Темноватое и грязноватое
помещение. В правом дальнем углу – небольшое ярко освещенное окно, у самого обреза картины виден камин конусообразным дымоходом. На окне – горшки, против окна на стуле сидит страдалец с разинутым ртом, в котором ковыряется стоящий спиной к свету лекарь. Судя по тому, что пациент не привязан к стулу, операция предстоит не очень болезненная.
Слева от окна – полки с банками и склянками, слева от пациента – тумбочка, какие-то еще предметы непонятного назначения.
Справа, у обреза картины - лавочка, на которой стоит бутыль, ближе к зрителю – жбан, закрытый дощечкой, на которой стоит подсвечник. На скамеечку опирается метла (по конструкции – почти сегодняшняя, а картине – четыреста лет!)
В центре полотна – персонаж в голубых брюках, в курточке, из- под которой выглядывает белая рубашка с большим отложным воротникоа. Бедняга, возможно, шел куда-то
далеко или издалека (в левом углу – палка, шляпа, большой мешок с завязанной горловиной). Скорее всего, он давно занозил ногу, заноза воспалилась, и сидящий против него хирург режет нарыв. Больно, пациент от боли даже приподнял левую руку, рот приоткрыт в сдержанном стоне.
Лекарь держится достаточно уверенно: крепко держит и ногу, и нож. Видимо, сейчас он готовится сделать надрез: нож возле нарыва, но крови еще нет. Он сосредоточен, как лев перед прыжком.
На втором плане – женщина у конторки. Сразу за ней – приоткрытая дверь в прихожую, на простенке – полка с черепом (атрибут лекаря). У женщины в левой руке перо, видимо, она ведет учет посетителей и записывает все приходно-расходные операции. Вероятнее всего, это жена лекаря, одновременно и уборщица. Она несколько недовольна тем, что очередной
посетитель (его видно в проеме двери) вторгается в столь напряженный момент.
Антисанитария ужасная, нигде не
видно даже тазика с водой, чтобы можно было помыть руки или намочить тряпку – протереть операционное поле. Но других нет, есть только такой знаток, который хоть как-то может помочь. Парикмахер, он же зубной врач, он же хирург за работой...
