Курьезы профессии Негра – друг человека. Выпуск 44.
Расселение коммуналок – дело сложное и хлопотное.
Поскольку мало того, что в каждой семье, эту коммуналку населяющей, свои
«маленькие трагедии» ежедневно разыгрываются, так еще и между семьями, которые
в этой самой коммуналке ежедневно «боками трутся», тоже свои, порой весьма
сложные, отношения выстраиваются.
Ну да, что ж делать то. Если есть факт, что в в качестве
постсоветского наследия чуть не весь центр Риги оказался заселен коммуналками,
вполне пригодными для офисов и прекрасных апартаментов, то решение только одно
– расселять.
И, приобретая для себя, точнее для своей компании, офис,
не нашла я другого решения, как – расселить приглянувшуюся коммуналку.
Не то, чтобы опыта в расселении не было – статус в данном
случае другой был, сама себе и заказчик, и исполнитель в одном лице.
Квартира-то мне приглянулась хорошая, «правильная». Уже
12 лет офис компании неизменно там находится. Эдакая «точка стабильности» в
этом переменчивом мире.
Зато население этой квартиры совсем нелегким было. Обо
всех рассказывать не буду, хотя каждый был – личностью с необычной судьбой.
Расскажу о тете Наде и о Негре. Тетю Надю сильно жизнь потрепала, крепко ей
досталось, как видно. И горе свое, она, как и многие-многие, «запивала». И –
крепенько! Сын у нее по местам заключения все больше «путешествовал», всего-то
и было у нее из близких – паренек-сирота, в приемные сыновья прибившийся, да –
Негра.
Негра – большая, черная, все понимающая овчарка с умнейшими
глазами с желтоватой «искрой». Она была и опорой, и отдушиной, и охранником для
потерявшей себя тети Нади. Сначала смотрела на меня «волком», пока мы с
хозяйкой к согласию не пришли. Рядом сидела и очень внимательно разговор наш
слушала. А потом, когда согласие достигнуто было, успокоилась, приняла меня,
как неизбежность.
И это было важно. Поскольку хозяйка – не просто слегка
выпивающая, а – конкретный алкоголик. А приватизация – процесс долгий, месяц, а
то и поболее занимает. Поэтому правильно было, пока документы готовятся, уже
начать проект перепланировки делать. А это значит, что в квартиру надо и
экспертов с приборами приглашать – как-никак не новый жилой фонд, чтобы
домик-то не сложился, как карточный, в процессе перепланировки-то. И архитектор
тоже посмотреть все должен, да и строителям для правильного планирования своими
руками все потрогать надо.
А тетю Надю-то застать в состоянии коммуникабельном не
просто было. Так что пришлось мне с Негрой общаться.
Обычно так это происходило. Стучусь в дверь. Если дома
нет никого, дверь-то, конечно, заперта. Если тетя Надя дома и «в состоянии», то
она и откроет. А если «никак», тут уж открывала я сама. И – встречалась у двери
с Негрой. И эти желтые глаза очень внимательно изучалм меня, моих спутников,
инструменты, если таковые были. «Фейс-контроль» по полной программе.
Она все понимала! И я объясняла ей, зачем и почему мы
будем мерять стены, или приборами определять состояние перекрытия. И – она
соглашалась... Отступала от двери и разрешала пройти ровно на столько,
насколько ей казалось достаточным, чтобы мы могли делать, что нам надо, не
тревожа при этом спящую хозяйку.
Так и прошло все бумажно-необходимое время, я получила
свои документы, а бывшие владельцы комнат – свои. Наступило время переезда. А
надо сказать, что переезд из коммуналок – это то еще приключение. Семей –
много, дворы в центре Риги – небольшие, так что очередность «эвакуации» каждой
семьи заранее планируется, чтоб заторов не было. Одна семья – один грузовик – одно время.
Закончили – второй пошел. И – так далее.
И вот в день переезда приезжаю я в свою уже теперь,
окончательно свою недвижимость. Заранее все «построены», вещи сложены, первый
грузовик уже в ворота въезжает. И – натыкаюсь на трезвую (!) тетю Надю, у
которой в глазах плещется и аж «через край» льется тревога.
-Не можем мы сегодня переезжать. – говорит. А сама
волнуется страшно. За нее долги уплачены, ей – квартирка отдельная куплена, да
еще и с печкой, как хотелось, понимает она, что «боком» ей отказ выйти может.
Но! – Не можем, и все тут.
-Да в чем дело-то, что случилось?
Я же вижу – вещи собраны, кругом узлы да тюки, то есть
люди к переезду готовились. И вдруг...
-Негра ночью ощенилась!
И я вижу четыре крохотных черных комочка в глубине
комнаты и взгляд Негры, очень настороженный и внимательный. И понимаю – детей
своих она в обиду не даст!
А детки-то – чудесные. Смешные, крохотные, «бубликами»
свернутые, сопят себе спокойно и не знают, что вокруг них драма
разворачивается.
И я понимаю: «Переезжать нельзя остаться» - дилемма
серьезная. С одной стороны, действительно, на четверых «грудничков» никто не
рассчитывал – раньше времени ощенилась Негра. С другой стороны – оставить их
так, на тюках, тоже нельзя. И тюки для жизни не приспособлены, да и как я потом
буду трезвую тетю Надю искать (!). Ну и финансовый вопрос тоже для меня
немаловажен – уже завтра строители должны к делу приступать.
Решение нашли быстро. И подсказала его Негра. Она как
будто понимала, что в нее и в ее детей все уперлось. И когда я подошла и
восхитилась ее малышами, она встала и, как говорится, «без лишних слов» взяла
зубами одного малыша и протянула его мне. Я поняла, что она-то, в отличие от
паникующей тети Нади, к переезду готова.
Быстренько нашли мы большую кастрюлю, выстелили ее
одеяльцем, чтобы «детям» холодно не было, да и сложили туда всех четверых
«колобков» при непосредственном и очень внимательным «надзором» мамы-Негры.
Больше мер безопасности и принимать не надо было – лето, так что холод малышам
не грозил.
Кастрюлю с детьми Негра только хозяйке нести доверила!
Никого больше не подпустила. Но, как только тетя Надя кастрюлю-то взяла, тут же
рядом встала, идти за детьми и за хозяйкой куда угодно готовая.
Самым трудным оказалось водителя грузовика убедить, что
не только хозяйка, но и кастрюля с малышами, а главное, их мама – большая
черная собака с цепким желтым взглядом и безо всякого намордника с ним в кабине
поедут. Поскольку намордник Негра отвергла категорически.
Так все и произошло.
И до сих пор работает наша фирма в этом офисе. Конечно,
он отремонтирован и ничто в нем не напоминает о прежних жильцах.
Но нет-нет, да и вспоминаю я о Негре – умной, верной и самоотверженной
собаке с желтыми глазами.