Стратегия, тактика и операционное искусство.

Здравствуйте, уважаемый Алексей! Я пишу вам по поводу ваших обзоров игр серии «Total War». Вы теряете очень много, играя сражения в стратегической компании на автомате и я попробую вам объяснить почему. Для примера приведу описание нескольких сыгранных мной сражений в стратегической кампании: 1.Юлии против Испанцев. На мою армию римлян из 8-и отрядов гастатов и 2-х - всадников напала целая орда отборных иберийских «бычьих» воинов. Мой генерал имел много звёздочек и поэтому на поле битвы для обороны имелся холм с крутыми склонами (если бы генерала не было, то и местность, как правило, не имела бы преимуществ). Я расположил свои войска на нём и стал ждать подхода испанцев. Те, карабкаясь по холму вверх, сильно утомились. Когда они приблизились, я разрешил своим гастатам стрельбу по желанию и те выпустили по испанцам весь свой запас пилумов, изрядно разрядив их ряды. После этого мои бравые гастаты с криком «УРА!» ринулись в атаку на обессилевших и подавленных потерями противников. Конечно, победы я не ожидал, ведь их было в полтора раза больше, но тут случилось невероятное. Стоявшие передо мной отборные «бычьи» воины не стали дожидаться моих римлян и дружно бросились бежать, а через минуту за ними последовала вся вражеская армия и мне осталось только избивать бегущих. Я был поражён, ведь ож идал только своего поражения. Героическая победа! И почти без потерь! Мой генерал приобрёл сразу несколько звёздочек и соратников и в последующих сражениях под его командованием побеждать стало ещё легче.

2.Юлии против Галлов. У меня была потрёпанная в боях армия, которую я вёл в город для пополнения. И вот по дороге я попадаю в засаду к галльской армии с полным набором из 20-и отрядов пехоты. Однако у меня был генерал, а у противника небыло и я сумел подготовиться к битве и расставить войска. Шансов на победу у меня небыло, т.к. противник имел более чем двукратное преимущество, но я решил дорого продать жизни своих солдат. Всю свою конницу я сосредоточил на правом фланге, хотя это слишком громко сказано, т.к. все отряды имели менее половины личного состава. Один отряд конницы, имевший половину своей численности, поставил на левый фланг. Противник растянул свои войска во всю длину фронта и медленно приближался ко мне, превосходя мой фронт на непобедимую величину. Я прямо чувствовал, как задрожали от страха мои пехотинцы (компьютер пишет: «потрясены численностью противника»). Я ринулся в обход всадниками. Но противник погнался за ними фланговыми отрядами пехоты, которым всё равно было нечего делать, т.к. в центре ему итак с лихвой хватало солдат, что бы бить мою пехоту спереди и с флангов. Я отчаянно маневрировал, пытаясь ударить в тыл вражескому центру. Пару раз мне это удавалось, но противника было слишком много и мне чаще приходилось самому уводить конницу из окружения. Тем временем галлы начали заходить в тыл моим пехотинцам и те один за другим ударялись в бегство. Противник пускал им вдогонку по отряду пехоты и заводил в тыл ещё сражавшимся свежие отряды. В конце концов, вся моя пехота бежала. За всеми отрядами конницы одновременно не уследишь, и они тоже попадали в окружение и пускались наутёк. Но вот ведь за что я люблю римлян, так это за то, что они хоть и бросаются бежать, но, отбежав прилично, останавливаются и снова готовы к бою. Остановившихся я снова пытался собрать вместе, но противника было слишком много. В конце концов у меня остался только отряд генерала и два сильно потрёпанных отряда конницы в разных концах поля битвы. А противник в погоне за моими бежавшими растянулся по всему полю битвы. Я подтянул остатки конницы к своему генералу и начал с разгона атаковать по одному рассредоточенные и измотанные вражеские отряды. Те бежали врассыпную и атаковавшая их конница силой удара сметала сразу половину отряда, после чего тот сразу пускался в бегство. Я сразу атаковал следующий ближайший отряд и так обратил в бегство большую часть вражеской армии. Оставшиеся убегали в ужасе уже при моём приближении. Победа была моя! Невероятно! Я прямо запрыгал на стуле от радости!

Должен сказать, что если бы противника возглавлял хотя бы трёхзвёздочный генерал, то компьютер вёл бы свои отряды гораздо умнее и я проиграл бы. А так… Мой генерал получил характеристику «римский герой» и до конца своей жизни был моим козырным тузом. Самые беспокойные города под его управлением успокаивались. В битвах его солдаты выполняли приказы очень быстро и точно и сражались всегда героически, держась чуть ли не до последнего человека. И вот скажите мне, разве такое возможно в пользовательских и исторических сражениях?

Вы говорите, что в стратегической кампании трудно собрать грамотно и красиво подобранную армию но, во-первых, какой же вы стратег, если этого не можете, во-вторых, побеждать нужно уметь тем, что есть под рукой, а это гораздо ближе к жизни. Да и вообще, побеждать со всеми необходимыми юнитами слишком просто и скучно. Гораздо интереснее в ходе кампании нарваться на что-нибудь неожиданное и попробовать выжить. Нет возможности сразу создавать элитные части? Но ведь так же было и в реальной истории. Сначала нужно поднять свой народ из деревенской нищеты к вершинам цивилизации. А пользовательские сражения – это не то что для короля, но и для генерала слабовато. Это для капитана: твоя рота обороняет такую-то высоту, тебя будут атаковать такие-то, ты бей их тем-то. Зато в стратегической кампании никогда не знаешь, кто и в каком составе на тебя нападёт. Хотя шпионы часто выручают. И ещё по поводу кампании за Англию в Medieval II. Серию Total War создавали англичане и играть за англичан или бриттов – бесполезная трата свободного времени. Ваши противники всегда будут играть с вами в поддавки. Кстати, при битвах на автомате пара бриттских генералов на колесницах угробит практически любого противника, а в реал-тайме я всегда их бил, особенно с метателями дротиков.

Я вот играл за Милан и меня регулярно отлучали от церкви, что приводило к восстанию всех подчинённых городов. Играл за Польшу и был в мире со всеми соседями. Но вот папа объявил Крестовый поход и я отправил всю армию на Иерусалим. Доверившись мирным соседям, я все деньги бросил на развитие городов, а не на создание новой армии. И вот как только я взял Иерусалим, все мои добропорядочные соседи-католики объявили мне войну. Сейчас я пробую начать играть за все доступные фракции и присмотреться, так что пока ни одну кампанию до конца не довожу. Вообще, я никогда не стремлюсь выполнить условия победы, а просто строю маленькое, но крепкое государство и почти никогда первым войну не начинаю. Во-первых, так в игре репутация моя лучше, что помогает моим дипломатам, во-вторых, так просто интереснее. Мне интересен сам процесс игры, а не победа. На этом заканчиваю, итак написал больше, чем хотел. И большое вам спасибо за вашу интересную рассылку!

С уважением, Михаил.

Здравствуйте, Михаил! Спасибо за умное, и в то же время, эмоциональное письмо, дающее повод поговорить о стратегии и тактике на уровне, близком к теоретическому.

Проводя в кампаниях все бои в автоматическом режиме, я, безусловно, не только приобретаю, но и теряю. Так и везде – осуществляя какой-либо выбор, мы вынуждены чем-то (или кем-то) жертвовать. Кто не понимает этого – не стратег J.

Что мы приобретаем? Во-первых – ускоряем течение событий. Ведь битв бывает по несколько сотен, большинство – мелкие, с отдельными юнитами вражеских фракций или мятежниками. Это ж сколько времени надо на игру?

А, для того, чтобы развить в себе способности к стратегическому типу мышления методом таких игр, необходимо перепробовать массу разнообразных кампаний, причем некоторые – по нескольким вариантам. Так и хороший политтехнолог – это человек, проведший десятки избирательных кампаний своих клиентов, а не одну (пускай и успешную).

Допустим, я начну ставить «на автомат» только мелкие битвы, а крупные буду проводить в реальном времени. Но где найти соответствующую границу масштаба? Критерием станет мой личный произвол. Следовательно, чистое стратегическое искусство окажется замутнено побочными факторами.

Вот вы пишете, как ваши римляне, возвращаясь на базу, угодили в засаду галлов. Но такого не должно происходить. На что же шпионы? Все рискованные территории необходимо просвечивать насквозь. Даже в реальной средневековой Европе (где стратегическое искусство частенько хромало) королям настоятельно рекомендовали не экономить на разведслужбе (такая экономия обходится очень дорого). Ни одного шага нельзя делать в «тумане войны» (без крайней на то необходимости).

Или вы, будучи королем Польши, отправляете все наличные войска в Крестовый поход, а новые армии не создаете. Вы понимаете, что в реальной исторической ситуации подписали бы тем самым приговор себе и своей стране?

Вы говорите, что стараетесь строить «маленькое, но крепкое государство», никогда не затевая войны первым. Очень благородно, конечно, но тогда это – не «тотал вор», а «цивилизация», или там «дети Нила». Если кто-то играет в футбол, его задача – забивать мячи.

Дело в том, что разные ситуации диктуют нам разные методы их разрешения. С другом – один тип отношений, с любимой женщиной – другой, с коллегами по работе – третий… На самом деле их гораздо больше. Одна и та же женщина, к примеру, может быть и полной стервой, и очень неплохой женой или любовницей. В зависимости от обстоятельств.

Так же и в игре. Все знают: «время собирать камни, и время разбрасывать их». Но вот когда собирать, а когда разбрасывать? Ты, понимаешь, камешки разбросал, а кто-то взял, да и прибрал их в надежное место…

Очень многие умные люди попадают впросак – возьмите Ходорковского, не понявшего, что времена изменились.

Вот этим фундаментальным вопросом (умением чувствовать ситуацию) много занималась китайская философия (в отличие от европейской, интересовавшейся проблемами устройства мира, или индийской, сосредоточенной на религиозном спасении души). Посмотрите (хоть в Интернет) что говорили даосы Лао Цзы, Чжуан Цзы; или стратеги типа Сунь Цзы, У Цзы… А базой для них служил знаменитый И Цзин.

Я как раз сейчас читаю исторические записки Сыма Цяня. Он пишет о периодах Чуньцю («весна и осень» - где-то 8-6 века до.н.э.) и Чжаньго (5-3 века до.н.э.). Тогда в Китае было множество царств, боровшихся за место под солнцем. Они поглощали друг друга, их число становилось меньше, а размеры – больше. Наконец, осталось семь сильнейших, которые и схватились уже напрямую. Так и просится создать историческую стратегию, под названием «Семь гегемонов» (типа «Сегун»).

Так вот в ту эпоху в Китае была масса бродячих философов (а там это слово имеет обязательный практический оттенок – «управленец», «стратег») - представителей различных школ (даосы, конфуцианцы, легисты, моисты, номиналисты). Они предлагали царям различные методы управления, дипломатии, и ведения войн. Читаешь описание, и поражаешься, насколько часто древнекитайские методики были технократичны и напоминали расчеты игрока в наши исторические стратегии. «Если мы нападем на царство Вэй, то усилится царство Ци, а это, в свою очередь, приведет к тому, что царство Чу сделает так-то. С другой стороны, если мы завоюем Ба, то Шу… А бедным царям предстояло осуществить выбор решения J.

Но методики были практичны, и, в конце концов, приводили к результатам. Хотя и не всегда к тем, которых ожидали (господь часто посрамляет высокоумие мудрецов). Ибо, когда вы достигнете желанной цели, у нее может оказаться весьма горький привкус.

А, поскольку в Китае культура мысли всегда была уважаема, эти советники часто становились министрами, и получали возможность осуществить свои концепции на практике. В условиях децентрализации образовалась замечательная конкурентная среда, способствовавшая ускоренному развитию страны (хотя жить в ней тогда было несладко). Когда же произошло образование единой стабильной империи, темпы развития сильно замедлились.

Возвращаемся к игре. Конечно, если не нападать первым, это хорошо для дипломатии. Правда, все равно следует развернуть дипломатическую активность и заключить максимум союзов (пока другие не сформировали внешнеполитическую конфигурацию «под себя»). Но вы должны понять свое геополитическое положение. Предугадать возможное развитие событий и решить – быть ли «хорошим» для всех (для «всех», впрочем, в любом случае не получится) или превратиться в «изгоя», не гнушающегося в выборе средств. Как говорили многие, в том числе и знаменитый Шан Ян в Китае, «слабые подчиняются законам, а сильные сами устанавливают законы». Шан Ян, правда, плохо кончил…

Но между этими крайними позициями есть масса полутонов. А выбор принимает сам человек.

 Например, после английской кампании я провел игру за турок-сельджуков (третий уровень сложности) и две – за Священную римскую империю германской нации (четвертый, максимальный уровень). Две – как раз для того, чтобы посмотреть, какой вариант предпочтительнее в данном случае. В первой кампании, мои немцы были приятнейшими людьми. И я, в течение всей игры, ходил у нескольких пап подряд в любимчиках. Но при этом, сразу подвергся агрессии со стороны нескольких соседей, что привело к потере итальянских владений, гибели императора, двух полководцев и обеих армий. Далее мне пришлось упорно оборонять собственно Германию по всему периметру, и лишь к концу тринадцатого века в кампании был достигнут решительный перелом. А если бы сражался не против компьютера, а с реальными игроками – вряд ли бы выиграл (правда, в «Тотальной войне» игра по сети на стратегической карте недоступна – очень жаль).

Во втором варианте, мои немцы были «плохими парнями». Поскольку стало заранее ясно, что земли в Италии будут атакованы миланцами с запада, венецианцами с востока и неаполитанцами с юга, было не до сантиментов. Надо сокрушать потенциального противника прежде, чем он сокрушит меня.

А я, как уже говорил, сражаюсь на автомате по максимально трудному уровню. Поэтому, при наличии полководцев  и юнитов одинакового качества с противником, для победы необходимо чуть ли не двукратное превосходство (а для успешного штурма – еще более высокая пропорция). Кстати, в реалтайме игра против машины (даже по максимальному уровню против многозвездочного генерала) в 90% случаев гораздо легче. И, когда я говорю об «интересном составе войск», то имею в виду не только свои армии, но и армии противника (часто состоящие из слабых юнитов).

Итак, приходится стремительно наращивать силы и ждать момент для нападения на города противника.

Причем, в обычных условиях умножать количество врагов нецелесообразно. Выбрал себе противника – и завоевываешь его с максимальной скоростью (пока соседи телятся). Затем следующего…

Но на то и жизнь, что она подбрасывает разнообразные ситуации. В случае со Священной римской империей немцам любой ценой надо занять весь североитальянский плацдарм, дабы близлежащие Болонья, Флоренция, Милан, Генуя, Венеция образовали непобедимое кольцо. Как североиталийские города Дома Юлиев в «Риме».

Поэтому, скажем, отняв Венецию, мы не преследуем разбитые венецианские отряды вглубь Балкан, а стараемся любой ценой завоевать миланскую фракцию (пока неаполитанцы на юге полуострова только готовятся на нас напасть).

В результате, решительного перелома в кампании мы достигли к 1160-м гг. (в два с лишним раза быстрее, чем в первом случае).

Вот еще несколько общих правил.

Действовать стремительно, навязывая противнику темп, когда он уже не в состоянии нормально реагировать.

«Идти врозь, бить вместе». Второе очевидно - для успешного сражения необходимо сосредоточить на ключевом участке численное превосходство (ибо, если не уверен в победе, лучше не давать битву). А первое? Если войска изначально собраны в один кулак, многие наши территории останутся неприкрытыми, туда может вторгнуться враг. Тогда твое успешное наступление обернется пирровой победой в тылу. Кроме того, двигаясь отдельными колоннами, ты быстрее захватываешь ресурсы противника. А вот в решающем сражении необходимо собрать все армии воедино (это немалое искусство).

Сковывая неприятеля на одном участке при помощи правильных боевых действий, готовить ему неожиданный удар в другом. Особенно здесь хороши морские десантные операции, но если нет возможности к ним прибегнуть (за отсутствием воды в океане J), годятся и мощные рейды в глубь вражеской территории (к слабозащищенным городам).

Здесь мы выходим на спор между Клаузевицем и его оппонентами. Карл Клаузевиц (основоположник европейской научной стратегии) полагал, что главное – физическое истребление военной мощи противника. Если армия врага уничтожена, все его ресурсы автоматически получает победитель. Как орут неприятельские солдаты в «тотальной войне»: «Все ваши земли и женщины достанутся нам!».

С другой стороны, Монтгомери – английский главнокомандующий во время Второй мировой войны, в своей книге резонно критикует данный пункт теоретической системы Клаузевица. Дело в том, что генералы Первой мировой, руководствуясь им, устроили дикую мясорубку, уничтожив в бессмысленных лобовых атаках цвет европейской молодежи.

Лучшие китайские стратеги, напротив, говорят, что наиболее предпочтительна победа, одержанная без пролития крови. Ну, вот как американцы победили горбачевский Советский Союз. Учиться надо у классиков.

Но в одном, Михаил, должен решительно согласиться с вами. Реалтайм в больших кампаниях имеет свои преимущества, которых лишены пользовательские сражения. Дело в том, что здесь задействован особый уровень военного искусства.

Действуя на стратегической карте, ставя масштабные цели и выстраивая последовательность ведущих к их воплощению действий по манипулированию разнообразными ресурсами, мы занимаемся стратегическим искусством. В пользовательском же бою, где главное – правильное взаимодействие отдельных родов войск игрок имеет дело с тактическим искусством.

А вот реалтайм в игре (по крайней мере, его наиболее интересные примеры) ставит задачи взаимодействия с несколькими группировками сразу. И, что еще более трудно – с компьютерным союзником. Да к тому же необходимо учитывать рельеф местности и осуществлять сложный маневр, зачастую меняя позицию (что крайне не хочется делать J). Это и называется оперативным (операционным)  искусством, находящимся как бы между тактикой и стратегией.

То есть, тактика понятнее, «академичнее». Если у тебя преобладают стрелки – не торопись сходиться с противником врукопашную (можно занять укрепленные позиции и оборонятся). Если стрелков мало – старайся навязывать ближний бой.

А вот в оперативном искусстве… Допустим стрелков много, и позиция крепка. Но у неприятеля на горизонте замаячили подкрепления, вот он и не торопится в бой, ждет. Что делать то?

Здесь и проявляется настоящее искусство.

Поэтому я такие вот наиболее интересные ситуации, возникавшие во время прохождения кампании, отыгрывал отдельно. На общий результат они не влияли, но оказались весьма поучительны.

Но это уже – другая история.