День добрый дорогие подписчики. Читайте в сегодняшнем выпуске  о  террорре в 20-30 годы в СССР и о разгроме Православной церкви. Но вначале хочу предложить несколько новых песен Игоря Растеряева:

Весна:

http://www.youtube.com/watch?v=jeKwjMKSc7U&feature=plcp

Капитан Колесников:

http://www.youtube.com/watch?v=PMHzqjRMDHE

Звонарь:

http://www.youtube.com/watch?v=s9XsfuonpMA

Хочу также напомнить о чтении архивных выпусков:

http://subscribe.ru/catalog/country.ru.rod

А вот путеводитель по выпускам рассылки :

*         "Памятка русскому человеку" Ушкуйника - выпуски 55-57.

*         Александр Иванченко "Путями великого россиянина" -выпуски:  19 - 29.

*         В. Емельянов "Десионизация" -  91-96.

*         О древнеславянской письменности ( в основном на основе книги А. Иванченко, упомянутой выше) - 103 - 107.

      Звенящие кедры России -  108 ... 119.

       О русском патриотизме и корнях ненависти к русским  - 68, 73.

*         Шишков "Словянорусский корнеслов" - 129-137    

*         Сон разума -  размышления о нашем времени, эволюции, истории -  выпуски: 1...12.

*         И. Грозный по книге "Мучитель или мученик" Н. Прониной - 38 - 51.

*         Пётр Первый - на основе книг Башилова и Мартыненко -  выпуски 53, 54, 61, 65, 67.

*         О.Платонов о большевизме - 98-102, 122-126,  о развале СССР -  69,71,72, 74, 75, о возвышении России в начале ХХ веке - 59, 62,  о Первой Мировой войне - 85-86,  о Первой анти-русской революции  -  80, 82, 83.

*         О книге Бушкове, который попытается подвергнуть ревизии практически всю историю, но прежде всего татаро-монгольское нашествие -  89-90.

А теперь слово Олегу Платонову: 

Страх. - Принуждение. - Террор. - Государственное управление лаге-

 рей. - "Чистки". - Принудительный труд. - Введение паспортной сис-

 темы. - Унизительные ограничения и устрашающее законодательство.

   "Величайшая ошибка думать, - писал Ленин Л.Б. Каменеву в марте 1922 года, - что НЭП положит конец террору. Мы еще вернемся к террору и к террору экономическому".

   Ленин и другие большевистские вожди неустанно призывают к усилению репрессий. В августе 1922 года, выступая на XII конференции РКП(б), Зиновьев заявлял, имея в виду всех сопротивлявшихся большевизму: "Когда головни догорают, попытайтесь затоптать их сапогами и вы заглушите их совсем".

   В годы правления еврейского интернационала страх, принуждение,терррор были главными движущими силами общественной и личной жизни.

   Страх царствует повсюду, пропитывает все поры общества, парализуя творчество, самостоятельность, инициативу, предприимчивость.

"Молочница, - говорит Бородин, - боится конфискации коровы, крестьянин - насильственной коллективизации, советский работник - непрерывных чисток, партийный работник боится обвинений в уклоне,научный работник - обвинения в идеализме, работник техники - обвинения во вредительстве. Мы живем в эпоху великого страха. Страх заставляет талантливых интеллигентов отрекаться от матерей, подделывать социальное происхождение... Страх ходит за человеком. Человек становится недоверчивым, замкнутым, недобросовестным, неряшливым и беспринципным... Кролик, который увидел удава, не в состоянии двинуться с места... Он покорно ждет, пока удавные кольца сожмут и раздавят его. Мы все кролики. Можно ли после этого работать творчески? Разумеется нет".

   "Мы жили и живем под неослабевающим режимом террора и насилия, - писал в 1934 году в письме к Молотову выдающийся русский ученый Иван Павлов. - Если бы нашу обывательскую действительность воспроизвести целиком без пропусков, со всеми ежедневными подробностями - это была бы ужасающая картина, потрясающее впечатление от которой на настоящих людей едва ли бы значительно смягчилось, если рядом с ней поставить и другую нашу картину с чудесно как бы вновь вырастающими городами, днепростроями, гигантами-заводами и бесчисленными учеными и учебными заведениями. Когда первая картина заполняет мое внимание, я всего более вижу сходство нашей жизни с жизнью азиатских деспотий".

   Очевидцы тех лет отмечают антирусский характер террора, главной целью которого было сломить, поставить на колени Русский народ, сделать из него раба, а всех непокорных уничтожить физически.

   Такой подход к Русскому народу обосновывался теоретическими разработками идеологов большевистской партии, рассматривавших его как "человеческий материал" для создания "нового человека" - невольника космополитической системы еврейского интернационала. "Пролетарское принуждение во всех своих формах, начиная от расстрелов и кончая трудовой повинностью, - писал большевистский теоретик Н. Бухарин, - является, как ни парадоксально это звучит, методом выработки коммунистического человечества из человеческого материала капиталистической эпохи".

   Государственное политическое управление, пришедшее в феврале 1922 года на смену Чека, мало чем отличалось от последней. Хотя некоторые его права были вначале ограничены (по сравнению с Чека), но уже к осени восстановлены в полном объеме. ГПУ получило право на высылку, заключение в тюрьму и в некоторых случаях бессудный расстрел контрреволюционеров.

   На смену русскому народному укладу жизни шла "рационализация жизни" и "реорганизация человека". Новая "героика" социализма создается по идеалам героев произведений Максима Горького - деклассированных элементов, босяков, "романтиков дна". В конце 20-х годов "романтизация" "идеалов" нетрудовых элементов находит естественное завершение в прославлении рабского труда заключенных. Суть идеологии нетрудовых элементов проявляется здесь во всей наготе. "Принятая Государственным политуправлением исправительно-трудовая политика, - писал М. Горький, - сведенная в систему воспитания проповедью единой для всех спасительной правды социализма и воспитания обществен-

но-полезным трудом, - еще раз блестяще оправдала себя. Она была оправдана и раньше в многочисленных трудовых колониях и коммунах ГПУ, но эту систему "перековки" людей впервые применили так смело, в таком широком объеме (при строительстве Беломорканала. - О.П.)..." Одновременно на этой стройке было занято около полумиллиона заключенных, именуемых каналоармейцами, состоявших на 90% из бывших крестьян - кулаков и подкулачников.

   Начальник Главного управления исправительно-трудовых лагерей ОГПУ М.Д. Берман так объяснял свою "трудовую" задачу в начале 30-х годов: "Заключенный стоит государству больше 500 рублей в год.

С какой стати рабочие и крестьяне должны кормить и поить всю эту ораву тунеядцев, жуликов, вредителей и контрреволюционеров? Мы их пошлем в лагеря и скажем: вот вам орудие производства. Хотите есть - работайте. Это принцип существования в нашей стране. Для вас не будет исключения, лагерями должна руководить такая организация, которая сможет выполнять крупные хозяйственные поручения и начинания советской власти и освоит ряд новых районов. Эта пря-

мая директива партии и правительства..."

   Многомиллионные массы "трудовых коллективов" заключенных словно раковая опухоль разъедали традиционную русскую культуру, активно разлагали ее духовно-нравственную основу. Большая часть бывших заключенных получила в лагере отчетливо выраженную ненависть к труду. Гнать "туфту", т.е. намеренно недобросовестно выполнять работу, становилось жизненным принципом многих познавших принудительный труд.

   <С первой иллюзией, - писал В. Шаламов, прошедший все муки гулаковского ада, - было покончено быстро. Это - иллюзия работы, того самого труда, о котором на воротах всех лагерных отделений находится предписанная лагерным уставом надпись: "Труд есть дело чести, дело славы, дело доблести и геройства". Лагерь же мог прививать только ненависть и отвращение к труду>. Миллионы русских людей, попавших в лагерь, теряли свой жизненный идеал - труд как добродетель. Для них труд становился самым страшным проклятьем. И вся си-

стема лагерей в конечном счете была направлена именно на это - сделать труд проклятьем, дискредитировать высшую жизненную ценность русского человека.

   Мифология казенного отношения к труду в условиях ГУЛАГа формируется в печатных органах мест заключения: "Через труд к свободе", "За темпы и качество" (это-то в условиях всеобщей "туфты"!), "На штурм", "За шесть условий", "За трудовое перевоспитание", "Перековка" (наиболее распространенный орган среди заключенных, строивших каналы), "К трудовой жизни"За Коммуну" (производственно-бытовой журнал Первой трудовой коммуны ОГПУ), "Борьба за металл" (газета лишенных свободы Магнитогорской ИТК),  "За первенство" (газета зэков и исправтрудработников), "Ударник социалистических полей". Таковы только самые основные органы печати ГУЛАГа, в названиях которых упоминалось или подразумевалось слово труд.

   История трудовых лагерей может быть разбита на два этапа. Первый - "доплановый" - развивался с первого года революции до 1929 года. Концлагеря, как я уже показал выше, возникают летом-осенью 1918 года, а в начале 1919 года Ф.Э. Дзержинский объявляет их "школой труда".

   В 1921 году в журнале московской Таганской тюрьмы "Тюрьма" рассказывается о том, что "в России... труд заключенных приобретает все большее и большее значение". В московской Таганской тюрьме тогда работало 65% заключенных. Московский совет народного хозяйства ставит вопрос "об устройстве мастерских в лагерях принудработ". На местах дело на первых порах обстояло хуже. В Вятском губернском исправительно-трудовом доме в 1923 году работало только 42% заключенных. К середине 20-х годов труд заключенных начинает развивать-

ся все шире и шире.

   Система принудительного труда в местах заключения становится объектом особого внимания со стороны большевистской власти. Согласно циркуляру, подписанному в январе 1925 года начальником Главного управления местами заключения РСФСР Ширвиндтом: "В целях развития работ заключенных они организуются по принципу хозяйственного расчета..."

   В середине 20-х годов в тюремной печати появляются объявления такого содержания: "Минусинский исправительно-трудовой дом исполняет... заказы в своих мастерских... Отпускает кирпич своего кирпичного сарая... Исправительно-трудовой дом принимает на себя выполнение разного рода черных работ. Ассенизация (очищение туалетов) выполняется своим обозом". "Используя труд заключенных, рабочая часть губернского исправительного дома имеет возможность принимать заказы на 10 процентов дешевле кооперативных цен". Конечно, более дешевая цена выполняемых работ обеспечивалась за счет недоплаты за труд - эксплуатации заключенных. Заключенных не только эксплуатировали, но и как скот сдавали в наем. "Отдел работ Екатеринбургско-

го исправительного дома N 1... производит отпуск рабочей силы простой и квалифицированной сдельно и поденно, группами не менее 5 человек... Имеется техническое бюро из опытных инженеров и техников.

Принимаются поручения по составлению строительных смет... Цены на 10-25 процентов ниже других предприятий".

   Продолжительность рабочего времени до конца 20-х годов составляла 8 часов в мастерских и 10-в сельхозколониях. Даже на тяжелых и вредных видах работ оплата труда была крайне мизерной. Например, в 1925 году в Витебском домзаке 20 женщин-заключенных, за месяц изготовившие 15 тыс. зеркал (производство повышенной вредности), заработали по 15 рублей каждая. Тогда как средняя зарплата вольного рабочего составляла около 50 руб.

   С 1929 года лагерная система входит в новый, "плановый" этап "развития". Труд заключенных включается в государственный план с ежегодным увеличением хозяйственных показателей "от достигнутого".

Возникает не просто новая отрасль народного хозяйства, а сверхотрасль - лагерный сектор социалистической экономики, включавший в себя все виды экономической деятельности.

   Возглавляла этот сектор советской экономики группа видных еврейских большевиков, в частности, Г.Г. Ягода, М.Д. Берман, Я.Д. Рапопорт, С.Г. Фирин, Н.А. Френкель. Все они отличались крайней ненавистью к Русскому народу и его святыням. Ближайший родственник Я.М. Свердлова Г.Г. Ягода (занимавший в 1934-1936 годах пост наркома внутренних дел СССР), например, приняв изрядную дозу спиртного, любил стрелять по иконам.

   Согласно государственному плану развития народного хозяйства СССР 30-х годов, НКВД обепечивал около половины заготовок леса на Дальнем Востоке, в Карело-Финской АССР и в Коми АССР, более трети в Архангельской и Мурманской областях, от одной пятой до одной четвертой в Ярославской, Горьковской, Молотовской, Свердловской областях и Краснодарском крае. Заключенные выдавали 40% общесоюзной добычи хромитовой руды, работали на урановых и угольных шахтах и золотых приисках. Трудно назвать отрасль или вид деятельности, где бы не использовался труд заключенных. Изготовление цемента и буксирных пароходов, морских катеров и барж, автотракторных прицепов и скреперов, тяжелых грейдеров и катков, сельскохозяйственных орудий и мебели, бельевого трикотажа, чулочно-носочных изделий и обуви - всюду использовался труд заключенных.

   Преимущественно принудительным трудом заключенных были построены, в частности, города Комсомольск-на-Амуре, Советская Гавань, Магадан, Норильск, Дудинка, Воркута, Северодвинск, Дубна, сотни поселков; вырыты три гигантских канала - Беломорский, Волжский, Волгодонский. Самый малый из них Беломорский - 227 км, 19 шлюзов, 15 плотин, 49 дамб с общим объемом только земляных и скальных работ 21 млн. кубометров и все это при помощи тачки, кирки и лопа-

ты; проведены тысячи километров железных и шоссейных дорог - Котлас-Воркута (ж/д), Рикасиха-Молотовск (ж/д), Караганда-Балхаш (ж/д), Салехард-Игарка (ж/д), второй путь сибирской магистрали (4000 км), Комсомольск-Советская Гавань (ж/д), начальная часть БАМа от Тайшета до Лены, автомобильное шоссе Москва-Минск; возведены тысячи заводов и предприятий, в том числе такие гиганты, как Балхашский, Соликамский, Березниковский комбинаты; созданы не-

сколько крупных ГЭС, в том числе Куйбышевская, Нижнетуломская,

Усть-Каменогорская. Я уже не говорю о массовом использовании труда заключенных на лесоповале, на копях и шахтах и прочих самых тяжелых работах.

   Лагерный труд имел не только производственную сферу (физический труд). В "шарашках" - так назывались лагерные научно-исследовательские и проектно-технологические институты - работали многие тысячи заключенных умственного труда - ученые и инженеры, деятели культуры и искусства.

   По самым заниженным ориентировочным оценкам, среднегодовой объем национального дохода, создаваемого в тюремном секторе, составлял в ценах тех лет в середине 30-х годов по крайней мере 30 млрд.

рублей, т.е. больше 10% национального дохода страны. Численность занятых в тюремном секторе достигала не менее 10 млн. человек, или около 15% всех занятых в народном хозяйстве. Естественно, не больше пятой части созданной в тюремном секторе суммы дохода шло на личное потребление заключенных, основная ее часть пополняла государственную казну.

   Главное управление лагерей имело множество внутренних управлений, в подчинении которых находились специальные лагеря, имевшие свой "профиль хозяйственной деятельности".Лагеря делились на лагпункты, находившиеся рядом с производственным объектом: лесоповалом, рудником, шахтой, совхозом, фабрикой, заводом. Все они, конечно, были затянуты колючей проволокой и тщательно охранялись.

   Труд в лагерях организовывался самым варварским способом - главным трудовым мотиватором был голод. Норма, чаще всего чрезмерная, устанавливалась как условие получения мизерного пайка обычно не составлявшего даже прожиточного минимума. Выполнивший норму в обыкновенном трудовом лагере получал пайку плохого хлеба, черпак супа из гнилых овощей. А те, кто мог перевыполнить норму, "награждались" дополнительно половником каши или картофеля. Но горе тому, кто не вырабатывал свою норму. Его "сажали" на

штрафной паек, полезность которого была значительно ниже прожиточного минимума. Такой человек обрекался на гибель.

   "Хозяйственная деятельность" лагерей составляла высокоприбыльную статью дохода для государства. Высокая прибыль обеспечивалась прежде всего за счет запланированной недоплаты. Яркий пример - лагеря в Воркуте. Здесь существовали две организации по эксплуатации труда заключенных - Главное управление Воркутинскими лагерями и трест "Воркутауголь". Трест "Воркутауголь" выплачивал Главному управлению Воркутинскими лагерями за каждого выведенного на шахту заключенного по тарифным ставкам, разрядам и "производительности труда", соответствовавшим оплате труда вольнонаемных шахтеров Донбасса.

   Сами заключенные шахтеры получали от треста "Воркутауголь" по особым гулаковским ставкам. Однако даже те мизерные начисления, которые шли заключенным, на руки им не выдавались. Требовалось специальное разрешение начальника лагеря, который давал его в зависимости от поведения заключенного. В воркутинских лагерях, описывал очевидец, на некоторых шахтах на личные счета заключенных-шахтеров записывалось не более 10-15% той суммы, которую сам лагерь получал за их труд от шахты.

   Организация труда заключенных строилась по образцу рабовладельческих плантаций. Огромная роль в эксплуатации их труда отводилась нарядчикам из числа самих заключенных, но поставленных в привилегированное положение (лучшее питание, лучшие постель и место в бараке - порой даже специальная кабинка, выгороженная фанерой, - "денщики" из заключенных). Нарядчик осуществлял расстановку бригад и отдельных заключенных по местам работы. От него зависело, куда сегодня пошлют бригаду - на легкую или тяжелую работу, на трескучий мороз или оставят в теплом помещении. За распределение в хорошие места нужно было платить, и прежде всего за счет получаемых из дома посылок.

   Над всеми нарядчиками стоял старший нарядчик, который каждый день получал из планово-производственной части пачку бумаг на вывод заключенных, собирал всех своих нарядчиков и распределял между ними задания. За выполнение нарядов нарядчики отвечали головой.

   Писатель Шаламов рассказывает, как заключенные работали по шестнадцать часов при самых напряженных нормах. Если считать, что подъем, завтрак и развод на работу, и ходьба на место ее занимали полтора часа минимум, обед - час и ужин вместе со сбором ко сну полтора часа, то на сон после тяжелой физической работы на воздухе оставалось всего четыре часа. Человек засыпал в ту самую минуту, когда переставал двигаться, умудрялся спать на ходу или стоя. Недостаток сна отнимал больше сил, чем голод. Невыполнение нормы грозило штрафным пайком - 300 г хлеба в день, и без баланды. Денег почти

не платили. В отдельных случаях их давали некоторым бригадам. Все потому, что нормы были практически невыполнимы для истощенных и голодных людей. Чтобы что-то получить, бригадиры всю выработку бригады записывали на 2-3 человек - получалось перевыполнение - за это давали денежные премии. Остальные члены бригады имели только штрафной паек.

   Численность заключенных в период правления еврейского интернационала увеличилась почти в 7 раз.

     Общее количество заключенных в период правления еврейского

           интернационала (на 1 января каждого года)

+------------+-----+-----+-----+-----+-----+-----+-----+-----+-----+-----+-----+

|Годы        | 1925| 1926| 1927| 1928| 1929| 1930| 1931| 1932| 1933| 1934| 1935|

+------------+-----+-----+-----+-----+-----+-----+-----+-----+-----+-----+-----+

|Тыс.человек |139,6|145,3|179,5|121,0|147,2|179,0|212,0|268,7|334,3|510,3|965,7|

|            |     |     |     |     |     |     |     |     |     |     |     |

|На 1000 чел.| 0,99| 1,01| 1,22| 0,80| 0,95| 1,14| 1,32| 1,64| 1,99| 2,98| 5,52|

|населения   |     |     |     |     |     |     |     |     |     |     |     |

+------------+-----+-----+-----+-----+-----+-----+-----+-----+-----+-----+-----+

   Подавляющее число заключенных составляли русские. Доля их в "населении Гулага" была выше, чем удельный вес в населении СССР.

Русские как "контрреволюционная нация" (определение К. Маркса) отправлялись в тюрьму только за то, что осмеливались выражать свои национальные чувства.

   "Ведь все, поголовно все знают, - писал Е.Н. Николаев, "руководитель фашистско-монархической группы церковников" (формулировка НКВД), - что творится в России что-то кошмарное, жуткое, и все это исключительно оттого, что Россией управляют люди - враги России и Русского народа, не имеющие никакого понятия о государственном устройстве, придумавшие утопическую, бессмысленную систему... которая проводится исключительно одним только принуждением и террором". За эти слова Николаев был расстрелян, пополнив собой трагическую статистику геноцида Русского народа.

Число осужденных за "контрреволюционные и другие особо опас-

         ные преступления" в 1921-1934 годах.

+-----+--------+--------+---------------+--------+------+

|Годы |  Всего |Смертная|Лагеря,колонии,|Ссылка и|Прочие|

|     |осуждено|  казнь |    тюрьмы     |высылка | меры |

+-----+--------+--------+---------------+--------+------+

|1921 | 35829  |  9701  |    21724      |  1817  |  2587|

|1922 |  6003  |  1962  |     2656      |   166  |  1219|

|1923 |  4794  |   414  |     2336      |  2044  |     -|

|1924 | 12425  |  2550  |     4151      |  5724  |     -|

|1925 | 15995  |  2433  |     6851      |  6274  |   437|

|1926 | 17804  |   990  |     7547      |  8571  |   696|

|1927 | 26036  |  2363  |    12267      | 11235  |   171|

|1928 | 33757  |   869  |    16211      | 15640  |  1037|

|1929 | 56220  |  2109  |    25853      | 24517  |  3742|

|1930 |208069  | 20201  |    11443      | 58816  | 14609|

|1931 |180696  | 10651  |   105683      | 63269  |  1093|

|1932 |141919  |  2728  |    73946      | 36017  | 29228|

|1933 |239664  |  2154  |   138903      | 54262  | 44345|

|1934 | 78999  |  2056  |    59451      |  5994  | 11498|

|1935 |267076  |  1229  |   185846      | 33601  | 46400|

+-----+--------+--------+---------------+--------+------+

   Всего осуждено за "контрреволюционные и другие особо опасные преступления" за 1921-1938 годы было 2 944 879 человек, из них 30% (1062 тыс.) проходили как уголовники.

   Созданная большевистским режимом система принуждения включала в свой арсенал, кроме тюремно-лагерной системы, набор правовых мер, парализовавших всякую волю к сопротивлению и обставлявших жизнь русского человека десятками унижительных ограничений.

   Популярной мерой устрашения в 20-х годах были так называемые "чистки" советских учреждений и организаций от враждебных элементов, к которым относили прежде всего национально мыслящих русских людей. Этих "чисток" очень боялись, так как в результате их многие лишались работы, а значит, и источника существования. Для проведения "чисток" собирался "широкий актив трудящихся", давался широкий ход доносам и анонимкам. "Чистка" проводилась по "трем категориям".

   По "третьей категории" - самой милостивой, - человека только понижали в должности, занеся соответствующую запись в послужной список. После чего "виновный", сжав плечи от страха, ждал следующей "чистки".

   По "второй категории" работника увольняли, но давали возможность

получить работу в другом, худшем месте.

   По самой суровой, "первой категории", работника увольняли без права получить работу в других советских учреждениях, выселяли из государственной квартиры, лишали пенсии.

   Большевистский режим по-прежнему практикует различные формы принудительного труда, сходные с методами военного коммунизма.

   "Мы пробовали этот путь, - писал Сталин в 1927 году, - в период

военного коммунизма в виде организации трудовых армий. Но на этом пути больших результатов не добились. Мы пошли потом к этой цели обходными путями, и нет основания сомневаться в том, что добьемся в этой области решающих успехов".

   В 1927 году решением ВЦИК и СНК РСФСР вводится новое "Положение о привлечении населения к трудовой и транспортной повинности", согласно которому по решению административных организаций население может принудительно направляться на любые работы, уклонение от которых преследовалось в судебном порядке.

   Основной формой привлечения кадров в промышленость стал так называемый организованный набор путем заключения договоров хозяйственных организаций с колхозами, закрепление рабочих за Предприятиями на определенные сроки на основе контрактации (Постановление ЦИК и Совнаркома СССР "Об отходничестве", 30 июля 1931 года). На практике это было так. Соответствующие органы давали разнарядку на район. Райком спускал эту разнарядку на отдельные колхозы.

Колхозы автоматически заключали договора, причем практически не

учитывались склонности и интересы самих направляемых колхозников.

Бывшие колхозники прикреплялись к тем предприятиям, где, по мнению большевистских руководителей, наблюдалась необходимость в них. Бывший колхозник не мог покинуть предприятие, пока не закончится срок контрактации.

   Постановлением ЦИК и СНК 27 декабря 1932 года в стране вводится паспортная система, ставшая в тех условиях одной из главных форм принудительного регулирования жизни русских людей. Постановление о паспортах гласило так:

   "В целях лучшего учета населения городов, рабочих поселков и новостроек и разгрузки этих населенных мест от лиц, не связанных с производством и работой в учреждениях или школах и не занятых общественнополезным трудом (за исключением инвалидов и пенсионеров), а также в целях очистки этих населенных мест от укрывающихся кулацких, уголовных и иных антиобщественных элементов ЦИК и Совнарком СССР постановляет:

   1. Установить по СССР единую паспортную систему на основании положения о паспортах.

   2. Ввести единую паспортную систему с обязательной пропиской по всему СССР в течение 1933 года, охватить в первую очередь население Москвы, Ленинграда, Харькова, Киева, Минска, Ростова-на-Дону, Одессы и Владивостока".

   Люди, не имевшие паспортов, а жителям села их не выдавали, не могли устроиться на работу и поэтому пожизненно прикреплялись к тому или иному колхозу. Жители городов не могли устроиться на работу без прописки, а часто и, наоборот, не могли получить прописки,не устроившись на работу. Таким образом, устанавливалась принудительная связь между местом работы и жительством. Кроме паспортного режима, вводится еще статья закона "7-35", по которой до 7 лет получали люди "без определенного места жительства" и "без определенных занятий".

   В том же году издается постановление, предусматривающее немедленное увольнение хотя бы за один прогул. Оно гласило: "Установить, что в случае хотя бы одного дня неявки на работу без уважительных причин работник подлежит увольнению с предприятия или из учреждения с лишением его права пользования выделенными ему, как работнику данного предприятия или учреждения, продовольственными и промтоварными карточками, а также с лишением его права пользования квартирой, предоставленной ему в домах данного предприятия или

учреждения".

   В 1933 году выходит постановление "О порядке отходничества от колхозов", в котором предусматриваются меры административного наказания за самостоятельный уход колхозника на постоянную или временную работу в город. Разрешение на уход дается только на основе специально зарегистрированного в правлении колхоза договора с хозорганами.

   В 30-е годы промышленность ежегодно набирала в "организованном" порядке в колхозах около 1,5-2 млн. человек. Только за годы пятилетки было "организовано" и направлено в промышленность и на транспорт около 13 млн. человек - преимущественно колхозников.

   Рабочих "добровольно-принудительно" объединяют в ударные бригады, заставляя закрывать глава на ужасные условия работы и быта.

Более того, ударные бригады "добровольно" пересматривают нормы выработки в сторону их повышения, а сдельные расценки в сторону понижения. Одновременно берутся повышенные против плана задания по производству и по снижению себестоимости. В конце 20-х - 30-х годах нормы выработки в промышленности повысились на 15-50%, а расценки на многие работы снизились.

   Рабочие, пока была возможность, пытались переходить на другое место работы, однако чаще всего и там было то же самое. Тем не менее текучесть рабочей силы, например, в Донбассе в 1930 году доходила до 60-65%. На хлопчатобумажных предприятиях за год сменилось 68% всех рабочих, льняных - 104%, кожеобувных - 120%.

   Чтобы остановить этот естественный процесс, государством осуществляется целый ряд мероприятий по принудительному закреплению рабочей силы.

   В конце 20-х - 30-е годы проводится шумная кампания по так называемому самозакреплению кадров. Суть ее состояла в том, что рабочих заставляли "добровольно" подписывать обязательства оставаться на предприятии до конца пятилетки. Нередко отказ от подписи такого обязательства объявляется антисоветским настроением с соответствующими последствиями для того времени.

   7 августа 1932 года по инициативе Л.М. Кагановича и Яковлева (Эпштейна) издается одно из самых жестоких постановлений ЦИК и СНК эпохи еврейского интернационала - "Об охране имущества государственных предприятий и кооперации и укреплении общественной социалистической собственности". Даже за незначительные проступки или просто трагические случайности (рабочий случайно сломал резец, колхозник собрал несколько колосков с убранного поля и т.п.) предполагалось "применение в качестве судебной репрессии и жесточайших

наказаний - высшей меры социальной защиты - расстрела с конфискацией всего имущества", а также неприменения по этим "делам" амнистии.

   В постановлении, в частности, говорилось:

                               I

   <...>2. Применять в качестве меры судебной репрессии за хищение грузов на железнодорожном и водном транспорте высшую меру социальной защиты - расстрел с конфискацией всего имущества и с заменой при смягчающих обстоятельствах лишением свободы на срок не ниже 10 лет с конфискацией имущества.

   3. Не применять амнистии к преступникам, осужденным по делам о хищении грузов на транспорте.

                               II

   <...>2. Применить в качестве меры судебной репрессии за хищение...

колхозного и кооперативного имущества высшую меру социальной защиты - расстрел с конфискацией всего имущества и с заменой при смягчающих обстоятельствах лишением свободы на срок не ниже 10 лет с конфискацией всего имущества...

   3. Не применять амнистии к преступникам, осужденным по делам о хищении колхозного и кооперативного имущества.

                               III

   <...>2. Применять в качестве меры судебной репрессии по делам об охране колхозов и колхозников от насилия и угроз со стороны кулацких и других противообщественных элементов лишение свободы от 5 до 10 лет с заключением в концентрационный лагерь.

   3. Не применять амнистии к преступникам, осужденным по этим делам".

Курс на уничтожение Русской Церкви. - "Союз воинствующих без-

 божников". - Закрытие храмов. - Расправы над священнослужителя-

  ми. - Репрессии против верующих. - Безбожные пятилетки.

   После казни русских православных людей по делу митрополита Вениамина страну захватила волна злодейских убийств священников,епископов и просто верующих мирян. Еще в 1921 году Политбюро приняло решение "применять к попам высшую меру наказания". Каждый русский священник был объявлен опасным государственным преступником. Во исполнение этого решения только в начале 20-х годов смертной казни подверглись 10 тыс. священнослужителей. Всего же в период правления еврейского интернационала в 20-30-е годы было убито

200 тыс. служителей Русской Церкви. Еще полмиллиона прошли через

тюрьмы и ссылки.

   Большевистские вожди не выбирали средства для достижения своих изуверских планов. Виднейший еврейский большевик и масон Луначарский заявлял, что всякий человек, верующий в Бога, является для большевиков контрреволюционером, ибо мешает им устроить свое царство на земле". Пусть Русский народ молится электричеству, издевательски заявлял Ленин. "Электричество, - говорил он - заменит крестьянину Бога. Пусть крестьянин молится электричеству; он будет

больше чувствовать силу центральной власти - вместо неба".

   <Мы, - вторил ему Н. Бухарин - ободрали церковь, как липку, и на ее "святые ценности" ведем свою мировую пропаганду, не дав из них ни шиша голодающим; при ГПУ мы воздвигли свою "церковь" при помощи православных попов, и уж доподлинно врата ада не одолеют ее;

мы заменили требуху филаретовского катехизиса любезной моему сердцу "азбукой коммунизма", закон Божий - политграмотой, посрывали с детей крестики да ладанки, вместо икон повесили "вождей" и постараемся для Пахома и "низов" открыть мощи Ильича под коммунистическим союзом... Дурацкая страна!>.

   При ЦК ВКП(б), а фактически при Политбюро была создана так называемая Антирелигиозная комиссия, которая обычно именовалась "Комиссией по вопросу закрытия церквей". Действовала эта комиссия секретно. В число ее членов входили М. Губельман (Ярославский) - председатель; Красиков, Тучков (куратор религиозных организаций по линии ВЧК - НКВД), Толмачев.

   Главное направление антирусской деятельности 20-х годов сосредоточивалось на разрушении Русской Церкви. "Церковную политику развала, - заявлял Ф.Э. Дзержинский в секретном письме председателю Всеукраинской Чека,известному преступнику и садисту М.И. Лацису, - должна вести ВЧК, а не кто-либо другой. Официальные или неофициальные сношения партии с попами недопустимы. Наша ставка на коммунизм, а не религию. Лавировать может только ВЧК для единственной цели - разложения попов". Оперативные мероприятия против Русской Церкви разрабатывались в IV отделении секретного отдела ГПУ и осуществлялись

через разветвленную сеть местных отделений по всей стране.

   В одной из секретных инструкций чекистских организаций, cпециализировавшихся на разрушении Русской Церкви, в частности, отмечалось (1922 год):

   1. Обратить как можно больше внимания на православное духовенство, обязательно поставив себе условие завербовать из его среды нескольких (чем больше, тем лучше) осведомителей.

   2. По системе личных дел взять на учет все духовенство, начиная с дьяконов.

   3. В районах гегемонии "тихоновцев" предлагалось: а) активно давать задания лояльному духовенству (через осведомителей), вести усиленную кампанию против сторонников Тихона как в печати, так и в других видах агитации; б) преследовать реакционное духовенство, прибегая, в случае надобности, к их изоляции, а равно и выселению под разными юридически обоснованными предлогами.

   Политбюро заранее планирует аресты Патриарха и Синода.

   Патриарх Тихон был подвергнут аресту в мае 1922 года.

   Опекать Патриарха поставили известного еврейского большевика Минея Губельмана (выступавшего под псевдонимом Ем. Ярославский).

Было принято решение оказывать на Патриарха постоянное давление.

Летом 1923 года Политбюро, заслушав доклад Губельмана, постановило:

   "1. Следствие по делу Тихона вести без ограничения срока.

   2. Тихону сообщить, что в отношении к нему может быть изменена мера пресечения, если:

   а) он сделает заявление о раскаянии в совершенном преступлении против советской власти;

   в) отмежуется от белогвардейской и других контрреволюционных

организаций;

      В случае согласия будет освобожден..."

   Святителя Русской Церкви Патриарха Тихона большевики мучили под арестом более года, освободив его только 25 июня 1923. В июне 1922 был арестован и в ноябре сослан в Нарымский край Ярославский митрополит Агафангел. В 1923-1924 годах были заключены в Соловецкий лагерь архиепископ Верейский Иларион (Троицкий), епископы Лужский Мануил (Лемешевский), Самарский Анатолий (Грисюк), Балахнинский Филипп (Гумилевский), Лука (Войно-Ясенецкий) и дру-

гие архипастыри.

   В 1925 году Русскую Церковь фактически обезглавили. 7 апреля 1925 года под арестом Чека умер Патриарх Тихон. По мнению некоторых церковных историков, смерть Патриарха явилась результатом отравления, организованного ГПУ.

После гибели Патриарха был схвачен Патриарший Местоблюститель митрополит Петр

(Полянский). Вместе с ним арестовано еще несколько архиереев, проживавших в Москве: архиепископы Владимирский Николай и Черниговский Пахомий, епископы Херсонский Прокопий, Иркутский Гурий,Ананьевский Парфений, Глуховский Дамаскин, Гомельский Тихон,Каргопольский Варсонофий и другие.

   Главным местом заточения иерархов Русской Церкви стал Соловецкий лагерь, где к 1926 году были собраны 24 епископа. Многие епископы были высланы из епархиальных городов или сосланы на север, в Сибирь, Казахстан и Среднюю Азию. Для некоторых архиереев своеобразной ссылкой стали Москва и Харьков, откуда они не могли выезжать в свои епархии.

   В борьбе с Русской Церковью большевики проводили политику на поддержку не только еретического обновленческого движения, но и антиправославных сект - особенно хлыстов (духоборов), новоизраильтян, молокан, толстовцев.

   Чтобы отравить православному люду последние радости, в дни церковных праздников большевики запрещали продавать то, что чаще всего употреблялось за праздничным столом. Очевидцы свидетельствовали, что, например, к Св. Пасхе все молочное и яйца исчезали из продажи, даже деревенским запрещалось на рынках продавать эти продукты, особенно яйца, творог, сметану.

   Провокации против Русской Церкви следовали за провокациями. В начале 20-х годов серьезная чекистская операция проводится против Киево-Печерской Лавры. Все газеты и журналы, радио сообщают чудовищную ложь, что один из монахов Лавры заманил в дальние пещеры девушку, изнасиловал ее, а затем разрубил топором. Был организован шумный процесс, все обвинения против Церкви в котором были фальсифицированы. На суде выступали лжесвидетели, пытавшиеся представить монахов похотливыми развратниками и убийцами. На процесс во-

зили делегации предприятий, крестьян, учащихся, а затем организовали "письма трудящихся" за закрытие "гнезда разврата и кровавых преступлений".

   Великими оптинскими старцами был положен завет не трогать вовеки леса между Оптинской обителью и скитом. Ряд деревьев в этом лесу - вековых кедров - посажен еще старцем Макарием в виде клинообразного письма. По преданию, на этом клочке земли написана при помощи деревьев великая тайна, которую суждено прочитать только последнему старцу скита. В начале 20-х годов большевики безжалостно нарушили святыню - деревья вырубили, монахов изгнали или убили. Как вспоминают очевидцы тех событий: "Подойдя к Св. Воротам Скита, мы остановились и молча думали о Батюшке (Нектарии), вспоминали, как в хибарке преподавал св. благословение старец. Вы помните, что в Скит женщинам входить было нельзя, и можете представить себе наш ужас, когда мы увидели, что из Скита Св. воротами Иоанна Предтечи выходят жирный брюнет с курчявой головой в трусах, его толстая супруга в купальном костюме и голый их отпрыск...".

   <Православие начинает терять почву под ногами,- с чувством удовлетворения писал в это же время католический ксендз,- украинская церковь отделилась от московской. В Киеве "громада" из мирян и священников выбрала митрополита Липковского. Они нарушают каноны, уставы, служат на украинской мове - одним словом, не стало Царя, не стало и единства: они должны будут погибнуть... "Советы" пользуются разделением и, угнетая церковь, все более усиливаются. Что касается православного народа, то почти вся молодежь совершенно утратила

всякую религию. Богослужение в церквах посещают только старики.

Их храмы посещают единицы, а наш костел переполнен тысячами людей, из которых половина православных.>. Упоенный картиной уничтожения Русской Церкви, ксендз сильно преувеличивает симпатии русских к католичеству. Переполненные католические церкви были одним из результатов целенаправленной политики большевиков, ставивших главной задачей бороться прежде всего против Православия. Поэтому репрессии на представителей разных конфессий распространялись неравномерно, самый сильный удар приходился по Православию. Русские священники арестовывались, устраивались провокации, закрывались церкви, и поэтому русским людям порой не оставалось ничего другого, как, чтоб

помолиться Богу, идти в католический храм.

   Осенью 1929 года большевистские комиссары объявляют о начале первой безбожной пятилетки, ставящей целью "полное обезбоживание страны" и "ликвидацию всех остатков религиозного быта".

   Центром руководства культурными погромами в СССР стал "Союз безбожников", превращенный из организации, ведущей преимущественно антирелигиозную пропаганду, в "Союз воинствующих безбожников" (СВБ) - централизованный штаб организованных действий против верующих и православной культуры.

   Превращение "Союза безбожников" в "Союз воинствующих безбожников" формально произошло в 1929 году на II съезде этой организации (хотя фактически воинствующий дух этой организации был придан в 1928 году, параллельно с началом коллективизации. Съезд только узаконил тотальную войну против русской культуры). С речами на съезде выступили Бухарин, Луначарский, Горький, Демьян Бедный, Маяковский. Главным на съезде был М. Губельман, сыгравший ведущую роль в организации культурных погромов 20 - 30-х годов.

   Этот погромщик родился в 1878 году в Чите. Получил начальное образование в объеме трехклассного училища. С 20 лет участвовал в антирусской борьбе, отбыл срок на каторге за "работу" в террористической организации.

   В 20-е годы Губельман становится одним из главных историков партии и ведущим специалистом по борьбе с Православием. Еще в 1921 году Губельман принял деятельное участие в создании газеты "Безбожник" и стал ее редактором. Эта газета во многих материалах грубо и недостойно глумилась над чувствами православных, рассматривала всю историю России как темное, грязное пятно, призывала к отказу от древних народных традиций и обычаев. Уровень газеты был вульгарный,примитивный, ориентированный на то, чтобы сбить с толку, обмануть

неподготовленного читателя. Газета регулярно печатала клеветническую

информацию о поголовной развращенности священников и верующих, сплошь и рядом помещала такие грязные выдуманные примитивные фантазии, за которые в любой другой стране привлекли бы к суду.

   Писатель М. Булгаков, просматривая номера "Безбожника", был потрясен. "Соль не в кощунстве, хотя оно, конечно, безмерно, если говорить о внешней стороне. Соль в идее, ее можно доказать документально: Иисуса Христа изображают в виде негодяя и мошенника... Не трудно понять, чья эта работа. Этому преступлению нет цены".

   В своем желании очернить Русскую Церковь Губельман использует любую ложь и клевету. Так, в 1930-е годы он обвиняет монашество Киево-Печерской Лавры в массовых убийствах. В статье в "Правде" он пишет: <В одной из... боковых пещер сложено штабелем огромное количество трупов. Их не сочтешь, их там несколько сот, а кто знает, что за ними, может быть, их несколько тысяч. Откуда эти трупы, откуда эти массовые гекатомбы, кто эти жертвы? По остаткам одежды и обуви это были люди "низшего сословия" - крестьяне, крепостные. Они

похоронены уже больше двухсот лет назад или около того. Может быть, это участники массовых крестьянских восстаний, взятые в плен, согнанные в эти пещеры и там порубленные, задушенные>.

   Главными задачами "Союза воинствующих безбожников" становятся:

   - подготовка "митингов" трудящихся, на которые выносились резолюции о закрытии и сносе церквей;

   - сбор подписей под заранее заготовленными "письмами трудящихся", якобы призывающими закрывать и сносить церкви, сбрасывать колокола, а сведения о лицах, которые отказывались подписывать, передавались в НКВД;

   - организаторская работа по подготовке взрывов и разборки памятников архитектуры и истории;

   - проведение антирелигиозных праздников и карнавалов с издевательствами и избиениями верующих, разведением костров из книг, икон и пр.

   Члены "Союза воинствующих безбожников" лично снимали колокола, срывали кресты, разбивали и уничтожали иконы и книги. Зачастую такая "работа" привлекала в общество большое количество опустившихся и деклассированных элементов. Нам известно много случаев, когда во время закрытия и уничтожения церквей устраивались настоящие грабежи. Тащили все что можно - серебряные предметы богослужения (с золотом в основном разделались раньше), ризы и облачения, до безобразия напивались церковным вином, выламывали для продажи

печи и полы и мн. др.

   "Союз воинствующих безбожников" строился по военному признаку, разбиваясь на большое количество ячеек, отрядов и групп. В 1929 году численность "Союза" достигала миллиона человек, а к 1941 году - 3,5 млн., или 96 тыс. первичных ячеек.

   Большая часть погромных элементов рекрутировалась из незрелой городской молодежи, крестьян и рабочих в СВБ было мало. На 2 съезде СВБ из 920 делегатов было 109 крестьян (это в стране, где крестьянство составляло 80% населения!), 264 рабочих и 575 служащих и учащихся.

   Члены аппарата и активисты СВБ подготавливали письма и ходатайства трудящихся с резолюциями: "пора покончить с религиозным дурманом", "требуем закрытия", "считаем необходимым использовать для производственных целей или на стройматериалы". Вот образец одного из "ходатайств":

   "Мы, жители села такого-то, ходатайствуем о закрытии церкви такой-то. Новая жизнь, открывшаяся перед нами при Советской власти, не нуждается в религиозных предрассудках. Службы, проводимые попом в церкви, есть обман, затуманивание голов трудящегося народа.

Протестуя против религиозного обмана и всяких выдумок духовенства,

трудящиеся села обращаются в райисполком о ликвидации... церкви и передаче ее для культурных нужд жителей села (или использования кирпича при строительстве колхозного коровника).

                                          Подписи трудящихся"

   В городах тоже подготавливались письма и ходатайства, собирались большие митинги, но здесь, кроме этого, для имитации воли народа использовалась печать. От имени трудящихся члены "Союза воинствующих безбожников" в газетах появлялись откровенно погромные статьи.

   Ярославская газета "Северный рабочий" 18 февраля 1932 года:

   <Подлинно социалистическим городом, а не музеем церковных древностей должен стать Ярославль.

   Очистить площади и улицы города от "Варвар великомучениц", "Семеонов столпников" и других церквей...

   Мы требуем сноса с Советской площади, имеющей административное значение для Ярославля, церкви "Ильи Пророка".

   Мы требуем очистить весь берег Которосли и Волги от всех церквей и сноса Успенского собора - Михаила Архангела.

   Члены горсовета "Союза воинствующих безбожников" (фамилии)

   Представители рабочих (фамилии)>.

   Во время митингов и собраний трудящихся активистами СВБ составлялись протоколы собраний "трудящихся", которые служили дальнейшим основанием для погромных действий.

    Осенью 1930 года в Москве и других городах России запрещается колокольный звон. За 1925-1933 годы по РСФСР, Восточной Украине, Восточной Белоруссии были сняты на переплавку 385 310 колоколов, общим весом 36,4 тыс. т бронзы. От всего существовавшего колокольного богатства России до нашего времени сохранилось несколько процентов.

   Итак, запланированные закрытие и уничтожение церквей, снятие колоколов, уничтожение церковных художественных ценностей представлялись как стихийные, по "единодушному требованию трудящихся".

   Организационная работа СВБ за закрытие и уничтожение церквей,снятие колоколов часто приводила к серьезным волнениям среди населения. В Витебске члены СВБ бросились закрывать церкви и довели дело до уличного боя. В Нижне-Волжском крае в одном селе прошел слух, что безбожники заберут колокол. Полторы тысячи женщин собрались у колокола и дежурили несколько суток. Когда проходил слух, что собираются закрыть церковь, как правило, множество людей приходило и дежурило у храма, чтобы предотвратить вандализм.

   Надругательство над чувствами верующих, уничтожение их святынь проходило при полной поддержке и даже подстрекательстве политического руководства страны и органов безопасности. Случаи самообороны со стороны верующих, попытка защитить себя от хулиганствующих молодчиков СВБ, как правило, кончались заключением верующих в трудовой лагерь. Камни, летящие в колонну верующих, идущих с хоругвями и иконами в крестном ходу, оскорбления, нецензурщина, уничтожение на глазах верующих священных для них предметов (например, сожжение икон на кострах) вызывали взрывы возмущения. Но этого только и нужно было провокаторам СВБ. Сразу же появлялись типы из НКВД и шили дела. Устные увещевания хулиганов из СВБ означали срок за религиозную пропаганду, а если же кто-то из верующих, не выдержав, хорошо поколотил погромщика из СВБ, то ему могли дать и высшую меру наказания, как за контрреволюционное восстание.

   Отданные на полный произвол погромщиков из СВБ миллионы верующих могли только покорно молчать. Иначе их ждали тюрьма или расстрел.

   Одновременно с "работой" по закрытию и уничтожению церквей СВБ усиливает антирелигиозную пропаганду, которая приобретает еще более мракобесный, антирусский характер.

   Руководители и пропагандисты СВБ требовали проведения экскурсий в церквах и монастырях, показ их художественных ценностей только с позиций ненависти и нетерпимости к русскому духовному наследию. "Везде в церквах, монастырях, в музеях предметы культа должны освещаться только с антирелигиозной точки зрения. Для этой цели нужно иметь в этих местах проспекты, брошюры, каталоги антирелигиозного содержания". Пропагандисты СВБ требовали отказа от показа

художественной стороны произведений антирелигиозного искусства, усматривая в этом новую форму "обожествления", соблазн которой заставит трудящихся верить в Бога. В методических материалах СВБ предлагалось "размещение предметов религиозного культа в хранилищах... в таком духе, чтобы не утомлять внимание посетителя излишними мелочами из области истории, культуры, искусства, быта и т.п... будет лучше, если подо все будет подведен единый фундамент классовой

роли религии и этой точки зрения показаны отдельные детали".

   В результате погромной политики большевиков и активной деятельности СВБ уже к 1928 году общее число приходов Русской Православной Церкви сократилось на одну треть. В 1928 году закрыто 534 церкви, в 1929 -1119 церквей. В 1930 закрытие церквей продолжалось с нарастающими темпами. В Москве из 500 храмов к 1 января 1930 года оставалось 224, а через два года - только 87. В Рязанской епархии в 1929 году было закрыто 192 прихода, в Орле в 1930 не осталось ни одной православной церкви. Не менее трети закрытых церквей были

взорваны и разобраны без остатка. Сожжены и уничтожены миллионы икон и церковных книг, около 400 тыс. колоколов.

   Несмотря на огромные масштабы культурных погромов и массовые репрессии русских священнослужителей, в середине 1932 года лидеры антирусского движения осознали, что объявленная ими пятилетка по полному обезбоживанию страны провалилась. Несмотря на закрытие многих храмов, количество верующих в стране продолжалось оставаться очень высоким. Если не было храмов, службы велись в частных домах или даже в лесу.

   В 1929 году, по секретным данным Антирелигиозной комиссии ЦК ВКП(б), 120 млн. советских граждан, или 80% всего населения СССР, были верующими. Даже среди молодежи от 49 до 60% относили себя к верующим. Данные на начало 30-х годов практически не изменились.

Православная вера сохранялась, только верующие становились осторожнее и как бы уходили в глубокое подполье.

   2 июля 1932 года на заседании руководящего органа СВБ под  председательством М. Губельмана был рассмотрен вопрос "О директивах к

составлению второй пятилетки СВБ". В документе декларировалась цель к 1937 году достигнуть "по-настоящему полного обезбоживания СССР".

   В первый год намечалось добиться закрытия всех духовных школ (они сохранялись только у обновленцев) и лишения священнослужителей продовольственных карточек; во второй - провести массовое закрытие русских церквей, запретить написание религиозных сочинений и изготовление предметов культа; на третий - выслать всех "служителей культа" за границу (а точнее, расстрелять); на четвертый – закрыть оставшиеся храмы всех религий; на пятый - закрепить достигнутые "успехи.

   М. Губельман и отдел НКВД, ответственные за разрушение Русской Церкви, получили от Политбюро самые широкие полномочия. Началась новая, еще более сильная кампания по массовому закрытию церквей, аресту, высылке и ссылке священнослужителей, членов церковноприходских советов, всех православных активистов. Была арестована и подвергнута репрессиям большая часть епископов. Каждый год закрывалось по нескольку тысяч, а в одном только 1937 году - 8 тыс. церквей.

   В 1937 году аресты охватили подавляющую часть духовенства, на этот раз они не миновали и обновленцев. Арестованным предъявлялись самые фантастические обвинения: в заговорах, шпионаже, саботаже, терроре. Архиепископа Смоленского Серафима (Остроумова) обвинили в том, что он возглавил банду контрреволюционеров. Подобные обвинения предъявлены были митрополиту Нижегородскому Феофану (Тулякову), епископу Орловскому Иннокентию (Никифорову). Арестованных епископов чаще всего расстреливали. В 1936-1939 годах погибли митрополиты Серафим (Чичагов), Серафим (Мещеряков), Константин (Дьяков), Серафим (Александров), Евгений (Зернов), архиепископ Питирим Крылов), епископы Варфоломей (Ремов), Никон (Пурлевский), Никон (Лебедев). В 1938 году в застенках НКВД скончался митрополит Анатолий (Грисюк).

   В 1937 году расстреляны протопресвитеры Николай Арсеньев и

Александр Хотовицкий - в прошлом настоятель и ключарь Храма Христа Спасителя в Москве. В лагерях погибли крупнейший русский патролог профессор Московской духовной академии И.В. Попов и тысячи других священнослужителей и церковных деятелей.

   В последнюю волну систематического антирусского террора попал и

П.А. Флоренский, последние годы служивший в ВСНХ по научной части. Его арестовали еще ночью 24 февраля 1933 года в Сергиевом Посаде без предъявления каких-либо обвинений и вместе с ним незаконно увезли всю его ценнейшую библиотеку. Его долго держали на Лубянке, затем выслали, переводили с места на место и, наконец, отправили на Соловки. Когда жена спросила, за что его арестовали, посланный сказал: "За то, что он доказал, что Бог есть".

   К концу 30-х годов большинство из оставшихся в живых священнослужителей находилось в тюрьмах, лагерях и ссылке. Церковная организация была разгромлена. По всей России сохранилось только 100 соборных и приходских храмов. Не осталось ни одного монастыря. В Малороссии - три процента из числа дореволюционных приходов. Во всей Киевской епархии в 1940 году оставалось два прихода с тремя священниками, одним дьяконом и двумя псаломщиками, в то время

как в 1917 году епархия насчитывала 1710 церквей, 23 монастыря, 1435

священников, 277 дьяконов, 1410 псаломщиков, 5193 монашествующих. Тем не менее даже в этих тяжелейших условиях русские православные люди продолжали верить в возрождение Святой Руси.

И в заключении хочу вам предложить читать выпуски родственных рассылок:

"Дневник начинающего поселенца"  Игоря Орлова - практический опыт жизни в родовом поместье:

http://subscribe.ru/catalog/comp.personal.orlov

Мы строим наше Родовое Помесье в небольшой деревушке Хребет Уральский (Свердловская обл) Хочется поделиться нашим опытом строительства и жизни в Родовом Поместье вдали от города. Наш опыт, находки и ошибки, радости и печали всё это будет в этой рассылке.

"Азбука наших прародителей" Ольги Аграновской :

http://subscribe.ru/catalog/culture.mystery.azbukapredko  

"А", "Б", "В" или "Аз" "Бога" "Ведаю"? Что скрывается за буквами азбуки? Как в действительности писали наши предки? Действительно ли Кирил и Мефодий изобрели первую азбуку или она уже была у наших предков? Погружение в прошлое к истокам древней письменности. Совместный поиск.

"О природе, снах  и природе снов."  Ольги Аграновской :

http://subscribe.ru/catalog/lit.writer.prirodasnov

Эта рассылка посвящена творчеству, как моему, так и читателей рассылки. Стихи и рассказы о природе. Рассказы на основе снов. Бывало ли у вас такое, что снится сон, по которому можно запросто поставить интересный фильм? Описание таких снов в виде рассказов можно разместить здесь. Что такое сны? Как вы к ним относитесь?