Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay
Культура, стиль жизни → Pro Art

Мир искусства, творчества и красоты 1755

Открытая группа
56193 участника
Администратор Елена
Модератор ViktoR

Последние откомментированные темы:

20241030182514

←  Предыдущая тема Все темы Следующая тема →
ЛИРА
пишет:

М. И. Пыляев «Замечательные чудаки и оригиналы». Отрывки из книги

 

 

 

 

 

 

Михаил Иванович Пыляев (1842-1899)

 

Михаил Воронцов

 

Дж. Доу. Портрет Михаила Воронцова

 

Генерал-губернатор новороссийского края светлейший князь Михаил Семенович Воронцов не был завзятым спорщиком, но одно проигранное им крупное пари, в свое время было забавным анекдотом, облетевшим всю Россию.

 

Подробности пари таковы.

 При поимке контрабанды у сухопутной таможни случилось быть князю Воронцову и помещику Т.

 — Как эти дураки не могут изловчиться, заметил Т., указывая на контрабандистов. — Нет ничего легче, как провести таможенных.

 — Наоборот, нет ничего труднее, направил его управляющий таможней.

 — Я провезу на десять тысяч рублей товару, а вы меня не поймаете, сказал помещик. — Даже скажу вам, в какое именно время провезу.

 — Каким образом? недоверчиво спросил его Воронцов.

 — А уж это мое дело!

 — Я с вами какое угодно пари готов держать, что ровно ничего не провезете.

 — А вот увидим!.. На пари согласен и я: ставлю свое имение, стоящее пятьдесят тысяч, предложил помещик.

 — Я отвечаю сто тысяч рублей! сказал Воронцов, При свидетелях ударили по рукам. Управляющий таможней дивился смелости и риску Т., и предвещал ему верный проигрыш.

 — Ну, так, когда же вы провезете контрабанду? спросил Воронцов, улыбаясь.

 — После завтра, в двенадцать часов дня, отвечал спокойно помещик.

 — А что вы повезете? осведомился управляющей таможней.

 — Блонды, кружева, бриллианты...

 — На, десять тысяч?

 — Ровно.

 

В назначенный день и час в таможню прибыл князь Воронцов, в сопровождении многих одесских аристократов, пожелавших взглянуть на хитрую проделку помещика Т.

 Ровно в двенадцать часов к таможне подъезжает в коляске Т.

 Начинается обыск.

 Т. уводят в отдельную комнату, раздевают его совершенно и тщательно осматривают каждую складку его платья и белья, — но ничего не находят.

Такому же строгому обыску был подвергнут и кучер его, но и он не заключал в себе ничего контрабандного. Приступили к экипажу, выпороли всю обивку его — ничего.

 Все с замиранием сердца ожидали результата.

 — Мы разрубим ваш экипаж, сказал Воронцов помещику.

 — Рубите, согласился последний, — но с условием, если ничего не найдете, то уплатите за него полтораста целковых.

 Разрубили экипаж на куски — тоже ничего.

 Управляющий таможней даже гривы и хвосты лошадей осмотрел, но и в них, к своему огорчению, ничего не обрел.

 — Ну, что, кончили ли осмотр? спрашивает помещик, победоносно поглядывая на толпу.

 — Кончили, уныло отвечали таможенные чиновники,

 — И ничего не нашли?

 — Ничего.

 — Теперь можно показать контрабанду?

 — Что ж показывайте…

 

Помещик подзывает к себе белую мохнатую собачонку, прибежавшую за его экипажем, а во время обыска спокойно спавшую у письменного стола управляющего таможней, и просит подать ему ножницы, с помощью которых он распарывает своего пуделя вдоль спины.

Что же оказывается? Навертел он на простую дворняжку дорогих кружев, блонды, а между ними наложил дорогих и бриллиантовых вещей и зашил её туловище в шкуру пуделя; ноги же, хвост и голову искусно выкрасил белой краской. Пари, разумеется, было им выиграно.

 

Олешкевич Иосиф Иванович  

 

Олешкевич Юзеф (Иосиф) Антонович (Иванович) (1777-1830)

 

В первой четверти текущего столетия в петербургском обществе был известен художник Олешкович. Это была замечательная личность: его благотворительность не слушалась никакого расчета, он всегда был без гроша, раздавая все бедным.

 

Жил он один и небогато, его прислугой была только старуха-кухарка Фекла. Он не ел никогда мясной пищи и строго соблюдал правило индийских браминов не убивать никакой жизни - в этом последнем убеждении он доказывал, что если не мучить и не убивать животных, то они не станут причинять никакого вреда человеку.

 

На этом же основании он не выводил у себя ни клопов, ни блох, ни тараканов, которые во множестве у него водились. Когда он ехал на извозчике, то не позволял гнать шибко и стегать лошадей.

 

В этих случаях он всю дорогу читал извозчику проповедь о том, как он должен беречь свою лошадь и ласково с ней обращаться. «Ведь она тебя кормит, - говорил он, - а ты её бьёшь; она идет таким шагом, как ей следует идти, а ты заставляешь её бежать и запыхаться - зачем? Нехорошо, брат, нехорошо…»

 

И. Олешкович. Портрет молодой женщины. 1810г

 

Он имел особое пристрастие к кошкам - они были его страстью. Штатных было у него двенадцать и немало сверхштатных. Ему подкидывали новорожденных котят; он их принимал и воспитывал.

 

Когда же приемыши достигали положенного возраста, то он раздавал их по будкам, которые в то время составляли в Петербурге полицейские посты. Будочникам он давал приданого: за кошку десять, за кота пять рублей, потом обходил сам эти посты или посылал свою кухарку наведываться о житье-бытье своих питомцев.

 

Каждая кошка имела имя и отчество какой-либо дамы или мужчины из близких друзей хозяина.Таким образом у будочников завелся обычай иметь при будке кошек. Жители Петербурга замечали их почти у каждой алебарды, но мало кому было известно происхождение этого обычая.

 

И.Олешкович. Благодетельное призрение и попечение императрицы Марии Федоровны о бедных. 1812г  (Русский музей)

 

Его любовь к ближнему, милосердие и доброта доходили иногда до эксцентричности почти невероятной. Известен, например, следующий случай. Он имел очень дорогие часы Нортона и для него неоценимые, потому что они были подарены ему тогдашним военным губернатором графом Милорадовичем.

 

Часы эти всегда лежали у него на столе. Раз один молодой человек, его знакомый, взял их, чтобы рассмотреть, затем ловко спустил их к себе в карман и ушел. О[лешкеви]ч это видел, глубоко вздохнул и не сказал ничего воришке.

 

Кухарка потом рассказала его знакомому; тот немедленно отправился на квартиру воришки, отобрал у него часы и принес владельцу, чему тот очень обрадовался. Когда же его упрекнули за непростительную снисходительность к похитителю, он сказал: «Эх, господа, не будьте так строги, может быть он был вынужден крайностью».

 

Другой случай был ещё более характерен. Он пил кофе в кофейной, в комнате не было никого. Туда входит незнакомец и, обращаясь к нему, просит разменять двадцатипятирублевую бумажку, но сам не показывает её. Когда же О[лешкеви]ч достал мелкие ассигнации, незнакомец выхватил у него из рук пятирублевую бумажку и убежал.

 

Художник за ним; догоняет дерзкого мошенника у самой будки и говорит ему: «Милостивый государь, вы, конечно, решились на этот поступок из последней крайности. Поскольку вам необходимы деньги, возьмите ещё десять рублей, на этот раз не могу дать более».

 

И.Олешкович. Портрет доктора медицины и хирургии

Николая Федоровича Арендта, 1822г. (Третьяковская галерея)

 

Когда впоследствии знакомые упрекали его за то, что он поощряет мошенников, то в ответ слышали: «Вы полагаете, что я поощряю дурных людей, ошибаетесь. Я уверен в том, что то, как я обошелся с ним, послужит к исправлению. Вряд ли лучше подействовал бы на него позор и наказание».

 

И в самом деле, не был ли он прав в этом? Он был женат, но жена не жила с ним, хотя супруги были очень между собою дружны. Жена его осталась в доме одной знатной дамы, у которой была компаньонкой. Так было условлено при заключении брака. Он говорил, что женился для того, чтобы из невольницы, какою есть каждая девица, сделать свободную женщину.

 

Раз, только один раз, вышел он из своего характера снисходительной кротости. Это было на масленице. Проходя по площади Большого театра, где тогда строились балаганы, у одного из них он услышал странные, но слишком его сердцу близкие голоса. Какой-то приезжий итальянец завел у себя хор из кошек.

 

Штук двадцать или более этих животных с подобранными по диапазону голосами составляли нечто вроде фортепиано: хвосты четвероногих музыкантов положены были под клавишами, а в них вделаны булавки. Когда маэстро играл на этих клавишах, то уколотые кошки издавали одна за другой «мяу», и из этих звуков составлялся некоторый гармонический ансамбль.

 

Он с ужасом выслушал этот концерт, побежал к графу Милорадовичу с жалобою на такое варварство, и кошачий импресарио в тот же день был выслан из столицы, а его труппа выпущена на свободу.

 

Олешкович умер в 1830 г.; последние минуты его были трогательны. Толпа его друзей дежурила у его постели, а он со спокойствием ждал всеобщего «конца всякой плоти».

 

Несмотря на свои страдания, он много говорил, и речи его были назидательны. Перед самой смертью он распорядился всем оставшимся, и все вещи раздарил. Кошек распределил поименно между приятелями.

 

Животные эти были очень привязаны к своему хозяину и, когда он скончался, поняв, что его не стало, наполнили дом жалобными воплями.

 

  И.Олешкович. Портрет молодой женщины с ребёнком. 1824г

 

Похороны его представляли редкое зрелище: за убогим гробом, который несли на руках его знакомые, тянулась нескончаемая вереница экипажей; шло очень много пешеходов высшего общества, но самую трогательную часть печального шествия составляла толпа нищих в слезах.

 

Дополнительная информация о художнике:

И.Олешкович — академик исторической живописи Императорской Академии Художеств; председатель масонской ложи Белого Орла в С.-Петербурге. Обладал энциклопедическими знаниями. Редкие качества его души и ума привлекали к нему внимание и симпатии лиц различных слоев общества и профессий, в особенности художников и писателей.  

Вступите в группу, и вы сможете просматривать изображения в полном размере
Это интересно
+24

ЛИРА
08.10.2015 , обновлено  08.10.2015
Пожаловаться Просмотров: 2460  
Комментарии 9
←  Предыдущая тема Все темы Следующая тема →


Комментарии временно отключены