За истинный капитализм

Подобно певцу Олегу Газманову, я рождён в Советском Союзе, сделан я в СССР, и, тем не менее, назад в коммунизм и даже в новый социализм не хочу, потому что уже там был. Я хочу жить в капиталистической России. Казалось бы, я в ней и живу, но разве это капитализм?

Мало кто не в курсе, что «капитализм» - от «капитала», но мало кто в курсе, что «капитал» - от «головы», поскольку «капитал» - та же «капитель», а капитель – это головка колонны. И капитал – это головка. Вот только чего?

Самый известный и дотошный исследователь капитала Карл Маркс определял его как самовозрастающую стоимость. Определял правильно, но понимал ложно, тем не менее, ему никто из политэкономов не возразил и не возражает, потому что они понимают капитал так же, как и их беспощадный критик. В то же время та стоимость, которую имел в виду Маркс и имеют в виду политэкономы и капиталисты, сама не возрастает. Эту стоимость создают люди. Это значит, что капитал Маркса и не самовозрастающая стоимость, и не капитал. Это искусственная стоимость, известная как недвижимость, поскольку стоит, во всяком случае, сама не двигается. Хотя, если очень хочется, то можно подвинуть и самую неподвижную недвижимость, поэтому и недвижимость – это условность, как и стоимость, и капитал. Но за этими условностями всё же что-то стоит.

«Автомобиль» буквально - это «самокат», но он, скорее, мебель, поскольку и ему нужен руководитель, даже если это всего лишь программист. Так что и средства передвижения – это стоимости, или даже ценности, причём искусственные, не самовозрастающие, иначе – мёртвые. А это значит, что самовозрастающие стоимости живые. И кто это? Кто не догадался, это - люди. Маркс именовал их рабочей силой, но не все силы работают. Те же вооружённые силы служат. Но чем они не стоимости? Некоторые очень даже стойкие солдатики, хотя и не оловянные, а из живой матери, и вот для неё они – ценности, даже драгоценности.

 Современные так называемые капиталисты и их учёные капитал понимают и трактуют иначе, не материально, а идеально, и причина этого в том, что уже более 800 лет человечество живёт в условиях патриархата, т.е. преобладания отцов, а у отцов преобладает мышление, по-гречески идеализм. Именно поэтому идеалистами оказываются даже те, которые считают себя материалистами. Кстати, одним из таких идеализирующих материалистов и был Карл Маркс.

Материализм – от материи, а материя – от матери. От матери и самовозрастающая стоимость, она же – материальный капитал, который в сельском хозяйстве называется поголовьем скота. В сельском хозяйстве скот считается по головам, а у англичан «скот» звучит как «кост» и означает стоимость. Заметим, скот – это самовозрастающая стоимость. Но в Византии такой стоимостью были «склавы». Сегодня это слово переводится и понимается как «рабы», а «раб» понимается как «невольник». В Византии же невольников не было, поскольку Византия была Царством Всей Руси, т.е. Царством Всей Земли, и всё население этого Царства было собственностью Главы этого Царства, а Главой Царства Всей Руси была Царь и Бог, она же – Матерь, поэтому все рабы и слуги были её детьми, иначе – народом, а наоборот и глуше – троном. Счёт же этого народа вёлся по головам, поэтому «склавы» значит «се головы», и эти головы и были истинным, живым, самовозрастающим капиталом Царства-Государства.    

Так его понимают сегодня капиталисты и их учёные? Да, сейчас! Они же – отцы, т.е. не материалисты, а идеалисты. И как таковые, они только и мечтают о том, как низвести это ненавистное им самовозрастающее население Земли до минимума, если не до нуля, чтобы не мешало накапливать идеальное богатство, т.е. мёртвые капиталы: золото, бриллианты, жемчуга, художества, недвижимость, самолёты, яхты, самокаты. А мозгов у тех же Ротшильдов, Рокфеллеров, Барухов, Дюпонов, Карнеги, Морганов и их шавок вроде Билла Гейтса, Анатолия Чубайса, Германа Грефа, Антона Силуанова, Эльвиры Набиуллиной, Алексея Кудрина и так далее на то, чтобы понять, что без людей их капиталы гроша ломаного не стоят, катастрофически не хватает. А раз у них мозгов не хватает, значит, они недостойны звания человека разумного и будущего у них нет. Тем более, что и настоящее у них чужое, прихватизированное, и лично меня к этим любителям и даже невольникам мертвечины не тянет.   

Под капиталом современные капиталисты понимают активы, т.е. не просто стоимости, а активные стоимости или стоимости, делающие стоимости. Ну, и чем это не марксизм? Всё по тому же Марксу, стоимости бывают меновые и потребительские, но мы в эти отвлечённые дебри углубляться не будем. Не стоят они того. Сразу обратимся к тому, что любые стоимости имеют денежное выражение. И хотя деньги тоже бывают разные, у каждого государства они одни и те же. Скажем, в США это доллары, в Японии иены, в Китае юани, в Великобритании фунты, в Западной Европе евро, в России рубли и так далее. При этом деньги – это средство измерения стоимости, а доллары или рубли – это денежные единицы, называемые валютой. Но что на самом деле измеряют деньги?   

Всё тот же Маркс писал, что стоимость – это рабочее время, кристаллизованное в товаре. И надо ж было такое придумать! Отсюда время – деньги. Особенно это хорошо видно на примере служащих, которые получают деньги не за выполненную работу, а за время, проведённое на службе. Казалось бы, охраннику за что платить? Сидит в своей каморке, ничего не делает или даже спит, а служба идёт и деньги капают.

Но он сидит не у себя дома, а у хозяина, и в служебное время он принадлежит не себе, а хозяину. Принадлежал бы самому себе, не сидел бы и не спал бы на службе, а заботился бы о хлебе насущном для себя и своей семьи. А так он сидит или спит у хозяина, а о хлебе для него и его семьи заботятся хлеборобы. Конечно же, не бесплатно. Плуги, бороны, вилы, лопаты, грабли в поле не растут, а без них и хлеба не вырастить. Значит, за всем этим надо обращаться в город к рабочим, которые без хлеба жить не могут, но сами его не производят, поскольку некогда. Надо ковать железо, пока горячо. Вот и меняют шило на мыло, хлеб, молоко и яйца с мясом. Но сделать шило – это пара пустяков для кузнеца, а кусок говядины растится не меньше года даже у самого прыткого скотовода. Отсюда и стоимости товаров. Обычно их называют себестоимостями. А тебе стоимость называют ценой, причём договорной. У Маркса это меновая стоимость. К сожалению, русскую речь он начал изучать только в конце своей жизни. Начал бы раньше, и марксизм мог бы быть другим. Есть ведь куда.

А мы смотрим на русские «деньги». И что мы видим в этом слове? А мы в них видим не какое-то там отвлечённое время, а вполне понятные «деньки». И в  связи с этим вспоминаем, что в Советском Союзе была предпринята попытка отказаться от денег. И надо признать, она была предпринята не от хорошей жизни. Тем более, что и предпринята она была на селе, где хорошей жизни поискать и не найти. Там вместо денег были введены трудодни. Вот ты отработал один день, и запишем тебе один трудодень. А если ты очень ценный работник, то мы за один рабочий день можем тебе и два трудодня записать.  Ну, а кому-то и только половинку. А в конце года складываем все трудодни колхозников и делим на них всё то зерно  или там сахар, которые у нас остались в колхозе после выполнения плана по поставкам этого добра государству и создания запасов на следующий год. И монетный двор нам не нужен. Но записи нужны. Это ведь ценные бумаги!

Неудобство здесь в том, что зерно и сахар нужны каждый день и круглый год, а выдача их по трудодням производилась только в конце года. Можно и не дотянуть. Колхозники дотягивали за счёт подсобных хозяйств, т.е. домашних животных, птицы, огородов, а также запасов с предыдущих лет. Горожанам такая жизнь недоступна, поскольку у них нет подсобных хозяйств. Хотя и у них были дачи, на которых выращивались фрукты и овощи. В лихие 1990-е многие выжили благодаря этим дачам. Зато за Деньги с большой буквы и в лихие 1990-е можно было купить всё, что душа ни пожелает, в том числе и питание из ресторанов в тюрьме, и место в Государственной Думе. Что же за сила такая в этих деньгах?

Русское слово здесь не поможет. Здесь нужно прибегнуть к латинскому слову «валюта», но не как к иностранному и непонятному, а как к своему родному, русскому, поскольку все слова на Земле русские, только не  все привычные. Та же «валюта» - это «воля суть» без звука «с». А со звуком «с» это уже вполне понятная «власть». Деньги – это власть, иначе – влада, как говорят украинцы, т.е. владение. «Влада рад» значит «власть советов». Ты рад? И я рада. А на Украине Рада – это Совет. И кто говорит, что украинской речи нет? Тот, кто ею не владеет? У того её точно нет. А у кого имеются деньги, тот имеет власть, потому что «валюта» - та же «влада». На 150 рублей, т.е. на среднемесячную заработную плату в советское время можно было купить 50 бутылок водки и столько же плавленых сырков. Но как ты будешь носить это богатство, пока не употребишь? А 150 рублей даже по рублю можно рассовать по карманам и  превращать их в водку и сырки по мере необходимости. Удобно, нет слов. Если бы денег не было, их бы надо было изобрести.

Но деньги, конечно же, изобрели не выпивохи. Самое удивительное в деньгах то, что их никто не изобретал, поэтому их никто и не может отменить. Это следует из того, что свои деньги имеются почти у всех народов Земли. Другое дело, что в качестве денег разные народы использовали и используют разные средства измерения стоимости. И прав был Карл Маркс, который писал, что деньги выделились из товаров, превратившись в эквивалент всех товаров. Да они и сегодня товар. Особенно на валютных биржах. Но из каких товаров выделились деньги, учёным неизвестно. Они пишут, что сначала заменителем всех товаров было золото. И это близко к истине, но не истина. Деньги не выделены из товаров. Они на самом деле самый первый товар. Но что такое товар?

Товар

Учёные экономисты полагают, что товар – это то, что предназначено для продажи. И это – очередное заблуждение учёных, коих бесконечное множество. Почему заблуждение? Потому что товар сам рассказывает о себе, что он такое, но учёные ему не  внемлют. Они внемлют друг другу и себе и тем самым успешно дурачат и друг друга, и себя, и всех остальных. А что рассказывает товар?

Товар – это творение. Тут спору нет. Но что значит творить? А тут мнений бездна, но все – мимо, потому что мнения всегда мимо. В голове ведь, причём где-то там в голове, и многие даже сомневаются, что в голове. Творить значит вторить, иначе – повторять. Сплёл лапти и носишь. Сплёл вторые лапти про запас, потом третьи, четвёртые, и не носишь, потому что и первые ещё не сносил. Зато когда сносишь, тогда вторые плести не надо будет. Они уже готовые. Одел и побежал. При этом помнишь, что лаптей у тебя накоплено много, хватит на целый месяц, а то и на полтора.

И здесь стоит обратить внимание на глагол «накоплено». В древности звуки О и У не различались, поэтому что накоплено, что накуплено, разницы не было. Да её и сейчас нет. И покупаем мы не товар, как утверждают учёные, а имущество, которое хотим иметь. А поскольку покупаем себе, то наша покупка представляет собой накопление собственности. Теперь это уже наше собственное имущество, а не товар. А товар только тогда товар, когда его творит товарищ.

Но самые первые люди лапти не плели и вообще товары не творили. Они жили на всём готовеньком, что творила Природа. Все дикие животные так живут и сейчас. Тем не менее, у самых первых людей тоже был товар, который они творили. Правда, назывался он не товаром, а тварью. Но творить тварей получалось не у всех, потому что и сегодня это не у всех получается, а иметь или владеть хочется всем, потому что воля, она же влечение, свойственна всем тварям, не только людям. Но людские творения очень долго беспомощные, просто годами, а новые другой раз появляются даже раньше, чем через год. И они такие же беспомощные. В этом случае творящей твари нужны помощницы. А они и рады. Делать ведь больше нечего, а просто дрыхнуть сутками уже мозги не позволяют, бузят там в голове. Но и просто так умыкнуть для счастья не получится. У каждой твари свой запах, и он передаётся по наследству. Значит, пропажу легко найти и вернуть. А вот если обменять дитя на что-то, на того же щенка, например, или котёнка, тоже ведь божья тварь, тогда можно и не возвращать.

Вот это и была самая первая торговля тварями. Точнее, вторая. Торговля как таковая – это отторжение, а самое первое отторжение твари – это её рождение, буквально - исторжение. Это и есть самая первая профессия женщины. И исторгает женщина с тех пор и по се два дня не только Деньги, т.е. Даньки, а на Украине Доньки, т.е. Дочки, но и Грошики или Гришки, иначе – Грешки, т.е. сыновей. И это было первоначальным накоплением капитала у русских ещё в XIX веке, правда, уже большей частью лишь на селе. А у других народов многодетность существует и сегодня и не только в селе, потому что не года – моё богатство, как пел в своё время гордый кавказец Вахтанг Кикабидзе, а дети, дочери и сыновья.

Известно, что в России в XIX веке в ходу было батрачество, но кто такие батраки, науке не известно. Наука говорит, что батраки – это одинокие бедные крестьяне, но не говорит, почему они одинокие и бедные. Вроде бы и так понятно. Родителям их кормить нечем, вот и выгоняют из дому лишних ртов. Но это глупое объяснение. Батрак – это работник, а работник – это не столько лишний рот, сколько лишние руки. А в селе их особенно не хватает. И, тем не менее, именно там батраки и батрачили. В чём причина?

А причина всё та же. В одном доме семь ртов по лавкам, а другой – полная чаша, но без детей. Или в одной семье одни ребята, а в другой – одни девчата. Кто будет пахать, косить, молотить? Батраки, естественно.

А кто такой батрак? А это браток. Но не только, тем более, что и не понятно, что значит браток. Чтобы стало понятно, сделаем ещё одну перестановку знаков звуков. В итоге из батрака получаем не только братка, но и утробку. А это уже понятно. Утробка требует брать и кусать, потом жевать и глотать. Но кто ж ей даст? А у кого есть что есть, та и даст. Но не бесплатно же! А чем платить? А платить плотью. Или, как ещё говорят, плотскими утехами. А Вы думали, деньгами? Но деньги тоже плоть от плоти мамы.                     

Здесь мы указали две основные потребности людей: в еде и похоти. Еда требуется для развития особи, а похоть – для размножения. Всё остальное второстепенно, если вообще не вредно. Поэтому нет более полезного занятия, чем еда, и более приятного, чем похоть. Дикие животные только этим и занимаются, а у людей выработалась способность создавать и удовлетворять искусственные потребности, которые не только не способствуют развитию особей и их размножению, но наоборот, задерживают и то, и другое вплоть до полного уничтожения всех. Тем не менее, и искусственные потребности являются производными от  естественных, хотя и предстают в настолько извращённом виде, что иногда раскрыть эту связь бывает очень сложно.

В условиях отечески идеализированного капитализма, в котором все мы имеем счастье жить, целью этой капиталистической жизни является накопление капитала. Напомним, мёртвого капитала в виде мёртвых денег и таких же мёртвых бумаг, а также тоже мёртвого имущества. Правда, наука и техника сегодня дошли до создания умных домов, роботов и искусственного интеллекта, которые заменяют силу рабочих и служащих, делая их ненужными, но и эти искусственные творения тоже остаются мёртвыми. Это значит, что современный отечественный капитализм – это античеловеческий капитализм. И тут я ничего не открываю. Многие ощущают это на собственной шкуре. Если ещё ощущают.  

Самым модным трендом сегодня является биологическая война. И государства-агрессоры вооружаются биологическим оружием, не жалея средств. А это значит, что они хотят уничтожить не только военную силу противника, но и всё его население. Но биологическое оружие – это обоюдоострое оружие. Оно поражает не только врагов. Оно поражает всех без разбора, будучи при этом совершенно незаметным. Это означает, что если боевую биологию не уничтожить, то она уничтожит человечество. А боевая биология, как и вся боевая наука – это порождение мужского капитализма, и он не позволит её уничтожить. Значит, придётся уничтожить и его. Во имя чего? Во имя женского, материнского, живого, истинного капитализма.

По-русски капитал – это богатство. И первоначальное накопление капитала – это накопление богатства. А «богатство» значит «богата суть во», т.е. истинно богата дева, потому что она размножается. За счёт этого её богатство самовозрастает. Не без её участия, конечно, но чем дальше, тем оно возрастает быстрее и всё более и более самостоятельно. И здесь важно не забывать, что без Девы никакого богатства не было бы и никакого богатства не будет, потому что мужики не саморазмножаются, а самоистребляются, и для их же счастья их необходимо подчинить Деве Мира, иначе – Бози Матери. Кто их будет подчинять? А матери на что?