рассылка Программы "Российские династии"
"ГЕНЕАЛОГИЯ ДЛЯ ВСЕХ"

МИЛЬТО

Фамилия звучит загадочно. На поверхностный взгляд она не обнаруживает сходства ни с одним знакомым славянским словом. Однако считать её иностранной нет оснований. Фамилия Мильто – славянская по своему происхождению. В ней запечатлелась память о родоначальнике, носившем имя Милюта (от слова «милый»), известное на Русской земле с незапамятных времён. В древности это благозвучное,  позитивное по смыслу имя было одним из самых любимых на Руси, но постепенно, примерно к XVI-XVII веку,  вышло из обихода, вытесненное каноническими христианскими именами.

От имени Милюта образована распространённая русская фамилия Милютин;  на Украине встречается фамилия Милюта (или же Милюто), в которой имя предка сохранилось без  патронимического суффикса. Фамилия Мильто образована от той же основы. Гласная во втором слоге (Милюто>Мильто) была утрачена – для польского языка непривычны открытые слоги.  «Польское влияние»  проявилось в фамилии неслучайно: ведь она возникла на русских землях, которые  с середины XIII века входили в состав Великого княжества Литовского, а позже (с 1569 года до конца XVIII столетия) принадлежали Речи Посполитой.

У Мильто есть «родовые гнёзда» - населённые места и районы, где эта красивая редкая  фамилия считается привычной, местной. Самое большое родовое гнездо – в окрестностях белорусского города Шклова. В Шкловском районе Могилёвской области есть село Староселье и рядом с ним – деревушка Городок. Оба населённых места имеют многовековую историю, оба существовали ещё в те времена, когда Шклов был заштатным городом  Могилёвского уезда Могилёвской губернии. Уже тогда среди местных крестьян была распространена фамилия  Мильто. Встречалась эта фамилия и в соседнем Оршанском уезде, и в Бобруйском уезде Минской губернии.

Другое большое фамильное гнездо Мильто  -  в окрестностях Ярославля. Белорусскую фамилию принесли сюда крестьяне Могилёвской губернии, переселившиеся на волжские берега после столыпинской реформы. И ныне фамилия Мильто воспринимается на Ярославщине как своя, привычная.

Фамилия Мильто увековечена в Российских Книгах Памяти. В годы Великой Отечественной войны 140 обладателей этой фамилии не вернулись с полей сражений. Шестнадцать из них -  уроженцы Шкловского района. Красноармеец Евгений Фёдорович (р.1920), политрук Иван Павлович (р.1921) и младший лейтенант Яков Григорьевич Мильто (р.1916) до войны жили в  Староселье. Восемь Мильто ушли на фронт из деревни Городок: Андрей Михайлович, Василий Матвеевич,  Виктор Степанович, Георгий Иосифович, Иван Александрович, Пётр Васильевич, Пётр Максимович и Пётр Степанович.  Среди них были совсем молодые люди, вчерашние школьники:  Виктор Степанович Мильто 1923 года рождения был призван в армию в 1942 году,  погиб в марте 1945. Его однофамилец (а возможно и родственник, брат) Пётр Степанович 1922 года рождения  пропал без вести в 1944.

Двадцать пять  Мильто – однофамильцы, вероятные родственники -  были призваны в армию   из Ярославской области. Рядовые Александр Николаевич (р.1923),  Александр Тимофеевич (р.1910), Алексей Николаевич (р.1923),  Степан Васильевич (р.1911)  и гвардии лейтенант Николай Николаевич Мильто (р.1915) - из деревни Новосёлки Ярославского района. Старший сержант Александр Павлович (р.1917), рядовые Георгий Петрович (р.1919), Кузьма Павлович (р.1895) и Николай Павлович (р.1915) – из деревни Глебово Большесельского района.

В настоящее время фамилия Мильто считается редкой в России, но всё же не является уникальной. Так, например, среди 1008745  ветеранов Великой Отечественной войны, встретивших 60-летие Победы, 10 обладателей такой фамилии. Из них трое – Константин Осипович (р.1925), Мария Михайловна (р. 1922) и Сергей Михайлович (р.1923) встретили годовщину Победы в Ярославской области.

Бурные события ХХ века унесли Мильто далеко от родных мест, разбросали по всему миру.

Фамилия Мильто встречается не только в Беларуси и России, но и далеко за пределами «постсоветского пространства».  Мировую известность этой фамилии принёс Jean-Jacques Milteau (Жан-Жак Мильто, р.1950), французский композитор, музыкант-виртуоз, исполняющий на губной гармонике джазовые композиции своего собственного сочинения.

У музыканта русские корни: его предки эмигрировали из России в 1918 году.

Литература:  Никонов В.А. География фамилий. М., 1988.  Тупиков Н.М. Словарь древнерусских личных собственных имён. СПб, 1903.  Унбегаун Б.  Русские фамилии. М., 1989.

Источники: О ветеранах Великой Отечественной войны www.pobediteli.ru

О погибших и без вести пропавших www.obd-memorial.ru

©ПРОГРАММА «РОССИЙСКИЕ ДИНАСТИИ» Международного института генеалогических исследований  WWW.GENO.RU

Фотографы Великой Отечественной войны

Они знали войну в лицо и не стеснялись в его выражениях. Они без прикрытия стреляли из оружия, которое убивало… сомнения в своей правдивости. Они сражались и не слышали взрывов и канонады, чтобы мы увидели ОБЪЕКТИВную войну.

Она стала, пожалуй, самым ярким символом Великой Победы. И уже мало кто вспомнит, что когда верили и надеялись, вся хроника Красной Площади была еще черно-белой. Ведь сразу после первых солдатских шагов по этой брусчатке в бой вступил ещё один фронт. Сотни фото- и кинорепортеров. Они тоже не уходили с передовой, они тоже передергивали затвор, и они тоже воевали... за еще не свершившуюся историю.

– Во время боя так снимается, чтобы уцелеть самому, чтобы снимки получились, и сам жив остался, – рассказывает фронтовой фотокорреспондент Александр ДИТЛОВ. – Это страшный риск, потому что очень часто в открытую человек подымается, не ползет где-то между пнями, а в полроста, а то и в рост. Там всё время: и днем, и ночью кажется, что бой идет.

Александр Дитлов о той войне до сих пор рассказывает в настоящем времени. Ведь все годы Великой Отечественной ему позировала смерть. Пожилая женщина на крыльце разрушенного дома, кажется, и не заметила фронтового фотографа. Истощенная до предела, она даже не могла говорить. Дитлов буквально летит за врачом… Поздно. В объективе отразились последние минуты жизни. Она дождалась освобождения своего города...

Фотографии из боевого эпицентра, где видно – объектив слепнет от дыма – Дитлов нарекает «обычными снимками». Портрет войны он снимал, кажется, со всех ракурсов, но неизменно – глазом железного Феликса.

– У меня был распространенный в то время фотоаппарат ФЭД: Феликс Эдмундович Дзержинский, – рассказывает Александр ДИТЛОВ.

– Это было снято в Каунасе после боя. Каунас был освобожден. В одном из дворов я увидел эту несчастную девочку: все силы потеряла и заснула на случайном столе во дворе, – вспоминает фронтовой фотокорреспондент Александр ДИТЛОВ.

Александр Сергеевич сетует: единственное, чего не хватает этому снимку, – взгляда его главной героини. Больше шестидесяти лет фотограф мечтал узнать о её судьбе.

А вот фотография совсем другой девушки, по сути, изменила и войну, и мир Алексея Рязанова. Он командовал дивизионом легендарных «Катюш», но куда чаще произносил вовсе не это женское имя. Его Эльза служила в медсанбате, и даже находясь за десятки километров, лечила душу любимого…своей улыбкой. Она всегда была с ним, в миллиметрах от сердца…

– Фотографии носили в гимнастерке, в кармашке... Её фотография была всегда со мной, – рассказывает ветеран Великой Отечественной войны Алексей РЯЗАНОВ.

И когда, казалось, не то, что любовь, жизнь, отсчитывала секунды, у молодого командира оставалось то, что не мог отнять ни один выстрел и ни один враг. Он не раз полушепотом прощался с глазами самого близкого человека.

Алексей Васильевич вспоминает, как уже под занавес Великой Отечественной возлюбленная вдруг объявила войну черно-белой классике. В таком долгожданном конверте вдруг оказался настоящий фотомонтаж… ручной работы.

Но после Победы ему предстояло выдержать еще одно сражение. За сердце любимой. В 45-м Алексея отправляют на Дальний Восток, Эльза остается в Ленинграде. И по сути все, что у него остается, – те самые фронтовые фотографии и надежда на личный блицкриг. Молодой человек отправляет телеграмму, пропечатывая всего несколько слов: «Вызывайте Эльзу, выехал за ней человек».

У неё – работа в освобожденном городе, у него – бытовая неустроенность и служба в амурском поселке. О переезде к Алексею Эльза даже не думала: просто бросила всё, и переехала…

Их общую историю, которая фактически началась с двух-трех военных фотографий, судьба не переписывала больше пятидесяти лет. Сегодня Эльзы Петровны рядом с её Алексеем уже нет. Но он по сей день хранит пожелтевшую телеграмму и снимки, которые, казалось, согревали в окопе и хранили в бою…

В 43-м фотографии горели вместе с людьми, которые с них же улыбались. Каратели появились настолько внезапно, что было не то, что не до семейных архивов – самим бы спастись. Почему её мама, рискуя жизнью, кинулась выносить фамильные портреты, для Анны Афанасьевны до сих пор загадка.

– Фотографии, наверное, только наша мама и спасла: больше никто. Все погорели в домах, и фотографии – всё! Это мама на улицу подушки вынесла, в подушки заткнула, – вспоминает ветеран Великой Отечественной войны Анна БРАТКОВСКАЯ.

В том пожаре погибли сорок два человека. И ещё не один день в гробовой тишине над пепелищем летали перья. Кроме фотографий, в огне ничего не уцелело.

Получилось, что мама Анны Афанасьевны, словно, предвидев, позаботилась о памяти для грядущих поколений. Ведь нашли уцелевшие семейные снимки, когда хоронили… почти всю семью…

Черно-белые хранители истории прошли войну вместе с людьми. Пожар, лесные шалаши, землянки. Тогда, после зарева 43-го, узнав, что родных больше нет, она и смотреть не хотела на эти фотографии. Теперь – насмотреться не может. Уже больше шести десятилетий безмолвная бумага – её единственная возможность взглянуть им в глаза.

За то, чтобы в будущем знали и помнили обо всех ракурсах той войны, сотни фотокорреспондентов, заботясь о мировой, вычеркивали главы из своих историй. Гибли за события, гибли за кадры, оставляя собственной жизни – общий план

– Это было настолько давно, и об этом не то, что трудно, а даже не хочется особенно вспоминать. Таких как я много ж было – это я уцелел, а сколько же убивало журналистского брата. Они лезли вперед: скорей-скорей что-то узнать. За этим они лезли в самую гущу, много погибли из-за этого, – вспоминает фронтовой фотокорреспондент Александр ДИТЛОВ. – Вначале гибло больше, чем потом, потому что меньше умели. Потом уже научились, и прятаться, и обходить и, главное, коллективно действовать. Отвлекать. Кто-то отвлекает, а ты работаешь. Война...

Увидеть, забыть о смертельной опасности и в полный рост ради одного снимка бросаться в автоматный вихрь. Но даже сфотографировать улыбку смерти было значительно меньше, чем полдела. Репортеру еще нужно было добраться до полевой лаборатории, а после – по кадрам расписать пленку и отправить в Москву, в фотохронику ТАСС.

– Проявлять очень сложно на фронте, потому что лаборатория не ждет нигде. Это надо приспосабливать помещения, находить темные комнаты – и все это быстро, – рассказывает фронтовой фотокорреспондент Александр ДИТЛОВ.

Для Александра Дитлова, на удивление, как он сам говорит, «легкой», оказалась съемка с разведчиками: запечатлеть то, о чем будут докладывать командованию. Куда сложнее было не видеть результатов своей работы. Фотографии печатали в Москве, вдали от передовой, но даже после войны сотни своих снимков рисковавший ради них жизнью Дитлов, так и не увидел. В победном 45-м на пути из Берлина в Москву у него украли весь чемодан с негативами.

Он признается, что иногда все же не лез на рожон: если в сумке лежала уже отснятая пленка, которую на фронте берегли, пожалуй, больше, чем себя. Ведь даже в свинцовом урагане у всех репортеров неизменно оставалось единственное укрытие – их творческая свобода.

А Николаю Яковлевичу одна маленькая фотография подарила целых пять минут свободы настоящей. Всего два щелчка фотоаппарата – и целый глоток вольной жизни. В соседнем концлагере девушки упросили охранников сделать для них снимок на память. Все понимали: каждый день их заключения может стать последним. Возможно, именно поэтому, женщины заплатили ещё за один снимок: ребят из бараков по соседству.

Кстати, сами охранники выдвинули пленным беспрекословное условие: на снимке должен быть непременно виден концлагерь, а потом и сами вдруг изъявили желание сфотографироваться вместе с советскими заключенными. Но это уже было не так важно. Ради этого снимка их буквально на пять минут вывели за колючую проволоку.

На фотографиях ещё не выцвел список людей, с которыми Николай Яковлевич пережил фашистский плен. И точно так же у тысяч очевидцев, детей и внуков войны четким почерком и сегодня прописана надежда на снимки времен сороковых.

– Когда присылает заявитель письмо с приложением фотографии, это играет большое значение, – считает начальник службы розыска Белорусского общества Красного Креста Елена ДАШКЕВИЧ. – Безразлично относиться нельзя: когда видишь фотографии, когда видишь людей того времени, когда перед тобой глаза человека, который погиб, который пропал без вести, естественно, это не проходит просто так, естественно, ты проникаешься и очень хочется найти!

В прошлом году из более, чем двух тысяч писем с просьбами разыскать родных, пропавших без вести, почти 75% отозвались эхом Великой Отечественной. И тут именно фотографии зачастую решают всё.

Семью его дедушки и бабушки еще до войны сослали в глухую деревню под Кемерово. И уже в начале Великой Отечественной там же обосновываются несколько репрессированных семей из Польши. Дядя Владимира Макарова без памяти влюбляется в Хэлю Дродж. Вскоре у них рождается дочка, с которой мать возвращается в Польшу. Отца девочки за семьей просто не выпустили.

– Дядя Лёша хотел, конечно, поехать с ними, но его не пустили – очень сильно переживал. Неделю отказывался есть. Ограничили его в переписке. Оборвалась связь о семье Дродж, – рассказывает Владимир МАКАРОВ.

Вся его надежда отыскать двоюродную сестру уместилась в маленьком снимке. Они даже никогда не виделись, а прошло – больше шестидесяти лет.

– Списки репрессированных не велись – учитывались, допустим, военнопленные, узники концлагерей, а ссыльных никто не учитывал, а фамилия Дродж, как я понял, – это что в России Ивановых искать, – говорит Владимир МАКАРОВ.

– Вот наши папки, здесь стоят розыскные дела – очень интересное дело у нас есть. Ищет сестру, прислал фотографии, приложил к своему письму – вот это Казимира маленькая слева, вот это её мама и она на руках, а это её папа, – рассказывает начальник службы розыска Белорусского общества Красного Креста Елена ДАШКЕВИЧ

Фотографии, по которым надеются разыскать сестру Владимира Макарова, отправляют в польский Красный крест. Но предупреждают сразу: время уже сыграло против.

– Прошло уже очень много лет после. Те, которых разыскивают, тоже не молодые. Сказать, что каждое второе дело сегодня заканчивается положительным результатом, я не могу, – говорит начальник службы розыска Белорусского общества Красного Креста Елена ДАШКЕВИЧ.

На снимках Казимире нет еще и двух лет. Но это было тогда, в сороковых. Сегодня в этой истории уж слишком много знаков вопроса. Неизвестно, вернулись ли они с мамой именно во Вроцлав, где жили до войны, неизвестно, не сменила ли Казимира фамилию. Чего уж там, неизвестно, жива ли она…

– Захочет ли Казимира, будучи репрессированной Красной армией, переписываться с русскими родственниками? – говорит Владимир МАКАРОВ.

Уже с первого дня войны близких искали отнюдь не только по фотографиям. Люди выстраивались в очереди на документальные фронтовые фильмы и в каждом хроникальном кадре высматривали лицо родного человека.

– Они по два-три раза смотрели один и тот же фильм, потому что им показалось, что этот человек – их папа, брат, кто-то из близких родственников. Когда мы появлялись с камерой, каждый солдат, каждый офицер говорил: «Парень, сними, мои дома увидят, что живой». Так всегда было. Каждый кадр, снятый на войне – он самый тяжелый. Любой кадр, – вспоминает фронтовой кинооператор Семён ШКОЛЬНИКОВ.

Семён Школьников во время Великой Отечественной воевал в той армии, которая потеряла каждого пятого бойца за историю. Фронтовые операторы всегда оставались на передовой. Их никто не учил – просто не успели – как снимать в боевых условиях. Война оказалась самым требовательным и заведомо предвзятым преподавателем.

– Укрыться, но все равно из-за какого-то угла ты обязательно снимаешь – сверху, снизу, сбоку – ты обязательно снимаешь. И если кто-то ранен, то следующий продолжал снимать, если убит, то тоже продолжал снимать! Что-то все время грохочет, что-то стреляет. Уже не обращаешь внимания, привыкаешь ко всему. Даже своих шагов не слышишь, когда идешь, – вспоминает фронтовой кинооператор Семён ШКОЛЬНИКОВ. – Снимали наступление пехоты... Огонь... Я оказался возле снарядной воронки, плюхнулся туда и начал снимать, в это время налетели самолеты немецкие… Это было я вам скажу, страшно. С этого места уйти было невозможно уже, а оставаться здесь тоже было небезопасно. Вот это было самое страшное.

Семён Семенович признается: когда смерть, казалось, заглядывала в душу с той стороны объектива, его спасала, как ни странно, песня про «Валенки». Пел он её и во время боевого вылета с летчиками штурмовой авиации. Оператора пустили на место стрелка-радиста с единственным условием: если в поле зрения окажется фашистский истребитель – никакой съемки, только – стрелять по противнику. Но Школьников включает камеру и забывает обо всем… Он только после посадки увидел, что хвоста их самолет разлетелся на куски.

– Когда мы договаривались о полете, всё можно было говорить, но когда ты уже летишь и забываешь обо всем… Я вообще человек жадный был до съемок: ассистенту никогда почти не давал снимать, у меня камера всегда была в руке, я всегда считал: камера у меня в руке – я выполняю какую-то сверхъестественную миссию, – рассказывает Семён ШКОЛЬНИКОВ.

Передавать пленку в Москву нужно было так же оперативно, как и фиксировать происходящее. Каждый вечер, возвращаясь с очередного задания, операторы тут же, даже не ужиная, доставали «бобышки», обматывали изолентой и писали детальный монтажный лист.

В сороковых здесь была Московская студия документальных фильмов, и именно сюда первым дело с фронта слетались, пожалуй, самые объективные военные летописцы. Пока в лаборатории работали с пленкой, фронтовые операторы любили собираться здесь, на этой лестнице. О войне здесь, кстати, почти не говорили. Все и так знали: буквально день-два, и они снова увидят войну. Крупным планом.

Сегодня в этих стенах – Православный университет. Символично. Во время войны пленку сюда тоже привозили с верой. Что отснятый материал наконец перестанет быть хроникой настоящего, а на их лестнице не станет больше свободных мест… Здесь делились новостями, здесь же узнавали о смерти коллег. Семён Школьников в той войне потерял боевую подругу. Она тоже была оператором…

– Она была ранена миной в живот, мы уже знали, что это гибель, и она знала. И она просила, чтобы партизаны пленку и киноаппарат, если они доберутся до Москвы, передали всё это на киностудию, вот сюда – Центральную студию документальных фильмов, где мы сейчас снимаем, – вспоминает Семён ШКОЛЬНИКОВ.

Операторы съезжались сюда несколько раз в год. Первое, конечно, сдать пленку, потом – договориться насчет ремонта камеры и попытаться разыскать лучший объектив. Ведь бойцы документального фронта были вооружены далеко не самым лучшим оружием. Камер не хватало. Снимать на войне Семён Школьников вообще начинал списанным аппаратом.

– Чтобы снять широкий угол – вынимаю его, ставлю длинную оптику, а на фронте это всё занимает секунды, но эти секунды – самые дорогие. У нас ведь экспонометров не было: мы работали на интуиции. Снег идет – одна диафрагма, солнце светит – другая диафрагма, но какая? Это нужно было просто интуитивно определять, – вспоминает фронтовой кинооператор Семён ШКОЛЬНИКОВ.

Спасало ещё и то, что до войны молодые операторы, работали, что называется, «на подхвате» именно такими камерами. Семён Школьников вспоминает, как не понимал, зачем их учат на скорость перезаряжать пленку и как не раз, делая это под обстрелом, в мыслях благодарил своих учителей…

Он единственный из всех фронтовых операторов трижды забрасывался в партизанские отряды. Днем снимали, ночами – выносили раненых. И единственное, о чём сегодня сожалеет Семен Школьников, – слишком мало смотрели в объектив на мирную военную жизнь. Как брились, штопали, писали письма. Ведь тридцать метров той пленки – всего минута экранного времени. И были в его войне шестьдесят секунд, которые Школьников не может забыть больше шестидесяти лет. Он переходил мост с партизанами. Уже на полпути увидели, что один из проемов взорван. За спиной – немцы, которым ни в коем случае нельзя оставлять технику. В отряде принимают решение: пустить танк, который тоже шёл на противоположную сторону, под откос.

– И вот теперь представьте себе: у меня камера, тридцать метров пленки – я специально зарядил, завод пружины тянет 15 метров плёнки, то есть половину кассеты. За половину кассеты танк должен упасть в воду – это полминуты, – вспоминает Семён ШКОЛЬНИКОВ. – И вот камера моя работает, танк идет под откос, ударяется об какую-то глыбу, переворачивается, опять летит уже по воздуху, а у меня мысль: «А хватит ли этих 15 метров?» Знаете, я никогда в жизни, наверное, так не переживал, как в этот раз: хватит ли у меня пленки? И танк летел, ударился о воду, пробил толщу воды. Когда вода опала, ещё какую-то секунду поработал аппарат, и остановился. Большего счастья у меня, наверное, никогда не было!

Александр Сильвашко не снимал историю, а сам стал ей, благодаря одному единственному снимку. Он – участник легендарной встречи союзных войск на Эльбе. Тот самый советский солдат, жмущий руку американскому коллеге по фронту.

– Несмотря на то, что армии – двух государств: капиталистического и социалистического, мы встречались как родные братья по Победе над фашизмом, – вспоминает события тех дней ветеран Великой Отечественной войны Александр СИЛЬВАШКО.

Три часа дня. Советские солдаты и американский патруль пока, сами того не зная, идут навстречу друг другу. Лейтенант Робертсон направляется со стороны церкви. Встретившись, они говорили на одном и одновременно на разных языках. Сильвашко не знает английского, Робертсон никогда не изучал русского. И все же советский солдат начал исторический диалог первым.

– Трудно мне сегодня вспомнить, что именно я говорил. Но я говорил, что мы представители советской армии, что мы держим с вами тесный контакт ради того, чтобы, собственно, иметь те достижения, за которые мы боролись, – вспоминает ветеран Великой Отечественной войны Александр СИЛЬВАШКО.

Александр Сильвашко уверяет, что даже не заметил фоторепортера, который снял легендарный кадр. Он и сам не сразу увидел этот снимок. Зато почти сразу услышал версии, о том, что встреча была постановочной.

– Боже упаси! Много таких вопросов, что это как бы подделано! Это не подделано!!! Это был момент именно той встречи, – негодует Александр СИЛЬВАШКО.

Кстати, сам Робертсон долго считал, что Александра Сильвашко уже нет в живых. А тот преспокойно работал директором школы. Когда жизненная справедливость, наконец, восстановилась, они снова встретились. На том самом мосту. Который, со временем, перестроили.

Сегодня Александр Сафронович – единственный живой свидетель и участник легендарного рукопожатия. Он стал почетным гражданином города Торгау, близ которого и состоялся союзный диалог. А один, маленький, черно-белый снимок фактически изменил всю его жизнь.

– Меня в Праге узнавали, узнавали в Чехословакии, узнавали в целом ряде других государств, – вспоминает Александр СИЛЬВАШКО. – На улице здоровались, и даже были такие случаи, что мне всовывали подарки в руках.

Они пережили войну и, к сожалению, тех, кто вершил и сохранял для нас же победную историю. Километры пленки на фронте стоили сотен жизней. Фотографы проявляли события, когда смерть ослепляла, как вспышка, операторы под прицелом перезаряжали пленку, абсолютно забывая, что в следующую секунду могут снять кадр всей жизни. Это наша, созданная под пулями объективная история, которую мы должны помнить…во всех ракурсах.

Источник: http://ctv.by/proj/~news=21502

Прародителю знаменитого Склифа исполняется 200 лет



…28 июня 1810 года, при огромном стечении народа, состоялось торжественное открытие Странноприимного дома. Его созданием Москва обязана графу Николаю Петровичу Шереметеву и его супруге графине Прасковье Ивановне.

Основная идея деятельности Странноприимного дома заключалась в безвозмездном служении страждущим. Эта идея не была утрачена на протяжении двух столетий: в начале ХХ века на базе Странноприимного дома был создан уникальный Научно-исследовательский институт скорой помощи им. Н. В. Склифосовского.

Выставка «Дворец милосердия», открытая к его 200-летию, демонстрирует основные этапы развития Странноприимного дома и Института скорой помощи в Москве со времени основания – начала XIX века – до наших дней. Она знакомит с историческими документами, запечатлевшими этапы создания архитектурного комплекса Странноприимного дома – выдающегося памятника эпохи классицизма архитекторов Елизвоя Назарова и Джакомо Кваренги.

Особенность Странноприимного дома состояла в том, что в его деятельности сочетались два направления: лечение больных и оказание помощи неимущим, престарелым людям.

На протяжении первого столетия Странноприимный дом развивался как передовое медицинское учреждение Москвы, сохраняющее традиции благотворительности и призрения бедных. Деятельность Странноприимного дома продолжалась до 1918 года, с 1919 года на базе Шереметевской больницы (общественное название Странноприимного дома) был организован Центропункт для распределения больных по лечебным учреждениям Москвы.

С 1923 года Шереметевская больница преобразована в Институт скорой помощи им. Н. В. Склифосовского, носящего данное название до настоящего времени. В годы Великой Отечественной войны в Институте был организован госпиталь для раненых бойцов Советской армии. Многие специалисты Института добровольно уходили в действующую армию, внесли огромный вклад в организацию военной хирургии.

С 1998 года историческое здание Странноприимного дома было передано из ведения Академии медицинских наук Институту скорой помощи им. Н. В. Склифосовского. При содействии правительства Москвы к 2008 году осуществлена масштабная реставрация уникального памятника архитектуры. Воссоздан храм Живоначальной Троицы, отреставрирована часовня Воскресения Христова, внутренние интерьеры Странноприимного дома.

Завершают выставку многочисленные награды Института. Они подчеркивают его значение как крупного многопрофильного научно-практического центра экстренной медицинской помощи в России.

Программа юбилейных мероприятий проходит в течение всего дня. В ней примут участие представители Правительства Москвы, общественных организаций, потомки дворянских фамилий.

В 14.30 открывается для посетителей парадный двор и храм Живоначальной троицы.

В 15.00 с приветственным словом к собравшимся выступит Мэр Москвы Ю.М.Лужков.

Затем состоится концертная программа «Во имя добра, во благо Отечества» с участием ведущих коллективов Москвы.

Источник: http://www.kp.ru/daily/24490/645570/

Архивная справка по деревне Перевоз

Деревня Перевоз (старое название - Оверинская) основана около 350 лет тому назад, в период между переписями 1646 и 1710 гг. Скорее всего, в середине 17 века. Судя по первому названию, ее основателем был человек по фамилии Оверин-Аверин или по имени Аверьян-Оверьян. Второе название связано с тем, что у этой деревни была переправа через р. Святицу.

По переписи 1710 года в Филипповской слободке Хлыновского уезда Починок Овериных из трех дворов, четырех изб.

Список жителей деревни из ПЕРЕПИСНОЙ КНИГИ 1710 ГОДА

«Починок Овериных

Во дворе Григорей Дмитрев сын Козлов 80 лет у него сын Иван 20 лет у него жена Василиса Григорьева дочь 25 лет да с ним же живет Петр Дмитрев сын Столбов 50 лет у него жена Меланья Клементьева дочь 45 лет у них сын Григорей 30 лет у него жена Каптелина Филипова дочь 29 лет у них дочь Оксинья 2 лет да нищей Козьма Андреев сын Ситников 35 лет у него жена Агафья Юрьева дочь 32 лет у него дети Осип 3 лет дочь Ирина 4 лет в том же дворе в другой избе Исак Киприянов сын Смолеников 60 лет у него жена Катерина Сисоева дочь 50 лет у них сын Дементей 30 лет у него жена Авдотья Сергеева дочь 25 лет у них дочь Ирина полугода у негож живет Архип Яковлев сын Ренев 50 лет у него жена Ульяна Федорова дочь 55 лет у них сын Прохор 8 лет

Во дворе хлыновца Петра Глебова половник Григорей Гаврилов сын Московкин 40 лет (л.714) у него жена Марфа Федотова дочь 30 лет у них дочь Софья 2 лет

Во дворе Анисим Никитин сын Ходырев 30 лет у него жена Ирина Никитина дочь 20 лет у них сын Василей 2 лет ».

(Примечание: «Вятцкого приказу подьячей Петр Перфильев сын Глебов 32 лет», жил не в починке, а в городе Хлынове за монастырем. В починке же он владел двором и поселил в этом дворе Г.Г. Московкина, который был его половником, т.е. отдавал ему половину урожая и приплода).

В 1765 году, судя по Исповедным росписям Вятской епархии Хлыновского уезда Филипповой слободки села Святицкого Всехсвятской церкви, в деревне Оверинской уже 6 дворов, которыми владели:

1)Вдова Дарья Михайлова дочь Захарова жена Козловых 52 л.,

2) Прохор Петров сын Столбов 73 л.,

3) Поликарп Прохоров сын Столбов 23 л.,

4) Евлампий Васильев сын Дерябин 42 л.,

5) Петр Владимиров сын Фомин 49л.,

6) Авдей Григорьев (Гриднев- ?) сын Козлов 46 л.,

В 1782 г. - 49 душ.

В ХIХ в. еще назв.- д. Аверинцы (Большая).

В XIX веке входила в Дворищенское сельское общество (Дворищено, Михионки, Перевоз, Ситники, Козлово, Ежево, Синичено, Лежни, Вороны, Голодаево) Лекомской (Святицкой) волости Глазовского уезда. .

В ХIХ в.- мельница – в 1894 г. ее содержали слободские мещане Павел и Никанор Балезины.

В 1891 г. – 32 двора; фамилии домовладельцев: Фоминых-15 дворов, Столбовы-10, Дерябины-6, Кропотин.

В 1905 г. у деревни велась добыча торфа.

В 1906 г. упоминается, что Баранниковско-Осиенское училище переведено в д. Перевозскую.

В 1915 г. закончено строительство здания Перевозского училища

В 1915 –16 гг. Глазовским земством рассматривался вопрос о ходатайстве Святицкого волостного схода и земского начальникака 3-го участкака о перечислении подъездных путей, пролегающих через Святицкую волость к ст. Фаленки в разряд уездных дорог и о постройке моста через р. Святицу у д. Аверинцы (дорога Уни – Святица - граница Слоб. у. и далее к ст. Фаленки).

В 1920-е гг. входила в Фаленскую волость Слободского уезда, преобразованную в 1929 г. в Фаленский р-н.

В 1926 г. – в деревне 54 хозяйства (52 крестьянских и 2 прочих), 280 жителей, еще числилась мельница Перевозская как отдельный н.п. – 1 хозяйство и 1 житель. Дворищенский сельсовет. Расстояние до Фаленок - 8,5 км.

В 1939 – в Ленинском сельсовете (центр – д. Михионки).

Во второй половине ХХ в. Ленинский с/с включен в состав Фаленского с/с.

О дате ликвидации деревни точных данных у меня нет - где-то между 1978-98.

Источник: http://www.falenki.ru/story-119

Певица Мадонна и телеведущая Эллен Де Дженерис имеют канадские корни

Далекого общего предка обнаружила торонтская генеалогическая служба "Ancestry.ca" у двух звезд шоу-бизнеса - певицы Мадонны и телеведущей Эллен Де Дженерис. 10 поколений назад, в 1600-х годах, дочери француза Мартина Окойна - Жанна и Мишель - перебрались в Новую Шотландию, где их потомки жили на протяжении многих поколений. "Предки Де Дженерис покинули Канаду в 1700-х годах, когда ее прапрадедушка в пятом поколении Джозеф Мартин перебрался в Луизиану, - считают исследователи. - А в 1870-х годах прапрабабушка Мадонны - Эмили Дэниел - переехала из провинции Квебек в Мичиган - штат, который певица считает родным". Предки Де Дженерис, вероятно, стали жертвами так называемой "Акадской высылки" - операции британского правительства 1755-1763 годов, в рамках которой из Новой Шотландии были депортированы около 12 тыс. франкоговорящих жителей. Примерно 300 из них перебрались в Луизиану, где сновали новую этнокультурную общность, отчасти сохранившуюся и поныне - кажуны. "Очень редко удается выяснить, что два известных деятеля имеют общего предка, - отметил специалист по генеалогии из "Ancestry.ca" Лесли Андерсон. - Но еще более впечатляющим это открытие становится в случае, когда сфера деятельности этих двух известных женщин совпадает. Обе они примерно одного возраста, обе авторы книг, обе снискали международную известность в ходе турне, обе занимают весьма заметное место в мире музыки".

Источник: http://www.sknews.ru/chron/35298-pevica-madonna-i-televedushhaya-yellen-de-dzheneris-imeyut-kanadskie-korni.html

Имена бойцов не забыты

«Незабытые имена» – название первого томика, вышедшего в честь земляков Славновского сельского поселения. Это предварительные итоги исследования судеб земляков, объединенных жестоким словом «война».

На презентацию собралось почти все село. Открытый урок памятливости соединил в школе все возрасты. Свой краеведческий отряд ученики и педагоги школы недаром назвали «Неравнодушные». Но самое главное – учиться быть памятливыми ребятам помогают не только педагоги. Здесь зародилось новое сообщество и сотрудничество – глава сельского поселения Любовь Юрьевна Кострова стала помогать не по должности, очень понравилась ей сама идея вспомнить поименно всех, кто тут жил и трудился, и на века запечатлеть их добрый след на земле. Средства на издание собирали буквально всем миром, кто сколько мог.

Читатель может сильно удивиться, но на презентации краеведческого сборника в невеликой сельской школе полноправным участником, соавтором и консультантом была Татьяна Геннадьевна Леонтьева, доктор исторических наук, декан исторического факультета ТвГУ, представители администрации Калининского района. Такое внимание не случайно – в Славном формируется новый тип исследовательской работы, когда она становится частью личной истории рода, когда в нее вовлекаются по зову души стар и млад и люди становятся бережнее друг к другу.

Ведь так часто бывает у нас в России: чтим книжных, киношных героев, по-свойски проходя мимо своих односельчан. И бывает, лишь приезжему открывается уникальность судеб новых соседей. И тогда даже один человек может начать восхождение к истокам, к истории. В Славновском сельском поселении таким зовущим к познанию стал Сергей Сергеевич Кузин. Как он говорит о себе – просто пенсионер. Местный дачник. Далеко не так, Сергей Сергеевич! Человек в высшей степени любознательный, заботливый, с готовностью отдающий время и силы для увековечения памяти фронтовиков, он помог создать в школе атмосферу исследовательского азарта. Когда не для оценки выискивают участники отряда в письмах односельчан обжигающие подробности военной поры. Более того, нередко словно сами собой открываются все новые имена-фамилии. Сколько же времени Сергей Сергеевич вместе с руководителем отряда «Неравнодушные» учительницей Еленой Борисовной Пантелеевой провели в архивах, где при доброй поддержке его работниц из похозяйственных книг и других источников добывали драгоценную информацию о своих земляках! И работе пока не видно конца. Более того, видя столь искренний интерес к судьбам родных и односельчан, многие жители делятся документами, воспоминаниями. Видят: это действительно нужно детям-внукам, чтобы полнее ощущать себя благодарными потомками победителей. Непоказное чувство это помогает в пожилой и слабой соседке вдруг увидеть человека благородной и сильной натуры. Возьмем только одну историю. Во второй половине девятнадцатого века в деревне Полянской построили земскую больницу для жителей окрестных сел. Как же пригодилась она в годы войны! Тут был госпиталь, где на излечении находились и бойцы 31-й армии, освобождавшей Калинин. Сотни раненых были возвращены в строй. А тех, кому не удалось выжить, хоронили неподалеку от госпиталя. Потом на братских могилах установили обелиски. За одним из них, где запечатлена в скорби склоненная женщина, долгие годы ухаживает ветеран Великой Отечественной войны Анфиса Ильинична Кирьян. Когда был жив ее муж Алексей Матвеевич, он с любовью гладил землю и приговаривал: тут мои братцы-однополчане покоятся. В память о них и сегодня Анфиса Ильинична находит силы и расчищает зимой дорожку и высаживает цветы по весне. Теперь у нее появились помощники.

В сборнике опубликованы отрывки из дневника Нины Александровны Судаковой, она была беженкой, которая спасалась в этих местах и оставила потрясающие свидетельства зверств фашистов в Калинине и ближних селах: «Бухают орудия с утра. Ночью пролетели несколько самолетов, вскоре раздались разрывы бомб, дом задрожал». И такое переживали постоянно.

Большинство из опубликованных списков погибших земляков – результат поисков в архивах. Но немалую часть книги представляют школьные сочинения, написанные на примере жизни односельчан. Бывало так, что ученики приходили не раз и не два, прежде чем вдова или дети ушедших из жизни фронтовиков – настоящих, негромких творцов Победы – находили в себе силы вспоминать о пережитом. На встрече решено не просто продолжить познавать военную историю местных сел. Школьникам и их наставникам теперь становится все интереснее узнавать новые пласты былого. Кто здесь жил в древние времена? Какие ремесла были в ходу? На чьей стороне были земляки в годы Гражданской? Как зарождались колхозы? Но самое главное, как становились семьи, складывались родственные узы односельчан? Что особо ценили в человеке недавние наши прародные? Вот к каким открытиям идут поколения невеликого тверского села, сердцем понимая, что уважение к прошлому есть главный признак, отделяющий свет от тьмы.

Источник: http://www.etver.ru/lenta/index.php?newsid=47931

Производный вариант

«Прошу объяснить происхождение фамилии Мульц (Мулиц), которая встречается в нашем районе. У нас предполагают немецкие или польские корни этой фамилии.

Антон Мульц, Шумилино».

Отвечает ведущая рубрики, доктор филологических наук, профессор Валентина ЛЕМТЮГОВА:

— Исходным для фамилии Мульц послужило личное имя Муль — укороченная форма разговорного имени Ермул (официальное Ермолай, в переводе с греческого «Гермесов народ»). Гермес — бог скотоводства, покровитель пастухов. От основы Муль– образован еще ряд фамилий: Муль, Мулька, Мулин, Мулькин, Мулюк, Муленков, Мулькевич. Не исключено, что некоторые из этих фамилий образовались от прозвания Муль, Муля, по действию белорусского глагола «муляць» — «надоедать кому–нибудь» или «муляцца» (украинское «мулятися») — «проявлять нерешительность, мяться».

«Решила обратиться в рубрику за помощью, поскольку хочу узнать об истории образования фамилий Машанский и Кизин.

Евгения Машанская, Минск».

— В основе фамилии Машанский личное имя Машан — вариант имени Домник, с латинского Доминус — «господин, повелитель» (А.В.Суперанская. Словарь народных форм русских имен).

Фамилия Кизин восходит к прозванию Кизя (от диалектного слова «кiзя» — «жарэбчык»). Слово это заимствовано из литовского языка («кижас» — «жеребчик»). Обычно так ласково называют тех, кто быстро бегает, резвых, шустрых молодых людей. Известен случай, когда Кизей назвали человека за то, что он любил ухаживать за жеребятами и подражал их ржанию. У белорусов есть еще несколько фамилий от этой основы: Кизя, Кизевич, Кизенко, Кизенков, Кизюк, Кизик, Кизицкий

«Девичья фамилия моей мамы Качулко. Моя девичья — Володько, а по мужу Микулик. Есть ли объяснение этим фамилиям?

Светлана Микулик, Брест».

— В нарицательной функции качулка — это деревянное круглое колесо без спиц; валек для катания белья. По ассоциации с этими предметами возникло прозвание Качулка для человека, отличающегося здоровой полнотой. Оно и легло в основу фамилии.

Фамилия Володько образована от личного имени Володька — уменьшительно–ласкательная форма имени Володя. Последнее является сокращенным вариантом древнего славянского составного имени Владимир. В старославянском языке это имя имело форму Владимер, где —мер обозначало «великий», а имя в целом — «великий силою». Позже вторая часть имени была истолкована как мир (земной шар), имя соответственно стало обозначать «властелин мира».

Микулик — уменьшительная форма личного имени Микула (разговорный вариант имени Миколай). Русская церковная форма этого имени — Николай (в переводе с греческого «победитель народов»). От этого же варианта фамилии Микулич, Микулка, Микулович, Микулёнок.

«Подскажите, откуда пошла фамилия Згрундо? Ужасно интересно! Заранее огромное спасибо.

Татьяна, Tany–82@bk.ru».

— Фамилия Згрундо восходит к латинскому слову «грунда» — «балка, шесток для вешания чего–нибудь, а также для сидения кур». Корень —грунд– очень древний, в языках индоевропейской семьи он подвергался различным фонетическим трансформациям, но именословов это коснулось в значительно меньшей степени. Фамилия Грунда есть у поляков, литовцев и белорусов. Однако смысл, заложенный в них, может быть не один и тот же, поскольку на почве разных языков древнее слово развило неодинаковые значения и даже структурно преобразовалось. Например, в украинском языке «грундаль» — «грубый человек». Так что фамилия Згрундо может означать «высокий худой человек» (по ассоциации с шестком), а может иметь иное значение, которое в белорусском языке осталось незафиксированным. Откуда появился звук «з»? По–моему, это чисто механическая приписка, поскольку ни в одном из славянских языков приставочных образований от корня —грунд– не отмечено. Писарь мог правильно не расслышать фамилию или неверно передать ее с одного языка на другой (например, с польского на белорусский или наоборот). Таких примеров в практике регистраторов (особенно прежних, малограмотных) довольно много.

«Моя фамилия Федюков. Что можно сказать о ней?

Евгений».

— Федюков — сын, потомок человека по имени Федюк, которое является производным имени Федор (в переводе с греческого «дар Божий»).

Жду ваших писем. До встречи!

Автор публикации: Валентина ЛЕМТЮГОВА

Источник: http://www.sb.by/post/100346/

Тест для сомневающихся мужчин.

Среди белорусских мужчин весьма популярен сегодня тест на отцовство. Статистика свидетельствует: количество желающих пройти через эту процедуру за последние годы значительно выросло. Причем, как выясняется в результате исследований, каждый четвертый из них растит не своего ребенка. А в неблагополучных семьях картина выглядит еще более удручающе, здесь биологическими отцами является лишь треть пап. В каких случаях необходим анализ ДНК? Зачем семьи идут на этот шаг? Можно ли установить родителей по ближайшим родственникам? Об этом читателям “НГ” расскажут сотрудники Центра судебных экспертиз и криминалистики Министерства юстиции.

Как зубы полечить

Приходится признать, что генетическая экспертиза стала весьма обыденным делом. Таким как, к примеру, лечение зубов. В чем причина “бескомплексного” подхода к щекотливому вопросу? Их, пожалуй, несколько.

— Во-первых, меняется образ жизни современного общества, а вместе с ним совершенно по-другому складываются и отношения между супругами, — поясняет начальник управления молекулярно-биологических исследований Центра судебных экспертиз и криминалистики Министерства юстиции Светлана Котова. — Во-вторых, свою роль играет раннее начало сексуальной жизни. Ну и, наконец, сказывается рост гражданских браков. Сегодня в Беларуси каждая четвертая пара предпочитает не регистрировать свои отношения. И вот как раз у них зачастую и возникают проблемные ситуации, которые требуют вмешательства специалистов-генетиков.

Отец вне закона

Саша и Людмила жили вместе пять лет. При этом оформлять официально отношения не собирались, рассуждая примерно так: штамп в паспорте ничего не решает, если люди любят друг друга. Однако, как оказалось, не решает до поры до времени. Людмила забеременела, супруги ждали двойню. Но судьба распорядилась так, что женщина умерла после родов. Саша с трудом поверил в это известие, а тут еще выяснилось, что малышей никто ему отдавать не собирается. Ведь брак с Людмилой не был зарегистрирован, и юридически своим детям отец приходится всего лишь чужим дядей. Оставался только один выход — отстоять перед судом свое отцовство с помощью генетического теста.

Поможет дедушка

Впрочем, иногда, чтобы помочь детям-сиротам обрести семью, специалистам-генетикам приходится решать задачи и посложнее. К примеру, бабушка хочет забрать из социального приюта предполагаемого внука. Документов, подтверждающих родство, у нее на руках нет. Да и родители ребенка отсутствуют: отец умер, а мать исчезла в неизвестном направлении. Как быть в такой ситуации? Оказывается, вполне реально доказать родство людей опосредованно. К примеру, поясняет Светлана Котова, у сильного пола весьма показательной в этом плане является Y-хромосома. Она клановая, то есть передается всем мужчинам рода по наследству. Так что если отца мальчика нет в живых, для теста подойдет любой родственник-мужчина — дядя, дедушка, двоюродный дедушка. Правда, в случаях с девочками этот вариант уже не сработает, здесь генетики пользуются другими методами. Как и в ситуации, когда женщина, прежде чем забеременеть, встречалась с двумя братьями-близнецами. Доказать, кто из них является настоящим отцом ребенка, почти нереально. Кстати, в мировой практике действительно были такие примеры, и суд делил алименты на ребенка между двумя мужчинами поровну.

Сразу шестерых детей

Нет ничего хуже, чем неизвестность. Наверное, именно этим принципом руководствуется другая категория отцов, которые решают прибегнуть к генетической экспертизе. К сожалению, без соответствующей бумажки верить своим женам они почему-то отказываются. Вот и получается, что жили себе люди вместе, причем не один год, и вдруг невзначай оброненная фраза соседа или воспитательницы детского сада, мол, что-то сын на вас не очень-то похож, толкает главу семьи на “проверочный” тест.

За тестом в аптеку?

К слову, сегодня в Великобритании практически в каждой аптеке продаются специальные комплекты для забора генетического материала. Так что сделать ДНК-тест там может любой желающий. В Беларуси пока внедрять такую систему не собираются.

Между тем, по мнению эксперта центра Владимира Луканского, в том, что тест-наборы находятся в свободной продаже, есть свои плюсы. Во-первых, снимается проблема очередей. Второй плюс — 100-процентная анонимность: мужчина отсылает в лабораторию конверт со штрихкодом, его фамилия и паспортные данные нигде не указываются.

Что касается противников широкого доступа к тестам, то они в первую очередь опасаются нездорового ажиотажа, который, по их мнению, ничего хорошего не даст — лишь только внесет разлад в многие семьи. Хотя вопрос опять-таки спорный. С одной стороны, в желании знать, являешься ли ты биологическим отцом своего ребенка, нет ничего постыдного. С другой — если есть любовь, если папа действительно дорожит сыном или дочерью, для него не существует никакой разницы, подтвердится кровное родство или нет. Недаром говорят: отец тот, кто вырастил ребенка, а есть ли у них общий набор ДНК, уже не суть важно.

Источник: http://ng.by/ru/issues?art_id=46394

Как составить родословную

Сейчас стало модным составлять генеалогическое древо своей семьи. А как это правильно делать? И. Маханькова, Новокузнецк

На это могут уйти годы. Первое, что надо сделать, — это поговорить с пожилыми родственниками. Перелистайте семейный альбом. Попросите ваших собеседников рассказать, кто изображен на каждом снимке, и вспомнить что-то об этих людях. Запишите главные точки отсчета для архивных поисков. Это имена-фамилии-отчества и (хотя бы примерно) годы и места рождения и смерти. Не забудьте уточнить девичьи фамилии своих родственниц, а также основные передвижения каждого из родных по стране (или странам) в течение жизни, и по какой причине он менял место жительства.

Получив исходные данные для поиска, можно приступать к работе в архивах. Для того чтобы определиться, в каких именно, обязательно выясните, на территории каких административно-территориальных образований прошлого располагались населенные пункты, имеющие отношение к вашим предкам. Работать в архивах можно самостоятельно, бесплатно изучая в читальных залах интересующие вас документы либо отправляя запросы, касающиеся ваших генеалогических изысканий (но такого рода услуги — платные).

Пролить свет на историю вашей семьи могут документы русской православной церкви. Выяснив, к какому приходу относился населенный пункт, где жили ваши родные, можно изучить метрические книги и «брачные обыски». По приходам составлялись даже списки людей, не бывших на исповеди, и представителей других вер. Зная причину и примерную дату приезда предков в Сибирь, можно поискать информацию о них, например, в списках ссыльнопоселенцев или переселенцев. До нашего времени дошли документы многих дореволюционных учебных заведений. В них — сведения о преподавателях и учениках и даже образцы учебных заданий. Можно найти в архивах и дела отдельных организаций и предприятий с информацией о работниках (обычно в них есть данные о дате рождения, происхождении, семейном положении, образовании, квалификации, зарплате и наградах).

Еще один вариант: попробовать найти упоминание о родных в списках домовладений, отчетах податных инспекторов или других подобных документах. Если ваш предок был не в ладах с законом, возможно, вы узнаете о нем больше, просмотрев старинные судебные дела. Если он был колхозным активистом, то наверняка отметился какими-то предложениями, которые остались в протоколах собраний колхозников. Но это уже частности, детали к основной биографии, если у вас хватило времени и терпения ее выяснить.

И только обладая полной информацией, можно приступить к составлению большого древа, значительно расширив и дополнив первоначальную схему, нарисованную с помощью бабушек и дедушек. Сегодня мало кто рисует древо от руки. Для этого есть специальные компьютерные программы. В них вносятся нужные данные, и красиво оформленное древо выстраивается автоматически.

Источник: http://kuzbass.aif.ru/issues/703/15_01

Архиепископ Викентий совершил панихиду по жертвам незаконных репрессий

Традиционный митинг-реквием, посвященный невинно убиенным гражданам страны, прошел в Екатеринбурге, на Мемориальном комплексе жертв политических репрессий, расположенном на 12 километре Московского тракта, сообщила пресс-служба администрации Екатеринбурга www.ekburg.ru.

Подобные памятные мероприятия проводятся в столице Урала регулярно, начиная с 1991 года. Дважды в год - в Троицкую Родительскую субботу и в октябре, в День памяти жертв политических репрессий, на месте одного из самых массовых захоронений расстрелянных в сталинских застенках соотечественников, собираются сотни екатеринбуржцев и гостей города. Это люди, которые приезжают почтить память безвинно убиенных родных и близких к мемориальным плитам, на которых увековечены имена и фамилии 18, 5 тысяч репрессированных жителей Среднего Урала и Пермского края. Расстреляно же именно на этом месте, по оценкам историков и краеведов, было не менее 8, 5 тысяч земляков.

Чтобы память о них сохранилась в сердцах ныне живущих и будущих поколений, был создан этот уникальный мемориальный комплекс, открытый 26 октября 1996 года.

По традиции, представители органов власти, общественности, главы религиозных конфессий принимают участие в памятных церемониях на 12 км Московского тракта. Так было и в этот раз.

Почтить память жертв сталинского террора на площади мемориального комплекса собрались первый заместитель главы Екатеринбурга Александр Якоб, заместитель председателя гордумы Яков Спектор, главы администраций нескольких екатеринбургских районов, архиепископ Екатеринбургский и Верхотурский Викентий.

В память о безвинно убиенных Владыка совершил заупокойное богослужение.

«Одной из важных составляющих памяти о наших предках тех страшных лет – это наше нравственное возрождение. Чтобы впредь не было столько жестокости, нам необходимо воспитывать молодежь в милосердии, сострадании, в любви к ближнему», - сказал глава Екатеринбургской епархии.

Участники церемонии возложили цветы к подножию черного мраморного креста, установленного в центре мемориала. архиепископ Екатеринбургский и Верхотурский Викентий вместе с родными репрессированных прошел по территории мемориального комплекса.

Для доставки горожан к мемориалу и обратно администрация Екатеринбурга традиционно выделила необходимое количество автобусов.

Напомним, что на сегодняшний день в столице Урала проживают более 6 тысяч реабилитированных граждан и более 2 тысяч человек, пострадавших от политических репрессий, в основном, дети и жены репрессированных.

Источник: http://orthodox-newspaper.ru/events/at13274

О чем бы Вы хотели прочитать в следующих номерах нашей рассылки?
Ведущий рассылки: Андрей Конопелько