Гремели оркестры в раковинах и балаганах, шумела нарядная публика, осматривая вычурные, будто завитые павильоны, шла оживленная торговля в рекламных постройках, украшенных гигантскими водочными бутылями, хозяева ярмарочных аттракционов зазывали народ на представления. Так вспоминают очевидцы о Нижегородской кустарно-промышленной выставке 1896 года.
Здесь царь Николай Второй и святейший синод демонстрировали «достижения» сельского хозяйства своих поместий; винные и колокольные заводчики выставили свою продукцию— водку и колокола; князья и княгини привезли напоказ рысаков из своих конюшен, роскошные туалеты, обстановку.
Русские крестьяне могли показать только соху, сеятеля с лукошком, модель церкви, изображение молебствия в засуху...
Среди всей этой шумихи, жалкого великолепия и прикрашенной нищеты не каждый мог заметить маленький, скромный стеклянный домик, стоящий поодаль.
Жизнь, подчиненная своим законам, шла в этом домике. Ранним утром широко растворялись двери домика и по рельсам выезжали на вольный воздух, под солнце, столы-вагонетки. На них рядами стояли стеклянные сосуды с высокими и низкими, чахлыми и пышными кустиками растений. Несколько сотрудников вели постоянные наблюдения за растениями, проводили опыты, делали анализы в крошечной лаборатории, следили, чтобы вовремя к ночи и в непогоду увезти столы под стеклянную крышу домика.
Среди столов нередко можно было видеть высокого худого человека. Он рассматривал листья и корни, делал записи и запросто вел беседы с посетителями.
Вскоре маленький «опытный» домик, как его называли, и беседы его создателя, К. А. Тимирязева, привлекли внимание всех, кто по-настоящему интересовался вопросами земледелия.
Маленький стеклянный домик был поистине замечательным явлением в русской действительности 90-х годов. Впервые всенародно демонстрировались научные опыты, имеющие практическое значение; впервые в России ученый получил возможность познакомить со своим научным трудом широкие массы крестьян.
Сам К. А. Тимирязев придавал опытной станции на выставке большое значение. Изучая почву и растения, ученые сделали немало открытий. Сельское хозяйство за границей широко пользовалось этими открытиями, подымая урожай до 18 центнеров с гектара. Русские крестьяне понятия не имели о научных опытах и открытиях. По старинке считалось, что навоз — единственное удобрение, а неурожай — от бога.
К. А. Тимирязева глубоко волновала судьба русского земледельца: неумолимо из года в год действует закон истощения почвы, урожаи становятся все меньше и меньше, народ голодает и будет голодать. Тимирязев задался целью весь свой опыт, все известные ему способы возврата почве ее плодородия передать в руки земледельца.
Поэтому с таким упорством и настойчивостью К. А. Тимирязев добивался разрешения построить опытную станцию на выставке, где будет много народу, где он сможет вести пропаганду за научное сельское хозяйство.
Внутри вегетационного домика
С большим трудом за три месяца до открытия выставки Тимирязеву удалось добиться этого разрешения. Стеклянный домик был построен. В нем были проведены десятки опытов по питанию растений и удобрению почвы. Эти опыты проводились в природных условиях. Летняя тепличка укрывала растения только на ночь и в непогоду, чтобы предохранить опыты от случайностей.
Исследователями было доказано, что растение берет из почвы только то немногое, что ему нужно для питания. Остальная почва — это твердый остов, в котором держатся корни растения.
Чтобы опыты были нагляднее, Тимирязев заменил сложную по составу почву бесплодными веществами: прокаленным песком и водой.
«Водные культуры, — говорил Тимирязев, — представляют собой самый простой и в то же время самый изящный и совершенный способ».
Проращенное семечко закрепляли пробкой и ватой в горлышке сосуда, так чтобы корешки были погружены в воду. Все растение — листья в воздухе и корни в воде — развивалось на глазах у наблюдателя.
Чтобы растение не погибло от недостатка воздуха в воде, через сосуд, как в аквариумах, продували воздух. Но жизнь растения главным образом зависела от того состава питательной жидкости, который вводился в воду. На тысячу частей воды давались две части питательных веществ. Пища для растений состояла из восьми элементов: азота, фосфора, серы, хлора, кальция, магния, калия и железа. Первые четыре образуют кислоты, последние — основания, а все вместе — соли.
Щепотка этих солей заставляла растение пышно развиваться; отсутствие или недостаточное количество одного из элементов губило растение.
Опыты в стеклянном домике привлекали все новых и новых посетителей. Многие приходили чуть не ежедневно и часами наблюдали за растениями.
Крестьяне расспрашивали, не особенные ли взяты семена, подозревали, что здесь какой-то фокус, удивлялись, не верили.
Но Тимирязев знал, что убедить их, заставить поверить и понять можно только наглядным опытом. Когда-то на опытном поле старик-крестьянин сказал ему с насмешкой: «Хитер немец: хочет, чтобы хлеб прямо с солью родился». А потом увидел урожай на делянке и поверил, понял.
Так было и здесь.
Один крестьянин ходил каждый день, смотрел и не верил. Чудился ему обман и надувательство в этих наполненных водой или песком банках, в подмешивании чудодейственных солей. Ему хотелось изобличить ученого, вывести на чистую воду.
На его глазах были засеяны девять сосудов с водой, по два зерна гречихи в каждом. Была засыпана «соль» — все восемь элементов. Но в два сосуда не всыпали селитры и в два — фосфора и кальция. Все растения дали урожай сам-двести, и только растения из четырех сосудов остались хилыми и бесплодными.
Нет, здесь не было никакого обмана. Каждый мог видеть, что посеянное в песок или бесплодную почву зерно начинало развиваться только после того, как вливали в сосуд чудодейственный раствор.
На целом ряде опытов можно было самому научиться проверять, чего недостает той или иной почве, что и в каком количестве должно быть ей доставлено и насколько увеличится от этого урожай.
Для этого делались два параллельных опыта. В одном случае растение получало всю питательную смесь, в другом — ту же смесь без одного какого-нибудь вещества. Если отсутствие этого вещества отражалось на развитии растения, значит оно необходимо растению. Это вещество начинали вносить в почву в различных количествах, пока не достигали предела, после которого добавление вещества не влияло на растение.
Так на опыте подтверждался закон минимума, по которому развитие растения находится в прямой зависимости от вещества, присутствующего в почве в недостаточном количестве.
«Так, значит, не в земле сила, а в этих самых порошках, — говорили крестьяне. — Вот бы нам их, для нашего суглинка!»
К. А. Тимирязев воодушевлялся тем, что его понимают, что его опыты вызывают желание по-иному вести сельское хозяйство. И он ставил новые опыты, для того времени более сложные, — опыты с бобовыми растениями, питающимися азотом из воздуха.
Он придавал большое значение включению в севооборот бобовых растений. Всего за десять лет до выставки было открыто, что бобовые растения обогащают почву азотом, что они могут расти в песке, не содержащем азота, лишь бы в нем находились известные бактерии, вызывающие на корнях бобовых растений особые желвачки. Эти желвачки дают возможность растению жить за счет атмосферного азота.
Вот как был проведен опыт с бобовыми. Ряд банок с прокаленным песком был полит обычным раствором, но без селитры, содержащей азот. В банки посеяли горох. Затем в некоторые из них было подлито с наперсточек разболтанной в воде обыкновенной огородной почвы, всегда содержащей необходимые бактерии. Через некоторое время внешний вид растений говорил о результатах опыта.
«...Но, признаюсь, — писал Тимирязев,— не без некоторого замиранья сердца стали мы их отмывать на глазах у публики, предварив вперед, что экземпляры развитые должны иметь желваки на корнях... Ожидание, конечно, и на этот раз оправдалось».
Опыт доказал, что бобовые не только сами пользуются взятым из воздуха азотом, но оставляют часть своего азота в корнях, в почве, удобряя ее для последующих культурных злаков. Так самое дорогое удобрение может быть взято из воздуха бесплатно.
Тимирязев знал, что цена минеральных удобрений, сама по себе невысокая, служит огромным препятствием для внедрения его научных опытов в хозяйство русского крестьянина. Он знал, что редко кто может решиться истратить двадцать рублей для удобрения десятины земли.
Но опыт показал, что ежегодно воды вымывают из десятины земли примерно на такую же сумму питательных веществ, преимущественно селитры.
Уголок Нижегородской выставки. В центре — вегетационный домик
На площадке неподалеку от вегетационного домика были врыты по краю в землю три цементных ящика, наполненных почвой. Дно ящиков упиралось в кирпичную кладку, оставлявшую под каждым ящиком пустое пространство. Здесь стояли стеклянные бутыли, в которые через воронки вытекала из ящиков просачивавшаяся сквозь почву вода.
Вдоль ящиков была сделана широкая траншея. Опустившись на ее дно, можно было вести наблюдения и доставать рукой бутыли с водой для анализа.
Анализ показал, что селитра легко вымывается из почвы и в природных условиях уносится в источники и реки. Огромные суммы растрачиваются непроизводительно, в то время как затраты на удобрение могли бы дать большой производственный эффект.
К. А. Тимирязев в доказательство приводит опыт бельгийского ученого Петермана. Два ящика, засеянные одинаковыми растениями, отличались тем, что почва одного была удобрена селитрой, второго же — не удобрена: Анализы просачивавшейся в течение года воды показали, что в первом случае в воде было меньше селитры, чем во втором. Объяснялось это тем, что растение в удобренной земле так разрослось, было так сильно, что корни его извлекли из почвы не только селитру удобрения, но перехватили и ту селитру, которая находилась в почве. Удобрив почву селитрой, мы дали растению возможность использовать и природное плодородие почвы.
Беседы с посетителями, тот интерес, который проявляли крестьяне к опытам, еще более укрепили убеждение Тимирязева, что сеть опытных станций должна быть раскинута в деревне. Он разработал проект более дешевой и портативной станции, где горшки с растениями размещаются на земле или зарываются в землю. На ночь их покрывают стеклянной или даже деревянной будкой. К. А. Тимирязев на одной из своих публичных лекций обратился с просьбой к сельским агрономам взять на себя руководство опытами на таких станциях.
Но мечты и чаяния гениального ученого не могли осуществиться в царской России. Слишком разрозненны и бедны были хозяйства, слишком велика косность правительства.
Только советская власть и колхозный строй соединили науку с сельским хозяйством. Почти в каждой хате-лаборатории проводятся теперь опыты по изучению состава почвы в данной местности. Сотни тысяч тонн минеральных удобрений повышают урожай колхозных полей.
В память К. А. Тимирязева на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке 1940 года построен маленький стеклянный вегетационный домик. Там будут проводиться опыты К. А. Тимирязева и демонстрироваться новые научные открытия.
Юный натуралист. 1940-06
Это интересно
0
|
|||
Последние откомментированные темы:
-
России готовили биоистребление?
(1)
-Олег-
,
28.02.2022
-
«Совесть нации?»
(1)
pinna
,
27.02.2022
-
МЕДИА И КУЛЬТУРНАЯ ТУСОВКА ОБЪЯВИЛА ВОЙНУ РУССКОМУ МИРУ.
(4)
Александр 13
,
27.02.2022
-
Узбекистанские ученые создали «антикоронавирусное» молоко.
(2)
Ильич2
,
26.02.2022
-
Безжалостная правда о детях в фигурном катании.
(1)
Ильич2
,
25.02.2022
-
Отомщена. Горловская мадонна.
(1)
axtyba
,
25.02.2022
-
Как живут россияне, отдающие за кредит большую половину дохода/
(1)
Людмила 59
,
21.02.2022
-
Что будет, если выплачивать россиянам доход от добычи нефти и газа, как в Эмиратах.
(2)
Ведрус
,
19.02.2022
-
Атлантида Русского Севера [2015]
(3)
Александр 13
,
15.02.2022
-
ЭТО ИНТЕРЕСНО- Бедные богатые немецкие пенсионеры.
(2)
Людмила 59
,
11.02.2022
20250206225403