ИНСИ :: STRATEGiUM :: ВЕССНА ВОСТОЧНОЕВРОПЕЙСКОЕ СЕТЕВОЕ СООБЩЕСТВО НЕЗАВИСИМЫХ АНАЛИТИКОВ/ЭКСПЕРТОВ

STRATEGER.NET (=S=) Последние публикации :: Форум Карта сайта RSS

Выпуск No 101 2009-02-25 Андрей Окара: В ОКРЕСТНОСТЯХ НОВОГО КОНСТАНТИНОПОЛЯ, или восточнохристианская цивилизация перед лицом новейшего мирового хаосо-порядка Последние публикации в разделах STRATEGiUM-а Новые информационные сервисы STRATEGiUM-а. Новое на сайте =S= К НАЧАЛУ СТАТЬИ на =S= >> В ОКРЕСТНОСТЯХ НОВОГО КОНСТАНТИНОПОЛЯ, или восточнохристианская цивилизация перед лицом новейшего мирового хаосо-порядка В условиях общемировой политической турбулентности, в условиях переформатирования основ мироустройства и возникновения новейшего миропорядка, в условиях уплотнения социального времени и рождения будущего в ускоренном режиме, цивилизационная идентичность представляется не только теоретически значимым концептом, но и самой что ни на есть практически актуальной проблемой — как в ценностно-дискурсивном, так и в политическом измерении. Цивилизация как проблема, возможность и политтехнологи я Современная глобальная политическая ситуация свидетельствует, что именно цивилизационный фундамент является предпочтительной и довольно эффективной почвой для консолидации стратегических интересов национальных государств, поскольку именно на цивилизационном уровне формируется ценностный ряд — особый извод универсальных представлений. Отрефлексированная принадлежность тех или иных стран к определенной цивилизационной общности позволяет им преодолевать двойные стандарты во взаимоотношениях, формировать устойчивые военно-политические и геоэкономические союзы, выстраивать долгосрочные стратегические отношения и заниматься иным геополитическим конструированием. Кроме того, именно в масштабе цивилизационного и мир-системного анализа может быть порождено новое системное видение будущего и сформулированы те или иные глобальные миростроительные проекты — стратегии модернизации и программы долгосрочного развития человечества, претендующие на универсальность. Поиск и разработка новых форм и форматов наднациональной коллективной идентичности — одна из важных задач политики, дипломатии, а также социальной философии и иных социогуманитарных наук. Глобализация умаляет значение политических институтов и форм мироустройства эпохи Большого Модерна, уменьшает роль национальных государств, универсальных идеологий, международного публичного права, ООН как системы глобальной безопасности; на первый план в международных отношениях выдвигаются государства-системы (США, ЕС, Китай), международные организации, военно-политические союзы, транснациональные корпорации, неформальные субъекты управления. В основе цивилизационной идентичности лежат прежде всего культурные, религиозные, экзистенциальные, трансцендентные ценности и представления, которые в контексте эпохи Модерна не рассматривались в качестве приоритетных. Так же и цивилизационные общности не рассматривались в качестве консолидированных и влиятельных субъектов международной политики. Поэтому постепенное завершение Модерна и размывание его ценностей в конечном итоге в последние полтора десятилетия привело к актуализации цивилизационного дискурса — усилению внимания к цивилизационной идентичности, распространению аналитической матрицы «столкновения цивилизаций». В социогуманитарных науках цивилизационный подход вытеснил марксистский стадиальный анализ; всё больше распространяется мнение, что он способен не только эффективно описывать текущие процессы мировой политики, но и моделировать будущие катастрофы — вплоть до мировой войны. Россия, Украина, Беларусь и иные культурно родственные страны в настоящий момент находятся на модернизационном и цивилизационном раздорожье — пребывают в состоянии поиска своего места в мире настоящего и будущего, поэтому актуальность цивилизационного самоосознания для них крайне велика. Ниже мы попытаемся комплексно проанализировать культурно-цивилизационные особенности стран восточнохристианского ареала и смоделировать варианты эффективного развития в условиях глобальной социально-политической турбулентности. Для этого необходимо: — определить, что есть цивилизация в современном научном и политическом понимании; — указать признаки, по которым производится идентификация реально существующей общности как цивилизации; — выявить актуальный дискурс цивилизационной идентичности в современном культурно-политическом сознании и социогуманитарных науках. А также применительно к восточнохристианской цивилизации следует: — описать ее конституирующие признаки и географический ареал распространения; — обозначить люфт возможностей и пределы осуществления модернизационных и постмодернизационных проектов; — выявить ее конкурентные преимущества и слабые стороны; — описать ее ресурсы «мягкой власти»; — смоделировать возможные продуктивные геополитические и геоэкономические проекции восточнохристианской цивилизационной идентичности. Разумеется, подобного рода исследования особо нуждаются в максимальном освобождении от культурных, идеологических, этнических, религиозно-конфессиональных, мифогенных, мессианских, утопических пристрастий самих исследователей, иначе аналитический дискурс рискует оказаться заложником апологетики, скепсиса либо уничижительной критики. Цивилизационная проблематика остро нуждается в переведении из категории мировоззренческого, догматического и мифологического знания в категорию знания социально-теоретического и проектного. Это тем более актуально, что цивилизационная идентичность на постсоветском пространстве многими заинтересованными лицами нередко рассматривается как средство, а не цель и содержание деятельности. Отсюда попытки использовать ее в качестве манипулятивной политической технологии, направленной на решение утилитарных задач; при этом цивилизационная проблематика и риторика часто служат «прикрытием» для продвижения тех или иных интересов. В ряде случаев это приводит к обратному эффекту — ослабляется уровень солидарности и кооперации внутри восточнохристианского цивилизационного сообщества, маргинализируется сама цивилизационная тематика1. Цивилизационная идентичность в современном сознании и социогуманитарных науках Цивилизации являются более устойчивыми ассоциациями, чем империи, национальные государства и культурно-языковые общности. Цивилизацию принято рассматривать как самый высокий уровень культурно-ценностной консолидации; однако следует отметить, что цивилизация — это не застывший во времени «культурно-исторический тип», а живой процесс. В современных социогуманитарных науках нет единого общепризнанного подхода к пониманию этого феномена, нет универсальной методологии для его описания, нет определения, способного удовлетворить хотя бы половину исследователей, нет даже консенсуса по поводу того, уместно ли говорить о цивилизации в единственном числе или о цивилизациях во множественном. Можно выделить четыре основные направления в истолковании сущности цивилизации и в употреблении этого понятия. Во-первых, идущее от французского Просвещения понимание «цивилизации» со знаком «плюс» — как буржуазности, городского способа жизни, образованности; она противопоставляется первобытной дикости, варварству и «нецивилизованности». Во-вторых, характерное для немецкой научной и философской традиции понимание со знаком «минус»: «цивилизация» — это результат неизбежного вырождения и смерти культуры, это вытеснение искусственной реальностью органического и творческого начала. В-третьих, понимание «цивилизации» по аналогии с общественно-политической формацией — как этап в развитии человечества, выделенный по критерию основного социального конфликта. Элвин Тоффлер в теории «трех волн» обуславливает последовательную смену аграрной, индустриальной и сверхиндустриальной (постиндустриальной, информационной) цивилизаций развитием технического прогресса, а не производственных сил и производственных отношений, как в марксизме. В-четвертых, популярное в англосаксонской литературе понимание «цивилизации» как культуры, точнее, как локальной общности («историко-культурного типа», «метакультуры»), отличающейся от иных аналогичных общностей по ценностным, религиозным, языковым и иным значимым параметрам. Эта линия интеллектуальной преемственности развивается полтора столетия в трудах Н.Я. Данилевского, О. Шпенглера, П. Сорокина, А. Тойнби, Ф. Броделя, С. Хантингтона и др. В таких достаточно разных перечисленных подходах к пониманию и определению цивилизации есть общая установка, заданная идеологией Просвещения (именно из недр этой эпохи и родилось само слово): цивилизация (будь то локальная общность, будь то состояние общества) — это достаточно сложно организованная реальность, стремящаяся к универсальности. В нашем исследовании речь идет о цивилизациях как локальных общностях, выстроенных вокруг общих ценностей. Если в традиционном обществе отождествление цивилизации и религиозной общности еще может быть как-то оправдано, то в современном мире цивилизационная идентичность не тождественна ни религиозно-конфессиональной, ни культурной, ни этнической, ни расовой, ни языковой идентичностям, хотя эти и иные факторы участвуют в ее создании. Фернан Бродель попытался посмотреть на феномен одновременно с точки зрения различных наук: в его понимании цивилизация — это и геокультурное пространство, и общественная формация, и экономический уклад, и коллективное мышление2. Питирим Сорокин отмечает, что большинство цивилизаций — это не столько «культурные системы», сколько крупные «социальные общности» (социальные системы), сложившиеся на основе центрального ядра, состоящего из культурных смыслов, ценностей и норм или интересов, которые и служат причиной, целью и основой организации и функционирования этих общностей3. Шмуэль Эйзенштадт определяет цивилизацию как историческую серию попыток сконструировать общественную жизнь в соответствии с онтологическим видением, которое соединяет концептуальные представления о космосе, поту- и посюсторонней реальности, с регуляцией основных сфер общественной жизни и взаимодействия между политикой, авторитетом, экономикой, семейной жизнью4. Следует отметить, что цивилизационная идентичность — это не просто раз и навсегда данные количественные характеристики той или иной социальной общности, это качественное измерение, подверженное трансформации во времени — усилению, ослаблению, изменению. Поэтому главный критерий цивилизации — это наличие определенного набора трансцендентных представлений о бытии, об абсолютной реальности, о времени, вечности, смысле существования и т.д. Ключевой момент в определении сущности той или иной цивилизации — исследование ее «сакральной вертикали», то есть, по определению В.Л. Цымбурского, религиозных или идеологических представлений, соотносящих культурную, геополитическую и социальную практику с Абсолютом, с высшей трансцендентной реальностью5. В эпоху позднего Модерна, когда фундаментальная наднациональная идентичность определялась идеологическими и геополитическими факторами, цивилизационная идентичность находилась на периферии общественного сознания — к ней можно было относиться как к организму — объективно существующей данности. Но в новую эпоху, когда она приобрела первостепенное значение, ее можно рассматривать с точки зрения конструктивистской методологии — как большое «воображаемое сообщество» — по аналоги с известной теорией нации Бенедикта Андерсена. Такое сообщество считается воображаемым, потому что его представители никогда не будут иметь никакого понятия об абсолютном большинстве иных его представителей, но в сознании каждого из них будет жить представление об их сопричастности6. Но пределы конструирования цивилизационных сообществ крайне узки — на пустом месте их сконструировать невозможно. Но там, где предпосылки действительно существуют, их можно подкорректировать — развить, акцентировать, подкорректировать, заглушить. Таким образом, современную цивилизацию можно определить как процесс по поддержанию универсальной картины мира, наднациональной идентичности и жизненного порядка у локализованной социальной общности на основе общих трансцендентных ценностей и эмпирических представлений, а также культурных и социальных практик. Сложнее всего выявить «сакральную вертикаль» западной (западнохристианской) цивилизации, поскольку Запад в течение последних веков наиболее последовательно претендовал на универсальный статус и являлся главным «локомотивом» проекта «Модерн». Именно в западной цивилизации произошла подмена трансцендентного и непостигаемого Абсолюта Разумом как высшей ценностью, что, в свою очередь, привело если не к уничтожению, то к размыванию «сакральной вертикали». В результате, в контексте западной цивилизации религиозные ценности утратили свое потустороннее измерение, а сугубо секулярные идеологические ценности свободы, демократии, прогресса, рациональности, защиты частной собственности, верховенства права, разделения властей, прав человека приобрели универсальный характер и почти религиозный статус. В условиях восточнохристианской цивилизации право, правовое государство, гражданское общество, права человека, идея развития и прогресса также являются несомненными социальными ценностями, однако ценностями инструментальными — в отличие от западной цивилизации, где они стали объектами поклонения. Хотя в культурах и философских традициях православных стран оригинальная социально-философская и философско-правовая тематика занимает меньшее место, чем на Западе7. Идеологические и политические попытки концептуализировать «самобытность» и «оригинальность» восточнохристианской идентичности путем отказа от права, правового государства, гражданского общества и иных ценностей и институтов Модерна ведут к архаизации и глобальному проигрышу8. По-видимому, создание по-настоящему оригинальных социальных доктрин на основе ценностей восточнохристианской цивилизации — важная задача будущего, поскольку от ее решения зависит уровень развития общественных отношений. Но, разумеется, слепое копирование западных институтов и отношений в Восточной Европе не приносит ожидаемого эффекта. Цивилизация «русская», «российская», «славянская» или «восточнохристианская»? Кризис Большого Модерна и его ценностей актуализирует в общественном и политическом сознании проблему восстановления «сакральных вертикалей», пробуждения и усиления цивилизационных идентичностей. Самуэль Хантингтон, чья концепция «столкновения цивилизаций» оказалась чрезвычайно созвучной кризису институтов и ценностей Модерна, а потому и востребованной, выделяет в современном мире восемь больших цивилизаций: синскую (китайскую), японскую, индуистскую, исламскую, православную, западную, латиноамериканскую и африканскую9При всём схематизме такого деления и спорности вопроса о том, являются ли Западная Европа, Северная Америка и Южная Америка отдельными цивилизациями либо тремя субцивилизациями единой западной цивилизации, согласимся с выделением восточнохристианской цивилизации именно как отдельной цивилизации, а не субцивилизации Запада или «единой Европы», как это часто происходит в российской социогуманитарной мысли. Одним из концептуальных вопросов является адекватное именование восточнохристианской цивилизации, поскольку неадекватное именование размывает критерии цивилизационного дискурса, подменяя его этническим, геополитическим, религиозным. Следует подчеркнуть, что говорить о «православной» цивилизации не совсем точно по трем причинам. Во-первых, в словосочетании «православная цивилизация» происходит отождествление цивилизации и конфессионального пространства — цивилизация ошибочно приравнивается к религии. Во-вторых, восточное христианство не сводится лишь к православию — не все восточные христиане являются православными: абсолютное большинство армян — монофизиты, часть украинцев-галичан и румын — греко-католики, часть великорусов — старообрядцы, однако все они принадлежат к восточнохристианскому культурному и цивилизационному ареалу. В свою очередь, принадлежность к нему белорусов-римокатоликов вызывает дискуссии. В-третьих, относящиеся к этой традиции страны являются секулярными, «сакральная вертикаль», связывающая социально-политическую практику с трансцендентной реальностью, в них всё-таки надломлена, церковь отделена от государства и не играет определяющей, а нередко и вообще сколь-нибудь заметной роли в жизни обществ (за исключением Греции), поэтому точнее было бы говорить не о «православном», а о «пост-православном» сообществе. Оптимальным и корректным представляется определение цивилизационной общности как «восточнохристианской» или «восточноевропейской»10. В социогуманитарной науке и политической публицистике существует несколько различных подходов к интерпретации цивилизационной идентичности России. Ряд авторов считает Россию государством-цивилизацией, подобным Китаю, Индии и Японии, и ведут речь о «российской» либо «русской» цивилизации. Иные, не отождествляющие цивилизационную общность и страну, говорят о «православной», «славяно-православной», «советской», «славянской», «восточнославянской», «евразийской» цивилизациях, о «русском міре». Аналогично, в исследованиях украинских авторов можно встретить упоминание об «украинской» цивилизации, у сербских и хорватских авторов нередко речь идет о «югославской» или о «балканской» цивилизациях. Однако в этих случаях за критерий берутся отдельные признаки — конфессиональный, этнокультурный, языковой, геополитический. Россию в современных границах (Российскую Федерацию) в цивилизационном отношении следует рассматривать как одно из ядер восточнохристианской цивилизации и как одну из ее ключевых стран и, где имеются вкрапления исламской и буддийской цивилизаций, а также территории с неустойчивой восточнохристианской идентичностью (Сибирь и Дальний Восток). Выделение именно восточнохристианской цивилизации в идеале снимает и актуальный для каждой из православных стран болезненный вопрос о ее принадлежности / непринадлежности к Западу / Востоку. В национальном самосознании разных стран этот вопрос формулируется примерно следующим образом. Что есть Россия: «самая восточная часть Запада» или «самая западная часть Востока»? Что есть Украина: «форпост Западной Европы на Востоке» или «юго-западная линия обороны Востока от Запада»? Что есть Беларусь: «polskie kresy wschodnie» или «западные губернии России»? Что есть Греция: «не-совсем-Запад» или «прародина Европы»? Что есть Сербия: «изгой Запада», «Европа третьего сорта» или «балканский Восток»? Эти и подобные вопросы являются определяющими для самосознания православных стран, поскольку в них фиксируется образ Запада, Западной Европы как «значимого Другого», в диалоге с которым определяются параметры собственной идентичности. В них также фиксируется и представление о собственной ущербности и отсталости — в сравнении с Западом. Восточнохристианская цивилизация не есть Запад — в том смысле, в котором им является западнохристианская цивилизация, и не есть Восток — в том смысле, в котором им являются исламская и иные цивилизации Азии. Но, тем не менее, и восточнохристианская, и западнохристианская цивилизации произрастают из одного корня — из античной греко-римской цивилизации. Как отмечает В.М. Межуев, Рим сделал главную ставку на рационально-правовые формы организации общественной жизни, которые можно определить как «всемирное гражданство» и «мировое гражданское общество» 11. Античный универсализм был заложен и в одну, и в другую цивилизационные матрицы. Христианство добавило в каждую из них еще и духовный универсализм. Однако если универсализм западной цивилизации стал, начиная с XV–XVII веков, основой проекта «Модерн», то универсализм восточнохристианской цивилизации реализовался в Византийской империи и затем в достаточно причудливых формах в Советском Союзе. К основополагающим признакам универсализма следует причислить и идею развития, у которой также два источника: античность и христианство. Так что на данный момент универсализм, проекты будущего, которые хотелось бы реализовать и вовлечь в него всё человечество, претензии на универсальность и общезначимость тех социальных инноваций, которые способны породить православные страны, — это ресурс возможностей восточнохристианского мира, которым, правда, пока не особо спешат воспользоваться. Принципиально важным является вопрос о месте СССР в истории развития восточнохристианской цивилизации. Советский Союз, политический и геополитический продолжатель Российской империи, можно определить шпенглеровским термином «псевдоморфоза» восточнохристианской цивилизации, под которым понимается несовпадение внешней культурной формы и ее глубинного содержания. Октябрьскую революцию 1917 года и установившийся после нее большевистский режим допустимо интерпретировать как аналог западной Реформации. В новом коммунистическом культе в «перевернутом» виде воспроизводились основные христианские ритуалы, эсхатология «светлого будущего», «рая на земле», а мессианство Третьего Интернационала вполне сравнимо с третьеримским. Примечательно, что после Второй мировой войны Советский Союз целенаправленно включил в орбиту своего геополитического и идеологического влияния — в «социалистический блок» — все страны восточнохристианского ареала, за исключением Греции и Кипра, интегрировать которые не удалось по стечению ряда обстоятельств. В общемировом контексте тема цивилизационной идентичности, концептуализированная Хантингтоном как «столкновение цивилизаций», фактически была использована США для легитимации собственного статуса как «единственной мировой сверхдержавы». Трагедия с террористической атакой на Всемирный торговый центр 11 сентября 2001 года, интерпретированная сквозь призму этой концепции, стала политическим основанием для американских «контртеррористических» операций в разных точках Земли, для войн США в Афганистане и Ираке, а также для повышения привлекательности западной цивилизации и вовлечения постсоветских и посткоммунистических стран в орбиту американского влияния. По большому счету, концепцию Хантингтона в вульгаризированном виде, растиражированную в масштабе общемирового информационного пространства, можно рассматривать как «когнитивное оружие» — инструмент американской «мягкой власти», пропагандистскую спецоперацию, «мыслевирус», исказивший картину реальности. При этом сам Хантингтон, отстаивающий в духе мультикультурализма принцип множественности локальных цивилизаций, статусом универсальной наделяет лишь западную цивилизацию. В его концепции Запад не только узурпирует морально-нравственное и социально-политическое содержание современности, но и получает санкцию на «коррекцию реальности». Характерно, что именно односторонние действия США и НАТО против Югославии весной 1999 года зафиксировали в общественном сознании матрицу «столкновения цивилизаций» и актуализировали ощущение цивилизационной солидарности в восточнохристиаском мире, подтолкнули к осмыслению себя самих в качестве общности. Географический ареал восточнохристианской цивилизации Границы цивилизаций, как и границы государств, изменчивы во времени. Однако, в отличие от государственных границ, цивилизационные расплывчаты и не имеют строгих очертаний. Цивилизациионные ядра и территории с устойчивой цивилизационной идентичностью окружены лимесами (цивилизационными окраинами) и лимитрофами (межцивилизационными пространствами), в современном глобализующемся мире в условиях нового великого переселения народов представители самых разных цивилизаций могут проживать совместно на одной территории длительное время и сохранять свойственные им культурную, религиозную, цивилизационную и даже языковую идентичности. Представляется, что по состоянию на настоящий момент пространство восточнохристианской цивилизационной общности состоит из территорий современных независимых государств, в которых восточное христианство исповедуется подавляющим большинством населения и исторически является основой национальной или государственной идентичности. К таковым относятся: Армения, Беларусь, Болгария, Греция, Грузия, Кипр, Македония, Молдавия, Россия, Румыния, Сербия, Украина, Черногория. Окраинами восточнохристианской цивилизации можно считать ареалы распространения православия на Ближнем Востоке, в Северной Африке, Северной Америке и некоторых других регионах, а также ареалы распространения древних восточнохристианских церквей (монофизитских и несторианских) в Эфиопии, Египте и на Ближнем Востоке. Единственной относительно влиятельной международной организацией, объединяющей страны на основе восточнохристианской цивилизационной идентичности, является Европейская Межпарламентская Ассамблея Православия со штаб-квартирой в Афинах, постоянными членами секретариата которой являются Греция и Россия, а генеральным секретарем — исключительно представитель Греции. За время ее существования (с 1994 года) ее членами были представители парламентов Австралии, Албании, Армении, Беларуси, Бельгии, Болгарии, Греции, Грузии, Иордании, Казахстана, Кипра, Латвии, Литвы, Молдавии, Палестины, Польши, России, Румынии, Словакии, США, Уганды, Украины, Финляндии, Чехии, Эстонии. «Осевыми» (по Тойнби) или «стержневыми» (по Хантингтону) государствами, «ядрами» восточнохристианской цивилизации в современном мире следует считать Грецию, Россию и Украину. Грецию — как непосредственную наследницу Византийской империи, как носительницу греческого языка, греческой культуры и греческой этнокультурной идентичности, как очаг и своеобразный культурный эталон православия. Россию — как преемницу Византии и единственное на протяжении нескольких веков независимое православное государство, как современную страну православной культурной традиции, претендующую на статус сверхдержавы. Украину — как центр наиболее значительной рецепции православного христианства в средневековом мире, как прямую наследницу Древней Киевской Руси, как генератор церковной и светской модернизации для всего славянского мира в XVII–XVIII веках, как самую большую в современном мире страну по числу православных верующих с высокой интенсивностью религиозной жизни. До середины XV века единственным «осевым» государством, митрополией православного мира являлась Византия. Ее падение в 1453 году завершило эпоху, когда православный мир был мощнейшим генератором культурных инноваций и цивилизационных импульсов. Ареал распространения восточнохристианской цивилизации можно обобщенно именовать Восточной Европой — в противовес Западной и Центральной Европе. Во время холодной войны деление Европы на Западную и Восточную осуществлялось по политико-идеологическому принципу: капиталистический Запад — это зона американской оккупации во время Второй мировой войны и последующего влияния США, это блок капиталистических стран, большинство из которых — члены НАТО; социалистический Восток — это зона советской оккупации, это блок социалистических стран — членов Варшавского договора и СЭВ. После распада соцлагеря, исчезновения СССР, декоммунизации и окончания холодной войны в политической и научной среде возобладало мнение, что геокультурную идентичность на европейском континенте — да и во всем мире — следует определять не по принадлежности стран к социалистическому или капиталистическому блокам, а по иным основаниям — цивилизационным. Так, Западной Европой следует именовать романо-германские и англосаксонские страны, для которых историческими религиями являются католичество и протестантизм (к этой же общности уместно также причислить Финляндию, но неуместно причислять членов ЕС — Грецию и Кипр). Центральную Европу в таком случае следует рассматривать как цивилизационную окраину Западной Европы — это страны западнохристианского ареала, но не принадлежащие к семьям романо-германских и англосаксонских народов (Польша, Чехия, Словакия, Венгрия, Словения, Хорватия, а также Эстония, Латвия и Литва; открытым остается вопрос о принадлежности к центральноевропейскому ареалу преимущественно исламских Албании и Боснии и Герцеговины). Таким образом, Восточная Европа в современном актуальном понимании — это не социалистическая Европа Варшавского договора, а Европа восточнохристианской традиции. Именно вызов Запада является базовым и определяющим для России, Украины, Беларуси. Для Греции, Болгарии, Сербии, Румынии, Грузии, Армении, наряду с вызовом Запада, на протяжении нескольких веков определяющим был вызов Юга — Оттоманской Порты. В российской общественной мысли и экспертном сообществе еще с первой трети XIX века и до настоящего времени одним из фундаментальных вопросов, конструирующих и программирующих национальное самосознание, считается вопрос о Западной Европе («Западе») как об образе «значимого Другого», отраженная субъектность которого влияет на формирование собственной идентичности. По отношению к этому европейскому «значимому Другому», а в предыдущие века также и по отношению к Оттоманской Порте, российскими интеллектуалами и политиками выстраивались геополитические и концептуальные консолидационные проекты вокруг Российской империи. Три наиболее разработанные — это проект вселенской православной монархии, панславистский и евразийский проекты. То есть первый — это попытка объединения под скипетром российского царя всех православных стран: «украинский проект» Алексея Михайловича и Никона, «греческий проект» Екатерины II, российско-турецкие войны и борьба за освобождение Константинополя Александра II и Александра III. Второй проект — это попытка собрать под главенством России все славянские земли — как православные, так католические и протестантские. Еще в XVII веке с панславистской идеей в Россию приехал хорватский интеллектуал Юрий Крижанич; эта идея была особо любима в XIX веке в эпоху романтизма, именно по панславистской модели была создана Югославия. Третий проект — евразийский, разработанный целой плеядой ученых и философов и основанный на стратегическом союзе православных славян с мусульманами — тюркскими народами Евразии. Какому из этих трех проектов отдать предпочтение? Вероятно, тому, который в наибольшей степени основан на общности ценностей, а не интересов. «Православный» проект основан на общности экзистенциальных, сакральных, историософских и религиозных ценностей; панславистский — на общности этнокультурных и языковых ценностей, а также на мифологеме об общем происхождении; евразийский — на идее общего «месторазвития», на взаимном культурном влиянии, на стратегической общности геополитических интересов. По всей вероятности, для консолидации на основе ценностей культурного и трансцендентного характера наиболее перспективен и актуален в геополитическом отношении именно «православный» проект в современной интерпретации — без теократической и имперской составляющей. Аргументы противников развития восточнохристианской цивилизационной идентичности России сводятся к тому, что в случае установления приоритетных отношений с православными странами могут ухудшиться отношения с Северным Кавказом, тюркским Поволжьем, Центральной Азией, Ираном. Однако в том-то и дело, что восточнохристианская цивилизация может рассматривать неродственные в цивилизационном отношении (но родственные в культурном и историческом плане) страны и народы в качестве союзных лимитрофов, с которыми должны выстраиваться приоритетные отношения. То есть для восточнохристианской цивилизации Польша, Чехия, Словакия, Хорватия, Казахстан — это именно лимитрофы. Но лимитрофы, которые можно включать в ареал своего влияния, — тем более что в российской общественной мысли на концептуальном уровне разработаны стратегии взаимодействия и с тюрками, и со славянами-католиками, главный момент в которых — ответ на вопрос: как собственную цивилизационную и религиозную идентичность сделать не фактором противостояния и «конфликта цивилизаций», а напротив — фактором консолидации, взаимопонимания и «диалога цивилизаций»? Аналогичным образом формулируется задача для Украины — не превратить во врагов Польшу и крымских татар, для Сербии — удержать на приемлемом уровне отношения с Хорватией и Боснией и Герцеговиной, для Греции и Болгарии — поддерживать отношения с Турцией. Таким образом, если у православных стран по отдельности и у восточнохристианской цивилизационной общности в целом будут выстроены эффективные отношения с родственными и соседними неправославными странами и конгломератами на основе и общих интересов, и взаимоприемлемых ценностей, это сделает цивилизационную идентичность более устойчивой, привлекательной и эффективной в геополитическом отношении. Модернизация, демодернизация, постмодернизация в условиях восточнохристианской цивилизации Россия, Украина, Беларусь и некоторые другие страны, в которых православная культурная и религиозная традиции являются доминирующими и определяющими, после исчезновения СССР и закрытия советского модернизационного проекта в начале 1990-х при наличии мощного «вызова» Запада встали на путь вестернизации. Однако, поскольку вестернизация, облаченная в концептуальную оболочку постмодерна, сопровождалась очевидной демодернизацией этих стран и архаизацией обществ, в условиях усиления политической турбулентности и ломки мирового порядка встал вопрос о необходимости поиска альтернативных форм социального проектирования и развития. Существующий в настоящее время арсенал социального проектирования позволяет производить модернизацию общества на более мягких и тонко подобранных концептуальных основаниях. Если в индустриальную эпоху модернизация означала ломку жизненного уклада и традиционных ценностей, социальную мобилизацию, насильственную урбанизацию, сильный общественный стресс, репрессии против недовольных и прочие «прелести», пережитые советскими гражданами в 1920–1930-х годах, то при нынешних технологических возможностях, существующих в постиндустриальном информационном обществе, практически любые социальные трансформации возможны без массового социального насилия со стороны субъекта модернизации. Современная социальная теория предлагает незападному обществу три варианта ответа на «вызов» Запада: вестернизацию, догоняющую модель развития (в том числе неомодернизацию как ее разновидность) и постмодернизацию как развитие на основе собственной идентичности13. Последний вариант выглядит, на первый взгляд, крайне привлекательно, ибо на словах предлагает постсоветским странам «постмодернизацию-без-вестернизации». Однако в реальности эта теория, пропагандирующая гибкое сочетание ценностей традиционного и модернизированного обществ, как правило, не обладает вообще никаким потенциалом развития. По этой причине ее иногда рассматривают как своего рода когнитивное оружие в условиях глобальной конкуренции, подменяющее смыслы и фактически пропагандирующее «постмодернизацию-как-архаизацию». Джеффри Александер замечает: «В теории постмодерна интеллектуалы показали себе и обществу свободу своего ответа на поражение героического утопизма радикальных социальных движений, ответа, в котором распознается поражение, но не прерывается смысловая связь с этим утопическим миром»14. Западу не нужны ни российские ученые, ни украинские инженеры, ни белорусские программисты. Точнее, нужны, но исключительно в качестве трудовых мигрантов — дешевой высококвалифицированной рабочей силы. В условиях глобальной конкуренции вызов Запада заключается еще и в том, что он всеми возможными способами стремится не создавать новых и нейтрализовывать имеющихся конкурентов. В ход идет весь арсенал политических, экономических и когнитивных средств. Например, падение на постсоветском пространстве уровня среднего и высшего образования при помощи внедрения стандартов Болонской системы, замена экзаменов тестами, «экспорт» западной гедонистической модели досуга и массовой культуры без «укомплектования» их соответствующей трудовой этикой, навязывание при помощи грантовой системы определенных научных стандартов и «вирусных» теорий в социогуманитарных науках и т.д. — всё это инструменты демодернизации. Но самый эффективный инструмент (и наиболее болезненный для постсоветских обществ) — это навязывание при помощи лоббистских и информационных технологий той или иной схемы и стратегии модернизации, что сопровождается также крупными кредитами, под определяемые кредиторами условия. Совершенно точно замечает В.Г. Федотова, что в 1990-е годы российское общество кинулось догонять Запад эпохи первоначального накопления, тогда как Запад уже завершил этап перехода к постиндустриальному развитию. И архаизация в России происходит после того, как она прошла процесс индустриализации15. Представляется, что в нынешних условиях ответ на глобальный «вызов» Запада можно дать лишь при сочетании инструментального и ценностного подходов. Инструментальный предполагает, что в современных условиях копирование какой-либо привлекательной модернизационной модели развития контрпродуктивно: скажем, в России и других цивилизационно близких странах для успеха «китайской перестройки» не хватает самого малого — китайцев; для повторения «японского чуда» — не хватает японцев. Поэтому необходим не выбор «правильной» модели, а эффективный менеджмент трансформаций и инноваций. Ценностный подход означает, что в нынешних условиях актуален не просто грамотный ответ на «вызов» Запада, а создание собственного глобального вызова. Иначе говоря, создание собственного универсального миростроительного проекта. Кризис любого крупного социального явления, идейно-философского движения, интеллектуального направления или течения в искусстве влечет за собой, как правило, две реакции — постмодернистскую (декадентскую) и авангардную, разница между которыми заключается в отношении к завершившемуся явлению. В первом случае реакция сводится к переосмыслению и переструктурированию уже имеющихся достижений, во втором —напротив, к отрицанию старого и утверждению инновационной модели. Н.С. Автономова описывает эту модель смены культурных и идейных явлений на примере стилей в искусстве. Так, завершение эпохи барокко дало по себе, с одной стороны, постмодернистскую реакцию — рококо, в котором нет концептуальной новизны, но барочная культура эстетизируется и переформатируется, и, с другой стороны, реакцию авангардную — классицизм, в котором парадигмы барочной эстетики отрицаются, но взамен выдвигается новая художественная доктрина16. Похожим образом действуют механизмы смены доминирующих представлений и доктрин в социогуманитарных науках и общественно-политической сфере. У завершающегося проекта «Модерн» есть постмодернистская реакция — различного рода доктрины, размывающие модернистские ценности и институты. Но буквально на наших глазах формируется и авангардная интеллектуальная реакция — теории «сверхмодерна», «альтермодерна», «неомодерна», «археомодерна», консервативно-революционного развития и т.д. Как представляется, восточнохристианская цивилизация имеет в своем арсенале некоторое количество явлений и феноменов, которые могут быть востребованы в качестве инноваций при моделировании новых социальных и миростроительных проектов. Восточнохристианская антропология как предпосылка новой социальности Важнейшим достоянием восточнохристианской цивилизации и национальных культур составляющих ее народов являются представления о человеке, его природе, возможностях, жизненных задачах, посмертном существовании, а также о месте в Универсуме и обществе. :: читать далее >>> Ларуш: Британцы пытаются перехватить всю дискуссию о новом финансовом порядке Британский министр финансов Алистер Дарлинг настойчиво требует от стран так называемой группы БРИК незамедлительно встроиться в структуру Форума финансовой стабильности, который предположительно будет играть главную роль в регулировании и надзоре за мировыми финансовыми рынками. Другими словами, форум будет переставлять кресла на палубе Титаника. :: читать далее >>> Бжезинский - об Украине: "Оценки пессимистичны" "Оценки пессимистичны. Я не хочу накликать беду, но до определенной меры опасения абсолютно оправданы. В конце концов, сложно активно участвовать в будущем Украины, если сами украинцы оказываются неспособны прийти к согласию для защиты собственной независимости", - заявляет Бжезинский. :: читать далее >>> Ларуш: Сорос плетет новые интриги в России при попустительстве Кудрина Две недели назад в Financial Times Сорос выступил с предложением создать гигантский накопительный банк для безнадежных спекулятивных долгов (тех самых, что Сорос сам создает в своих хеджевых фондах). Теперь же России предлагается нечто другое под вывеской «Глобальная антикризисная политика: Создать новые деньги». :: читать далее >>> УКРАИНА: ключевое поле битвы между Россией и Западом Москва всерьез обдумывает возможность размещения на Кубе стратегических бомбардировщиков, истребителей и, вероятно, даже подводных лодок, а также развертывания станций электронного сбора информации. России, учитывая ее вклад в восстановление хозяйства на Кубе, наверняка представится возможность реализовать эти замыслы. :: читать далее >>> Тема еврейского заговора в Азии Япония смогла победить Россию в 1905 году только после того, как еврейский банкир из Нью-Йорка, Джейкоб Шифф, помог Японии выпуском облигаций. Итак, «Протоколы сионских мудрецов» подтвердили то, что японцы уже подозревали: евреи действительно дёргали за ниточки мировых финансов. Японцы, будучи народом практичным, решили, что им будет выгоднее культивировать дружбу этих умных, могущественных евреев. :: читать далее >>> Внуки Коминтерна или пасынки Уолл-стрита? Есть бизнес сросшейся группы международных товарищей, от Венесуэлы до Сибири, строящих свой нефтегазовый Интернационал. В октябре, в самый разгар кризиса, в США приток капитала составил 154 млрд. долл. Из них 60 млрд. — пришли из России. В этом смысле и те, кого я называю «внуками Коминтерна» (а по сути — это продолжение номенклатурной псевдоэлиты), и те, кто — как «пасынки Уолл-стрита и Сити» — появились из виртуальной пены фондовых пузырей, удивительно едины. :: читать далее >>> Звезда на горизонте Поруссии (о будущем Калининградской области). Там колоссальная инфраструктура, отчасти оставшаяся от немцев, кроме того, там базировались стратегические ракеты,— шахтные ракеты. Можете себе представить, что это такое? На маленьком «пятачке» земли — ведь всего 120 километров в поперечнике вся Калининградская область — находились такие объекты. Там иногда даже нельзя было в лес за грибами сходить, потому что всюду была колючая проволока и вышки. :: читать далее >>> Новое средневековье уже рядом: Брутальный «британский» империализм в наши дни (Линдон Ларуш) Вы находитесь здесь и сейчас, в этот момент мировой истории, между надеждой на рай и перспективой такого ада, который никогда раньше и представить себе не могли. Вне сомнения, изложенные здесь стратегические вопросы представляют собой предмет, который был бы до сего времени важнейшим в мировом историческом опыте современной европейской цивилизации. :: читать далее >>> А. Окара: Газовая война сделала Украину независимой + «…газ дает Газпром, и ни к чему подробности об этом!..» Я просто констатирую факт: российско-украинская газовая война и соглашения Тимошенко (которые также не хочу тут оценивать) сделали Украину окончательно независимым государством. :: читать далее >>> Нестор Листва. ПОЧЕМУ РОССИЯ НЕ УКРАИНА? Русские страны и российские разговоры Вскрытие многослойности и полифонии “русских стран” ведет не только к переосмыслению идентичности и горизонта планирования судьбы России, но также к активному пересмотру социокультурных и политических обстоятельств значительной части постсоветского пространства, иному прочтению участи стремительно преображающейся Восточной Европы... :: читать далее >>> Ретроспектива: Почему мы скоро будем тосковать по холодной войне (август 1990 г.) Может случиться, что в один прекрасный день мы станем горько сожалеть об утрате порядка, который благодаря холодной войне пришел на смену хаосу в международных отношениях. Ведь на протяжении 45 лет ХХ века, до воцарения холодной войны, Европа пребывала в состоянии необузданной анархии. :: читать далее >>> УКРАИНА В ПОИСКАХ ИМПЕРСКОЙ ПЕРСПЕКТИВЫ (Андрей Окара, 2000 г.) Резервы геополитического москвоцентризма исчерпаны: его безоговорочно принимают, кажется, только Белоруссия и Армения, отчасти Сербия: Москва стала заложницей "империалистических" ассоциаций. Для стабилизации и консолидации восточноевропейского цивилизационного пространства необходим поиск новых духовных мотиваций, новых геополитических и геокультурных конфигураций на карте Евразии, новых нестандартных решений. :: читать далее >>> Пятая колонна Рунета — американцы выходят на тропу войны? Именно такой деятельностью и предстоит заняться команде людей, нанятых государственным департаментом США. Работа им предстоит поистине непростая — посещать интернет-сайты, блоги, чаты, форумы, в том числе и рунетовские, и доводить до сведения заинтересованных участников положение дел по тому или иному, связанному с Америкой, вопросу. :: читать далее >>> Н.Витренко: «Сегодня банки нужно понуждать к банкротству» Природа этого кризиса в спекулятивном капитале. Решение может быть только одно – отсечение спекулятивного капитала. Нужно обнулить банки. Нужно начинать с чистого листа. Следовательно, то, что делается сегодня в Украине – это катастрофа. Это абсолютно неправильные действия. Нельзя спасать все банки. Из 100% наших банков 30% - это банки здоровые, которые действительно кредитовали реальный сектор. И сегодня они терпят всякие тяготы, в общем-то, незаслуженно, потому что они попали в эту молотилку. Но 70% банков - это банки, которые в той или иной степени играли спекулятивным капиталом: брали на Западе кредиты под малый процент, а реализовывали под большой. Покупали инвестиционные, ипотечные обязательства в США, это считалось очень выгодным вложением капитала. Вот это все нужно ликвидировать. То есть сегодня нужно банки понуждать к банкротству. :: читать далее >>> Кто обогатился на украинском кризисе и как его преодолеть? Вопреки утверждению правительства и Национального банка, данных о том, что Украина понесла какие-либо прямые потери вследствие мирового финансового кризиса, нет. Украинские банки, предприятия и частные лица не покупали американские ипотечные ценные бумаги и их производные, не вкладывали значительные инвестиции за границей, не размещали депозиты в обанкротившихся западных банках где-нибудь в Америке или Исландии. :: читать далее >>> Андрей Окара: «Мне неприятно, что в России не почтена память погибших от голода-1933 россиян» ... Можно доказать, что геноцида не было, можно — что геноцид был только против украинцев, можно — что против всех народов, потерявших более полумиллиона человек. Увы, темпы уменьшения населения в последние годы и в России, и в Украине наводят на крайне неприятные параллели. :: читать далее >>> Голодомор-33: а был ли геноцид? (Евгений Филиндаш) Реформы за годы независимости уже сократили население Украины на 6 миллионов человек, что вдвое превышает количество жертв так популяризируемого голодомора. :: читать далее >>> ДМИТРИЙ МЕДВЕДЕВ И ФИЛОСОФСКО-ПРАВОВАЯ МИНА ЗАМЕДЛЕННОГО ДЕЙСТВИЯ (Андрей ОКАРА) Современная Россия стоит перед схожей дилеммой: отказ от сущностных реформ политической системы, «забивание пиплам мозгов» «гламуром», «телетрэшем» и «энтермейментом», «закрытие» гражданского общества, замена идеологии и ценностей пиаром и полный политический «стабилизец» означают внутреннее сгнивание общества. По законам российской истории следующее действие — это глобальная встряска: революция, системный кризис, коллапс политической системы, распад государства или что-нибудь в том же роде. :: читать далее >>> Читая по лондонским нотам: Министр финансов Кудрин заявляет, что Россия хочет «мирового Маастрихта» (Линдон Ларуш, EIR) Маастрихтские соглашения Евросоюза, о которых говорит Кудрин, имеют целью нейтрализовать любые препятствия англо-голландской монетаристской модели. Маастрихт – диктатура банкиров: наднациональные учреждения могут запрещать государствам создавать кредит в целях собственного развития. :: читать далее >>> Куда идет Москва? ("Foreign Affairs", США) Следующему президенту США необходимо будет еще раз проанализировать ситуацию в американо-российских отношениях и выработать нужный баланс между противодействием и сотрудничеством. :: читать далее >>> Тупость усугубляет депрессию: Большой обвал после 17 ноября? (Хельга Цепп-Ларуш) Любому здравомыслящему человеку должно быть ясно, что если немедленно не вынести на повестку дня вопрос о новой мировой финансовой системе, человечество постигнет судьба, о которой сегодняшние яппи и спекулянты даже и близко не подозревают. Решить проблему может здоровая процедура банкротства, в результате которого в финансовой системе будут уничтожены квадрильоны деривативов. Французский журнал «Marianne» допускает, по крайней мере, существование 1.4 квадрильона долларов деривативов. Единственное решение – закрыть рынки деривативов раз и навсегда, а все сделки по деривативам объявить ничтожными. Понятно, что спекулянты боятся такого решения как черт ладана, но правительства должны поставить на повестку дня встречи 15 ноября именно вопрос реорганизации через банкротство. :: читать далее >>> Линдон Ларуш: О статье министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова (EIR, США) Очередное безрассудство президента Буша тесно связано с неумением многих американских политиков и европейских лидеров, ведущих российских деятелей в том числе, разобраться в сути сегодняшнего британского империализма. Обычная наивная ошибка состоит в допущении, что империалистические системы новых времен, такие, как доминирующая сейчас в мире англо-голландская финансистская олигархия, коренятся в какой-либо одной стране. :: читать далее >>> Новые сервисы STRATEGiUM-а: Работает специализированный сайт-сервис Ноомониторинг :: STRATEGiUM - ЭКСПЕРТНЫЕ RSS-ЛЕНТЫ: Новости, Публикации, Авторская аналитика. Данный ресурс проводит мониторинг новых публикаций на основных экспертных интернет-ресурсах, аналитических СМИ, готовит анонсы этих публикаций и собирает из них несколько тематических лент новостей (ленты доступны в формате RSS). Основные: КОНСОЛИДИРОВАННЫЕ ЭКСПЕРТНЫЕ АНОНСЫ :: адрес ленты: http://netting.strateger.net/taxonomy/term/2/feed Форма для получения обновлений этой ленты по емейлу, через SUBSCRIBE.ru: Рассылки Subscribe.Ru Лента "КОНСОЛИДИРОВАННЫЕ ЭКСПЕРТНЫЕ АНОНСЫ" КОНСОЛИДИРОВАННЫЕ АНОНСЫ net-СМИ и ПЕРИОДИКИ :: адрес ленты: http://netting.strateger.net/taxonomy/term/3/feed Форма для получения обновлений этой ленты по емейлу, через SUBSCRIBE.ru: Рассылки Subscribe.Ru Лента "КОНСОЛИДИРОВАННЫЕ АНОНСЫ net-СМИ и ПЕРИОДИКИ" Анонсы блогов и ЖЖ экспертов :: адрес ленты: http://netting.strateger.net/taxonomy/term/8/feed Форма для получения обновлений этой ленты по емейлу, через SUBSCRIBE.ru: Рассылки Subscribe.Ru Лента "Анонсы блогов и ЖЖ экспертов" Полный перечень тематических трансляций доступен в "Каталоге трансляций") Если Вы автор и ведущий своего экспертного проекта в интернете и по какой-либо причине Ваш сайт не поддерживает RSS-стандарт, мы можем Вам помочь создать и вести такую ленту новостей с помощью сервисов STRATEGiUM-а. Новости этой ленты автоматически попадают в RSS-каналы Ноомониторинга. Пишите. При публикации в дневнике (блоге) STRATEGiUM-а есть возможность выполнять кросспостинг (одновременную параллельную автоматическую публикацию) этого материала в Ваш ЖЖ на LiveJournal.com (если, конечно, такой имеется). Мы продолжаем работать над расширением сервисов, оринтированных на профессиональную экспертную аудиторию и открыты для дискуссий, критики, пожеланий и предложений...   Рассылки =S= SUBSCRIBE.RU : Актуальные события глазами системного аналитика Новости экспертно-аналитических СМИ и периодики (ежедневно) Сводные анонсы публикаций политических экспертов и групп ВВЕРХ

© S.Pozniy © ИНСИ © Strategium © ЦВЕИ