Имя Геннадий Гор до недавнего времени для меня было неизвестно и менее всего связано с Хармсом, Введенским, Олейниковым, Малевичем, Филоновым и вообще с культуройрусского авангарда,
давно похороненной физически и духовно советской властью и только иногда всплывающей из глубины лет маленькими островками и серебряными осколками в музеях и на страницах литературных журналов.
Да и сам Геннадий Гор числился не по поэтической части, а в числе фантастов, которых я, честно скажу, не читаю, ну, почти не читаю, за редким исключением.
И, как следует из этой загадочной истории со стихами, сам писатель боялся, что его заподозрят в любви к русскому авангарду и обэриутам, а потому прятал написанные в очень страшных обстоятельствах свои неожиданно (даже для самого себя) появившиеся стихи.
Тут мне вспомнилась история из «Семнадцати мгновений весны», когда немецкий врач сказал Штирлицу, что определит национальность любой женщины при родах, т.к. все они кричат от боли на своем родном языке, что и случилось с нашей разведчицей Кэт, Кэтрин Кин.
Нечто подобное, как мне думается, произошло и здесь: от боли, голода, холода и страха Геннадий Гор начал писать на том языке, который был для него родным - обэриутском, языке абсурда и авангарда, который единственный мог передать ужас ленинградской блокады.
Кошачье жаркое. И гости сидят
За тем же столом.
На хлеб я гляжу, кости считаю
И жду, когда гости уйдут.
Но вот входит тесть (смерть, сон).
Гостей на салазках везут.
Меня на салазки кладут и везут...Читать далее
Это интересно
+1
|
|||
Последние откомментированные темы:
-
Ошарашив посетителей магазина, 55-летняя Штурм вышла из примерочной без всего
(3)
Петрович1
,
27.02.2022
20250314184613