Фрагмент интервью с Фёдором Избушкиным,  одним из авторов лингвистического исследования, посвящённого РА-лексике. Об этом исследовании уже сообщалось на страницах портала Крамола в статье "Какое такое РА?", здесь приводятся некоторые ответы на вопросы читателей по данному вопросу.

1. Чем является для современной науки открытие корня Ра?

Если говорить об учёных, живых представителях лингвистики, то – ничем. Открытий, сделанных не ими, но любителями, специалисты не признают. Если же говорить о чистой науке, то здесь кое-что сделано. Выявлен корень обиходной речи древнего предка – так называемый корень Ра.

2. Но почему «так называемый»? Ра – это корень или нет?

Определение «так называемый» – не случайно. С одной стороны, корня Ра в русском языке нет. Лингвисты не признают за ним право на существование. С другой – на практике этот корень весьма распространён, притом, не только в русском, но и в других языках планеты.

При этом, Ра – это общее место искомой основы в словах, которые мы для простоты и назвалира-лексикой, составляющей так называемый солнечный семантический кластер близких по значению слов: божество, власть, возвышение, гореть, гора, жар, жечь, заря, звезда, солнце,цвета солнца: золото, красный, оранжевый, белый, жёлтый.., кипяток, луч, небо, огонь, радость, рано, рассвет, рвение, сиять, страсть, утро, ура, цвет, яркий… Всего порядка 50 единиц.

3. Что такое ра-лексика?

Для языковедов понятие ра-лексика – из несуществующих. Притом, что широкое её распространение и всеядность – налицо. В рамках нашего исследования ра-лексика, как название, показало свою эффективность: удобное, ёмкое интуитивно понятное. Мы убедились, что в круг упомянутого солнечного кластера может входить любая ра-лексика языков мира любого доступного исследованию исторического периода. Метками для неё являются всего два главных критерия: доминанта в рассматриваемом слове звукового «R» и принадлежность самого этого слова к солнечному кластеру. Имея под рукой этот нехитрый ключ, проще искать и систематизировать искомые варианты.

4. Почему Ра, а, например, не Ро, Ру… ведь в опубликованной статье кроме чистого Ра есть много примеров слов и с иными обрамлениями гласных?

Действительно звук «R» в международной ра-лексике как правило обрамлён гласными звуками – перед «R» или после «R». Это от шести до десяти единиц вариантных гласных, в зависимости от фонетической особенности языка. Например, для русского это могут быть: Радуга, Ревность, Рёв, Хрип, Рознь, Ругань, Рычаг, Рьяно, Рюма, Хрящ. В связи с этим саркастическая шпилька А.Зализняка, что графическое имя бога солнца Ра является условной европейской фонетической передачей и могло на самом деле произноситься египтянами как Ре, Ру, Ро, Рх … полностью вписывается в рассматриваемую концепцию. Отдельно стоит отметить, что существуют устоявшиеся образцы ра-лексики и без обрамлений (огласовок). Например, для русского: Ржа, Рдеть, Рнав (метатеза от Нрав), Рниться (раздражаться),Ртачить, Рвать, Ртище, Ртуть и нек. др., однако их число сравнительно невелико.

5. Но ведь кроме огласовок ра-лексика содержит и множество дополнительных согласных звуков, не позволяющих однозначно вычленять солнечный корень. Как быть с ними?

Вероятно, это и есть то, что мешало лингвистам в своё время разглядеть ра-лексику, как явление, в изобилии разбросанное по «городам и весям». Действительно, без навыка не просто сразу найти и вычленить в языках ра-содержащее слово, которое само по себе сокрыто обрамлениями в виде «побочных букв или звуков». А поскольку в лингвистике не было соответствующего опознавательного метода, не было, стало быть, и навыка. И вот, если эти «дополнительные звуки» или морфемы никак не этимологизируются национальными лингвистическими школами, или толкуются ими неверно, то пока ничего не остаётся, как признать их этакими, скажем, вне-этимологическими опорными или переходными звуками в составе корня. Например, зная, что в ненецком языке слово Нара несёт значение «весна», мы, благодаря имеющемуся теперь несложному методу, обнаруживаем родственника нашему Яра (весна). Однако обосновать начальное «дополнительное» Н- в ненецком языке или, наоборот, отсутствие этого Н- в русском, мы не можем. Пока никто не может. Поскольку мы рассматриваем в целом обиходно-бытовую лексику, уходящую своими корнями в глубокую древность, вопрос о появлении приращённых «лишних» звуков в данном случае следовало бы адресовать пра-предкам ненецкого этноса. И это справедливо делать в отношение носителя любого языка по всему миру: в английском fry (жарить) и rage (ярость), в греческом noris (рано) и χαρά (радость), в испанском rano (утро) и hirviendo (кипяток), в каталанском d'hora (утро) и forn (печь), в албанском drita (свет) и zjarr (огонь), в галисийском verán (лето) и cor (цвет), во французском bord (край) и brasser (варево), в пушту rintya (яркий) и kor (главный) и т.д. Без разницы, у какого народа и в какой исторический период – для любого языка мира обязательно найдётся соответствующая ра-лексика со своими национальными «дополнительными звуками», в совокупности составляющих (в современном понимании) корень слова. В исследовании этому распространённому мировому явлению мы дали условное название – «национальные фонетические особенности». Со временем лингвисты найдут для него более точное название (протеза, метаплазм или как-то ещё).

6. Какова конкретная реакция учёного сообщества на ваше исследование проблемы Ра?

После опубликования статьи мы получили несколько отзывов профессионалов, и почти все они носят отрицающий характер в духе «этого не может быть» и «любитель не способен заниматься подобного рода исследованиями». Но есть и исключения, о которых пока говорить рано.

7. Что мешает сказать сейчас?

Вопрос ещё не решён окончательно. Недавно мы обнаружили, что и среди лингвистов есть порядочные и независимые от канона люди. Мы дорожим равноправным общением с ними. Ведь это даёт нам редкую возможность спокойно излагать наши аргументы, последовательно показывать проблемные аспекты, которые в головной статье могли быть по какой-то причине или пропущены читателем, или оказались недостаточно ясно прописанными. Происходит так называемое точечное общение, позволяющее не торопясь разбирать конкретные вопросы пора-лексике. Если вспомнить, как «общались» с нами ранее прочие профессионалы, чьи имена мы не раз публиковали, трудно не заметить разницу между нормальными человеческим подходом, выясняющим позиции друг друга, и не вполне нормальными, обнаруживающим заведомую одностороннюю агрессию.

8. Что имеется в виду? Лингвисты изучили ваш материал и сделали вывод о его непригодности?

    

Чтобы оценивать по принципу пригодный/непригодный, надо понимать то, что оцениваешь. Отрицать явление просто потому, что оно тебе не нравится – это ненаучно. Впрочем, нежелание подавляющей массы языковедов углубляться в проблему существования «солнечного пракорня» нам понятно. Кому из профессионалов придёт в голову участвовать в демонстрации собственного заведомого проигрыша? Когда мы просим спецов указать нам на ошибки, то получаем отмазку в виде «они везде, они во всём».

9. Очень хороший ответ. Без риска вляпаться в дискуссию!

Да, по типу – «ты полный дурак, поэтому и разговаривать с тобой нечего!». Удобно.

10. Но ведь материал далеко не маленький! Как можно отрицать его целиком? Неужели среди такого объёма глазам учёных не найдётся хотя бы крупицы истины? А допустимо ли говорить, что в вашем исследовании есть опора на какой-нибудь научный подход?

Конечно есть. Кроме чисто статистического анализа и метода сплошной выборки семантического ряда одновременно для сотен языков, можно сослаться, например, на академика А.Зализняка. Мы сумели показать, что метод вычленения статистически устойчивой фонемы «R» соответствует аналогичному подходу уважаемого академика. С той только разницей, что А.Зализняк озвучил всего три предполагаемых варианта слов (пир, жир, дар), вычленив в их составе «внутри-чужеродный» суффикс «р», при этом мимоходом намекнув, что подобных слов в русском языке предостаточно, а мы, в свою очередь, как раз-таки предъявили наиболее полный лексический спектр проблемы, дав этому явлению собственное имя: ра-лексика и пракорень.

В полемике лингвисты ведут себя эгоистично, словно дети, ничуть не желая выходить из зоны привычного комфорта. Когда они сталкиваются с безобидными в целом вопросами «из зала», то отвечают с душевным подъёмом и знанием дела. Как если бы школьник Вася Бейлис от всей души декларировал пред классом вызубренный за неделю вперёд отрывок из «Бородина»… Вспомните наши вопросы Светлане Бурлак в Антропогенезе, где почётный профессор с блеском ответила на самые безобидные из них, обойдя при этом по-настоящему проблемные. А когда мы указали ей на это, доктор наук попросту «отключилась от эфира». Лингвисту не хочется заморачиваться сложными и опасными проблемами. Гораздо безопаснее – отклониться. Впрочем, кто из нас без греха?

11. Есть ли какая-то разница в стартовых позициях, если вспомнить с каким доказательным багажом в 2008 году выходил на суд учёных Михаил Задорнов в передаче «Гордон Кихот», и нынешним положением вещей?

Как разница могла бы повлиять на ход дискуссии, выйди сегодня Задорнов к тем же В.Живову, И.Данилевскому или А.Кураеву?

Ответ содержится в самом вопросе. Разница – огромная. Ведь аргументация обеих спорящих сторон строилась тогда лишь на двух «фактах»: на египетском боге и древнем названии нашей реки Волги, т.е. на Rha. Впрочем, уже тогда, в 2008 году было понятно, что одолеть учёных с таким скудным ра-багажом Михаил Задорнов никак не сумел бы. Всё, что он мог предъявить – свою интуицию, помноженную на перечень русских примеров типа Радуга, Нора, Радость, Пора, Ура, Разум, Рано. Но это для маститых спецов И. Данилевского и В. Живова – смешное ничто. Задорнова подняли на смех и научно оплевали. Однако сегодня М.Задорнов запросто бы одержал победу. Имея на руках уже не дохлую пару сомнительных доводов, а серьёзный арсенал языковых свидетельств, сделать это сатирику не составило бы большого труда. Если сопоставлять эти два момента времени, то это все равно, что сравнивать эффективность между пневматическим пестиком и автоматом Калашникова.

12. Что касается самого материала, достаточно ли в нём, что говорится, твёрдых свидетельств того, что корень Ра когда-то существовал?

Это очевидно, если брать во внимание даже одну-единственную разноязычную статистикура-содержащих слов, обозначающих непосредственно Солнце, не говоря уже о семантическом кластере. Как бы спецы не пытались списать столь регулярную повторяемость на случайные совпадения, но доминирование «Ra» для множества языков мира, отстоящих друг от друга географически и хронологически, говорит об обратном. Человек, попытавшийся бездумно опровергать этот факт, будет выглядеть смешно, в худшем случае его посчитают не вполне в ладах со здоровьем.

13. Почему так сложилось, что один и тот же корень читается слева направо и справа налево? Не об этом ли предостерегала Светлана Бурлак, когда критиковала обратное прочтение слов у любителей? Получается, что такого просто не может быть. Или все же существуют примеры обратного прочтения?

Это два разных вопроса, хотя и близких. Если говорить за ра-лексику, то в своей корневой основе в разных языках она встречается в любом из двух направлений. Например, в русском это может быть Яр-Ра/ж, Ор-Ро/й, Ру/х-Б/ур и т.д.

Если же речь о словах-перевёртышах вообще, словах, для Светланы Бурлак никогда не существовавших, то и здесь нет недостатка в соответствующих примерах. Впрочем, этот вопрос лингвистикой, кажется, действительно ещё не ставился на серьёзную основу. Во всяком случае, серьёзно об этом никто из лингвистов никогда не говорит, ограничиваясь либо отдельными штучными примерами (казак, летел, доход, потоп), либо отшучиваясь перевёртышем из известной фразы: «улыбок-тебе-дед-Мокар». Но поскольку мы говорим не просто об игре слов, а о лексике исторически сложившейся, стоит упомянуть, например, о таких вариантах корневых перевёртышей, которые не только закрепились в устной речи, но и бы зафиксированы в различных письменных источниках и национальных лексиконах:

абриз – лат. orbis, барка – короб (греч. βαρκα), гнила – глина, длань/долонь – лодонь/ладонь, зельма – земля, зля – льзя, звереть – зреветь, зельма – земля, зупага – пазуха, жевлак – желвак, нрав – рнав, пучуха – чепуха, пчела – чапа, равзе – разве, раль – ларь,ртутень – трутень, тарелка – укр. талíр, блр. тале́рка, то̀рвог – творог, тюфяк – фитяк,фрукты – руфты…

Иностранные варианты:

англ. sLOW (медленный) – ВЯЛый (LOW-ВЯЛ), греч. БЛАКас – ГЛУПец (БЛАК-ГЛУП), лат. ROGus (костёр) – ГОРеть, итал. ВОСса – ГУБы (ВОС-ГУБ), нем. SCHULD (ответственность) – ДОЛГ (ШУЛД-ДОЛГ), англ. GUILT (вина) – ДОЛГ (GUILT-ДОЛГ), нем. ROUTe (маршрут) – ТОРить (ROUT-ТОР), англ. ROAD (дорога) – ТОРить (ROAD-ТОР), лат. LUGeo (оплакивать, печаль) – ЖАЛость (LUG-ЖАЛ), лат. OMINOSus (угрожающий) – ЗНАМя (MINS-ЗНАМ), андийское паха (лепо, хорошо) – тюрк.-арабское хоп, хуп (ладно, хорошо), (русс. паки (ещё), алб. паки – благо, добро), венгерское уд – да, англ. to teach – учить, узб. aralashtirish (смесь, перемешивать) – абхаз. áиларшьшь (жидкая смесь), русс. род – тур. tür (нечто крепкое, вечное, букв. – стой, стоять), яп. rīdo (водить) и dōro (дорога) – русс. дорога, старо-англ. brid (птица) – ново-англ. bird, чеш. mžourati – жмуриться, русс. кор (корень) – рог (англ. CORNEAL, анат.относящийся к роговой оболочке, роговичный) и мн. др.

Общее количество перевёртышей, ставших в самых различных языках повседневной кодифицированной лексикой, исчисляется десятками тысяч единиц. В одном только русском языке (например, согласно данным популярного словаря Фасмера) можно обнаружить несколько сотен искомых вариантов.

14. Раз уж говорим о «Р», скажите, чем вызвано ошепелявливание этого звука в английском языке? Это был дефект речи у англичан Средневековья?

Очень на то похоже. Скорее, не ошепелявливание, а гортанно-артикуляционный зажим. Но это касается, кажется, только нового времени, т.е. периода 17-18 века, когда, собственно, и начал впервые создаваться в английской истории общенациональный язык со своим новым алфавитом, новой лексикой, и новым словарём. Некоторые английские звуки для нас звучат неестественно, гнусаво или зажато, как будто бы и вправду в силу отсутствия у их носителей передних зубов. Впрочем, при известной общности анатомий человеческих рас, способность извлекать звуки могла всё же и отличаться. Чем, так сказать, равниннее и открытее географическая местность, на которой обитал человек, тем естественнее, в плане звукоизвлечения, был произносимый им звук. О – это О. Его, конечно, можно искривить в сторону ӧ, но это уже не чистый (открытый) звук, а искусственно приглушённый. А выдаёт его «нечистоту» то, как мы при его произношении неестественно сужаем гортань, препятствуя естественному потоку выдыхаемого воздуха. Если же начать пропевать звук «Ё» (ё/ж, ё/рш), то его отличие от «О» будет только в его акцентном положении, т.е. в самом начале звукоизвлечения. И, если обрезать акцентную долю звука «Ё» и дать прослушать его продолжение стороннему слушателю, то он услышит только «О», но никакое не «Ё». При этом английское «ё-ооо» будет отличаться от русского «ё-ООО» в сторону закрытости и задавленности. И так для многих неестественных (в нашем равнинном понимании) звуков. И вообще, природа английского звукоизвлечения несёт на себе признаки явного интеллектуального (осознанного) вмешательства.

15. Позволяет ли ваше исследование ра-лексики делать какие-то выводы в отношении появления первичного языка или языков в целом? Ведь если сегодня найден хотя бы один общий корень, завтра их может оказаться уже сотни и тысячи! Может быть, пора будет составлять этакую базу ностратических пракорней? И вообще, если изначальные корни слов у человека были единые, откуда сегодня такое огромное количество непохожих друг на друга языков? Что можно сказать о времени их становления?

Единый язык когда-то разошёлся на диалекты. Поэтому всякий современный язык – это в прошлом диалект. Поиск и фиксация пракорня, как общемирового признака, позволяет нам заключить, что изначально язык этот был один, и у него, стало быть, был некий географический фокус. Были ли первые носители этого языка инопланетными существами, или были созданы уже непосредственно на Земле в результате эволюции видов или единовременным качественным преображением давления Природы, как учил, например, Ш.Ауробиндо, мы не знаем. А пракорни надо продолжать искать. Но не кулуарно, как Иллич-Свитыч со своими интернациональными соратниками, а с широкой оглаской в научных кругах и с обязательным обсуждением в обществе. Что до огромного количества языков, то это – результат «темноты душевной». Стало быть, больше не дружили и любили, но ссорились и убивали. Разобщённость рождает свои черты и нормы, отличные от соседа, в том числе, и языки.

16. Вас и вашу команду регулярно обвиняют в незнании предмета, примитивном подходе, отсутствии научного метода и даже профильного диплома…

Только когда лингвистам не хочется отвечать по существу приводимых нами доводов. Но при этом мы не являемся невеждами, как нас выставляют. Это глупость, – достаточно прочитать наши изыскания, скажем, последних трех-пяти лет. Мы прекрасно ладим со всеми важнейшими учениями и методами в языкознании, и при необходимости всегда пользуемся этим несомненным багажом. Другое дело, что мы, не спросясь никого, подчас находим прорехи в исторических аспектах этой науки; вот о них-то лингвисты предпочитают с нами не спорить. Здесь-то нам и достаётся по полной: «любитель не способен определить адекватность своих методов, потому что не умеет проводить научные исследования», «любитель не хочет учиться, полагая, что обойдётся общей эрудицией», «для рассуждений о языке и языкознании любителю не нужно учиться, не нужно приобретать специальные знания», «любитель исповедует принцип «сами с усами», истолковывает всё наоборот, в угоду своему стремлению непременно оказаться правым: это не он чего-то не знает, а учёные упустили, а то и специально недоговаривают»… Поэтому, когда мы сталкиваемся в дискуссии с подобными шквалом необоснованных ярлыков, мы снижаем градус наших требований к ответам на поставленные конкретные вопросы, смягчая или заменяя их на более нейтральные или отвлечённые. И только когда лингвист вновь «расслабляется» и начинает вести равноправный разговор на «безобидные темы», мы вновь аккуратно выводим его на главный вопрос. Так может повторяться много раз, ведь практически каждый новый разворот беседы на требуемый предмет вызывает у нашего учёного оппонента раздражение, выражающееся в обвинении в незнании предмета и стандартном навешивании ярлыков. На примере же ра-лексики такое поведение языковедов особенно показательно. И дело не в наших ошибках, которые мы не могли не допустить в исследовании (они не являются системными и никак не могут повлиять на конечный вывод), а в научной трусости и элементарном неумении проигрывать.

17. Как быстро может появиться и уложиться язык у конкретного народа, если он по своему развитию находится, скажем, ещё на уровне пастухов и скотоводов?

Если подойти к вопросу творчески и заинтересованно, то в течение 100-150 лет. Согласно расчётам математика А.Фоменко, разрабатывающего новую хронологии в ущерб старой, если большая часть Западной Европы даже ещё и в 14-15 вв. была сравнительно мало заселена, не имела важнейших национально-государственных признаков, известных нам хотя бы по 19 веку, и занималась в основном земледелием да скотоводством, то повлиять на язык столь неорганизованного населения было довольно просто.

18. Могли бы продемонстрировать нашему зрителю наиболее яркие примеры ра-лексики? Ведь до сих пор многие простые люди, ссылаясь на лингвистов, не верят, что Ра – это самостоятельная морфема, претендующая даже на звание современного корня!

В статье мы давали примеры сугубой ра-лексики. Часть из них оказалась «невольно» прописанной в качестве ра-лексики ещё А.Преображенским, М.Фасмером, Павлом Черных и некоторыми даже более поздними этимологами. Когда лингвисты обвиняют нас в невежестве, они сами не ведают, что какая-то доля рьяно отрицаемой ими ра-лексики прописана в этих толково-этимологических словарях. Недосуг было заглянуть, найти и сопоставить. Из наиболее очевидных примеров для русского языка, примеров, которые нет необходимости комментировать, это:

варево, верх (вершина), гореть (горячность), гора, жар (жара), заря (азарт), край, красный (красивый), мор (меркнуть, мерцать), нора (нырять, орать), ранжевый (ранг, ранжир),радость (ради), рань (рано), рас/раз (приставка), рёв (рвать, рвение), рост (страсть,растение), утро, ура, яра (ярь, яркий, ярило).

Все они несут в себе собственные признаки так называемой солнечной лексики.

19. Чем научная лингвистика является сегодня для общества, для государства, для самой себя? 

Мы знаем, что лингвистика позиционирует себя наукой, то есть носительницей объективного взгляда на изучаемые ею явления; однако изначальный источник её динамики и мировоззрения – в идеологии, в рамках которой, как говорится, «можно научно творить всё, что угодно». Поэтому, когда какой-нибудь грамотный «лже-лингвист» (а кто же ещё, если не он?) по-хорошему пытается вытряхнуть лингвиста из его мировоззренческого жупана, тот вместо здравого диалога начинает «почему-то» выказывать признаки невменяемости. Да, сами лингвисты могут не понимать, что находятся в тисках тенденций и зависимостей как от текущей идеологии, так и от идеологем, привитых в их науке идеологами ещё прошлыми столетий. А это, между прочим, – весьма разобщённые и разношёрстные воззрения на историю языка, которые и сложились постепенно в учение, называемое лингвистикой. Она не могла не появиться, как наука. В то же время, лингвистика – это царица истории. Она сидит высоко на престоле, и оттуда указывает всем пальцем. Мы не можем не учитывать это, когда ведём дискуссии на исторические темы. И вот, сегодня, по прошествии как будто бы 200 лет, мы имеем своего рода солянку, в бульон которой кто-то постоянно добавляет всё новые и новые ингредиенты, но который всё никак не может свариться, чтобы стать пищей, пригодной для здорового общества. Во многом известная неустроенность российская, малокультурье, невозможность возлюбить ближнего – являются следствием неустроенности в этих двух общественно-важных дисциплинах: лингвистике и, собственно, истории. Наши люди интуитивно всегда испытывали этот разлагающий изъян, на подсознательном уровне делающий из нас не «любящих ближнего», но людоедов, не сынов блистательного в своей потенции отечества, а временщиков на собственной земле. Хоть научная лингвистика и служит для общества, для государства и для самой себя, но это три разных служения.  

Читайте также: "Какое такое РА?"