На переднем плане – человек в шляпе, выхватывающий из ножен кинжал. Рядом с ним – женщина, которая старается сдержать этот порыв. Судя по всему, этот вояка проигрался и уличил своего партнера по
картам в жульничестве.
Видимо, все основательно поднагрузились. Поэтому и реакция такая бурная: шулера хватают за волосы, он тоже достал кинжал, да так спешно, что содрал его с пояса вместе с ножнами (ножны валяются на земле).
Слева на заднем плане – драка в разгаре, хватают друг друга за волосы. Может быть, уже успели и смазать кого-нибудь по морде.
Это, так сказать, активная часть компании. Справа – сугубо мирная сценка: сидят, пьют, воркуют, подливают вино в кружку. А еще правее, у коновязи, несколько уже упившихся вдосталь, отправляют свои естественные надобности: выдают наружу переваренное и непереваренное.
На заднем плане творится нечто непонятное: кучка людей возле какого-то непонятного сооружения. А еще дальше – замок местного феодала с башней, мошными
стенами. Чуть левее – кирха с колокольней.
Дом, возле которого все это происходит, когда-то, не так давно (может быть, лет 40-50 назад) знавал лучшие времена. Сейчас все пришло в запустение, все разрушается потихоньку. Вероятно, и публика в этом кабачке тогда была поприличнее.
Картины Адриана Браувера, который жил в период бесконечных войн (1605-1638), - документальное свидетельство жизни
самых низов общества в те времена. Небольшие картинки, почти миниатюры, меньше двойного листа, вмещают в себя необозримое количество информации. И это при том, что он не отличается тонким мазком, не выписывает детали, фактуру, текстуру. Его живопись так же аляповата, как и действительность, которую он отображает.
