отсюда и результат, который можно уже себе представить, даже не будучи большим знатоком любительской фотографии того времени – статус любителя был очень высок.
Владимир Григорьевич Шухов,  в это самое время занимавшийся фотографией, был ведущим специалистом не только в создании стальных строительных конструкций: гиперболоидных башен, перекрытий, мостов (более 500 мостов!), он впервые разработал все принципиальные технологии связанные с добычей, транспортировкой и перегонкой нефти …. http://www.shukhov.ru/shukhov.html 
Так вот, он намеревался поменять профессию и заняться фотографией (!!!!) http://www.shukhov.ru/fotos.html – а это значит, что его занятия фотографией предоставляли возможность применить свой экспериментально-новаторский потенциал и всю производительную мощь.
Представить себе что-то подобное в 70-е годы века 20-го просто невозможно. Другим стал фотолюбитель …
<<Федеральное агентство по культуре и кинематографии  и Государственный Центр современного искусства объявляют прием заявок на второй ежегодный всероссийский конкурс в области современного  искусства «Инновация».
Оргкомитет конкурса присуждает следующие премии в номинациях:
- «Произведение визуального искусства» -  200 000 рублей;
- «Кураторский проект» -  200 000 рублей;
- «Теория, критика, искусствознание» - 150 000 рублей;
- «Региональный проект современного искусства» - 100 000 рублей;
- «За творческий вклад в развитие современного искусства» - 100 000 рублей;
- «Новая генерация» - 100 000 рублей.
Заявки на конкурс, в электронном виде по строго установленной форме, принимаются Государственным Центром современного искусства до 15 января 2007 г.

АРТикуляция 77 с Дмитрием Барабановым.   Табачный калейдоскоп. Митьковская победа. Трофейное уверение. Папиросные лейблы. Юбилей Флоренских. Дешифрация Аркадия Петрова. Проективные тесты от ИНМ. Арт-сервизы и кровавый диван. Перцептивный аттракцион>
<<Без аннексий и контрибуций
Сколько бы ни говорили о том, что митьки «никого не хотят победить», а всё-таки выставка ироничных супругов Ольги и Александра  Флоренских в ГЦСИ - это настоящий апофеоз батального жанра, глория и виктория рашн contemporary art’a. Их экспозиция, получившая название «Русский трофей»  – не просто арсенал, визуализированный средствами современного искусства — столичным жителям представлен масштабный проект, поражающий воображение своим нетривиальным подходом к изображению ратных подвигов.  
На повестке дня - триумф российской армии, прославление героики войны и осмысление феномена «славы русского оружия». Разумеется, в гротескных формах:) Хронологически выставка апеллирует как к историческим сражениям XIX- XX вв., так и к реалиям нашего времени. Количество препарированных милитаристских штампов зашкаливает.  Трофейная панорама включает в себя: экспроприированную боевую технику различных держав, аэрофотографии батальных сцен, якобы снятых с высоты полета на аэроплане, изъятые в назидание агрессорам флаги, а также живописные полотна и военную кинохронику. 
Выставочное пространство ГЦСИ наполняют в высшей степени причудливые агрегаты, в ассортименте: минный тральщик и подводная лодка, крыло, сбитого самолета-разведчика и пулемёт «Максим», триумфальная арка и миномет, паровая (sic.!) торпеда и одиннадцати-зарядный пистолет, противотанковая мина и огнемёт, баллистическая ракета и перископ, всевозможные пушки и взрывательный жилет. Все эти вещи исполнены из столь экзотических материалов, что если бы Маурицио Каттелан увидел их, то непременно бы умер, не сходя места от зависти. 
Так, в качестве крупнокалиберных пуль у Флоренских задействованы баллончики для сифона, роль артиллерийского прицела исполняет металлическая круглая подставка для горячего чайника, киль морского судна сделан из обыкновенной тёрки, а полевая пушка - из жестяного тубуса. 
Пресловутый «Максим» воздвигнут на колёса от швейной машинки, ятаганы изготовлены из клинков для кос, а автомат - вообще из какого-то коловорота. Что тут скажешь, передвижная полковая казна (объект на лыжах) дополняет увиденное. 
Гербы вражеских стран, «Русские военные картины», серии разведывательных аэрофотографий, композиции из различных пистолетов и трофейные флаги декорируют стены выставочного пространства. 
Тут же осуществляется показ «Трофейных фильмов» на темы, связанные с противостоянием российского воинства – мусульманской, японской, немецкой и прочим угрозам, сочетающий псевдоархивную кинохронику, игровые эпизоды и анимацию. В качестве титров, иллюстрирующих сюжетное повествование (решённое в стиле ч/белого немого синематографа), сплошь и рядом фигурируют клише наподобие: «Аллах акбар!», «Микадо», «Банзай», «Камикадзе», etc. 
Выставка срежиссирована безупречно, чувствуется, что в создание этих, в вышей степени выразительных произведений, вложено очень много труда, любви, юмора и таланта. Помимо того, что «Русский трофей» чрезвычайно зрелищный проект, он ещё и юбилейный – в этом году Флоренские отмечают двадцатилетний юбилей совместной деятельности. Разумеется, лучше это один раз увидеть – всякое сопротивление, решительно, бесполезно… 
Просмотр рекомендован.   
До 26 декабря. Государственный Центр современного искусства (ул. Зоологическая, 13, стр. 2)
<<Дело табак?
Новая выставка классика современного искусства Аркадия Петрова - и не про никотиновое голодание вовсе, хотя 10 масштабных холстов воссоздают именно табако-ориентированные дизайнерские изыски советской поры. Проект под названием «Десять пачек» - это ривайвыл обиходных папиросно/сигаретных изделий отечественного производства, ничего не говорящих современной молодежи, людям же более старшего возраста волей-неволей придется содрогнуться от накатывающих волн разнообразных ассоциаций. Как бы то ни было, в галерее Pop/Off/Art явлен цикл Петрова с показательной датировкой – 1987-2006. При помощи эксплуатации персональной фантазии, посетителям предлагается осуществить временную регрессию и перенестись в прошлое. Итак… 
Выросший в шахтерском поселке, Аркадий Петров с детства был свидетелем оригинального понимания Прекрасного представителями пролетарского сословия. Раскрашенные анилиновые  фотографии, прикроватные коврики, доски почёта, курортные снимки «на добрую память», сентиментальные и эротические открытки, дистрибутируемые «немыми» коммивояжерами, танцы среди гипсо-парковых фонтанов и монументов – вся эта экзотика, наполняющая быт «нарядными» смыслами, оказалась инкорпорированной благодарным художником.  
Можно сказать, что Петров – один из первых артистов в отечественном современном икусстве, проложивших мостик от соц-арта к китч-арту. Его персонажи, живописуемые Петровым на выразительных фонах, неизменно транслировали убогие клишированные представления эстетически недоразвитого населения о красивом с непритворной искренностью и безрефлексивным самоупоением. Во второй половине 1980-нач. 1990-х гг. Аркадий Петров был очень популярным и востребованным автором, участвовал в легендарном московском Сотбис-88 и регулярно гастролировал. К сожалению, в последнее время его проекты демонстрируются довольно редко, тем интересней совершить ретроспективный рейс. 
На выставке в Pop/Off/Art гэллери визуализированы следующие лейблы: «Казбек», «Беломор», «Прима», «Огонёк», «Север», «Памир», «Астра», «Махорка», а также «Шахтерские» в двух ипостасях – спереди и сзади [фабрика Тютюнова, ГОСТ 1505-81]. 
Представленный репертуар маркирует пользовавшиеся народным признанием табачные изделия, балансирующие между «козьими ножками» наших предков и усовершенствованными прогрессивными кальянами, эксклюзивными ароматными сигарами и фильтрозащитными сигаретами с минимальным содержанием смол. При этом, на каждый холст корявыми красными буквами нанесен двусмысленный месседж – «Будь готов». Множественность потенциальных интерпретаций сего фразеологизма уводит наиболее продвинутую часть публики прочь от ходульных «Минздрав предупреждает» или «капля никотина убивает лошадь».  
Зловещий индекс, эта анонимная «чёрная метка» автоматически запускает механизм дешифрации. И вот уже грезятся призраки социального бунта, конспирологические «пароль-отзыв», грядущие изменения по всем номинациям & очередные вести о преходящести всего сущего. 
Незатейливые эталоны ретростиля, представленные посредством панорамы простонародного табачного меню, не просто обнаруживают безыскусные образцы фольклорных марок, но и вместе с тем, порождают тотальную неуверенность и экзистенциальную шаткость. Спровоцированная тревога нарушает и без того призрачный внутренний покой реципиентов. Пожалуй, самое время проснуться, пока сновидение не превратилось в кошмар…
До 20 декабря. Pop/Off/Art (ул. Радио, 6/4)
<<Иллюзионизм
Тем временем, в Stella Art Gallery демонстрируется выставка украинского дуэта «Институция нестабильных мыслей». Художники Александр Гнилицкий и Леся Заяц, образующие пресловутую коалицию, представляют инсталляцию под названием Media-comfort. Предъявленное экспозиционное решение исключительно замысловато, притом, что проект отличает обезоруживающая лапидарность и простота. 
Media-comfort – это галлюциногенное наваждение, пост-сюрреалистический финт, одним словом - абсолютнейший «сон разума», да и только. Лаконичность подхода заключается в том, что фактически всю выставку образуют всего четыре видеопроекции. Воспроизведено некое условно-жилое пространство с минимизированным, почти что знаковым убранством. Интерьер включат в себя: диван, торшер, декоративную тарелку и настенный коврик. Все предметы находятся друг от друга на весьма приличном расстоянии, что способствует не столько сгущению нагнетаемой многозначительности, сколько экспериментальному наблюдению за происходящими процессами.
Реально-виртуальный тур подразумевает созерцание сотен репродукций, проецирующихся на висящую на стене белую тарелку-экран. Помимо этого, в эфире – слайд-шоу - ориентальные коврики пёстрой наружности, сменяются в соответствии с точно выверенными хронометрическими интервалами. Аналогичным образом, в свете волшебнаго фонаря на диван периодически транслируется видеозапись стекающей ручейками и каплями алой жидкости (то ли крови, то ли вина). Завершает картину спазматически подсвечиваемый с изнанки образ торшера-обманки (Вкл./Выкл)…   
Пожалуй, наибольшей динамичностью отличается тарелочная проекция, тут и растительные орнаменты, и символически нагруженные конструкты, разнообразные эмблемы и вензеля, и агитфарфор, и мемориальные, корпоративные, китчевые, абстрактные, исторические и психоделические сервизные выкрутасы. Признаться, псевдотекстильные фантомы показались мне не столь убедительными, равно как и безусловный центр экспозиции - кровоточащий диван.  
Неустойчивость постоянно сменяющихся имиджей и смыслов, наверное, по замыслу художников, должна порождать у зрителей некое подобие фрустрации. Равно как и желание нажать, наконец, стоп-кадр. Однако этого не происходит, световые фантомы, мелькающие нон-стоп, предают перцептивному аттракциону закольцованную беспрерывность. Таким образом, пресловутый media-comfort остается непостижимым утопически-вероятностным, номинальным образованием. Декларируется нескончаемая возможность потенциального множества ускользающих выборов, которые почему-то совсем не хочется совершать. Ну, никакой стабильности в мире. Просто нонсенс какой-то… 
До 10 января. Stella Art Gallery (Скарятинский пер., 7)
<<Искусство веры или вера искусства?
По поводу проект "Верю", куратор Олег Кулик.
В современном искусстве  вновь стала актуальной тематика трансцендентального. Сначала в завуалированном виде "новой искренности", а следом – прямым обращением к тематике Веры, как например на 1-й биеннале в Сингапуре (Singapore biennale, 4 сентября - 12 ноября 2006 года). Наши художники под кураторством Олега Кулика осмысляют, обсуждают задуманную в рамках 2-й Московской биеннале выставку "Верю" (http://www.mmoma.ru/veru ). В чем же причина нового обострения интереса к теме веры в области искусства? 

Для начала попробуем проследить взаимоотношения двух «гигантов» (веры и искусства) в исторической ретроспективе.
Вопрос о неразделимой связи между первобытным искусством и первобытными верованиями остаётся открытым. Думается, столь сложной сверхчувственной связи за давностью тысячелетий уже не поймать. Однако акцент делается всегда на синкретизм, т.е. на отсутствие разделения между различными сферами жизни. По сути, всё существование тогдашнего человека сакрально, он – часть рода, часть природы и часть космоса. В эпоху великих древних цивилизаций синкретизм всё ещё актуален. Искусство неразделимо связано с верой, оно монументально, космично, величественно. Но каковы боги древних? Это всего лишь люди, со всеми их слабостями, обладающие некоторыми сверхъестественными качествами и живущие в неком недоступном месте. Через религию искусство непременно связано и со смертью, а точнее – с бессмертием, оно становится одним из способов его достижения. Однако именно в античной, греческой философии появляется идея Единственного. Например, Гераклит Эфеский призывал сменить политеизм единобожием: "Признавать одно Мудрое Существо: Дух, могущий править всей Вселенной". Т.е. здесь мы уже видим проявления своей субъективной веры, своей оригинальной философии.
Соитие трёх единств - веры, института церкви и искусства – ярче всего проявилось в эпоху средневековья. В средневековом религиозном искусстве нет понятия авторства, искусство безымянно, оно принадлежит одновременно всем людям и Богу. Оно вечно. Это произведения чистой, подлинной веры в христианские догматы. «Верую, дабы уразуметь» - такова ортодоксальная традиция, либо: «Верую и понимаю» - формула Ансельма Кентерберийского, развитая затем Фомой Аквинским. Что же касается православия, то Евгений Трубецкой называет икону «умозрением в красках». Думаю, тоже допустимо сказать и о католическом церковном искусстве. Можно заключить, что не только философия, но и искусство были глубоко теологичны. 
В эпоху Возрождения происходит эпистемологический разрыв - искусство покидает церковный канон (во многом это связано с неправильной политикой церкви как института). Появляется автор, который говорит уже не столько о Боге, сколько о себе самом – о человеке, именно он становится центром мироздания. Начинают рушиться табу даже на изображение религиозных сюжетов, возникает попытка соединить христианство с античным язычеством. Но нельзя сказать, что великие творения этой эпохи лишены сакральности. В них появляется новая вера – вера в человеческие возможности.
Далее историческая конфессиональная религия из уже преимущественно светского искусства никуда не пропадает, она остаётся в нём, как своеобразный атавизм, глубоко въевшийся в гены культуры. Эдакий отросточек хвоста. Кто-то пытается его отрубить, кто-то, порой даже незаметно для себя, тихонько поглаживает, кто-то открыто им гордится. Периодически всплывает и конфликт с институтом церкви. В эпоху Просвещения Вольтер скажет о церкви: «Раздавите эту гадину!» и предложит философскую веру в Бога – деизм. Схожие идеи появлялись и у Руссо. Во время Великой Французской Революции на некоторое время католицизм заменяется культом Разума и культом Верховного существа, т.е. на «гражданскую религию». Позднее философскую веру в Бога будут проповедовать и экзистенциалисты. В эпоху Возрождения «потерялся» объединяющий символ веры, искусство стало отражать субъективную веру художника (схожую либо не схожую с исторической религией). Происходит манифестация творцом своего видения, его обособление и противопоставление обществу. Постепенно искусство превращается в эгоцентризм и одиночество, что вполне оправдывает своевременное высказывание Ницше о смерти Бога как символа единения.
В России, как в стране, где средневековое мировоззрение задержалось до конца XVII века, видимо, по причине особой ментальности, православие, когда-то плотно сросшееся с язычеством, не покидало искусство до самой революции. 
Да и после 1917 года его атавизмы никуда не делись, но появилась и новая вера - вера в светлое будущее, в социализм и коммунизм. Искусство, служащее этой молодой ещё «религии», вновь обретает монументальность и космизм, т.к. их отношения искренни. Это – объединяющая сила, эпоха юности и свежести, движение вперёд. 
Впоследствии, когда миф «светлого будущего» стал разрушаться (однако, тоже оставляя атавизмы), постепенно угасает и искусство, некогда его восхвалявшее. Появляется новое «подпольное» (до падения СССР) течение, и опять всплывают субъективность и одиночество.
Нынешнее общество – общество потребления - уже более полувека процветает в Европе, но уже актуально и для России. Его основные черты (описанные, например, Жаном Бодрийяром) - тиражирование, многофункциональность, игра на низких чувствах, ублажение, свойственные политике улучшения продажи товаров, распространились на все сферы жизни, в том числе и на искусство. Важную роль начинает играть мейнстрим, который сам по себе является не столько искусством, сколько товаром. В тоже время существуют и другие виды творчества, которые показывают современность, используя её же знаки, однако сами они не вступают в товарную игру, а являются лишь её отражением.
Вместе с тем сейчас ислам находится в той степени активности, в какой христианство прибывало, пожалуй, разве что в средневековье. Таким образом, происходит вовсе не столкновение двух религий, а скорее столкновение религии и общества потребления.
Конечно, вовсе не стоит отрицать наличие истинно верующих христиан. Они, безусловно, есть и не в малых количествах, но всё же язык не повернётся назвать сейчас всё европейское общество в целом христианским. 
Вероятно, некоторое столкновение с чужой активной верой, и погрязание в собственном потребительском болоте, заставляет Европу, а вслед за ней и многие другие цивилизованные страны, обратиться в искусстве к теме веры.
Всё вышесказанное наглядно демонстрирует Сингапурская биеннале, пытающееся объединить и «примирить» все религии и искусства. В храмах различных конфессий демонстрируются произведения художников из различных стран мира, объединённых одной темой – Вера. Экспонаты показывают разное отношение к данному вопросу – кто-то сожалеет о религиозном прошлом, кто-то пытается создать или воссоздать сакральные символы, кто-то цинично и отчасти справедливо подмечает, что современной иконой является денежная банкнота. С одной стороны, наблюдается поиск того, к чему можно было бы уйти от общей современной бездуховности, и поиск этот упирается в историческую религию, но с другой стороны, после господства субъективности, свободы выбора и потребления, вернуться к ней очень сложно. К тому же, нынешняя «толерантность» не позволит вновь укоренить каноническую веру, потому что это не возможно без установления её господства и своего рода тоталитаризма. Отсюда возникает идея некой «веры вообще». Такую веру и пытается показать искусство: мол, не важно, где разместить творение - в мечети ли, в синагоге, в буддистском или католическом храме – оно может быть универсальным и говорить об универсальной вере.
Что касается России, тут стоит вспомнить, проходившую два года назад выставку «Осторожно, религия!», которая, при всем своем несовершенстве, вероятно, хотела предупредить религию быть осторожней в отношении её же церкви, которая слишком отошла к делам политическим. Художники в своих инсталляциях отражали лишь существующую реальность: бездушное тиражирование святых образов, распродажу икон за границу, превращение святынь в такие же туристические сувениры, как икра или водка. Однако после разгрома выставки группой «верующих» суду подверглись организаторы экспозиции и художники по обвинению в разжигании религиозной и национальной розни.

Вероятно, из осмысления вышеописанных событий и вырос проект Олега Кулика «Верю», хотя сам он не столько опровергает такую логическую связь, сколько просто уходит от данного вопроса. В общем-то, действительно, не стоит искать конкретные причины и связи, главное – описать ситуацию, то, что творится вокруг.
Организаторы выставки предлагают художникам подумать над их собственной верой. Какова она? Это попытка представления разнообразия данного понятия. Ведь одна вера на всех последний раз была верой в коммунизм. Все современные творцы по большей части выросли и сформировались уже в эпоху отсутствия единого ориентира.
Идея Кулика чем-то напоминает философию Хайдеггера – сначала собрать «верующих», потому что именно ими являет себя вера. Это необъективируемый процесс, поэтому выставка и называется глаголом - «Верю».
Вполне вероятно, что и сама идея выставки как процесс гораздо важнее своего результата. Обсуждения, проходящие на старом винзаводе, не столько решают концепцию будущей экспозиции, сколько позволяют раскрыть отношение к вере и многим другим философским и художественным вопросам современной творческой среды.
Сам Олег Кулик говорит, что делает выставку, потому что Бога нет: «Есть только мое сознание. (…) Я религиозный человек. Бога нет вне меня. Я знаю, что есть высшая сила, как говорил мой дедушка. Но эту высшую силу я определяю как умение работать с собой.» И все друг с другом спорят, приводя в пример собственные переживания, работы великих мастеров либо философские теории разных времён. На собрания приглашаются философы, искусствоведы, критики, писатели (Дмитрий Пригов – концептуалист, писатель и художник, Елена Петровская - сотрудник Лаборатории постклассических исследований Института философии РАН, Псой Галактионович Короленко – «молодежный филолог, акын, боди-сингер и современный скоморох», Екатерина Дёготь и другие). Эти дискуссии достаточно известных деятелей искусства наглядно отражают всю интеллектуальную картину начала XXI века – отсутствие какой-либо главенствующей мысли при громадном слое информации и идей, накопленных за всю историю человечества. По сути, это разговор строителей Вавилонской башни, которые хотят добраться до Небес, но не могут договориться, т.к. владеют разными языками. Например, Псой Короленко говорит с позиции переводчика религиоведческой литературы, художник Анатолий Осмоловский как почитатель современной французской философии, а приглашённый на заседание математик и антрополог Сергей Сергеевич Хоружий подходит к вопросу с сугубо научной и рационалистической точки зрения, чем вызывает некоторое возмущение у многих собравшихся. Создаётся впечатление, что создание выставки как некой «общности» - заранее утопическая идея. Если только не рассматривать это как спор индийских философов разных школ, когда проигравший принимает философию победителя.
В обсуждениях часто проскальзывает идея «соборности» (правда, данное слово многих пугает). У Псоя Короленко даже было предложение некоторого возврата в средневековье – отказ от подписи автора. С другой стороны, помещения Винзавода, судя по всему, должны превратиться скорее в римский пантеон, куда каждый язычник привнесёт своё идолище. 
В общем, встаёт вопрос - нужна ли данной выставке ещё какая-то концепция кроме самого названия? Может, достаточно было попросить художников найти среди своих творений то, что, по их мнению, можно назвать «Верю» (о чём, в частности, говорил и Осмоловский)? Не превратит ли заказ работ на заданную тему выставку только в заведомо скандальную манифестацию?
Увидим. Впрочем, как бы там ни было, это, безусловно, интересная и важная работа. Актуализация вопроса веры произошла не случайно – сложились определённые факторы. И, благодаря обсуждениям «Верю», мы наглядно поняли, что на данный момент ситуация такова, что кто-то верит в Бога, кто-то - в Дьявола, кто-то – в философию, кто-то – в человека (Олег Кулик), кто-то - в хлеб (Осмоловский), а кто-то и в трусики Курниковой, как, например, новосибирский художник Дмитрий Булныгин, и с точки зрения искусства все эти суждения имеют абсолютно одинаковое право на существование. Ибо нынче век размытых понятий, толерантности и свободы выбора. Время частных «вавилонских» башенок.
Важным представляется то, что искусство должно бы уже перестать только эпатировать, пусть оно вновь намекнёт нам о чём-то трансцедентальном, космичном, вечном, что есть в египетских пирамидах, на средневековых иконах, в творениях русского авангарда, в сталинской архитектуре, наконец! Пусть вновь даст этот неописуемый словами знак сакрального. Ведь, судя по заявке, выставка к этому и стремится. Однако возможно ли такое при подобной раздробленности? Способен ли современный одинокий художник верить так, чтобы поверили и ему? Действенна ли формула «сам себе канон»? И не откроет ли это современную одинокую беспомощность? Что ж, подождём - время покажет.

Лидия Гуменюк
7 декабря 2006 года.

Все авторские рубрики в иллюстрированной версии смотрите на сайте>

Еще больше нового и интересного в ЕЖЕДневных Новостях Искусства@ARTINFO - http://www.iCKYCCTBO.ru
Пополнение 3-4 раза в день.

Юрий Пластинин
Дмитрий Барабанов
Оксана Саркисян
Лена Лапшина
Александр Соколов
Андрей Ковалев
Андрей Великанов
Сергей Тетерин  
В избранное