ИНСТИТУТ НЕЗАВИСИМЫХ СТРАТЕГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ (ИНСИ :: CI-UA) WWW.INSI.ORG.UA

Главная ИНСИ Материалы РЕГИСТРАЦИЯ В ПРОФ.КЛУБЕ@ ? Форум

Выпуск No 25 2005-11-21 ОРИГИНАЛ СТАТЬИ НА САЙТЕ ИНСИ >> Цикл: ИНТРИГА БОРИСФЕНА-2006 (1) РАСКЛАД ПО КИЕВСКИ в преддверии пятых парламентских выборов (окончание обзора) Политологическая нумерология Соображая на троих Партийные "общаки", "стратегемы" и прочие достижения украинского политикума на заре XXI-го века Основные действующие лица ("первое" знакомство) Текущее состояние украинской электоральной среды (октябрь-ноябрь 2005) "Как может существовать общество без цветовой дифференциации штанов?!" Десять месяцев, "удивившие мир" "Легенды", "погода" и цвета политической осени-2005 Война рейтингов   ::   [ ТАБЛИЦА ] Латентные электоральные ожидания Шанс для "джокера". "Техники", "администраторы" и "харизматики" "Хорошая война" как допинг украинского политикума Проекты выведения избирателей из себя Топология "расклада" Категории игроков Специфика классификации Признаки полноценной политической партии Прагматичный подход к классификации "игроков" Еще раз вскользь о финансовом факторе Тенденциозная эпистемология "расклада" Предстоящие выборы очередной раз продемонстрируют несамостоятельность украинского политикума   [] ... ПРОДОЛЖЕНИЕ раздела "Текущее состояние украинской электоральной среды (октябрь-ноябрь 2005)" Латентные электоральные ожидания. Начиная с конца 90-ых всё более заметным становилось отсутствие в украинском политикуме новых лиц, харизматичных лидеров и свежих политических идей. Об этой особенности вскользь и эпизодически вспоминали во время избирательных кампаний. Однако, такой аспект, как импульсно-каталитическая способность этого фактора мобилизовать электоральный потенциал, осталась без должного внимания. (Да, собственно, никто и не собирался его мобилизовывать в такой степени, ибо у команды власти были свои "достойные кандидаты" из "старых", а оппозиция к тому моменту еще не достигла требуемой готовности.) Специфика "ожидания новизны" такова, что эти ожидания не будучи удовлетворенными и на фоне перманентного, многолетнего электорального разочарования, накапливают (нагнетают) "потенциальную энергию", которая рано или поздно должна найти выход. Однако, чем позже сложатся условия для её высвобождения, тем вероятнее, что к тому моменту фактор "ожидания новизны" превратится в синдром "ожидания мессии". Признаки появления подобного синдрома были очевидны год назад и адресовались В.Ющенко, пиар-кампанией которого раскручивался образ если не "нового лица", то по крайней мере превносителя новизны в саму украинскую политику (а по итогу "прозрачно" озвучивались намеки на "оранжевое" мессианство). "Ожидание новизны" было политтехнологически проработано и внесло свою существенную лепту в окончательный итог выборов 2004-го года. Именно с последующей нереализацией ожиданий связана подсознательная усталость украинских избирателей (из "оранжевого" лагеря, но не только). Специфика обсуждаемого фактора в том, что он едва ли не единственный, который оказывает на украинский электорат, однородное, универсальное (независимо от регионов и симпатий), общенациональное влияние (за исключением немногочисленных экзальтированных и реально-маргинальных, "безмозглых" по молодости или от рождения, групп в обеих лагерях). Разочарование "оранжевых" эмоционально приветствуется "синими", жаждущими реванша. Однако, даже у последних подсознательно формируется "осадок" той же природы, что и у их идеологических противников – потребность в политической перспективе, новых решениях, новых идеях. Ибо, идеологические противоречия и потребность в справедливом, сильном, мудром, самостоятельном, успешном, способном с уверенность смотреть в будущее, способном зажигать своей конструктивной творческой энергией лидере – эти проявления существуют одновременно и независимо, на различных уровнях коллективного (и личного) сознания. В его глубинах, граничащих c подсознательными устремлениями, и у "синих", и у "оранжевых" отсутствует "цветовая дифференциация". Поводы би-цвето-идеологической cепаратизации украинцев рождены исскуственными призраками (и страхами) восставшими из исторического прошлого. Само же это прошлое, в своем большинстве, мифическое, спекулятивно-искаженное (с обеих сторон), в силу упомянутых качеств, содержит мизерный конструктивно-консолидационный потенциал (ибо таким его "писали", удовлетворяя требованиям тотального дуализма). Но вместе с этим багажом и в то же самое время, будущее (как оптимистический набор подсознательных ожиданий) имеет потенциально конструктивную подоснову, испортить которую можно только целенамеренно. Соответственно, политические силы, способные обуздать будущее (т.е. осуществившие проецирование подсознательных ожиданий в осмысливаемые, воспринимаемые массовым сознанием намерения, а последние – в результативные действия), "по определению" являются конструктивными и консолидирующими, а значит обречены на политический успех. (Но вот что интересно – никто из представителей или субъектов сегодняшнего украинского политикума обстоятельно с "обузданием будущего" не работает, ни концептуально, ни, что еще более странно, оперативно-тактически. Украинский политикум живет сегодняшним днем, лицом обращен в прошлое, а будущее встречает задом.) С позиции отмеченных "подсознательно"-политологических критериев нет разницы между посылами Ющенко/Тимошенко и Януковича – всё это политические продукты вчерашнего дня, но порожденные в различном грунте, питаемые различными удобрениями, взлелеянные различными технологическими подходами. Янукович откровенно неуклюж и вынужденно искренен в своем "косолапом" имидже, в то время как несостоятельность "оранжевых" лидеров была искусно сокрыта шоу, реализованным профессиональной политтехнологической свитой, стратегически (еще на стадии отдаленной предварительной подготовки) обыгравшей коллег конкурентов. Однако, когда время шоу закончилось (хотя попытки его продолжить в стенах властных кабинетов и в другом качестве предпринимались до середины лета) постепенно, эмпирически всё стало на свои места. Главные же проблемы сегодняшнего украинского политического режима остались прежними и, более того, дополнились новыми: это неспособность творчески порождать и организационно реализовывать креативные решения, адекватные запросам времени и гео-ситуационной конъюнктуре (в наличии только заимствование и подражание); это "шлифовка" массового национального сознания ветхими (хотя порой и результативными) дуалистическими шаблонами и исторически-закомплексованным мировосприятием; это подмена лидера-вождя, сочетающего в себе качества востребованные временем (решительного креативного менеджера, компетентного реформатора, талантливого, нацеленного на результат организатора, лидера команды и реального кумира масс) фигурой с характером психотипа и личностными качествами противоположными требуемым (нерешительный функционер, поддающийся внешнему влиянию исполнитель, формальный и зависимый "лидер", нацеленный на традиционные, "статус-кво"-установившиеся правила и "мировой опыт" в поверхностном восприятии, т.п.). Как следствие – все идет вкривь и вкось. На этом фоне появление сильного лидера, способного вселить уверенность в конструктивность национального будущего (что сегодня также подсознательно отсутствует) и демонстрация этим лидером реальных, практических успехов (не бутафорских, не медиа-виртуальных), естественным образом консолидирует общество, заставив забыть о цветовой и географической идиосинкразии, приведшей к "тектоническим сдвигам" и раздвоению украинского национального общественно-политического сознания. Парламентские выборы "по определению" менее "утилитарно-лидерские", чем президентские, однако тенденции морального (во всех смыслах слова) устаревания идейно-кадрового состава украинских политиков в одинаковой степени "фонит" и на партийную сферу. В особенности учитывая, что по предварительным оценкам 99% общественного внимания будет посвящено "героям вчерашних дней", в том числе "героям" прошлогодней (2004 г.) президентской интриги. Одни из них надоели давно, другие – недавно. Однако, как и год назад, выбор тот же – "шило на мыло" (хотя год назад именно такое качество выбора, благодаря "декоративной новизне", было далеко не всем очевидно). Шанс для "джокера". "Техники", "администраторы" и "харизматики". На протяжении куцой национальной истории (чуть более десяти лет) сложился устойчивый политтехнологический стереотип – президентом становится один из кандидатов, занимавший намедни пост премьер-министра и, желательно, "несправедливо остановленный на взлете". На сколько может быть обоснована его (стереотипа) уникальность? С одной стороны, вопрос странный, учитывая характер закономерности "стереотипа". Но закономерность ли это на самом деле? По функционально-качественным проявлениям лидеры (в том числе партийные лидеры, общественные деятели и президенты государств) подразделяются на "харизматиков", "техников" и "администраторов". Особенность украинского политикума в том, что он сплошь составлен с представителей последних двух категорий: "администраторы" – текущее перевоплощение номенклатуры из "прошлой" (советской) жизни, представители "бизнеса" (бывшие комсомольцы и "бандиты"); "техники" – анти-номенклатура (бывшие диссиденты, репрессированные, активно-"прогрессивные" деятели "перестройки" взращенные "извне", представителей западного и западно-ориентированного бизнеса). Позже категорию "техников" дополнили технические кандидаты, культивированные "администраторами" в политтехнологических целях (в том числе для реализации принципа преемственности власти). Говоря проще "администраторы" и "техники" – это те представители власти и политикума, которые оказались "в нужном месте в нужное время" и реализовали эту возможность (самостоятельно, как "администраторы", или с посторонней помощью, выступая в качестве инструмента, как "техники"). Еще один важный признак этих категорий – они являются носителями идеологических масок, но не идеологической сути. "Обратная сторона медали" этого аспекта – для длительного существования в политической среде (в современной западно-демократической системе власти, в узкий прагматичный менталитет которой так натужно пытается втиснуть свою широко-душевную, славянскую сущность Украина) "техникам" и "администраторам" необходима искусственная поддержка, "технические костыли". Ибо их представители не образуют "замкнутую систему" во власти, и не обладают самодостаточностью во власти (властная система, не зависимо от разновидности, сформированная этими представителями не обладает требуемой полнотой и потому неорганична, неустойчива и изначально функционально ущербна). Удерживать свой статус "администраторы" и "техники" могут исключительно с помощью вспомогательных средств. Политтехнологии – это порождение и средство "искусственного жизнеобеспечения" (в основе чего, естественно, лежат финансовые ресурсы). В среде политикума, сформированного представителями этих двух групп, политтехнологии (и связанные с ними политтехнологические стереотипы) фактически являются законами. Но только до появления "харизматика(-ов)". Впрочем, с "харизматиками" также не всё просто. "Харизматик" – это прирожденный лидер, эффективность деятельности которого одинаково высока не зависимого от того действует ли он в согласии с формальными ("научными") принципами управления людьми, или вопреки им. Это индивидуум, обладающий лидерским магнетизмом, способностью мобилизовывать, "зажигать" людей на деятельность (истины ради следует сказать, что при этом "деятельность" не обязательно может быть конструктивна, а ее цели – реальны, т.е. наличие лидерского магнетизма еще не означает наличие компетентности). "Харизматик" нарушает размеренность и устойчивость политтехнологических законов, он служит их непропорциональным катализатором – тот эффект, который прочие достигают десятью политологическими приемами, "харизматик" добивается одним. Тот рейтинг, для обеспечения которого прочим требуется группа поддержки, талантливые режиссеры и мощная рекламная кампания, "харизматик" может достичь одним сеансом (интервью, пресс-конференцией). Т.е. "харизматику" необходимо только добраться до канала трансляции и начать говорить (впрочем, и "канал" не всегда обязателен, т.к. "харизматики", как правило, отличные ораторы и замечательно "держат" многочисленную толпу). "Администраторы" и "техники" заинтересованы в массмедиа. Но, как сладкое привлекает ос, так масмедиа влечет к "харизматикам". Мощность "харизматика" усиливается по мере наличия в нем характерного набора качеств, часть которых имеют интровертную, часть – экстравертную природу. Экстравертные аспекты харизмы выражаются во внешних проявлениях – поведении, манере держаться, динамизме "языка тела", эмоциональной полноценности, умении вести беседу, энергичности, напористости, уверенности, риторике, мужественности и решимости в сложных и опасных ситуациях, пр. Интровертные – более скрытые, не сразу бросающиеся в глаза, к коим может относится интеллектуальная харизма, наличие ума, мистичность, деятельная харизма ("заражающая" окружающих увлеченность), наличие нетрадиционных скрытых качеств вызывающих уважение (или страх), удачливость. Немаловажный аспект – внешняя и "внутренняя" сексуальность. Сексуальный магнетизм (сексуальная привлекательность) не является собственно харизматическим качеством, но обладает способностью усиливать итоговую эффективность магнетизма "харизматика" (хотя на бытовом уровне может создавать проблемы). Естественно, указанное распределение весьма условно. В реалиях наблюдаются различные комбинации качеств (в том числе и в рамках конкретной группы). Однако, какое либо одно из них обязательно доминирует. Кроме того группы "техников", "администраторов" и "харизматиков" имеют соподчиненную, развивающую их статус, природу. Наиболее низкие по реальному техно-политическому статусу – "техники". Наиболее высокие – обладающие признаками "харизматика" (а в рамках группы "харизматиков" – владеющие максимальным набором харизматических свойств, значимость которых также не линейна). Уточним, что под "техно-политическим статусом" политика (общественного/государственного деятеля) в настоящем контексте подразумевается его способность находиться "во власти" ("естественность" этого нахождения), уровень самодостаточности в политической среде при минимальной потребности в искусственных (политтехнологических) инструментах поддержки. "Физический" же смысл указанной особенности – в умении концентрировать на себе внимание людей, привлекать и максимально долго удерживать это внимание (привлекать и организовывать людей), демонстрировать максимальную мощность "лидерского магнетизма" при минимуме привлечения (зависимости от) соответствующих политтехнологических инструментов. Все ранее сказанное формально "измеряется" таким известным рейтинговым показателем, как "популярность". "Техник" и "харизматик" могут иметь одинаковый уровень популярности, однако первому для поддержания такого результата требуется постоянная (и существенная) техническая, финансовая и организационная поддержка. В то время как второй – ведет себя естественно, остается "самим собой" не особо напрягаясь. Учитывая, что примитивно-универсальный принцип легитимизации решений в процессах современной "демократической" политики заключается в мобилизации "большинства" (а эффективность мобилизации, что синоним манипуляции, требует, чтобы это большинство было невежественным) – становится понятно в чём сила, ценность и угроза "харизматиков". "Харизматики" – это среда порождающая вождей. В "демократической" политической системе "харизматиков" бояться и к ним обосновано ревнуют ("комплекс Сальери") представители более низких функционально-качественных групп ("техники" и "администраторы"). По этому, в развитых "демократиях" появление "харизматиков" отслеживается еще на уровне зачаточных проявлений их свойств в молодости. Последние ставятся под контроль (и на службу) "Системы" ранее, чем могут осознать свою полную силу. В других случаях "Система" пытается купировать их проявление всеми возможными средствами. Исключение составляют только "харизматики", имеющие ограниченный набор формальных, преимущественно вульгарных, (экстравертных) качеств и амбициозный, эгоцентричный ("независимый") характер. Такие "харизматики" легко контролируются финансово-меркантилистическими инструментами, что позволяет реализовывать политические преимущества их врожденных лидерских данных в целях "Системы". Один из внешних симптомов молчаливой борьбы "посредственного политического большинства" с "харизматиками" – это истеризм и фобии с помощью которых на специфические качества "харизматиков" в общественное сознание вкладываются "вульгарно-условные рефлексы" под лейблом "авторитаризм" (деятельность компетентного профессионала/-ов/ в невежественной/кризисной среде не может не быть "авторитарной"). Один из стандартных приемов "блокирования" играющих "харизматиков" в современной политической среде – политтехнологическое вытеснение их (в восприятии массовым сознанием) в сектор "маргиналов". В Украине собственно самим украинским политикумом "война" с "харизматиками" пока не осознана (прилежным мониторингом этой "аномалии" занимаются некоторые функционирующие в Украине "неправительственные общественные организации", имеющие очевидно не украинскую природу). Вероятно, по причине их большой редкости. В настоящем наборе украинского политикума символическими носителями "харизмы" (и то, лишь только в ограниченном наборе качеств) являются два деятеля. И оба они – женщины. Это Ю.Тимошенко ("Батькивщина"/БЮТ) и Н.Витренко (ПСПУ). При этом по мощности Витренко значительно уступает. Однако, даже имеющейся "харизматичности" им достаточно для яркости и контрастности на общем фоне своих политических секторов. "Величина" Тимошенко усиливается ее финансовыми возможностями, сексуальным магнетизмом и организационно-технологической поддержкой "геостратегической струи", наполнившей "энергией" паруса "оранжевой" коалиции. Соответствующие возможности Витренко в этом плане ограничены, однако имеется одно важное, отсутствующее у Тимошенко, качество – мировоззренческая искренность, идеологическая вера в свою мировоззренческую позицию. (Что и послужило поводом технологического выдавливания её в разряд "левых маргиналов". В то время как Тимошенко даже не напрягается примеркой "идеологической маски" и прочими "премудростями", полностью удовлетворяясь потенциалом вульгарно-экстравертных качеств). Пожалуй, наиболее яркой демонстрацией роли "харизматизмы" является активная фаза "оранжевой революции". Эту фазу на себе фактически "вытянула" Тимошенко ибо прочие соратники в сравнении с её митинговой динамикой (включая "первое лицо") выглядели восковыми манекенами. Без Тимошенко же "майдан" смотрелся бы плохо срежиссированным спектаклем в исполнении бездарной труппы (ибо имидж вождей к прочим активистам "оранжевой" кампании очевидно не клеился). Интересно, что в рассматриваемом подходе первое лицо государства, В.Ющенко, относится к категории даже не "администраторов" – "техников". О лидерских качествах Ющенко сейчас вполне могут судить уже не только специалисты, но и широкая общественность, как и о ресурсно-организационных затратах, вознесших его на политический олимп. Не случайно (для итогового электорального результата "оранжевой революции") так же и то, что два первых номера команды, Ющенко и Тимошенко, являются носителями сексуального магнетизма (первый – увы, в прошедшем времени). Политикум Украины еще не знаком с активным влиянием "харизматичного" фактора. Соответственно и политтехнологические шаблоны (в равной степени "президентские" и "парламентские") имеют силу закона только до его (фактора) "включения". Что касается электората, то "харизматизм" тем и силен, что мобилизует латентные (дремлющие) коллективные потенциалы. (Чем и объясняется нарушение политтехнологических "законов" – "харизматик" забирает львиную долю общественного внимания, владеет более эффективным "языком" /не путать с "инструментами"/ доступа к массовому общественному сознанию, успешно реализует интуитивно-инновационные подходы, в то время как политтехнологии – это, в любом случае, повторение старых решений.) Впрочем, всё это можно было импульсно наблюдать год назад, в действии, когда в течение определенного времени PR-кампания Ющенко успешно реализовывала имитацию его лидерско-харизматичных качеств "нового политика". Не менее интересно, как этот подход сработал на фоне формально политтехнологических методов "синих" (реализуемых российскими технологами). Потенциал электорального "ожидания новизны" таков, что политик-"харизматик" (появись он на украинском политическом горизонте), обладающий требуемым набором качеств, демонстрирующий уверенность и обоснованный оптимизм в национальной перспективе, подтверждающий ожидания действием – обречен на успех. Впрочем, обречены на успех и политики с более скромными "харизматическими" данными, но которые со знанием дела и должной (не циничной) прилежностью подойдут к электоральным ожиданиям. Увы, на упомянутом горизонте таких не видать. (А может быть не туда смотрим?) Хотя некоторых кандидатов на соответствующий потенциал проанализировать стоит (что мы и попытаемся "по ходу" сделать в следующих разделах). Пока же, забегая намного вперед, следует отметить, что если к реализации отмеченного потенциала подойти со всей серьезностью и с расчетом на следующие выборы (парламентские или президентские) поиск/создание "харизматика" и его восхождение в политику необходимо начинать уже сейчас. Между тем у широкой украинской общественности оснований для доверия политической системе (как данности) обоснованно не осталось, по причине отсутствия политических субъектов-агентов на которых может быть спроецировано это доверие (в абстрактную бестелесную "божественность" современной политики, в особенности, с оглядкой на "моральный облик" её представителей, давно никто не верит). По этому самовнушительные выводы политологов "о разочарованности в политиках, но не политике" и о "потенциально высокой активности избирателей" выглядят странно (о чем уже упоминалось). Оптимизм без повода свойственен олигофренам и шизофреникам. У здорового же украинского гражданина обоснованных поводов для оптимизма объективно не осталось. В особенности после цепи политических событий последнего года. Единственный несущественный повод для слабого фракционного оптимизма, может дать некая гипотетическая вероятность удовлетворения "синими" своего реванш-потенциала. Однако, и этот "оптимизм" весьма призрачен, а главное, не конструктивен. "К счастью" у политтехнологов "в запасе" припасен арсенал методов, которые, если абстрагироваться от морально-этических "заморочек", вполне могут поправить ситуацию с активностью избирателей. "Хорошая война" как допинг украинской PR-политики. К счастью, пока о вооруженном конфликте речь не идет (хотя в длительной перспективе и при настойчивой практике обсуждаемых подходов это лишь дело времени, ибо аналогичным путем в свое время шел политикум вполне "демократической", в бытность, Югославии). Поскольку инфантилизм, разочарование избирателей напрямую затрагивает интересы конкретных "игроков" (речь прежде всего об "оранжевых"), поскольку существуют условно-эффективные методы (или, как минимум, вероятная возможность) вернуть "внимание" и "активность" избирателей в свою сферу влияния, поскольку заинтересованные в этом "игроки" (речь опять же об "оранжевых", однажды, а именно год назад, использовавших этот подход, ибо электорат прочих игроков сравнительно условно-устойчив) имеют "возможности" и "мотив" для использования соответствующих средств – не вызывает никаких сомнений, в том, что они будут задействованы. Речь идет об искусственном создании, провоцировании и актуализации в медиа и физическом пространствах активных очагов напряженности. Принцип здесь прост и одинаков, как для отдельного человека, так и для массового сознания. Для вывода человека в режим манипулятивной зависимости от PR-технологий следует, прежде всего, вывести его из состояния психологического равновесия (в политической сфере), а затем как можно дольше поддерживать в этом неуравновешенном состоянии, насилуя всю возможную гамму предпочтений, стереотипов, страхов, пытаясь конфигурировать их действие в выгодную для себя сторону. Удручающим обстоятельством является тот факт, что такой подход устраивает практически всех "игроков" интриги (активная или пассивная роль в "электоральной активации" каждого конкретного "игрока" определяется его тактическими подходами к кампании, амбициями/необходимостями и понесенными намедни рейтинговыми потерями), ибо даже если один из них изберет тактику провоцирования, а прочие будут в нее вовлекаться пассивно, электоральное "пополнение" (правда, непропорциональное) ожидает всех за счет "разогрева" "уставшего", "разочарованного" и "неопределившегося" электората, чья доля составляет 20-25%%. Следует обратить внимание, что на сегодняшний момент мы имеем укомплектованный набор маргинальных представителей, готовых к действию (создается впечатление, что некая "координирующая сила" специально уравняла шансы "ударных групп" к концу осени) во всех сегментах политикума – в левом (как бы КПУ и как бы ПСПУ), в правом (как бы "на подмогу" делу "Братства" Корчинского на днях освободили еще одного одиозного руководителя УНА-УНСО - Эдуарда Коваленко) и даже у т.н. "центристов" обозначился свой боевой отряд "карбонариев-флибустьеров" ("Пора"). Провокацио-резонансная инфраструктура развернута и готова к действию (а представители оной мелко провоцируют друг-друга для "поддержки" общего тонуса). В упомянутом контексте не лишне взглянуть на морфологию поводов политических трений. Традиционно это: Исторические интерпретации. Коммунистическое прошлое. (Формально-идеологические расхождения.) Церковные конфликты. Языковой вопрос. Национальный вопрос. Степень националистической экзальтации. Геополитическая ориентация "Восток/Запад" (Европа/Россия, США/Россия). Производная тема - "Федерализация". Интерпретации причин социально-экономического и политического кризисов. Политические, экономические и военные блоки (ЕС/ЕЭП, СНГ/НАТО). Региональная политика. Коррупционно-бизнесовая составляющая политики. Финансово-техническая поддержка иностранных государств. Кланово-групповая составляющая политики. Личные (морально-этические, профессиональные) качества политических лидеров. Компромат. Местные проблемы. Первыми в представленном списке перечислены темы в сфере которых наиболее вероятно могут быть спровоцированы очаги конфликтов (ибо они де-факто являются потенциальными эпицентрами напряженности). Не возникает сомнений, что часть игроков (в особенности игроки, вкусившие в конце года прелестей "убедительной мощи" политтехнологий, скрупулезной подготовки и четкой координации действий) разрабатывала развернутую стратегию выхода на кампанию-2006. Однако, августовский (2005) политический кризис и раскол "оранжевой" команды во многом спутали оперативные карты. Не секрет, что результат прошедших президентских выборов (приход Ющенко) привел к кардинальной смене геополитической ориентации Украины. При чем эта смена произошла в полном соответствии с известными геостратегиями глобалистов, разработанными не в прошлом и даже не в позапрошлом десятилетии (авторство которых чаще всего приписывается З.Бжезинскому, что не совсем корректно, ибо он только один из экспертов-разработчиков, озвучивший их публичную часть). Эти стратегии оперативных корректировок (тем более "отступлений") не предусматривают. Вместе с тем предусмотрительные "ходовые" мероприятия предыдущей команды власти (в частности, следствия "конституционной реформы") и очевидные просчеты настоящей создали потенциальную угрозу ре-корректировки нового курса на исходные ("дореволюционные") позиции (что напрямую зависит от нового политического расклада в парламенте). Это обстоятельство делает кампанию-2006 не менее интригующей и потенциально-напряженной, чем предшествующие президентские-2004 выборы (от которых на текущий момент остались исключительно "символические" достижения). Дилемма возвратилась к исходному состоянию годичной давности. Речь опять идет о борьбе за политический и экономический контроль над Украиной – или российский (возврат "статус-кво"), или западный (закрепление). При этом с позиции запада (геостратегии США) удачное завершение "mind-war"-захвата Украины является кардинальным и знаковым актом. (Ставки очевидно высокие, учитывая крайне преклонный возраст геостратегов, разработавших и реализовавших в общем успешную, до настоящего момента, грандиозную геополитическую партию – до следующей "перегруппировки сил" они могут не дожить по естественным причинам.) То, что вариант проигрыша этого "раунда" допускается и рассматривается как возможный говорят и косвенные признаки – исчезновение подчеркнутого оптимизма в реализации международных проектов и инициатив со стороны "зарубежных товарищей", синхронный перенос решающих сроков по этим проектам (НАТО, ВТО, отмена поправки Джексона-Веника, финансовая помощь, режим благоприятствования и содействие США в продвижении упомянутых амбиций Украины и пр.) на более длительный период или на неопределенное будущее. Очередным признаком этого симптома стал "бесцветный" по итогам визит премьера Ю.Еханурова в США, единственным результатом которого была демонстрация новизны – появление "осторожности", "неторопливости" и "взвешенности" политики США в отношении Украины (и это при живом и здравствующем Ющенко). Такой поворот событий является неожиданным для всех потенциальных участников "гонки". Традиционно наиболее крутую "координационно-аналитическую" поддержку, из представителей украинского политикума, имели "оранжевые". Поддержка оказывалась со стороны скоординировано действующих специалистов "негосударственных общественных организаций" и посольства известного государства. Очевидно, этот "координационный центр" в пожарном порядке "вышел из отпуска" и активизировал всю спецслужебную, финансовую, аналитическую и организационную мощь. Но, существует очевидная проблема объективно усложняющая его работу – это фактическое фиаско "первой фигуры", которое уже очевидно проявлено по всему набору продемонстрированных за последние месяцы политических решений и качеств. И это обстоятельство делает данный сегмент политических сил и целей заложником "фигуры". Текущая электоральная ситуация для решения задач "закрепления" (или хотя бы частичного сохранения) достижений "оранжевой революции", потребует высокой политтехнологической динамики и маневренности в предстоящей кампании. Однако, "первая фигура" по целому ряду обстоятельств уже не способна выполнить требуемую задачу. Перенесение же центра тяжести в противоположный (после раскола) лагерь – к Ю.Тимошенко также невозможно по причине слабой управляемости и чрезмерной самостоятельности самой Тимошенко (как для требуемого класса задач и целей). Проекты выведения избирателей из себя. В создавшейся ситуации велика вероятность реализации "винегрета" политтехнологических тактик – как обрывков продуманных ранее стратегий и ситуационных экспромтов. Что с одной стороны повышает общую неопределенность, с другой провоцирует движение по путям, кажущимся наиболее "простыми". Последнее – это прежде всего упомянутая ранее спровоцированная дестабилизация электоральной среды. Этот процесс уже "активно пошел" и уже явно просматриваются его прогрессирующие проекты (или кандидаты на таковые): Активизация исторической реабилитации и легализации ОУН-УПА в глазах общественного мнения. Впервые в истории Украины в Киеве был проведен парад-шествие ветеранов ОУН-УПА. Опять же, впервые за годы независимости совместно с этой акцией было разрешено проведение митингов КПУ и ПСПУ, носящих протестный характер, и фактически в одном и том же месте (ул. Крещатик, пл. Независимости). Вполне закономерно то, что в результате имело место столкновение. Как выяснилось позже, ответственные лица, от которых зависело разрешение мероприятий (мэр Киева, А.Омельченко и Министр МВД Ю.Луценко), предусмотрительно сделали кульбит "перевода ответственности". Первый "оформил" разрешения в виде судебного постановления (защищающего "права граждан на проведение митингов"). Второй, едва ли не впервые за свою карьеру министра, покинул Украину именно в этот день (уехав в Прибалтику "изучать опыт коллег"). Параллельно была развернута медиа-акция по уравниванию ветеранов ОУН-УПА в правах и статусе с ветеранами ВОВ. При этом амбициозность требований была очевидно нацелена не на достижение декларируемых целей, а на провоцирование широкого ответного резонанса. Акция имела массированный характер. Кроме медиа-поддержки проводился комплекс мероприятий на высшем уровне (инициировано обсуждение соответсвующих законопроектов, поданы депутатские запросы, проведены дебаты в парламенте). Тема в развитии. Её актуальность поддерживается в "подогретом" состоянии телевидением и публикациями в СМИ. Религиозные и межконфессиональные трения. На западной Украине – в контексте противостояния РПЦ (Русской православной церкви) и римского влияния (католиков, иезуитов, униатов). Это наиболее эффективное направление "разогрева", ибо является одним из ключевых перманентных аспектов идеологического противостояния "оранжевых" и "синих". В Крыму может быть спровоцирован рецидив обострения "проблемы" крымских татар с акцентом на "исламском факторе". Определенный, но сравнительно слабый, электорально-манипулятивный потенциал имеет "еврейский вопрос" (исключительно в контексте "что бы не остывал"), ибо данная тема медийно "приелась" и носит откровенно спекулятивные черты. В частности потому, что представители фактически всего крупного бизнеса и политикума (что интересно, правые, "националистические" партии – не исключение) к титульной нации (исторически, ментально и генеалогически) имеют "мягко говоря" номинальное отношение. "Резонансные" же события в этой сфере вызывают отклик преимущественно за пределами Украины. Наиболее перспективное направление "электорального разогрева" – конфликт православных конфессий, между РПЦ и "местными" (в том числе зарубежными) украинскими православными церквями. Так в начале ноября в парламенте по депутатскому запросу инициированы обсуждения проблемы захватов культовых сооружений представителями различных православных конфессий. Тема в развитии. В "горячем резерве" вопрос создания "единой православной поместной церкви", муссировавшийся в начале прошлого лета, в том числе и на уровне лично Президента Ющенко. Тема левых идеологий традиционно актуальна в провоцировании конфликта поколений. Со стороны "Поры" оглашена инициатива запрета КПУ (Симоненко), ПСПУ (Витренко) и "Братства" (Корчинского). Несколько позже подан законопроект о запрете коммунистической партии и коммунистической идеологии. Знаковым будет то, пройдет ли этот законопроект профильный комитет и дойдет ли до стадии обсуждения в парламенте. Тема в развитии. Крым. Тема российского присутствия, его "наглого поведения" и "рецидивов имперского настроения". Трения по языковому вопросу (преподавание в школах, украинизация), пикеты "Студенческого братства" и "Поры" около маяков, навигационных постов, прочих постсоветских элементов инфраструктурного и военного назначения совместного использования, медиа-истеризм (не без передергивания с обеих сторон) по поводу провокационных высказываний российских политиков, чиновников и военных. Непосредственно в период предвыборной кампании – медиа-истеризм по поводу "террора против наших представителей"/"против истинных патриотов" (к примеру, по опыту прошлогодних событий, это сообщения с "региональных фронтов" об избиениях/притеснениях/игнорировании активистов "Поры" и/или представителей "НУ", о "недемократичном поведении в восточных регионах", о "кознях власти на местах" и т.п.). В данном политтехнологическом подходе "оранжевые" имеют большой опыт и очевидное организационно-техническое преимущество, обусловленное историей успеха и наличием группы профессиональных исполнителей "тематических этюдов" ("Пора"). Правда, потенциальная эффективность технологии в предстоящую кампанию будет значительно ниже (но более всего потому, что "оранжевые" сегодня – это партия власти, а также из-за их раскола и неизбежного рассеивания электорального внимания на большое количество "игроков"). Тема вступления в НАТО (и ЕС или ЕЭП) является производной от темы левых идеологий. Её педалирование вызывает неизбежную острую, резонансную реакцию со стороны левых партий и восточно-ориентированного электората. Традиционно универсальным методом дестабилизации является провоцирование локальных экономических кризисов, паник, недовольств. При таком развитии ситуации наиболее уязвимая политическая позиция у партии власти. Возможные ситуационные поводы для дестабилизации в текущих условиях – бензиновый кризис, дестабилизация рынка продуктов питания (по какой либо из ходовых товарных позиций – мясо, хлеб, сахар, т.п.), нарушение в пенсионном обеспечении, сезонные коллизии (проблемы с отоплением), пр. Безусловно, не останутся в стороне и более "частные", "мелкие" и одиозные технологии "возбуждения". К примеру, "добрый, старый" черный пиар. Топология "расклада"   Категории игроков. Прежде несколько слов о сути, наполняющей понятие "расклад". В его формальной основе – симбиоз рейтингов "популярности" и подразумеваемой симптоматичной стратегии игроков (которая на самой деле у этих игроков может сознательно отсутствовать, но тем не менее проявляться по факту). Традиционно, рейтинг "популярности" формируется статистическим итогом ответов представителей "репрезентативной выборки" на вопрос "за кого бы вы голосовали, если бы выборы происходили сейчас?". Не смотря на кажущуюся очевидность, далеко не всё с опросами просто и однозначно. Но об этом несколько позже. В настоящем (2005-2006) "раскладе" "игроки" распределяются по четырем ярко выраженным исходным (стартовым) категориям: Фавориты. Бывалые. Аутсайдеры. Техногумус. Участники двух первых категорий ("фаворитов" и "бывалых", единственная разница между которыми – в заметном отрыве показателей "популярности") имеют установившиеся группы многочисленных сторонников, что дает повод для уверенности в тех или иных аспектах результатов. Сам факт их "прохождения" не вызывает сомнений (выглядит крайне убедительным). Аутсайдеры – это игроки, балансирующие, или на грани "проходного" фола, или находящиеся в рейтингах уже ниже "проходных" 3%, но предположительно сохраняющие техническую возможность преодолеть этот барьер. Техногумус – это преобладающее большинство "партий", которые вероятно намереваются быть использованными в технических, финансовых, торгово-спекулятивных, конъюнктурных целях (или которые вообще никак не будут использоваться) и "по определению" не имеют никаких самостоятельных шансов. Техногумус в рамках текущего обзора рассматриваться не будет. Состав этой категории легко определяется в перечне зарегистрированных (потенциально допущенных к выборам) партий по оригинальным названиям и "не о чем не говорящим" фамилиям руководителей. Специфика классификации. Важной характеристикой "расклада" является мотивационно-идеологическая диспозиция игроков, которую часто отождествляют с полит-идеологической ориентацией. Стереотипно, партии принято классифицировать по их мировоззренческо-идеологическим воззрениям, как правило, отражаемым программными документами и наблюдаемыми в исторических тенденциях политических традиций. Однако, применять этот подход к систематизации украинского политикума очевидно некорректно, а в некоторых контекстах – безграмотно. При этом не только методологически. Поскольку анализ политических субъектов и их систематизация (в глазах и сознании граждан) находится в компетенции средств массовой информации (журналистов, экспертов, аналитиков), то ответственность за формирование неадекватной информационной картины ложится на них (на СМИ). Ибо входит в разрез с концепцией "предоставления правды народу", пафосно декларируемой "свободной" журналистикой. В недалеком прошлом группы политических деятелей, на скорую руку создававшие себе "политические инструменты" (удовлетворяющие очередному набору правил игры "на олимпе"), впопыхах расхватывали знакомые слуху рядовых граждан политические брэнды – "либералы", "демократы", "социалисты", "социал-демократы", "яблоки" и пр. Собственно-мировоззренческая идеологическая позиция политических деятелей, в качестве действенного, значимого фактора (оказывающего хотя бы минимальное влияние на украинский политический процесс), отсутствует. Как отсутствует она у подавляющего большинства граждан (электората). И это не новость. Последние имеют букет настроений, попасть в формальный резонанс с которыми пытаются те, или иные, политики "по нужде", возникающей с мерной ритуально-демократической периодичностью. (Лишь только в президентской выборной кампании-2004 года, не без посторонней помощи, было успешно продемонстрировано нечто "новенькое" – технологические методы активного провоцирования и эффективного манипулирования электоральными настроениями). В таком предельно выхолощенном "идеологическом" подходе, тем не менее, существуют свои градации. Наиболее идейными являются так называемые левые партии (коммунисты, социалисты, прогрессивные социалисты). Однако, эта идейность также является лишь следствием наличия качественной остаточной советской "политической сознательности" на фоне полного её отсутствия в постсоветских поколениях. Несколько более оправдана обобщающая квалификация партий на "левые", "правые" и "центристов" (а внутри каждой из групп на "умеренных" и "маргиналов"). Но и в этом случае более-менее в своей "канонической" группе будут находиться только "левые". В то время как остальные – имиджевая бутафория (зачастую ограничивающаяся мнением СМИ). Тем не менее, с оговоркой о том, что классификационный критерий имеет отношение не столько к собственно-идеологической позиции политического субъекта, а к его имиджевому менталитету – для массового стереотипного употребления подход вполне годится (хотя технические трудности и алогичные прецеденты в такой сортировке неизбежны). Признаки полноценной политической партии. Для полноты темы вспомним традиционные (в настоящих условиях – идеалистические) характеристики полноценной политической партии: Наличие достаточного количества членов и сторонников партии, исповедующих её взгляды, регулярно участвующих в партийных мероприятиях и акциях. Финансовая самодостаточность (как минимум, в обеспечении работы аппарата), достигаемая консолидацией членских взносов (реже – крупными пожертвованиями состоятельных сторонников), доходами от реализации партийных изданий, доходами от коммерческой деятельности партийных предприятий. Наличие научно-проработанной мировоззренческой (философской, идеологической) платформы и, как следствие – программы, из которой следуют краткосрочные и долгосрочные цели деятельности партии, её отношение к текущим социально-политическим процессам. Наличие декларируемой системы ценностей, вписанной в ситуационный контекст. Система реализуемых политик (в том числе – кадровая). К перечисленному можно также добавить еще один необходимый, но на самом деле исключительно технический элемент – наличие организационной структуры партии. Однако, именно с целью подчеркнуть технический характер последнего аспекта он в приведенный перечень не включен. Что в свою очередь должно контрастно подчеркнуть любопытную особенность – наличие организационной структуры (а также определенные организационные ритуалы), юридически представленные определенным набором документов, являются единственным критерием легализации партии (как политического субъекта) в правовом поле Украины (впрочем, не только Украины). Т.е. единственным критерием партийной аутентичности является формальные признаки наличия её (партийного) "тела". При этом, продолжая аналогию, не имеет значения "живо" ли это "тело", "одушевлено" ли оно и более того – присутствует ли "тело" "в сборе" или представляет собой анатомически достаточную ("полный комплект" из анатомического перечня) груду "членов" и "органов". Впрочем, действительно, уполномоченные регистрирующие государственные органы большего сделать объективно не в состоянии по системно-методологическим, концептуальным причинам. Но легче от этого не становится. Ибо имеет место очевидный симптом дисфункции системы власти (закладываемой в конструкцию государственно-политического механизма), ибо фактическая виртуальная и обструктивная партийность положена (притом сознательно) в основание конституционного строя Украины. А на текущем этапе и более того – впервые за годы независимости принят к действию утилитарно-партийный принцип формирования состава высшего законодательного органа государства (т.е. территориальные избирательные округа, дававшие теоретическую возможность пройти независимому кандидату, ныне, согласно действующей версии "Закона о выборах народных депутатов Украины" № 2747-IV (2747-15) от 06.07.2005, упразднены). (Политический шарж: врожденные увечья, инвалидность, возведены в ранг основного признака "полноценного здоровья"...) Прагматичный подход к классификации "игроков". С позиции симптоматической систематизации украинские политические субъекты – это команды-кланы, в основном образованные группированием прагматично-мотивированных лиц вокруг лидеров, локализованных в тех или иных узловых точках государственно-политической иерархии. Подавляющее большинство номинальных политических субъектов – лидеры-фантомы со свитой "мертвых душ". Последнее является ключевым групповым признаком техногумуса. Оговорка "в основном" связана частично, опять же, с "левыми" (а именно – с коммунистами), а частично с тем, что сами лидеры делятся на таковых "по сути" (харизматики), "по принуждению" (техники) и "по обстоятельствам" (администраторы). В отношении последних двух групп слово "лидер" должно употребляться в "лапках". Как и в прочих социальных аспектах деятельности симптоматическая систематизация украинского политикума не имеет строгого характера, являясь условной. Однако, в отличии от упомянутых ранее классификаций (по партийным идеологиям/лейблам, или по "левизне") систематизируется не абстрактный атрибут политического субъекта, а его реальные и определяющие свойства. В результате чего достигается не только более высокая степень адекватности в понимании механизма украинской политики, но само это понимание обретает диалектическое качество. В свою очередь, последнее позволяет проводить более глубокий, многошаговый анализ. В то время как традиционная классификация – концептуально "одношаговая". Так было бы полной глупостью на основании признаков "левых"-"правых"-"центристов" проводить следующую исследовательскую итерацию – анализировать тренд социально-экономического развития (политики) государства, скажем, в 5-ти летней перспективе на основании "левых"-"правых"-"центристских" программных документов в зависимости от победы "левых", "правых" или "центристов". В особенности, с учетом того что немалая часть политикума вообще программных документов не имеет (публично недоступны и не упоминаются), а у большинства прочих соответствующие документы "программными" можно назвать лишь формально. Симптоматическая же систематизация позволяет из свойств отдельных элементов-политсубъектов компоновать общую действующую политологическую модель, пригодную для перспективных и сценарных исследований. Еще раз вскользь о финансовом факторе. Еще одним немаловажным аспектом "расклада" является финансовый фактор. После человеческого фактора это следующий в перечне необходимых элементов для "реалполитик", и первый по приоритету в обеспечении механистичной эффективности современной политики. Более чем когда либо политика стала зависима от денег. И если в начале XX-го века идеология еще была ведущим элементом поляризации масс, а деньги лишь обеспечивали (катализировали) и организационно координировали этот процесс, то в наши дни политика превратилась в деловой элемент "общественного маркетинга" полностью зависимого от денег как технологически, так и концептуально. "Идеологии" в политике в наше время это лишь маркетинговая сегментация политического "рынка" электоральных мозгов (точнее – моторики этих мозгов и их рефлексии на различные социальные раздражители). Более детально финансовому вопросу в политике будет посвящен отдельный раздел. Тенденциозная эпистемология "расклада". Поскольку Украина (как и весь восточно-славянский регион – Россия и Беларусь) имеет свойство социо-редукционного сепаратора ("кривого зеркала"), "прогрессивные достижения" запада очищаются здесь от инерции снобизма и остаточного консерватизма (постепенно деградирующих) западных обществ, полностью освобождая действующие там (но более медленно, приторможено) социальные и техно-культорологические тенденции. Свойства сегодняшнего украинского политикума – это не "славянское варварство" и не "отставание", а будущее социально-политической культурологи евроатлантической цивилизации, прагматичные реалии перспективы запада. Украинская политика – это реальная "демократия" рафинированная, очищенная от технологического лицемерия и от изощренной западной мотивационно-суггестивной пропаганды (элемента западно-европейской и североамериканской культуры). Сегодняшний украинский политикум не карикатура и не шарж – это квинтэссенция политологических достижений западной цивилизации в виде "как есть". Наблюдательные гео-политологи способны разглядеть тенденцию социо-культурологической, техно-политической, аморально-меркантилистической деградации в отдельных знаковых (симптоматических) прецедентах, проявляющихся в деятельности западного делового и респектабельно-элитарного сообщества, в его реакциях на внешние (международные), геополитические, социальные и экономические процессы (инициируемые, в большинстве случаев, ими же). С этой позиции предметное, целенаправленно-осознанное наблюдение, анализ украинских политических процессов вдвойне интересен. Также потому, что при этом могут быть выявлены и систематизированы политтехнологии перманентного, но основательного действия – технологии не только манипулирующие электоральными настроениями (что уже худо-бедно научились имитировать отечественные и российские политтехнологи), но заблаговременно культивирующие систему этих настроений, их качество, характер, свойства и методы актуализации. Благодаря внедряемой "бжезинской" концепции "буферности" украинской геополитики, благодаря присутствию в Украине геополитически конкурирующих "центров сил" имеется возможность сравнивать, систематизировать и анализировать, нарабатывая бесценный материал (бесценный для тех, кто проблему поиска украинской идентичности воспринимает диалектически). Политикум – это сфера сосредоточения интересов и действий упомянутых "сил". Которые в определенные периоды украинской политической жизни вынуждены многократно ускорять динамику, степень активности, проявлять нацеленность и собственно проявляться, предоставляя вынужденную возможность осуществлять свой интимный (в целях и методах) мониторинг извне. Выборы (избирательный процесс, избирательная кампания) – и есть такой "период". Дополнительной пикантности ко всему выше изложенному добавляет тот факт, что сохраняется паритетное восприятие диаметрально противоположных влияний "центров сил" украинской электоральной средой. Вспомним, вся пропагандистская мощь "оранжевой революции", "исторические достижения", медийно раздутый позор с "передёргиванием правил" и бездарность кампании "бело-голубых" стоили последним всего лишь перевеса симпатий 5% сограждан (или перевеса 7,8%: 2'267'184 голосов от общего количества проголосовавших в третьем туре – 29'068'971). В процессе серьезной аналитической конкретизации "расклада" необходимо консолидировано учитывать все факторы, определяющие общий ситуационный контекст внешней и внутренней политики Украины (и конъюнктуру вокруг Украины). Только в этом случае возможно заранее выстроить более-менее адекватную аналитическую картину тех или иных сценариев развития ситуации до 2009-го и 2010-го годов, а также их влияние на более основательные, длительные макрополитические процессы. Предстоящие выборы очередной раз продемонстрируют несамостоятельность украинского политикума [] На 14-ом году независимости украинская политическая элита более чем когда либо оказалась неспособной самостоятельно формировать погоду своего внутриполитического пространства (при том, что старалась изо всех сил). Нет сомнений – на результаты очередной (пятой) парламентской избирательной кампании (январь-март 2006 года) и на её дальнейшие политические последствия геополитические и внешние факторы будут оказывать определяющую роль. Общее геополитическое качество официальной Украины своеобразно возбуждает систему политической акупунктуры украинского электората. Как отсутствует "геополитически" независимая политическая сила в среде украинского политикума, так же экстравертно сознание украинского избирателя, подсознательно выбирающего "хозяина" – восточного или западного. Следствие чего – неизменно высокие показатели "народной озабоченности" по поводу внешнеполитических приоритетов. И это на фоне очевидного внутреннего беспорядка и бардака в собственном государственном "доме". "С кем дружить?" (но, увы, не "что делать?") – ключевой и вечный украинский вопрос. Соответственно, избиратели имеют тот или иной набор настроений по актуальным резонансным темам, большая часть из которых онтологически зависима от внешних сил и внешней конъюнктуры. Как следствие, в конечном итоге всё будет определяться далеко не только украинскими факторами. И даже совершенно не украинскими. Очевидно, на линии взаимоотношений Россия-ЕС, Россия-США, Украина играет лишь второстепенную, стратегически несамостоятельную, "техническую" роль. В долгосрочной стратегии переустройства мира по постиндустриально-западному сценарию вслед за становлением "независимости" (в том направлении, в каком сегодня этот процесс направляемо развивается) через три-пять поколений вслед за, как минимум, двухкратным снижением количества населения и изменением качества его ментальности, данная территория обречена потерять свою национально-государственную идентичность (которая и сегодня реализуется в бездарно-бутафорском, поверхностном русле) и предназначена к ассимиляции в качестве региональной провинции георегиональными центрами (Южная часть и Крым – "евроазиатскому", т.е. современной Турции, запад и север – "центрально-европейскому", вместе же всё это – сегодняшний ЕС, восточные области – в лучшем случае притянутся к тому, что должно остаться от России). К тому времени весь невосстановимый природно-ресурсный потенциал будет выработан, основные базовые производственные фонды (сформированные в период 50-60-ых годов прошлого столетия) окончательно изношены и превращены в руины, адекватного восстановления произведено не будет, ценность сельского хозяйства (с/х), из-за широкого внедрения пищевых биотехнологий и общего низкого статуса в числе прочих производителей с/х продукции, сведена к минимуму. Очевидно, что постиндустриальные, высокотехнологичные анклавы, поддерживающие высокий уровень культуры и образования, создающие интеллектуалоемкую и высокотехнологичную продукцию, с высокой динамикой финансовых и деловых процессов, будут находиться (мягко говоря) "не здесь". Единственно, на что можно рассчитывать будущим потомкам украинской "незалэжности" – на небольшое количество вредных и/или отходо-перерабатывающих производств в близости от дорабатывающих свой ресурс (а значит фактически дармовых для "постиндустриальной цивилизации" украинских АЭС). Небольшой экскурс в экстраполированную картину перманентных тенденций (совпадающую с идеологией "золотого миллиарда"), здесь приведен лишь с единственной целью. Недопущение описанных итогов украинской "независимости" требует принятия целенаправленных, компетентных, взвешенных, волевых и обстоятельных мер "еще вчера". Ибо, уже сегодня "прогрессивными лидерами" цивилизации, демократичными и гуманными, запущены перманентные социо-инжиниринговые процессы, которые как головки баллистической ракеты, неумолимо следуют по заранее заданной траектории и неизбежно поражают расчетную цель. Однако, никакая из существующих украинских политических сил не только не способна продемонстрировать геополитическую волю (способную противостоять перманентным тенденциям), но даже не ставит за цель визуализировать и анализировать эти тенденции. Лишь одна из существующих партий использует пропагандистскую риторику, сознательно акцентирующую отмеченное – это... "прогрессивные социалисты" (ПСПУ, Н.Витренко). Но, учитывая сползание в маргинальный сегмент, политические перспективы ПСПУ и отсутствие ряда важных дополнительных предусловий, на реализацию эффективной, долгосрочной геополитической воли рассчитывать не приходится. И даже факт того, что сходная с Украиной судьба в средне-отдаленной перспективе постигнет абсолютное большинство государств (в том числе западно-европейских), а некоторым придется еще хуже, – успокаивает мало. Единственным объективным обстоятельством, косвенно дающим надежду на изменение обозначенной участи (но, увы, не гарантирующей сытое, довольное и безоблачное существование), является то, что Россия также "не особо" милована "архитекторами цивилизации". Но в отличии от Украины у нее имеются более широкие возможности держать длительную оборону (увы, в настоящий момент, не более того). К тому же в последние годы в России появилась политическая сила, которая демонстрирует амбицию геополитической воли, принуждающей запад с собой считаться (её состоятельность определится после 2008-го года). Упомянутые ранее обстоятельства ставят перед прагматичным украинским политикумом интересную дилемму. Интенсификация развития государства в короткой перспективе (в том числе в короткой политической перспективе) требует финансовой и технической помощи запада (теоретически так принято считать, хотя пример с "медленным, но уверенным" экономическим продвижением Белоруссии, факт чего был признан МВФ, заставляет усомнится в универсальности этого стереотипа). Однако, включение этой помощи в форме допинг-инъекции и в рамках "политического движка" "демократических ценностей" (делающего невозможным реализацию национальными элитами длительно-перспективных стратегий легальными политическими инструментами) ускоряет постиндустриально-драматическую украинскую перспективу. Сохранение же культурологической и территориальной идентичности в длительной перспективе невозможно без покровительства России (не говоря о сакраментальном вопросе энергоресурсов). Дополнительной пикантности добавляет тот факт, что сама по себе Украина является сферой стратегических (в короткой перспективе) интересов как России, так и запада (преимущественно США, интерес ЕС менее выражен и имеет большую зависимость от настроения России). Оперативный итог очередного этапа перманентной "mind-war", ведущейся западом (формально – США), завершился в конце 2004-го года "взятием Киева" (а ранее – Тбилиси, Грузии), включением Украины в сферу западного (американского) геополитического влияния. Это обстоятельство должно было стимулировать Россию предпринять ряд адекватных контрмер, как в сфере спецопераций, так и в области диалога (сепаратных переговоров) с исполнителями и идеологами западной геостратегической игры. Российское "поигрывание мускулами" (преимущественно ракетно-ядерными), заигрывание с Китаем и Индией, опека опальных (независимых от США и влияния саудовских шейхов) азиатских режимов Ирана и Сирии – все это симптомы формирования возрождающегося, активного вектора российской геополитики. "Пост-оранжевая" Украина неизбежно обречена быть вовлеченной в сферу этого вектора по очевидным причинам. (Но более всего, по причине геополитической и интеллектуально-стратегической несостоятельности собственной политической элиты.) В российском общественном сознании "оранжевый вираж" Киева, в котором "рука Вашингтона" была видна невооруженным взглядом, воспринимается очередной "агрессией запада" в историческом контексте "холодной" и Великой отечественной войны. И в значительно меньшей степени – предвестием "освобождения от рецидива советской диктатуры", "обуздания чиновничьего беспредела" и предвестником новой, на этот раз "оранжево-демократической", русской революции (как это пытались год назад представить российские либералы и как это воспринимала некоторая часть российской молодежи, с трудом отличающая голливудские спецэффекты от сюжетов телевизионных новостей). Фиаско амбициозных геополитических намерений "оранжевой" команды власти (прежде всего, фиаско инспирирующей эти амбиции неукраинской целевой геостратегической программы) не только "дело чести" новорожденной российской геополитики. Это еще и кардинальная насущная необходимость, важный фактор в подготовке российского массового сознания к политическому рубежу 2008-го года (ибо именно в таком качестве рассматривалась и оглашалась роль украинской "оранжевой революции" Бжезинским в проекции ее влияния на последующие политические процессы в России). Как следствие, реальная острота предстоящей кампании, включение тех или иных факторов, освобождение тех или иных электоральных потенциалов зависит от позиционного расклада, текущего сюжета "тихой войны" коллективных национальных интеллектов (увы, не украинских), от конфигурации сепаратных договоренностей (или "убедительного молчания"), достигнутых между Россией и центрами евро-атлантического влияния. Т.е. проще говоря, все зависит от того, будет ли решена судьба Украины "сильными мира сего" задолго до активной фазы самой избирательной кампании, или, если этого не произойдет, все будет решаться в последний момент, когда финальный акт соперничества спроецируется в символическое состязание инспирированных политических сил украинского политикума (в ритуальном контексте правил избирательной кампании). Оперативное конфигурирование сил в процессе кампании в обеих случаях легко координируется финансовыми рычагами – адресным дозированием финансовых потоков, питающих политтехнологические механизмы. Неблагоприятные обстоятельства или ситуационные преимущества каждой из сторон (имеются в виду стороны-геоигроки, питающие "географический" дуализм украинской внутренней и внешней политики) в таком подходе выступают в качестве аргументов и козырей торга. Имя этому торгу – геополитическое соперничество (но еще не геостратегическое, по причине молодости России в этом качестве). Украинская интрига-2006 – актуальный эпизод данного соперничества, хочет она этого или нет, нравится нам (украинцам) это или нет. До появления признаков того или иного итога "тихой войны" стратегий, спецслужб и респектабельной дипломатии, прогнозировать тот или иной сценарий, тем более общий итог кампании, затруднительно и некорректно. На этом этапе корректнее ограничиться систематизацией предусловий, факторов и потенциалов. А также внимательно наблюдать за знаковыми признаками украинской и около-украинской политической активности. Первым таким знаковым "звоночком" стали итоги ноябрьского официального визита нового украинского премьера (Ю.Еханурова) в Вашингтон, неожиданно продемонстрировавшие шоковое охлаждение американского внимания к Украине, до того подчеркнуто-заинтересованного. Этот симптом можно расценить как ситуационно-аналитическое признание американцами возможности потери своих украинских позиций, занятых в результате "оранжевой революции" и, как следствие, временное (как минимум) сворачивание режима оперативно-тактического благоприятствования. Проявление следующего, во многом определяющего, симптома ожидается 22 ноября – в официальную годовщину "оранжевой революции". То, на сколько основательно будет проведенная подготовка, насколько помпезным и торжественным будет мероприятие, продемонстрирует общий организационно-политической тонус команды власти, её решимость "повторить подвиг". Но реально знаковыми будут два аспекта. Первый – это качество совместного присутствия представителей расколовшихся оранжевых сил (Ющенко и Тимошенко) на "революционных подмостках" майдана-2005. Ибо если возможно возрождение альянса "оранжевых", по правилам полит-технологического жанра эта новость должна быть оглашена со сцены "возрожденного" "оранжевого майдана", персонально лидерами прошлогодней "революции", "сливающимися в экстазе" продолжения борьбы за "ценности майдана". (Отметим, что возрождение альянса "оранжевых" возможно только при наличии ключевого технического условия – "убедительности аргументов" и "ненавязчивой настойчивости" третьей стороны, которая несколькими годами ранее уже координировала сбор разношерстных и разномастных политических сил под крылом брэнда "Наша Украина"). Второй – это массовый антураж майдана образца 22 ноября 2005-го года. Степень "оранжевого" заполнения майдана-2005 является важным PR-технологическим условием возбуждения прошлогодних медийных рефлексов у чутких к телевизионным посылам телезрителей (в особенности, симпатизирующих "оранжевым"). При умелой постановке праздника, медийной поддержке (сопоставимой с прошлым годом), при продуманной режиссуре ролей лидеров и "сюжета примирения героев", в итоге может быть достигнут синергетический эффект. И этот эффект, теоретически, способен заметно поднять (а при продуманном продолжении кампании и соответствующей политтехнологической поддержке – удержать) изрядно опущенный рейтинг объединенных "оранжевых" за счет разочарованных, но эмоционально чувствительных, ностальгирующих бывших сторонников. Безусловно, наиболее удачная реализация потенциала 22 ноября будет лишь бледной тенью прошлогодней "магии майдана". Но и эта "бледная тень" требует наличия предварительных условий и ресурсов, ключевое из которых – морально-техническая поддержка третьей стороны. Если же эта поддержка не будет продемонстрирована (а до праздника осталось две недели и при этом не далее как 9 ноября была перенесена дата торжества с выходного дня 20 ноября на вторник 22-го), мы станем свидетелями формального мероприятия в рамках государственной сметы и одновременно – свидетелями вступительных аккордов "лебединой песни" итогов прошлогодней геополитической интриги. Избирательная кампания превратится в симптоматическую рокировку политических фигур в украинском секторе геополитического поля с расстановкой новых, возможно, неожиданных акцентов. А сами итоги кампании, весьма вероятно, запустят сюжеты личностно-политических драм героев вчерашних дней. Активная фаза жестко-интеллектуальной геостратегической игры была инициирована респектабельной евро-атлантической элитой на заре "холодной войны". Современная Россия была принуждена принять условия этой игры. Однако потребность в жесткой мобилизации своих интеллектуально-стратегических ресурсов, по-видимому, во всей полноте осозналась лишь прошлой (2004) осенью, когда амбициозное дыхание Азии ударило по российскому национальному сознанию смертью детей Беслана, а спустя два месяца запад, со свойственной ему "прагматичной непосредственностью", сыграл "на добивание" – повторил "шоковую терапию" на умах россиян, на этот раз использовав в качестве инструмента "освобождающуюся из имперского гнёта", стремительно "оранжевеющую" Украину. Современная геополитика шокирующе цинична в своей сути. И если Россия учится пинками, то Украина, объективно, вообще ничему не учится. Ибо украинский политикум за 15 лет пребывания у государственного "руля", ни собственному народу, ни миру так и не сумел явить феномен аутентичного, коллективного национального сознания ни по сути, ни по форме (не говоря о том, что это сознание должно было обнаружить качество интеллектуального и стратегического). Более того, за последний "оранжевый" год ситуация усугубилась. Ежели нация не имеет своего коллективного интеллекта ("головы"), за нее думают другие нации. Ей же в геополитическом организме человечества остается роль "прочих органов" (и хорошо, если только "органов"). Вот и продолжаем ожидать "знаковых симптомов"... До 22 ноября ждать осталось не долго... ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ В следующем разделе цикла планируется более подробно остановиться на основных "игроках" кампании, на персональных и командных тактиках, на вопросах финансирования политической деятельности, а также будет предпринята первая попытка заглянуть за оперативно-тактический контекст приближающейся кампании и её итоги...   Рассылки ИНСИ SUBSCRIBE.RU : Злободневные темы: из оперативных материалов аналитика Инновационные Силы – UA "КЛУБНЫЕ" РАССЫЛКИ: [1: Концепция] [2: Подписная форма] [• Архив] [?] ВВЕРХ

© S.Yarinich © ИНСИ © CI-UA © Cibhelion