Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Генеалогия для всех

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 1.121 RSS
←   Февраль 2007   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28


За последние 60 дней ни разу не выходила


Открыта: 08-05-2003
Адрес автора: archive.fhpevfyjd-owner@subscribe.ru

Автор
Леонид Жуков

Статистика

1.121 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Генеалогия для всех


рассылка Программы "Российские династии"
"ГЕНЕАЛОГИЯ ДЛЯ ВСЕХ"

__________________________________________________________

В Программу «Российские династии» часто обращаются люди, желающие как можно больше узнать о каком-то из своих предков, чем-то знаменитом. Решением этой задачи может быть максимально полное биографическое исследование по сохранившимся архивным документам и литературное оформление его результатов.
Сегодня мы представляем Вам 3(последнюю) часть рассказа нашего заказчика и партнера Щипина В. И., начало в нашей рассылке от 28.01.07 и 4.02.07 в архиве http://subscribe.ru/catalog/archive.fhpevfyjd. Полностью текст можно прочитать на нашем сайте http://geno.ru/rod/Shipin_ecce.html

ПЕРВЫЙ ДЕНЬ. Часть 3.

Томительно долгим показалось время ожидания высочайшего выхода. Наконец, в четверть одиннадцатого церемониймейстер постучал палочкой, предупреждая, что царь находится неподалеку. Стих шум в рядах депутатов. Растворились двери, и в зал вслед за атрибутами царской власти вступил государь в мундире Преображенского полка, за ним следовали обе императрицы в белых платьях, у вдовствующей императрицы шлейф был оторочен черным соболем, у Александры Федоровны расшит золотом. В нескольких шагах за ними ступали великие
князья.
После короткого молебна, который служил митрополит Петербургский Антоний, царь поднялся по ступеням на трон. Павел затаил дыхание. Министр двора, почтительно поклонившись, протянул ему небольшую папку. Государь раскрыл ее и отчетливо и неторопливо, чеканя каждое слово, начал читать тронную речь:
«Всевышним Промыслом врученное мне попечение о благе побудило меня призвать к содействию в законодательной работе выборных от народа.
С пламенной верой в светлое будущее России я приветствую в лице вашем тех лучших людей, которых я повелел возлюбленным моим подданным выбрать от себя.
Трудная и сложная работа предстоит вам. Верю, что любовь к родине, горячее желание послужить ей воодушевят и сплотят вас.
Я же буду охранять непоколебимыми установления, мною дарованные, с твердою уверенностью, что вы отдадите все свои силы на самоотверженное служение Отечеству для выяснения нужд столь близкого моему сердцу крестьянства, просвещения народа и развития его благосостояния, памятуя, что для духовного величия и благоденствия государства необходима не одна свобода, необходим порядок на основе права.
Да исполнятся горячие мои желания видеть народ мой счастливым и передать сыну моему в наследие государство крепкое, благоустроенное и просвещенное.
Господь да благословит труды, предстоящие мне в единении с Государственным Советом и Государственною Думою, и да ознаменуется день сей отныне днем обновления нравственного облика земли Русской, днем возрождения ея лучших сил.
Приступите с благоговением к работе, на которую я вас призвал, и оправдайте достойно доверие царя и народа.
Бог в помощь мне и вам».
С хоров раздались звуки гимна: «Боже, царя храни». За гимном грянули крики «ура». С правой стороны они звучали стройно и слаженно, с левой – намного сдержаннее и слабее. Николай сдержанно и с достоинством наклонил голову в правую и левую сторону. Высочайший прием был закончен.
Речь оставила у Павла двоякое впечатление. С одной стороны, где слова о конституции, почему нет даже упоминания об амнистии? С другой – в ушах Павла Дмитриевича по-прежнему звучало: «День обновления России, день возрождения ее лучших сил». «Да, да, обновление России – вот наша общая задача, – повторял он, спускаясь вниз по парадной лестнице дворца. – Над этим, именно над этим мы должны, мы будем работать сообща».
Через Иорданский подъезд члены Государственной Думы вышли на набережную. Здесь их ждали небольшие финские пароходики, которые должны были отвезти депутатов к Таврическому дворцу, чуть поодаль покачивалась на волнах императорская яхта «Александрия», что доставила сюда из Петергофа государя с семьей. Набережная была полна оживленной и нарядной публики. Звучали крики: «Ура!», «Да здравствует Дума!», «Амнистия!» Проход к пристани был оцеплен полицией и жандармами.
Пароходы плыли по сверкающей в полуденном солнце Неве. Миновали Троицкий и Литейный мосты. На каждом собрались толпы народу, вновь крики приветствий и требования амнистии. С левой стороны показалась знаменитая петербургская тюрьма – «Кресты». Такого, пожалуй, не ожидал увидеть никто: из зарешеченных окон к проплывающим мимо пароходам тянулись сотни рук, махали платками, слышались крики: «Амнистия! Амнистия!». В ответ грянуло дружное и стройное депутатское «ура», не в пример громче того, что прозвучало в Георгиевском
зале.
У Таврического дворца вновь столпотворение. Те же возгласы, те же требования.
Зал заседаний наэлектризован. Депутаты находились под впечатлением приема в Зимнем дворце, поведением публики по пути следования и, в особенности, реакцией заключенных в «Крестах».
На трибуну поднялся сухонький, сморщенный старичок – вице-председатель Государственного Совета Фриш. Он предложил собравшимся избрать председателя Думы. На удивление почти единогласно был избран Сергей Андреевич Муромцев, профессор Московского университета по кафедре гражданского права, «кадет».
Все было впервые. Не успел С. А. Муромцев занять свое председательское место, как совершенно неожиданно попросил слова И. И. Петрункевич. Речь первого оратора Первой Думы была краткой, но сильной. В ней отразился и крик народного горя, и неудержимо рвавшийся голос совести впервые собравшихся народных представителей: «Тюрьмы России переполнены! Десятки тысяч борцов за свободу России лишились своей собственной свободы! Амнистии!..» Ответом на это первое раздавшееся в Думе народное слово были единодушные оглушительные
аплодисменты.
Только после речи Петрункевича председатель сказал свое благодарственное слово, в котором он твердо и четко заявил, – Павел впитывал, кажется, каждое слово, – что отныне русский народ будет осуществлять свою власть в согласии со своим конституционным монархом и на почве совершенного обновления правительства. «Вот это да, – мелькнуло в голове Павла. Не много ли берет на себя уважаемый профессор? Конституционный монарх… Как отреагирует государь на эти слова? А какую тактику выберет правительство? Будет ли немедленно
объявлена амнистия, отменена смертная казнь?»
Сергей Андреевич тут же объявил, что должен покинуть Думу, чтобы доложить государю о своем избрании, и что сегодняшнее заседание объявляется закрытым.
Все с шумом направились к выходу из зала. Павел Дмитриевич тоже вышел и направился в сад, что располагался позади дворца. Там и сям уже виднелись группки депутатов, оживленно обсуждающих события сегодняшнего дня. Павел отошел в тень и закурил папиросу. После нескольких жадных затяжек ему вдруг снова вспомнился Андрей Петров. Как-то в начале января 1900 года Андрей приехал к нему погостить в Пермогорье. Дела по службе были у него неважные, но неисправимый фантазер продолжал выдумывать и мечтать:
– А ведь будет же начало 2000-го года? Вот бы дожить, да чтоб не терять жизни, силы, взглядов, ну, вообще всего того, как я чувствую себя сейчас! Интересно, до чего дойдут еще люди? Уже сейчас человечество не может иметь, кажется, никаких задач. Все под руками. Задача воздухоплавания? Извлекать пищу, жилище и все потребности непосредственно из воздуха? Вот разве. Но далеко это еще.
Под впечатлением услышанного и увиденного сегодня Павел продолжил мысленный разговор с другом:
– Нет, Андрей, задач еще очень и очень много. Что там воздухоплавание! Сделать человека счастливым – вот о чем нужно думать, над чем следует работать. И первый шаг в этом направлении сегодня сделан. Народоправство, конституция, власть закона – так нужно жить, так нужно шагать вперед.

Не знал, да и не мог Павел Щипин тогда знать, стоя в тени вековых деревьев Таврического сада, что всего через 72 дня Первая Дума, будет разогнана, что он, Павел, через год вновь станет депутатом уже Второй Думы, что затем последуют страшные войны, две революции; человек в мундире Преображенского полка, который сегодня чеканил слова тронной речи, вместе с семьей будет расстрелян в Екатеринбурге, а прав в этом заочном споре все-таки будет закадычный друг Павла Андрей Петров: решенной в ХХ веке оказалась, пожалуй,
только задача воздухоплавания.

Литература:
1. Бойович М. Первая Государственная Дума. М., 1906.
2. Весь Петербург. Адресно-справочная книга на 1906 год. СПб., 1905.
3. Глинка Я. В. Одиннадцать лет в Государственной Думе. М., 2001.
4. Дневник волостного писаря А. Е. Петрова. / Вступительная статья, комментарии В. И. Щипина. // Русская литература. № 2, 3. 2005.
5. Локоть Т. В. Первая Дума. Статьи, заметки и впечатления бывшего члена Государственной Думы. М., 1916.
6. Маклаков В. А. Первая Государственная Дума. Воспоминания. Париж, 1939.
7. Новое время. № 10819. 28.04.1906.
8. Огородников Н. Первый день. // К десятилетию Первой Государственной Думы. Пг., 1916.
9. Речь. 28.04.1906.
10. Санкт-Петербургские ведомости. 28.04.1906.

________________________________________________________________________

О чем бы Вы хотели прочитать в следующих номерах нашей рассылки?
Ведущий рассылки: Наталья Рыбалкина

В избранное