Изучая историю обороны Брестской крепости, я обратился также к иностранным источникам, и, прежде всего к немецким, стараясь отыскать какие-то сведения о тех событиях в воспоминаниях и записках бывших гитлеровских генералов. Такого рода воспоминания в послевоенное время наводнили книжные рынки западноевропейских стран и США.

Действительно, вскоре мне удалось найти краткие упоминания о боях за Брестскую крепость в "Записках солдата" генерала Гудериана и в мемуарах того же Отто Скорцени. Впрочем, оба они лишь вскользь отмечали упорство крепостного гарнизона и говорили - один "о нескольких днях", второй о "неделе" боев, явно пользуясь официальной версией, сочиненной штабом 45-й пехотной дивизии немцев.

Потом мне попала в руки новая книга английского военного историка капитана Лиддела Гарта. Капитан Лиддел Гарт - широко известный британский военный литератор. В свое время он написал несколько работ об империалистической войне 1914-1918 годов, а теперь занимается историей второй мировой войны. При этом капитан Лиддел Гарт является ревностным почитателем германской военной школы и издавна преклоняется перед военными талантами немецких полководцев.

Книга, о которой я говорю, посвящена описанию событий второй мировой войны. Она называется "По другую сторону холма" и была написана Лидделом Гартом главным образом на основании его бесед с гитлеровскими генералами и фельдмаршалами. Там, в этой книге, я нашел несколько любопытных строк, относящихся к событиям обороны Брестской крепости. Лиддел Гарт вспоминает о своей встрече с одним из крупных офицеров гитлеровского вермахта, неким генерал-майором Блюментриттом, который в первые дни войны на советско-германском фронте занимал пост начальника штаба четвертой немецкой армии, действовавшей в районе Бреста.

Вот что генерал Блюментритт сказал капитану Лидделу Гарту:

Начальная битва в июне 1941 года впервые показала нам Красную Армию. Наши потери доходили до 50 процентов. ОГПУ и "женский батальон" защищали старую крепость в Бресте больше недели, сражаясь до последнего, несмотря на тяжелейшие бомбежки и обстрел из крупнокалиберных орудий. Там мы узнали, что значит сражаться по русскому способу.

Буквы "ОГПУ" здесь расшифровываются весьма просто. Совершенно ясно, что под этими буквами генерал Блюментритт подразумевает пограничников Брестской крепости. Что же касается упоминания о "женском батальоне", то оно, конечно, является смехотворным, потому что подобных подразделений в Красной Армии, как известно, не было. Нет сомнения, что этот термин генерал Блюментритт употребил, имея в виду тех женщин, которые с оружием в руках сражались вместе с мужчинами в Брестской крепости. Это были жены, сестры, дочери наших советских командиров, отважно ставшие на защиту Родины плечом к плечу со своими мужьями, отцами и братьями.

Сохранился рассказ о подвиге молодой жены командира, комсомолки Кати Тарасюк. Сельская учительница, она незадолго до войны приехала в крепость, чтобы провести отпуск вместе с мужем. Сначала Катя вместе с другими женщинами находилась в подвале, ухаживая за ранеными. Лейтенант Тарасюк в это время с группой бойцов отбивал атаки противника. Когда группа его поредела, Тарасюк сам лег к станковому пулемету. Он выбрал себе позицию у подножия большого развесистого дерева, и вражеские автоматчики каждый раз откатывались назад под его меткими очередями. По одинокому пулемету вели огонь пушки и минометы.

Вся земля вокруг была изрыта снарядами и минами, осколки срезали ветви дерева, и вскоре от него остался только расщепленный, изуродованный ствол. Но, весь израненный, Тарасюк продолжал стрелять, пока вражеская пуля не сразила его. Пулемет молчал недолго. Тарасюка заменил один из бойцов. Когда Катя узнала, что ее муж погиб, она выбралась из подвала и поползла к расщепленному дереву, откуда по-прежнему раздавался треск пулемета. Вскоре и этот пулеметчик был убит. Тогда молодая женщина сама легла за щиток и вела огонь по врагу, пока ее не поразил осколок вражеского снаряда. Обезображенное, искромсанное осколками дерево, у подножия которого погибла отважная пулеметчица, жители Бреста впоследствии прозвали "деревом войны".

Но были и другие женщины-воины - гнев и ненависть к врагу заставили их взяться за оружие. С. М. Матевосян рассказал мне, как в первый день обороны полковой комиссар Фомин поручил ему с группой бойцов прорваться на трех бронемашинах в город и отвезти в штаб дивизии важные документы, захваченные у пленного немецкого офицера. Добраться до города броневикам не удалось, так как гитлеровцы прочно блокировали все крепостные ворота. Но в поисках выхода из крепости Матевосян и его бойцы совершили продолжительную поездку по разным участкам обороны.

Проезжая неподалеку от домов комсостава в северной части крепости, они услышали там перестрелку. Оказалось, что отряд гитлеровских автоматчиков осадил эти дома, ведя непрерывный огонь по окнам, откуда в ответ раздавались скупые, расчетливые выстрелы. По команде Матевосяна броневики развернулись и с тыла ударили по врагу из всех пулеметов, уничтожив и рассеяв отряд противника. И сразу же, выпрыгивая из окон, выбегая из дверей, навстречу своим освободителям с радостными криками бросились люди - наши бойцы, командиры, женщины и дети.

Среди них Матевосян увидел молодую женщину в нарядном цветастом платье, уже разорванном и окровавленном. На щеке у нее была глубокая царапина, и лицо залито кровью. В руках женщина сжимала немецкий автомат. Она бросилась к Матевосяну с криком: - Товарищ командир, нет боеприпасов! Что нам делать? Эта женщина, только что вышедшая из боя, где она дралась наравне с мужчинами, думала вовсе не о спасении, а, прежде всего о том, чтобы продолжать борьбу.

Другой участник обороны Брестской крепости, бывший лейтенант Василий Соколов, в своем письме рассказывает о неизвестной девушке, которая в первый день прибежала в подвал 333-го стрелкового полка. Там, в подвале, она взяла винтовку одного из убитых бойцов и дралась все время бок о бок с мужчинами, как рядовой стрелок.

Необычайную, поистине легендарную историю рассказывают в Бресте о какой-то женщине - одной из последних защитников крепости. Мне довелось слышать о ней от нескольких жителей города, в домах которых в 1941 году находились на постое немецкие солдаты. Это было уже в сентябре или даже в октябре, когда крепость считалась давно взятой и полки поредевшей в штурмах 45-й дивизии, пополненные и ушедшие на фронт, заменили тыловыми частями, охранявшими крепостные склады. Но тыловики эти постоянно несли потери: из подземелий и подвалов развалин продолжали раздаваться внезапные выстрелы - последние защитники крепости еще скрывались там и вели борьбу.

Вот в это время и прошел среди немцев слух о "кудлатой". Солдаты, несшие службу в крепости, рассказывали, что в подземных убежищах до сих пор прячется женщина, вооруженная автоматом. Неожиданно она появляется то здесь, то там и открывает огонь, причем охранники с почти суеверным страхом говорили, что она не дает промаха - каждая пуля ее убивает врага. Потом она исчезает где-то под землей, и так же неожиданно ее выстрелы раздаются уже в другом месте. Все попытки поймать или убить ее оставались тщетными.

По описанию немцев, вид этой женщины, насколько ее удавалось разглядеть издали, был страшным. С запыленным, закопченным лицом, в изодранной одежде, с волосами, давно не чесанными и свалявшимися в колтун, она казалась им призраком из подземного мира, духом мести и смерти. И каждый раз, когда очередная команда солдат отправлялась на дежурство в крепость, немцы молились и желали друг другу не встретиться сегодня с этой женщиной, которую они называли "фрау автомат" или "кудлатая".

Лишь во второй половине октября о ней перестали говорить - женщина уже не появлялась. Кто же была она? Скорее всего, жена какого-нибудь командира - ведь до войны многие из них занимались военным делом, метко стреляли, умели обращаться с пулеметом. Быть может, на глазах у этой женщины погиб ее муж, были убиты дети, и, охваченная жаждой мщения, она осталась там, в подземных лабиринтах крепости, чтобы заплатить врагу сторицей за свое горе, за беду, которую он принес на ее родную землю. Так это или нет, сказать трудно, и кто знает, станет ли когда-нибудь известно имя этой легендарной героини.

Словом, в крепости было немало женщин, сражавшихся с оружием в руках, но, к сожалению, мы пока еще не знаем их фамилий. Однако большинство бойцов этого "женского батальона", как окрестил его генерал Блюментритт, были безоружными и находились в крепостных подвалах. Там женщины вели свой бескровный, но не менее тяжелый бой за жизнь своих детей в обстановке постоянной опасности, невыносимых трудностей и лишений. Они делали все, что могли, для спасения жизни раненых защитников крепости, взяв на себя заботливый, ласковый уход за ними.

Поистине героическую стойкость проявили бойцы этого "женского батальона". В мирное время верные спутницы и подруги командиров, они и в военной обстановке оказались достойными своих мужей и внесли свой большой вклад в оборону Брестской крепости. Чего только не пришлось пережить этим женщинам! В первые минуты войны мужья покинули их, и они остались одни со своими детьми, беззащитные среди сумасшедшего грохота взрывов, воя бомб, рева самолетов, круживших над крепостью. Ни одна из них не попыталась задержать своего мужа - они знали, что теперь долг, более властный, чем обязанности отца и супруга, зовет командиров туда, в казармы, где ждут их бойцы.

Эти женщины, прижимая к себе детей, под огнем бежали из домов, спеша укрыться в земляных валах крепости, в глубоких казематах, в подвалах. И многие из них, прежде чем они достигли спасительных убежищ, погибли там, во дворе крепости, под взрывами бомб и снарядов, под очередями гитлеровских пулеметов.

Красная Армия

https://cont.ws/@red-army/492913

Алексей Т. Буквы "ОГПУ" здесь расшифровываются весьма просто. Совершенно ясно, что под этими буквами генерал Блюментритт подразумевает пограничников Брестской крепости.
-----------------------
Далеко не факт. Помимо погранотряда в крепости дислоцировался 132-й отдельный батальон конвойных войск НКВД СССР. Его казармы были возле Тереспольских ворот, с первых минут войны оказавшихся в самом эпицентре событий.


Знаменитая надпись: "Умираю, но не сдаюсь! Прощай Родина!", - была обнаружена именно в казематах, оборонявшихся бойцами батальона.


Командный состав на 22.06.1941:


Командир батальона: капитан А. С. Костицын;
Замполит: батальонный комиссар Г. П. Сорокин;
Помощник комбата по МТС: техник-интендант 2-го ранга Шалаев Георгий Иванович;
Начальник штаба: капитан В. Ф. Бурлаченко;
Начальник связи: младший лейтенант Рыбак Михаил Самойлович;
Секретарь партбюро: политрук Стеблин Антон Степанович;
Секретарь бюро ВЛКСМ: замполитрука Павлов, Николай Иванович;
Начальник боепитания: воентехник 1-го ранга Романов Григорий Алексеевич;
Начальник химслужбы: Жестовский Фёдор Иосифович;
Начальник санслужбы: военврач 3-го ранга Манин Михаил Титович;
Начальник команды служебных собак: младший лейтенант Фролов Владимир Иванович;
Начальник клуба: младший политрук Тишков Николай Акимович;
Командир автохозвзвода: воентехник 2-го ранга Бычков Леонид Иванович;
Командир 1-й стрелковой роты: старший лейтенант Павлов Влас Елисеевич;
Командир 2-й стрелковой роты (врид ПНШ-1): старший лейтенант Артамонов Николай Георгиевич;
Командир 3-й стрелковой роты: старший лейтенант Курьеров Григорий Иванович;
Командир пулемётного взвода: младший лейтенант Курышев Сергей Максимович;
Помощник командира взвода связи: замполитрука Ш. М. Шнейдерман — один из руководителей обороны казарм 132-го отдельного батальона КВ НКВД в Брестской крепости;
Химинструктор отделения боепитания: сержант К. А. Новиков — один из руководителей обороны казарм 132-го отдельного батальона КВ НКВД в Брестской крепости.


К сожалению знамя батальона, спрятанное в трубе внутри одного из казематов, немцы сумели найти и захватить.


На фото, слева от ворот - казарма батальона после боя. Характер разрушений сам по себе говорит об ожесточении, с которым оборонялись чекисты.