Доброго времени суток! С вами КАНАДСКАЯ ПАНОРАМА ПЛЮС...

Сегодня в выпуске:

ROGERS РЕАГИРУЕТ НА КРИТИКУ "СНИЗУ" Корпорация Rogers объявила о снижении цен и увеличении "траффика" при пользовании мобильными аппаратами iPhone. Цены Rogers, опубликованные несколько недель назад, оказались значительно выше, нежели, к примеру, у американской AT&T. Первоначально план пользования Интернетом стоил $66.95 при максимальном объеме передаваемой информации всего в 400 мегабайт. Это вызвало волну возмущения потребителей. На специально созданных Интернет-сайтах cancelrogers.com и ruinediphone.com всего за несколько дней свои подписи поставили около 60 тыс. человек. По опубликованному ныне за $30.00 в месяц можно будет обмениваться информацией в объеме 6 гигабайт - сверх "разговорных" минут (минимально - $20.00 плюс "access fee" - $6.95). Скидка составит 10 долларов при повышении количества разрешенной к перекачиванию информации с Интернета. Такие же цены устанавливаются и для пользователей аппаратами Nokia серии "N" и телефонами корпорации Blackberry Bold и Samsung Jack.(перевод Владимир Каневский, http://www.russians.ca)

И это все о лилии...

 В ис­то­рии че­ло­ве­чес­тва эти цве­ты про­де­ла­ли уди­ви­тель­ный по сво­ему раз­но­об­ра­зию и зна­че­нию путь. У мно­жес­тва на­ро­дов ли­лии иг­ра­ли во все вре­ме­на осо­бую роль. И рас­сказ об этом ис­клю­чи­тель­ном цвет­ке сто­ит на­чать во­об­ще с са­дов Эде­ма.

У древ­них и­уде­ев ли­лия поль­зо­ва­лась боль­шой лю­бовью и сла­вой не­по­роч­нос­ти. По ев­рей­ским ска­за­ни­ям она про­из­рас­та­ла в раю и цве­ла как раз во вре­мя ис­ку­ше­ния Евы дь­яво­лом. Ка­жет­ся, в тот судь­бо­нос­ный для гря­ду­щих по­ко­ле­ний мо­мент и этот цве­ток дол­жен был бы ос­квер­нить­ся при­сутс­тви­ем ко­вар­но­го ис­ку­си­те­ля, но сог­лас­но ле­ген­де и тог­да ос­тал­ся он чист и не­по­ро­чен и ничья гряз­ная ру­ка не ос­ме­ли­лась кос­нуть­ся его. И­удеи по­чи­та­ли ли­лию и ук­ра­ша­ли ею не толь­ко свои свя­щен­ные ал­та­ри, но и че­ло вен­це­нос­цев, нап­ри­мер, ца­ря Со­ло­мо­на. Она яв­ля­лась не­оть­ем­ле­мой час­тью де­ко­ра хра­мов, седь­мис­веч­ни­ка и фор­му её при­да­ва­ли ку­пе­ли, в ко­то­рой умы­вал­ся пер­вос­вя­щен­ник пе­ред со­вер­ше­ни­ем об­ря­дов.

Ес­ли об­ра­тить­ся к ан­тич­ной ми­фо­ло­гии, то и у древ­них гре­ков ли­лия за­ни­ма­ла ис­клю­чи­тель­ное по­ло­же­ние, - они ве­ри­ли, что она вы­рос­ла из мо­ло­ка ма­те­ри бо­гов Юно­ны. Гре­чес­кий миф по­вес­тву­ет о том, что фи­ван­ская ца­ри­ца кра­са­ви­ца Ал­кме­на, бо­ясь мес­ти рев­ни­вой Юно­ны, ук­ры­ла рож­дён­но­го ею от Юпи­те­ра Гер­ку­ле­са в гус­том кус­тар­ни­ке. Но Ми­нер­ва, зная о бо­жес­твен­ном про­ис­хож­де­нии мла­ден­ца, на­роч­но по­ве­ла Юно­ну к это­му мес­ту и по­ка­за­ла ей по­ки­ну­то­го сво­ей ма­терью ре­бён­ка. Бу­ду­чи за­щит­ни­цей и пок­ро­ви­тель­ни­цей всех но­во­рож­ден­ных, Юно­на тут же ре­ши­ла дать то­мив­ше­му­ся жаж­дой Гер­ку­ле­су сво­его мо­ло­ка. Но он, по­чувс­тво­вав в ней сво­его вра­га, так силь­но уку­сил её в грудь, что она, вскрик­нув от бо­ли, не­воль­но от­тол­кну­ла ре­бён­ка. Мо­ло­ко её, раз­лив­шись по не­бу, об­ра­зо­ва­ло Млеч­ный путь, а нес­коль­ко ка­пель его, упав на Зем­лю, прев­ра­ти­лись в ли­лии. По­это­му у гре­ков эти цве­ты но­си­ли так­же наз­ва­ние роз Юно­ны. Дру­гой ва­ри­ант ле­ген­ды гла­сит, что сам Юпи­тер, же­лая сде­лать Гер­ку­ле­са бес­смер­тным, при­ка­зал Мор­фею на вре­мя усы­пить Юно­ну пос­редс­твом снот­вор­но­го на­пит­ка, что­бы за­тем пос­лать быс­тро­но­го­го Мер­ку­рия за но­во­рож­ден­ным и под­ло­жить его ей под грудь. Про­го­ло­дав­ший­ся мла­де­нец с жад­нос­тью при­нял­ся со­сать мо­ло­ко пре­бы­вав­шей в глу­бо­ком сне бо­ги­ни, а из нес­коль­ких ка­пель её мо­ло­ка, про­ли­тых при этом на зем­лю, и вы­рос­ли за­ме­ча­тель­ные бе­лые цве­ты.

Ещё рань­ше, чем гре­ки, ли­лию по­чи­та­ли древ­ние пер­сы. Да­же их сто­ли­ца на­зы­ва­лась Су­за, то есть го­род ли­лий, в гер­бе ко­то­ро­го как сим­вол кра­со­ты бы­ло изоб­ра­же­но нес­коль­ко этих цве­тов. От­сю­да же про­ис­хо­дит, как счи­та­ют, и имя Су­сан­на. Древ­ние егип­тя­не так­же не обош­ли сво­им вни­ма­ни­ем это рас­те­ние. Ли­лия то и де­ло по­па­да­ет­ся в и­ерог­ли­фах и обоз­на­ча­ет или крат­ков­ре­мен­ность жиз­ни, или сво­бо­ду и на­деж­ду. По-ви­ди­мо­му бе­лы­ми ли­ли­ями ук­ра­ша­ли те­ла умер­ших мо­ло­дых де­ву­шек, - на­ход­ки по­доб­ных му­мий со сле­да­ми этих цве­тов на гру­ди из­вес­тны ар­хе­оло­гам. Из ли­лий же егип­тя­не из­го­тов­ля­ли зна­ме­ни­тое в древ­нос­ти бла­го­вон­ное мас­ло су­зи­нон, о ко­то­ром рас­ска­зы­ва­ет Гип­пок­рат в сво­ём трак­та­те "О при­ро­де жен­щи­ны".

Древ­ние рим­ля­не ши­ро­ко ис­поль­зо­ва­ли ли­лию в сво­их цве­точ­ных праз­днес­твах, пос­вя­щён­ных бо­ги­не вес­ны Фло­ре. Они про­во­ди­лись в кон­це апер­ля и вклю­ча­ли со­рев­но­ва­ния, где жен­щи­ны под зву­ки труб и ли­тав­ров сос­тя­за­лись в борь­бе и бе­ге. По­бе­ди­тель­ни­цы по­лу­ча­ли в наг­ра­ду вен­ки из цве­тов, ко­то­рых и кро­ме это­го бы­ло на праз­дни­ке всю­ду в из­быт­ке, - и на аре­не, и в ло­жах, и в ам­фи­те­ат­ре сре­ди пуб­ли­ки. Ими бы­ла усы­па­на и ста­туя са­мой бо­ги­ни Фло­ры, по­яв­ляв­ша­яся под ро­зо­вым пок­ры­ва­лом при вру­че­нии при­зов. Уб­ранс­тво праз­дни­ка тре­бо­ва­ло та­ко­го ко­ли­чес­тва цве­тов, что к это­му вре­ме­ни их да­же спе­ци­аль­но вы­го­ня­ли в пар­ни­ках и теп­ли­цах, а так­же при­во­зи­ли на ко­раб­лях из близ­ле­жа­щих стран. Сре­ди ук­ра­шав­ших эти праз­днес­тва цве­тов глав­ную роль иг­ра­ла ро­за, а бе­лая ли­лия счи­та­лась приз­на­ком осо­бен­но изыс­кан­но­го вку­са. Это был цве­ток рос­ко­ши, ко­то­рой стре­ми­лись блес­нуть са­мые бо­га­тые пат­ри­ции, уби­рая им свою ло­жу, ко­лес­ни­цу и собс­твен­ную пер­со­ну. Ли­лии счи­та­лись в Древ­нем Ри­ме так­же сим­во­лом на­деж­ды, по­это­му их изоб­ра­же­ния, соп­ро­вож­да­емые сло­ва­ми "на­деж­да на­ро­да, на­деж­да ца­ря, на­деж­да рим­лян", по­ме­ща­лись и на рим­ских мо­не­тах в ка­чес­тве за­ло­га ожи­да­емых на­ро­дом благ от им­пе­ра­то­ра. Кро­ме это­го, у рим­лян, как впро­чем и у гре­ков, ли­лия бы­ла сим­во­лом не­по­роч­нос­ти и по­это­му вен­ка­ми из этих цве­тов и пше­нич­ных ко­лось­ев вен­ча­лись же­них и не­вес­та в знак той чис­той и пол­ной изо­би­лия жиз­ни, ко­то­рую же­ла­ют им гос­ти на свадь­бе.

Ли­лия встре­ча­ет­ся и в древ­не­гер­ман­ской ми­фо­ло­гии. Бог гро­ма Тор изоб­ра­жал­ся дер­жа­щим мол­нию в пра­вой ру­ке, а ски­петр,ук­ра­шен­ный ли­ли­ей, - в ле­вой. В ска­зоч­ном ми­ре древ­них гер­ман­цев её бла­го­уха­ющий вен­чик слу­жил жи­ли­щем ма­лень­ких лес­ных оби­та­те­лей эль­фов. Счи­та­лось, что каж­дая ли­лия име­ет сво­его эль­фа, ко­то­рый вмес­те с нею ро­дит­ся и вмес­те с нею уми­ра­ет. Она слу­жит ему на­дёж­ным прис­та­ни­щем, ко­то­рое он по­ки­да­ет в ве­чер­ние ча­сы, что­бы встре­тить­ся со сво­ими соб­рать­ями. В бо­лее поз­дние вре­ме­на ли­лия ста­ла у нем­цев из­люб­лен­ным пер­со­на­жем ле­генд, бал­лад и ска­за­ний, свя­зан­ных с заг­роб­ным ми­ром. Она слу­жит сви­де­тель­ством то пре­дан­нос­ти, то пос­мер­тной мес­ти по­кой­ника. По на­род­но­му по­верью, её ни­ког­да не са­жа­ют на мо­ги­лу, а она вы­рас­та­ет там са­ма под вли­яни­ем не­ви­ди­мой си­лы, ко­то­рая объ­яс­ня­ет­ся как дейс­твие са­мо­го ду­ха по­кой­ного. Счи­та­ет­ся, что вы­рас­та­ет ли­лия обыч­но на мо­ги­лах са­мо­убийц или лю­дей, по­гиб­ших от страш­но­го на­си­лия. Ес­ли она по­яв­ля­ет­ся на мо­ги­ле уби­то­го, то слу­жит зна­ком гря­ду­щей мес­ти, а ес­ли на мо­ги­ле греш­ни­ка, - то про­ще­ния и ис­куп­ле­ния его гре­хов. Все эти по­верья да­ли пло­дот­вор­ный ма­те­ри­ал для со­чи­ни­те­лей, осо­бен­но не­мец­ких ро­ман­ти­ков.

Во­об­ще го­во­ря, во всех ка­то­ли­чес­ких стра­нах ли­лия яв­ля­ет­ся, в пе­вую оче­редь, сим­во­лом чис­то­ты и не­по­роч­нос­ти, по­это­му Ма­рия изоб­ра­жа­ет­ся, ок­ру­жён­ной гир­лян­дой из этих цве­тов. По пре­да­нию в день свя­то­го Бла­го­ве­ще­ния ар­хан­гел Гав­ри­ил явил­ся к Прес­вя­той Де­ве с ли­ли­ей в ру­ке. Этот сю­жет за­пе­чат­лён на мно­гих зна­ме­ни­тых по­лот­нах ве­ли­ких за­пад­но­ев­ро­пей­ских мас­те­ров.

Осо­бое мес­то в рас­ска­зе о ли­лии без сом­не­ния за­ни­ма­ет Фран­ция, в ис­то­рии ко­то­рой этот цве­ток свя­зан с важ­ней­шими го­су­дарс­твен­ны­ми со­бы­ти­ями и лич­нос­тя­ми. Пер­вое упо­ми­на­ние ли­лии во фран­цуз­ской ис­то­рии вос­хо­дит к V ве­ку. Пред­во­ди­тель фран­ков языч­ник Хлод­виг в сра­же­нии при Тол­би­аке ви­дя, что ал­ле­ма­ны бе­рут верх над его во­ина­ми, яко­бы вос­клик­нул "Хрис­ти­ан­ский бог! Бог, ко­то­ро­му пок­ло­ня­ет­ся моя же­на Кло­тиль­да, по­мо­ги мне одер­жать по­бе­ду! Я ве­рю в те­бя!". И тог­да явил­ся ему ан­гел с вет­вью ли­лий и ска­зал, что­бы от­ны­не он сде­лал этот цве­ток сво­им ору­жи­ем и за­ве­щал его по­том­кам. В ту же ми­ну­ту во­инов Хлод­ви­га ох­ва­ти­ло не­обы­чай­ное му­жес­тво, с но­вы­ми си­ла­ми ус­тре­ми­лись они на вра­га и об­ра­ти­ли его в бегс­тво. В бла­го­дар­ность за эту счас­тли­вую по­бе­ду Хлод­виг в 496 го­ду от­пра­вил­ся в Рей­мс и со всем сво­им франк­ским на­ро­дом при­нял свя­тое Кре­ще­ние.

Но по­лу­чен­ная Хлод­ви­гом от ан­ге­ла ли­лия, как счи­та­ют мно­гие ис­сле­до­ва­те­ли, бы­ла не бе­лая, а ог­нен­но-крас­ная. Имен­но та­кие ли­лии про­из­рас­та­ют в Вос­точ­ной Флан­дрии, по бе­ре­гам реч­ки Ли (Lys), впа­да­ющей в Шель­ду и дав­шей этим цве­там их фран­цуз­ское наз­ва­ние. Как раз там и про­ис­хо­ди­ла ис­то­ри­чес­кая бит­ва Хлод­ви­га, пос­ле ко­то­рой его по­бе­до­нос­ные во­ины воз­вра­ти­лись до­мой, увен­чан­ные вен­ка­ми из этих крас­ных цве­тов. Од­на­ко, в даль­ней­шей ис­то­рии ли­лия Хлод­ви­га ме­ня­ет свой цвет, - ко­ро­лев­ские фран­цуз­ские ли­лии в ка­чес­тве эм­бле­мы мо­нар­хов всег­да бы­ли бе­лы­ми. Прав­да, со вре­мён ве­ли­кой бит­вы и об­ра­ще­ния Хлод­ви­га в хрис­ти­анс­тво до офи­цаль­но­го и пов­се­мес­тно­го рас­прос­тра­не­ния и приз­на­ния ко­ро­лев­ской эм­бле­мы прош­ло не од­но сто­ле­тие, так что не муд­ре­но, что цве­ток за это вре­мя из крас­но­го мог прев­ра­тить­ся и в бе­лый.

Лишь в XII ве­ке Лю­до­вик VII вспом­нил о бо­жес­твен­ном сим­во­ле и из­брал ли­лию сво­ей эм­бле­мой, - она по­на­до­би­лась ему в ка­чес­тве де­ви­за, ко­то­рый сог­лас­но обы­чаю не­об­хо­ди­мо бы­ло по­мес­тить на зна­ме­ни, от­прав­ля­ясь в оче­ред­ной крес­то­вый по­ход. Счи­та­ет­ся, что ко­роль ос­та­но­вил­ся имен­но на этой эм­бле­ме, по­то­му что наз­ва­ние цвет­ка, про­из­но­сив­ше­еся тог­да как Lo­ys (Лои), име­ло не­ко­то­рое сходс­тво с его собс­твен­ным име­нем Lo­u­is (Луи), а так­же в па­мять о том, что ко­роль Хлод­виг с её по­мощью уже один раз су­мел одо­леть вра­гов хрис­ти­анс­тва. Та­ким об­ра­зом, во вре­мя вто­ро­го крес­то­во­го по­хо­да про­тив не­вер­ных и по­яви­лось то бе­лое зна­мя с тре­мя зо­ло­ты­ми ли­ли­ями, ко­то­рое ста­но­вит­ся впос­ледс­твии эм­бле­мой ко­ро­лев­ской влас­ти и пре­дан­нос­ти пап­ско­му прес­то­лу. Ли­лия изоб­ра­же­на и в собс­твен­ном гер­бе Лю­до­ви­ка IX Свя­то­го, но в неп­ре­мен­ном со­че­та­нии с мар­га­рит­кой, ко­то­рая на­по­ми­на­ет о его лю­би­мой же­не Мар­га­ри­те. Во вре­мя пред­при­ни­ма­емых этим мо­нар­хом крес­то­вых по­хо­дов на зна­мё­нах его вой­ска кра­со­ва­лись всё те же три ли­лии, по­лу­чив­шие уже своё кон­крет­ное зна­че­ние: сос­тра­да­ние, пра­во­су­дие и ми­ло­сер­дие, - три доб­ро­де­те­ли, ко­то­ры­ми от­ли­ча­лось всё царс­тво­ва­ние Лю­до­ви­ка Свя­то­го.

Фор­му ли­лии при­да­ва­ли так­же кон­цу ски­пет­ра фран­цуз­ских мо­нар­хов. Са­му Фран­цию не­ред­ко на­зы­ва­ли царс­твом ли­лий, а фран­цуз­ско­го ко­ро­ля - ко­ро­лём ли­лий. При Лю­до­ви­ке XII ли­лия ста­но­вит­ся глав­ным ук­ра­ше­ни­ем са­дов Фран­ции и на­зы­ва­ет­ся цвет­ком Лю­до­ви­ка. Осо­бен­ным ве­ли­ко­ле­пи­ем цве­ту­щих ли­лий от­ли­чал­ся сад Тю­иль­ри. Бы­то­ва­ло вы­ра­же­ние "ли­лии не пря­дут", ука­зы­ва­ющее на то, что фран­цуз­ский прес­тол не мо­жет за­ни­мать жен­щи­на, а вы­ра­же­ние "et­re as­sis sur des lys"обоз­на­ча­ло по­лу­че­ние вы­со­кой дол­жнос­ти, так как изоб­ра­же­ни­ями ли­лий бы­ли ук­ра­ше­ны не толь­ко сте­ны всех го­су­дарс­твен­ных су­ди­лищ, но да­же и си­де­ния стуль­ев в этих за­лах. Здесь сто­ит так­же от­ме­тить, что по мне­нию не­ко­то­рых бо­та­ни­ков гра­фи­чес­кое изоб­ра­же­ние фран­цуз­ской ко­ро­лев­ской ли­лии яв­ля­ет­ся весь­ма спор­ным, так как оно ско­рее на­по­ми­на­ет ирис.

Нас­лед­ник Лю­до­ви­ка XI Фи­липп III Сме­лый (1245-1285) был пер­вым из фран­цуз­ских ко­ро­лей, пе­чать ко­то­ро­го сос­то­яла прос­то из трёх ли­лий, а спус­тя 200 лет при Кар­ле VII (1422-1461) пе­чать эта ста­но­вит­ся уже и го­су­дарс­твен­ным гер­бом. Этот же ко­роль, же­лая поч­тить па­мять о Жан­не д`Арк, воз­вёл её род­ных в дво­рян­ское дос­то­инс­тво под фа­ми­ли­ей du Lys и дал им герб, пред­став­ля­ющий со­бой меч на си­нем по­ле с дву­мя ли­ли­ями по бо­кам, - ис­клю­чи­тель­ная честь и дань ува­же­ния се­мейс­тву на­ци­ональ­ной ге­ро­ини, ведь для лю­бо­го ро­да осо­бо по­чёт­ным зна­ком счи­та­лось иметь в сво­ём гер­бе ли­лию. Она сви­де­тель­ство­ва­ла о бла­го­родс­тве и счи­та­лась вы­ра­же­ни­ем выс­шей сте­пе­ни ува­же­ния.

Важ­ную роль иг­ра­ла ли­лия и в изоб­ра­же­нии ор­ден­ских зна­ков. Лю­до­вик XVI­II, воз­вра­тясь на прес­тол пос­ле стод­нев­но­го царс­тво­ва­ния На­по­ле­она I, уч­ре­дил ор­ден Бе­лой ли­лии, пред­став­ляв­ший со­бой се­реб­ря­ную ли­лию, под­ве­шен­ную на бе­лой шёл­ко­вой лен­те. Ор­ден этот был роз­дан им в та­ком ко­ли­чес­тве, что сде­лал­ся сво­его ро­да эм­бле­мой пар­тии Бур­бо­нов в про­ти­во­по­лож­ность при­вер­жен­цам На­по­ле­она, эм­бле­мой ко­то­рых бы­ла фи­ал­ка. Кста­ти, во вре­ме­на Рес­пуб­ли­ки 1793 го­да Пра­ви­тель­ство ста­ра­лось вся­чес­ки уни­зить эту эм­бле­му ко­ро­лев­ской влас­ти и при­ка­за­ло клей­мить изоб­ра­же­ни­ем ли­лии ка­тор­жни­ков. В то же вре­мя на во­ен­ных зна­мё­нах знак ли­лий был за­ме­нён ор­лом с рас­прос­тёр­ты­ми крыль­ями, а в 1830-48 го­дах - галль­ским пе­ту­хом.

Ли­лия ук­ра­ша­ла и фран­цуз­ские мо­не­ты. В 1655 го­ду при Лю­до­ви­ке XIV в обо­рот бы­ли пу­ще­ны мо­не­ты, но­сив­шие да­же наз­ва­ния зо­ло­тых и се­реб­ря­ных ли­лий. Как ли­це­вая, так и обо­рот­ная сто­ро­на этих мо­нет со­дер­жа­ла изоб­ра­же­ния ли­лий и дру­гих ат­ри­бу­тов ко­ро­лев­ской влас­ти. Они, осо­бен­но се­реб­ря­ные ли­лии, про­дер­жа­лись очень не­дол­го, по­это­му се­год­ня пред­став­ля­ют ис­клю­чи­тель­ную цен­ность для ну­миз­ма­тов. Так­же и фран­цуз­ские фло­ри­ны, ве­ду­щие своё про­ис­хож­де­ние из Фло­рен­ции и по­явив­ши­еся во Фран­ции при Лю­до­ви­ке IX, вклю­ча­ли изоб­ра­же­ние ли­лии.

Ли­лия - по­ра­зи­тель­ное соз­да­ние. Труд­но пред­ста­вить без неё цве­точ­ную клум­бу или изыс­кан­ный бу­кет. И вмес­те с тем бо­лее, чем ка­кой-ли­бо дру­гой цве­ток, от­да­ли­лась она от сво­его ис­кон­но­го пред­наз­на­че­ния и проч­но свя­за­ла свою судь­бу с со­бы­ти­ями в ис­то­рии лю­дей, став важ­ным, под­час судь­бо­нос­ным сим­во­лом, ко­то­рый вы­со­ко це­ни­ли, по­чи­та­ли, вос­хва­ля­ли, но иног­да и на­на­ви­де­ли.(Ольга Айгнер, Австрия, http://www.westeasttoronto.com/)

***Рабинович у окошка обменного пункта:

- Как же вы можете утверждать, что бумажка в тридцать долларов фальшивая, если вы сами мне только что сказали, что никогда такой не видели?..