Рассылка закрыта
При закрытии подписчики были переданы в рассылку "Политика и аналитика" на которую и рекомендуем вам подписаться.
Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.
Герберт Уэллс и Бертран Рассел: отцы пещерного сектантства Муна / Лоренс Хехт ("21st Century Science and Technology", USA)
|
В 70-е годы, когда шла повальная вербовка в труппу половых уродцев с гностическим уклоном, «муниты» были страшнейшим кошмаром американских родителей. Сан Мён Мун был растлителем умов и тел, тать в ночи и во дню, — когда дети уходили в университет, он похищал там их души. И для паники были все основания — всякий, видевший бессмысленные глаза мунитов, и пытавшийся пробиться сквозь пустоту в их головах, хорошо это помнит. Сегодня этот проходимец, создавший массовый культ, раскинул мировую паутину влияния на правительства, и контролирует многие триллионы долларов. Он обладает властью, которой нет аналогов. В Южной Америке и Азии Мун буквально владеет целыми странами. Его слуги быстро скупают Конгресс США, президентский аппарат и всю потенциальную левую, правую и центристскую оппозицию. Его товар — наличные и секс, и то и другое доступно в неограниченных количествах. Наличные берутся от мировой торговли наркотиками и сделок с оружием — частично это выплыло на поверхность во время скандала Иран — контрас. Торговля кокаином из Южной Америки осуществляется под прикрытием организации CAUSA, связанной с Муном, а героин поступает из Афганистана и с Дальнего Востока, ну, и последующее отмывание грязных денег, переплетавшесяся с «внеслужебными» увлечениями Олли Норта во времена его службы в Совете национальной безопасности. Секс — фирменное блюдо «семейного» гностического культа Муна. Читатель, возможно, помнит скандалы 70-х с участием Тон Сун Пака и Сьюзи Парк Томсон. (Тон Сунн Пак — корейский торговец рисом, в 1977 году осужден вместе с Муном за попытку подкупа членов Конгресса США, действовал как агент корейского правительства. Дело получило название «Кореягейт». Сьюзи Парк Томпсон — по части сексуального обслуживания в клубе «Джорджтаун», принадлежавшем Тон Сун Паку, – прим. перев.) Это была лишь верхушка айсберга сводничества, организованного, организованных «преподобным» Муном. Сотрудники военной контрразведки, расследовавшие деятельность Церкви объединения в Вашингтоне в 70-е и 80-е годы, установили, что для вербовки высокопоставленных консервативных гражданских и военных чиновников устраивались еженедельные оргии. Их организовывал полковник Бо Хи Пак (Bo Hi Pak), старший офицер корейского Центрального разведывательного управления. Как изюминку на этих сборищах предлагали «малолетних ангелочков» — корейских школьниц, привезенных Муном под видом «балетной группы». Говорят, фотографические свидетельства тех мероприятий вызывают чрезвычайное волнение в некоторых кругах по сегодняшний день. Но на конгрессменах и генералах тогда не остановились. Сейчас Мун владеет религиозными правыми движениями — от Джерри Фолуэлла (Jerry Falwell) до Гарри Бауэра (Gary Bauer), и скупил буквально с потрохами большинство независимых чернокожих проповедников, — в прошлом опору движения за гражданские права. У Муна хватает денег и золотых часов, штампуемых на его собственных заводах, равно как и «азиатских невест» для самых развращенных. У него также значительная доля в бизнесе «Нации Ислама» (Nation of Islam) Луиса Фарахана (Luis Farrakhan). С 1996 года Фарахан регулярно появлялся на собраниях, оплачивавшихся Муном, где однажды попал в президиум вместе с бывшим генеральным прокурором Ричардом Торнбергом (Richard Thornburgh) и бывшим вице-президентом Дэном Куэйлом (Dan Quayle). После событий 11 сентября 2001 года Мун положил глаз на традиционные мусульманские общины и торит дорожки в мечети по всей Америке. У него рычаги контроля ключевых позиций в мировом научном сообществе. Через свои Международные ассоциации единства наук и Федерацию профессоров мира Мун выплачивает шестизначные суммы ведущим ученым, при этом делается упор на использование их авторитета для продвижения идей контроля рождаемости, искусственного интеллекта и мирового федерализма. Мун владеет второй крупнейшей газетой в столице мощнейшего государства в мире — Washington Times, и вторым крупнейшим новостным каналом — United Press International. Он контролирует производства, разбросанные по всему миру, — от производства и продажи продуктов питания до производства оружия, включая заводы по производству автоматов «Томпсон». Сенатор Джозеф Либерман (Joseph Lieberman, демократ от Коннектикута) недавно получил от официального прикрытия мунитов — Мемориального фонда жертв коммунизма (Victims of Communism Memorial Foundation) — Премию свободы Трумэна-Рейгана за 2002 год. В 2000 году на церемонии вручения наград председательствовал сенатор Джон Макэйн (John McCain республиканец от Аризоны). Президент фонда, Ли Эдвардс (Lee Edwards), является редактором журнала Сан Мён Муна «Мир и я» (The World and I). Связями с общественностью Фонда руководит редактор отдела «Общество» в газете Washington Times, принадлежащей Муну. В Национальный консультативный совет этого бастиона Муна входят: бывший советник по вопросам национальной безопасности Збигнев Бжезинский, бывшие сенаторы Роберт Доул (Robert Dole), Дэннис Деконсини (Dennis DeConcini) и Клэйборн Пэлл (Claiborne Pell), Джин Киркпатрик (Jeane Kirkpatrick), ранее представлявшая США в ООН, а сегодня возглавляющая Американский институт предпринимательства (American Enterprise Institute); глава Херитедж Фаундэйшн (Heritage Foundation), а также многие чиновники из «респектабельных» учреждений и «говорящие головы», которые вы каждый день видите в телевизоре. Кто на самом деле преподобный Сан Мён Мун, и кто за ним стоит? Ответ, наверное, не таков, каким вы его предполагаете. Операция «Мун» не является просто деятельностью иностранной разведывательной службы. Это и не заговор правых сил, коммунистов, и не порождение еврейских банкиров. Не является он и особым инструментом какого-то всесильного секретного общества, как считают некоторые конспирологи-верхогляды. Понять, что вдохнуло в Муна жизнь — значит узнать подлинную историю 20-го века, и отнюдь не по басням из школьных учебников и сплетням бульварных листков. В этой статье мы покажем, что культ Муна есть результат двух операций британских спецслужб, проводившихся в 20-е и 30-е годы, выдающуюся роль в которых сыграли Бертран Рассел и Г. Дж. Уэллс. Мы начнем с краткого описания этих операций, а для того, чтобы их понять, обратимся к истории начала прошлого столетия и заберемся даже немного глубже, чтобы увидеть мотивы и средства, использованные для достижения поставленных целей. История неожиданная, но вполне закономерная. Мун материализовался из следующих операций Рассела и Уэллса: Движения морального перевооружения, возникшего в 1921 году во время встречи сумасбродного лютеранского проповедника из Филадельфии и двух английских делегатов на Вашингтонской конференции по разоружению (Washington Disarmament Conference) — лорда Артура Бальфура и Г. Дж. Уэллса. Движение морального перевооружения стало массовым гражданским инструментом проведения в жизнь идеи, высказанной Уэллсом в 1928 году в книге «Открытый заговор» (The Open Conspiracy) — всемирного движения сопротивления всеобщей воинской повинности. Корейское пастырство Муна находилось под контролем Движения морального перевооружения, когда во время корейской войны решили, что он представляет перспективную ценность для разведки; Движения Единства наук. Возникло в 1935 году под присмотром лорда Бертрана Рассела и Джона Дьюи, и объединило ученых троцкистских взглядов, таких как Альберт Вольштеттер (Albert Wohlstetter, наставник Ричарда Перла, председателя Правления по оборонной политике при Министерстве обороны США), Сидней Хук (Sidney Hook) и Эрнст Нагель (Ernest Nagel), а также членов радикально позитивистского Венского кружка. После «духовного» слияния с Робертом М. Хатчинсом (Robert M. Hutchins) из Чикагского университета, это течение стало определять направления преподавания наук в США. Книга «Структура научных революций» (The Structure of Scientific Revolutions), широко известное научное чтиво Томаса Куна (Thomas Kuhn), была опубликована вторым томом Энциклопедии объединенных наук. В 1972 году муниты получили членский билет в движение и провели первую Международную конференцию объединения наук, — эти конференции проводятся и по сей день. На первых встречах фигурировали некоторые примечательные особы — такие как физик Юджин Вигнер из Манхэттенского проекта, закадычный друг поистине сумасшедшего Лео Сциларда (праобраз доктора Стрейнджлав из одноименного фильма Стэнли Кубрика), и «зеленые» фашисты Александр Кинг (Alexander King) и Аурелио Печчеи (Aurelio Peccei), основатели Римского клуба, девизом которого является нулевой экономический рост. Перед тем как углубиться в историю этих проектов, кратко расскажем о преподобном Сан Мён Муне. Как личность он ничтожен. Реальный Мун — это жалкая, но и гадкая жертва японской оккупации и северокорейских пыточных камер. Прикладные психологи из спецслужб относят таких к синтетическому типу личности — как раз то, что нужно для проведения операций по созданию культов (и сект). Мун родился в 1920 году и учился на инженера, — тогда же его в первый раз посадили японцы, во время их длительной оккупации Корейского полуострова. В самом начале корейской войны Мун попал в плен к «северянам», и подвергся ужасающим физическим и нравственным пыткам, которых хлебнули в те времена и некоторые американцы. Свое так называемое обретение веры в плену в Северной Корее Мун называет «моим промыванием мозгов». Вот пример «философии» Муна, говорящий обо всем. Преподобный Мун о смысле жизни:
Это было сказано на 15-ой Международной конференции Единства наук в 1986 году. У Муна какое-то помешательство на сексе и половых органах. Бывший мунит, лидер одной из групп поддержки вьетнамской войны, вспоминает такой анекдот:
Или вот еще пример глубокомыслия:
Если безумец Мун не сам построил себе домик, то кто? Правильно ответить на этот вопрос можно, если внимательнее присмотреться к стратегам операции, породившей Муна, и силам, которые стояли за ними. Большинство образованных людей знает, что Герберт Джордж Уэллс — автор научно-фантастических романов. Рассела, его брата во зле, знают как философа, математика, борца за гражданские права и пацифиста — несмотря на его неоднократные призывы к нанесению упреждающих ядерных ударов по Советскому Союзу, а также часто высказывавшемуся пожеланию, чтобы какая-нибудь эпидемия на жизни каждого поколения сокращала население Земли. Но даже и со знанием таких околичностей биографии (каковые пришлось признать Ноаму Чомскому (Noam Chomsky), приверженцу идей Рассела, во время выступления в университете Райс в Хьюстоне) нельзя составить истинное представление об этих людях и их роли в истории.[3] Рассел и Уэллс, духовные отцы многого зла в 20-м веке, по рождению и воспитанию были людьми 19-го века. Они росли на сказках Киплинга, в духе врожденного превосходства англо-саксонской расы во времена, когда Британская империя была в зените могущества. При этом они были достаточно умны, чтобы предвидеть закат, и уже с детства ставили перед собой цель создания новой мировой империи, еще более устрашающей и несущей большее зло, чем то открыто провозглашала мировая тирания, какой была викторианская Англия. В «Опыте автобиографии» Уэллс так пишет о своем детстве:
(Уэллс лишь забыл отметить, что схожесть британских и гитлеровских воззрений объясняется тем, что Гитлер, подобно Муну, был синтетической личностью, сконструированной в оккультных бюро британской разведки и в ходе спецопераций психологической войны по проникновению в Германию в начале века). Расселы — знатная английская семья, получившая влияние во времена Генриха VIII, с выходом на первые роли Джона Рассела, первого графа Бедфордского. Граф Бертран Рассел (1872-1970), о котором пойдет речь, был внуком лорда Джона Рассела (1792-1878), дважды занимавшего пост премьер-министра во время царствования королевы Виктории. Дедушка Рассел, воспитывавший молодого Бертрана, был ближайшим другом гроссмейстера английского шпионажа и длительное время главы английского Форин офиса лорда Пальмерстона (Palmerston). Пальмерстон содержал натуральный зверинец агентов всех мастей, особенно радикально-анархической и коммунистической окраски — в числе прочих Мадзини, Бакунин, и Карл Маркс. Фирменным блюдом в этом доме была «балканизация» — особая техника дробления государств и целых империй на мелкие части. Так были порабощены Китай, Индия и большая часть Африки, а Европа и Россия успешно «сдерживались». Но главным призом оставались Соединенные Штаты — утраченная колония, возврат которой был главной целью британской политики с 1783 года. Американская гражданская война была последней крупной попыткой добиться этой цели силой. Агентами Пальмерстона у Конфедератов были секретарь по военным делам Иуда Бенджамин (Judah Benjamin) и дядя Тедди Рузвельта, Джеймс Булок (James Bulloch), — кто же еще. Но Пальмерстон прожил достаточно долго, чтобы узнать о поражении Конфедератов, сдаче генерала Ли у Аппоматокса, и незамедлительном убийстве президента Линкольна марионеткой Пальмерстона. Ко времени смерти Пальмерстона 18 октября 1865 года мир навсегда изменился. США стали материковой державой с мощнейшей армией на планете, и промышленностью, вскоре превзошедшей английскую. И возвратить власть над страной можно было только подрывной деятельностью и обманом. Вопрос, как это сделать, занимал умы нескольких поколений английской элиты. Бертран Рассел занимал свое положение по рождению. Герберт Джордж Уэллс (1866-1946), служивший у Рассела Санчо Пансой, был простолюдином, сыном садовника и служанки. Уэллс пробился в высшее общество с подачи Томаса Хаксли (Thomas Huxley), биолога и одного из лидеров британской интеллектуальной элиты. В 1884 году 18-летний Уэллс получил стипендию Лондонского департамента образования для учебы в Педагогическом колледже в Саут Кенсингтон. Он выбрал для изучения биологию, и его наставником был Томас Хаксли. Вот как в статье 1889 года, называвшейся «Девятнадцатый век», Хаксли видел биологию:
Уэллс бросил занятия наукой ради писательства. Хаксли вывел Уэллса на первого издателя — Pall Mall Gazette, принадлежавшую Астору, а позднее познакомил его с членом Метафизического общества лордом Артуром Бальфуром (Arthur Balfour). После того, как учеба была брошена, десятью годами спустя, Уэллс так отзывался о Хаксли: «Тогда я полагал, что это самый выдающийся человек, какого мне довелось встретить, и теперь уверен в этом как никогда ранее». Ключ к пониманию демонического мировоззрения как Рассела, так и Уэллса содержится уже в философии Хаксли — влиятельной фигуры среди виднейших интеллектуалов времен расцвета Британской империи. Он занимал особое положение в Метафизическом обществе, основанном в 1869 году в попытке воспитать более эффективную интеллектуальную элиту из числа оксфордских «эссеистов» и кембриджских «апостолов». Во время бесед в обществе, Хаксли пустил в оборот термин агностицизм, — идею, которая позднее проявится в концепциях Уэллса, Рассела и последователей почтенного Муна. Атеист отрицает существование Бога. Агностик оставляет вопрос открытым. Вместо этого, он вообще отрицает способность человека к познанию чего-либо. Эта концепция, представляющая собой не более чем переработку метафизики, близкой Аристотелю, Юму и Канту, дополнена доктриной «без-душия» — сердцевины Открытого заговора. Принципы своего агностицизма Хаксли изложил в 1874 году перед собранием Британской ассоциации содействия развитию наук:
Позже эту же точку зрения мы обнаружим у Рассела, Уэллса и в Венском кружке, находившемся под влиянием Эрнста Маха, — из этого кружка в середине 30-х годов зародилось расселовское Движение единства наук. Но агностицизм есть не более чем замаскированный гностицизм, и, как таковой, является возрожденной древней оккультной ересью, составляющей сердцевину «теологии» Сан Мён Муна. В автобиографии, написанной годами спустя, Уэллс писал о дилемме, перед которой стояла Великобритания во времена, когда он посещал ежемесячные заседания элитарного клуба «Эффективников» (Coefficients). Клуб был чем-то средним между закрытым вечерним клубом и современным аналитическим центром, — в период между 1902 и 1908 гг. в лондонском отеле Св. Эрмина ежемесячно организовывались встречи за ужином. Участником этих малоаппетитных застолий был всесильный лорд Роберт Сесил (Robert Cecil), старейший член самой могущественной семьи Англии, кузен Артура Бальфура, тогдашнего премьер-министра от партии консерваторов. Завсегдатаем был лорд Альфред Милнер (Alfred Milner), Высокий комиссар в Южной Африке. Идеологическим союзником Милнера во время серьезных дискуссий, разворачивавшихся на этих встречах, был Хэлфорд Макиндер (Halford Mackinder), недавно возглавивший Лондонскую школу экономики, отец теории геополитики. Генерал-майор Карл Хаусхофер (Karl Haushofer), стоявший за спиной у Гитлера, когда тот писал «Мою борьбу», считал Макиндера своим учителем. Другим союзником Милнера был Лео Эймери (Leo Amery), позднее близкий друг Уинстона Черчилля. Граф Бертран Рассел бывал там, иногда в оппозиции ко всем. Регулярно появлялся виконт Эдвард Грей, потомственный пэр, позднее он сыграет ключевую роль в формировании карты Европы после Первой мировой войны. Постоянно бывали фабианские социалисты Сидней и Беатрис Уэбб (Webb) — скоро они бросятся в объятия Бенито Муссолини. Уэббам, ученым выходцам из среднего класса, приписывают честь организации этого кружка, большая часть которого позднее войдет в состав другого объединения, известного под разными названиями — «круглый стол», «детсад Милнера» и «клайвденские». Название «эффективники» возможно было игрой слов, в основе которой лежали постоянные разговоры Уэббов о необходимости повышения «эффективности» правительства. Уэллс так описывает ситуацию начала 20-го века, в которой находились «эффективники»:
Предлагавшиеся способы разгрома «новых противников» были часто диаметрально противоположными, но в том, что касалось конечной цели, разногласий не было. Мнение большинства склонялось к войне — европейские державы должны были вцепиться друг другу в глотку. Семена этой войны — вражда между Францией и Германией, Германией и Россией, Россией и Японией, — уже были засеяны в последнем десятилетии 19-го века. Рассел разделял эту точку зрения, по крайней мере, внешне. Во время Первой мировой войны он играл роль пацифиста. Рассел полагал, что Англия может достичь своих целей и без втягивания в мировую войну, за счет тонких разведывательных операций, психологической войны и манипулирования общественным мнением. Так началась его карьера «пацифиста». Перейдем теперь к ноябрю 1918 года. Кошмарная война позади. Англия спасена вмешательством в последнюю минуту Соединенных Штатов. Большая часть Европы в руинах. Военные потери всех сторон — 8.5 миллиона. Число жертв — 37 миллионов (9 миллионов русских, 7 миллионов немцев, 7 миллионов австро-венгров, 6 миллионов французов, 3 миллиона подданных Британской империи и 2 миллиона итальянцев). Повсеместно голод и болезни. Грипп, тиф, холера, дифтерия убивают в первые послевоенные годы больше, чем погибло в сражениях. Семена гитлеризма уже засеяны в непомерном бремени репараций, наложенных Версальским договором на поверженную Германию. Люди отзывчивы к идее мира. Только как его достичь? Еще в те времена, когда Уэллс писал анти-германские листовки для министерства обороны, вместе со своими старыми друзьями «эффективниками» он разрабатывал новую стратегию старого плана: подчинения суверенных наций наднациональному правительству — со своей армией, флотом и ВВС, с монополией на современные вооружения. Первые его заметки по этой теме относятся к 1916 году. В январе 1919 года, будучи председателем Лиги ассоциаций свободных наций-государств, он декларирует призыв к миру, озаглавленный «Идея Лиги наций». Аргументы, по Уэллсу, следующие: современная война — это тотальная война, Экономические и людские жертвы огромны, они просто невыносимы. Пока существует угроза войны, государствам приходится тратить все большую часть своего богатства на поддержание армий, флотов и авиации, а также научные исследования, чтобы не отстать от возможного противника. И только стереотипы устарелого мышления и предрассудки, такие как призывы к патриотизму, делают людей противниками его плана. Если бы они хорошенько подумали, то увидели, что Британская империя уже частично является мировым правительством:
Эта аргументация выглядит удивительно современной, но лишь потому, что современный мир организован в непрекращающихся попытках воплотить этот план, выросший из устремлений английской аристократии столетие назад. Но, как признает сам Уэллс, нового в нем ничего нет. Это не более чем попытка вернуться к слабым нациям-государствам, как это было в Средние века, или же к временам Римской империи. Уэллс утверждает, что только итальянское Возрождение, с идеей мощной нации-государства создало угрозу единству. И Уэллс ставит цель разрушить нацию-государство для создания новой мировой империи. Лига наций Уэллса потерпела крах. Американцы, как и прочие народы, на нее не купились, и ратифицировать ее в Сенате не удалось. Но война за мировое господство, рядившаяся в тогу «мира во всем мире», только начиналась. В 1921 году в Вашингтоне состоялась международная конференция по контролю над вооружениями — первая в серии Вашингтонских конференций по разоружению. Был приглашен Фрэнк Бакмэн (Frank Buchman), внешне неприметный американский лютеранский священник, и удостоен аудиенции двух английских джентльменов. Одним из них был Артур Джеймс Бальфур, глава делегации Британской империи, а «по совместительству» — лорд-председатель Тайного совета Его Величества, который дважды(!) подпишет договор — от имени короля, и от имени Южноафриканского Союза. Другим джентльменом был давний соратник Бальфура, еще по временам клуба «эффективников», — Г. Дж. Уэллс, на конференции присутствовавший в качестве репортера от множества газетных синдикатов. И во время этой встречи возникла организация, которую возглавил Бакмэн, а организация получила название Моральное Перевооружение. Движение морального перевооружения было и остается по сегодняшний день операцией по осуществлению влияния и контроля под личиной псевдо-христианского культа — во многом схожего с культом Муна, который это движение и породило. Можно сказать, Фрэнк Бакмэн — это Мун 20-х и 30-х годов. Бакмэн родился в Пенсберге, штат Пенсильвания, в 1878 году, закончил колледж Мюленберг, позже учился в Государственном колледже штата Пенсильвания. В качестве лютеранского священника в бедном районе Филадельфии наладил контакты с Американским комитетом друзей на службе обществу (American Friends Service Society) (проще говоря — квакеры., – перев.) С разведкой связался, скорее всего, во времена поездки в Англию в 1908 году. Там, как он утверждал, в маленькой церквушке ему было «видение креста», изменившее его жизнь. Что бы там еще ни привиделось ему во время той поездки, но после возвращения Бакмэн стал вращаться в высоких сферах, а вскоре подружился с национальным председателем Демократической партии. В 1915 году Бакмэн начал турне по Дальнему Востоку на деньги Христианской ассоциации молодых людей (Young Mens Christian Association, YMCA), одной из многочисленных «благодетельных» вывесок, созданных для прикрытия международных разведывательных операций. (К доброхотам из YMCA через школу Муди Байбл (Moody Bible School) тянутся нити убийства в 1881 году президента Джеймса Гарфилда (James Garfield), генерала времен Гражданской войны и почитателя Линкольна. В своей инаугурационной речи он поклялся раздавить Конституцией расистский террор на Юге.) Восточный анабасис Бакмэна проходил по Индии, Корее, Японии и Китаю. В Японии его лично приветствовал барон Мицуи (Mitsui), глава крупнейшего картеля Японии, и принял барон Сибусава (Shibusawa), основатель японского министерства финансов. Вся жизнь Бакмэн будет поддерживать самые тесные связи с могущественными семействами Мицуи, Сибусава и Сумитомо (Sumitomo). В Китай Бакмэн приехал в 1917 году, в самый разгар революционной бури, когда на некоторое время к власти пришел Сун Ят-сен. Как пишет сам Бакмэн, именно здесь он отточил искусство влияния и контроля. Техника Бакмэна была несколько тоньше, чем у Муна. Мун обещает удовлетворить сексуальные аппетиты жертвы буквально. Бакмэн же завоевывал доверие жертвы, чтобы контролировать и управлять его чувством вины. Он называл это личным, «исповедальным подходом» в «лепке человека». Заниматься этим он начал уже на последних курсах университета в Пенсильвании. Бакмэн создал себе ореол моральной непогрешимости и воздержания, и приглашал людей делиться с ним их личными проблемами. Докапываясь до поступков, в которых люди винили себя больше всего, он убеждал их, что свою слабость они могут преодолеть полностью доверив ему свои тайны, и превратившись в его верного сторонника. Такой техникой он завербовал многих, она же легла в основу тактики вербовки членов Морального перевооружения. Главной же целью было привлечение людей, имеющих власть и влияние в обществе. Позже он разработает технику обнажения «я» для массовой вербовки в условиях больших сборищ. В Китае Бакмэн и двое его друзей «прицелились» по крайней мере к 15 влиятельнейшим китайским христианам. Список возглавлял Сун Ят-сен. Он добрался до заместителя министра юстиции, позднее исполнявшего обязанности премьер-министра Су Ти-эна. Именно Су подружил Бакмэна с Сеном. «Если грех есть болезнь, — говорил он миссионерам, — мы должны заняться грехом. Грехом в первую очередь в нас самих, «грешками», которые обессиливают нас, и делают неспособными сочувствовать грешникам». Но пошли разговоры о собственных грешках Бакмэна, и ему пришлось уехать из Китая. Тем не менее, Шервуд Эдди, миссионер, привезший Бакмэна в Азию, писал: «Труды Бакмэна в Китае эволюционировали в движение гигантских размеров». Из Китая Бакмэн возвратился в Англию. В 1921-22 гг. он был в Оксфорде, где шаманил среди профессоров и студентов, позже создавших объединение, известное под названием Оксфордской группы. Большинство составляли ветераны прошедшей войны, они собирались для философских дебатов. Бакмэн склонял их к обсуждению личных проблем. Опять назрел скандал. Поговаривали об эксгибиционизме во время встреч, на постоянном подозрении был гомосексуализм, этот бич британских закрытых частных школ. Сам Бакмэн никогда не был женат — он говорил, что Господь не дал ему пары. Вот его девизы, ставшие «четырьмя столпами» Морального перевооружения: 1) абсолютная честность, 2) абсолютная чистота, 3) абсолютная любовь, 4) абсолютное бескорыстие. Реклама Бакмэна своих целей звучала достаточно убедительно:
Скоро мы увидим, что он имел в виду. Читайте также последние публикации на страницах ИНСИ:
|
|
| В избранное | ||
