У каждого времени свои писатели. Многие проблемы человека известны с давних пор, но в каждой исторической эпохе писатели анализировали их соответственно духу своего времени. При этом одни авторы скользили по поверхности бытия, а другие погружались в бездну страстей человеческих; кто-то создавал «нетленку», а кто-то оставался лишь современным.
Но возможно ли, оставаясь современным автором, писать для Вечности?
Ответ на этот вопрос я постарался найти у гостей и участников Санкт-Петербургского Международного Книжного салона 23 мая 2019 года. «Какого писателя можно назвать современным? – спрашивал я. – И что значит быть современным?»

Каждый писатель живёт в своём времени, и, решая проблемы своего времени, неизбежно сталкивается с вечными проблемами человека и общества.
Александр Пушкин был современным писателем, и Лев Толстой был современным писателем.
В попытке найти ответы на актуальные проблемы, писатель с головой погружается в них и неизбежно сталкивается с вечным, неизменным характером этих проблем.
«Дон Кихот» был откликом на проблемы героев своего времени.
«Божественная комедия» Данте Алигьери была политическим памфлетом, своеобразным сведением счётов со своими политическими врагами. Но решал проблему Данте в аспекте вечности.

Писателем своего времени был и Фёдор Михайлович Достоевский. Роман «Бесы» Достоевский создавал на основе материалов проходящего судебного процесса над «нечаевцами». Однако Фёдор Михайлович не ограничился констатацией фактов, а настолько глубоко погрузился в человеческую психологию, что его выводы о грядущем наступлении бесов в России оказались пророческими.



Достоевский в XIX веке описывал пороки современного ему общества. Это и роман «Бедные люди», «Преступление и наказание», «Братья Карамазовы». Фёдор Михайлович настолько глубоко погружался в бездну страстей человеческих, что иногда казалось, бездна смотрит в него.

Достоевский был азартный игрок, и чуть не погубил себя и свою семью из-за этой злополучной страсти. Такой же страстью был его роман с Аполлинарией Сусловой. Впечатления от пережитых страстей Достоевский использовал при создании романа «Игрок».

25-26 мая 2019 года я участвовал в 34-х Международных Старорусских чтениях "Достоевский и современность". В Старой Руссе я бывал неоднократно, подарил Музею Дом Ф.М.Достоевского свой первый роман-исследование «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак». Бурную дискуссию вызвал доклад Анастасии Олеговны Шатохиной «Особенности вербализации концепта страсть в романе Ф.М.Достоевского "Игрок"».

Но не только личные впечатления были основой сюжетов в романах Достоевского. Фёдор Михайлович был талантливым интерпретатором чужих идей. Замысел беседы великого инквизитора с Христом в романе «Братья Карамазовы», а также история бедного студента и проститутки в книге «Преступление и наказание» принадлежат не ему; как и сюжет со 100 тысячами рублей в романе «Идиот», которые Настасья Филипповна бросает в пылающий огонь.

Критики весьма неоднозначно оценили роман Достоевского «Идиот». Вот что писали:
«Лица, группирующиеся вокруг князя Мышкина, тоже если не идиоты, то как будто тронувшиеся субъекты. Тринадцатилетние мальчики у г. Достоевского говорят не только как взрослые люди, но даже на манер публицистов, пишущих газетные статьи, а взрослые люди, женщины и мужчины, беседуют и поступают, как десятилетние ребята. Словом, роман можно было бы не только „Идиотом“ назвать, но даже „Идиотами“: ошибки не оказалось бы в подобном названии».

17 мая 2019 года я участвовал в работе международной научной конференции «Антропология страха» в Европейском университете в Петербурге. Один из участников – Алексей Козлов из Новосибирска – сделал доклад "Категория страха в мемуарах петрашевцев". И хотя история кружка Петрашевского, казалось бы, давно изучена, в общении с Алексеем я открыл для себя много нового.

Многих великих писателей современники ругали весьма язвительно: «талантливая бесталанность», «жалкое убожество мыслей» «галиматья», «полный провал» и т.п. Такими словами критики награждали произведения Гоголя, Пушкина, Достоевского, Тургенева, Гюго, Флобера, Диккенса и других писателей, которых мы сейчас называем великими.

Многие известные ныне произведения находили признание спустя много лет после издания или даже смерти автора. Роман Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита» создавался в 30-е годы, а увидел свет только в период оттепели 60-х годов, когда был напечатан в журнале «Москва» в сокращённой редакции.
Самый знаменитый роман Фрэнсиса Скотта Фицджеральда «Великий Гэтсби» получил популярность только спустя много лет после первой публикации. Работа писателя была обвинена в безвкусице, а критики наперебой кричали, что «автор заслуживает за подобный текст хорошего пинка».
При жизни Мелвилла его роман «Моби Дик» газеты прозвали «громоздким», «неуместным» и «не соответствующим вкусам читателей». Из первого тиража не было продано ни одного экземпляра книги.
Прохладный приём романа «Звук и ярость» не смутил его автора. Уильям Фолкнер был уверен, что написал настоящий шедевр, о чём без конца твердил своим литературным агентам.

Как-то я зашёл в большой книжный магазин и попросил продавцов-консультантов порекомендовать мне нашего современного писателя. По мнению продавцов книжных магазинов, современные авторы увлечены погоней за попсой, пишут не для вечности, а для разового употребления.

Многие интересуются: зачем Быков и Прилепин каждый год издают по книге, словно стараются перещеголять друг друга? Это напоминает гонку за популярностью, где важно уже не качество книг, а их количество.



В известном фильме 1973 года «Великолепный» (в главной роли Жан-Поль Бельмондо) гротескно показан современный писатель, пишущий на потребу публике.
– Когда же ты напишешь настоящую книгу? – спрашивает его сын. – Ты же столько раз говорил, что собираешься написать настоящую книгу?
– Когда-нибудь напишу. А пока надо платить за квартиру, за газ и свет… Я написал 41 книжонку. Всё чепуха. Но в каждой было четыре-пять приличных страниц. Новый роман должен сдать через два дня. Сегодня всю ночь работал, написал страниц двадцать пять. Маловато! Мне надо за два дня написать сто страниц. В моём романе есть всё: секс, насилие, убийства, всё что надо. Убийства, аквалангисты, цианистый калий, бешеные крысы – от всего этого тошнит. Я не могу больше! Это просто бред! Несусветная ерунда! Литературу подобного рода надо читать очень быстро. Тогда она будет действовать, как надо.
– Хорошо или плохо, какая разница, – говорит писателю аспирантка. – Это не литература, а выражение навязчивого стремления к всемогуществу, которое сидит в каждом из нас…»

Едва вырвавшись из цепких когтей смерти, писатель Дмитрий Быков 30 мая 2019 года выступил в Петербурге с лекцией «Зачем читать классику?». Ранее в магазине "Буквоед" Дмитрий Быков рассказал о принципах своего творчества.

Кому-то нравится один автор, кому-то этот же автор не нравится. Литература, как и всякое искусство, дело вкуса. «Любимый писатель» – понятие субъективное.
Александр Дюма прославился не только обилием любовниц, но ещё и тем, что во французском суде было доказано: даже если бы Александр Дюма писал дни и ночи напролёт, он не смог бы написать сам все свои произведения.

Покинув поле сражения, бывший майор армии ДНР Захар Прилепин приехал в Москву, где был назначен заведующим литературной частью театра МХАТ им.Горького.
20 апреля 2019 года я был на творческой встрече с писателем Захаром Прилепиным в магазине «Буквоед». Сбежав из "ада", Прилепин представил свою новую книгу "Некоторые не попадут в ад".

Меня как-то спросили:
— Вы писатель?
Я ответил:
— Писатель тот, кто может писать на заказ. Я не могу.

Я не считаю себя писателем, хотя и создал два романа. Меня скорее можно назвать исследователем.
В моём понимании, писатель – это посредник между Небом и людьми.
Задача писателя – будить совесть читающих людей.
Писатель должен говорить то, в чём страшно признаться читателю.
Настоящий писатель — не сочинитель; он лишь отражает жизнь, ибо сочинить правду невозможно, можно лишь её отразить.
Настоящее творчество – не сочинение, а изложение; это Откровение, послание к человечеству.

Способность к литературному творчеству является одним из показателей сакральности человека.
Вслед за объявленной Ницше «смертью бога», Ролан Барт объявил «смерть автора». Но свято место пусто не бывает: авторов заменили скриптеры, писателей – «переписатели», а литераторов – копирайтеры.

Кому при жизни ставят памятники, тех после смерти забывают. Оценить может только Вечность. Обращение к Вечности — вот единственный повод для гениального творчества!

Писательство не развлечение, это поиск истины, забвение себя и жажда сострадания! Творчество — средство постичь свою душу, сделать её лучше.

Можешь не писать — не пиши! А если пишешь, то сердцем! Слова ведь не подбирают, они приходят сами собой, как неизбежность. Это даже не слова, это образы чувств. Я чувствую, как в каждом слове, в каждом вопросе скрыт огромный смысл, и смысл этот есть Бог.

Искусство слова — кое и есть литература — состоит в умении проникнуть в сердце, и, покорив его, заставить разум побуждать людей творить добро без оглядки, вызвать чувства, которые лучше любого доказательства убедят в необходимости любить несмотря ни на что.

Истинна лишь та литература, где фраза не аргумент, а чувство, где строчки — музыкальная партитура, а буквы — ноты, где текст не текст вовсе, а мука, радость, боль и любовь; это ключ к разгадке своей души, когда лишь слово одно способно вызвать в душе такие чувства, кои прежде человек в себе и не подозревал.

Сегодня писателями стали все или почти все. Книги пишут футболисты, стилисты, певцы, политики, журналисты, депутаты, адвокаты – все кому не лень. Писатель ныне уже не профессия и не призвание, а всего-навсего хобби. Написать и издать книгу не может только ленивый.

Одни считают, что миссия писателя – развлекать, другие полагают – просвещать, третьи – родину защищать. Кто-то убеждён, что писатель должен нести людям правду и разоблачать ложь. А кто-то уверен: «тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман».

Границы литературы существенно раздвинулись. Нобелевскую премию по литературе получил исполнитель своих песен Боб Дилан; Светлане Алексиевич вручили нобелевку за документальное произведение, основанное на сотне интервью.

Литературный критик Галина Юзефович полагает: «Многим стыдно читать художественную литературу, потому что это занятие интерпретируется как бесполезное. Чтение художественной литературы переходит в разряд бессмысленных досугов. А нон-фикшен создаёт иллюзию некоторой смысловой наполненности».

Писатель Майя Кучерская убеждена: «Человеку надоело бродить по чужим вымыслам, по чужим фантазиям. Ему нужно, чтобы сказали сейчас о нём, что ему нужно в данный момент».

В современной жизни читателю от книги нужен релакс. Все уже забыли, что чтение книги – это труд души и ума. Никто не хочет тратить деньги, заработанные нелёгким трудом, на то, чтобы ещё трудиться.

Что же нужно современному читателю: правда о жизни или бегство от жизни: нон-фикшен или фэнтези?

Я утверждаю, что читателю нужно художественное повествование, основанное на реальных событиях и несущее высокий смысл.

Но что важнее: красота изложения или правда повествования?

В современной литературе можно выделить условно два трэнда: литература нарратива, которая предлагает задуматься над происходящим вокруг и в себе, даёт пищу для души и ума. И литература перформанса, которая предлагает не думать, а развлекаться – «отправь мозги в отпуск».

Можно сказать, что нарратив – миссия писателя XXI века. Повествование, раскрывающее в рассказе какой-то большой смысл. Нарратив является рассказом, который всегда можно пересказать по-другому. Главное сохранить смысл и финал. Основной частью рассказа и моментом появления в нём фабулы является его завершение – финал. Именно финал определяет смысл всего повествования. Идея, выраженная одной фразой, придаёт рассказу целостность.



Я спрашивал у многих писателей, какова главная идея их творчества. Очень не многие могли кратко сформулировать свой mеssage – послание миру людей. У большинства нет новых конструктивных идей, это так называемые «переписатели».

Господа писатели не заметили, что поезд с читателями ушёл в следующее тысячелетие, а вагон союза писателей отцепили и стоит он в тупике. Век изящной словесности закончился. Ныне красивому вымыслу читатели предпочитают жестокую правду жизни.

Когда-то писатели были действительно «властителями дум». К ним прислушивались политики, литераторы были центром формирования общественного мнения. Ныне писателей уже почти никто не слушает. Они перестали быть интеллектуальной элитой и совестью нации.

«Духовные авторитеты» ныне создаются в кабинетах власти из тщеславных литераторов. Их награждают литературными премиями, приглашают выступать на телевидение, даже снимают в кино. Но читатели не дураки, их на мякине не проведёшь; они понимают гораздо больше, чем сказано.

Все писательские конференции, самопрезентации, автограф-сессии, ток-шоу, вручения литературных наград представляют собой перформанс, где «кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку».

В литературе, как и везде, идёт яростная борьба за существование. В ней главное – заручиться поддержкой власти. Широкая известность сегодня это определённо результат сделки с властью. Власть использует писателей, писатели используют власть. Если сохранять нужный калибр и стрелять куда прикажут, – ты в «обойме».

Власть хочет сделать писателей управляемыми с помощью различных преференций и премий. Непокорные же становятся аутсайдерами.
Кому и за что «литературная мафия» даёт премии, всем давно уже известно.

По-моему мнению, писатель должен быть в оппозиции к власти (в хорошем смысле этого слова). Он должен критиковать власть, показывать её недостатки и призывать к их устранению, быть совестью нации.
«Трава, пробивающаяся сквозь асфальт», – так метафорически можно выразить отношения писателя и власти.

Раньше писатели были бойцами идеологического фронта, выдавали желаемое за действительное. Авторов просто подкупали, чтобы они писали то, что было нужно властям. Некоторые сами готовы служить власть держащим, и делают всё, что прикажут, лишь бы им платили. Такая, с позволения сказать, «проституция» губительно сказывается на таланте.

В условиях безработицы власть вербует «инженеров человеческих душ», создавая из них «легион» своих «властителей дум». Появились писатели, рождённые в кабинетах власти (так называемый «писательский проект»). Их награждают премиями, издают многочисленные книги, приглашают выступать на телевидение, раскручивают ботами сайты, чтобы придать общественный вес и значимость. Однако, как показывает исторический опыт, в результате получается «кастрированная» литература, лишённая какого-либо протеста и поиска истины.

Сегодня мало кто рассматривает писательство как самопожертвование; для большинства – это всего лишь синекура. Все ринулись писать, чтобы заработать деньги, и опьянённые жаждой наживы, даже душу готовы продать за тиражи и гонорары.

Михаил Булгаков одним из первых подробно описал «литературную мафию» в романе «Мастер и Маргарита». По мнению современных авторов, издателей и читателей, «литературная мафия» существует. Судьба литературы оказалась в руках коррупционной «литературной мафии». Кому и за что дают литературные премии, известно уже давно. Литературу политизировали донельзя. Премии присуждают писателям для политического пиара и борьбы с существующим режимом. Подтверждением этому служит мой опрос, который я провёл на XI Санкт-Петербургском международном Книжном салоне в 2016 году.

По мнению Ролана Барта, культурная работа, которую раньше выполняли боги и эпосы, сегодня выполняется героями комиксов, а вовсе не авторами от литературы. Писатели перестали быть медиаторами между Небом и землёй.
По аналогии с известным эссе Барта «Смерть автора», я назвал бы ситуацию – «Убийство автора»! Мы видим торжественные похороны автора скриптором с установкой памятника торжествующему скриптору на могиле убиенного им автора.

Писатель и литературный критик Лев Пирогов в своей статье "Как убивали русскую литературу" признаёт:
«Мы имеем такую литературу, которую нам дозволяют иметь либеральные литературные функционеры. В качестве цензурного инструмента используются «механизмы рынка». Там, где «механизмы рынка» по каким-либо причинам не действуют, применяется прямая цензура».

В 2015 году американский журнал опубликовал статью под названием «Русская литература мертва?» Как пишет издание, если в прошлом россияне обращались к литературе за «философией жизни», то сегодня писатели стали «провайдерами контента», конкурирующими за внимание на рынке развлечений и информации.

Великая русская литература оказалась погребена под валом развлекательного чтива. Читатель, приученный к наркотику бездумного, криминально-развлекательного повествования, просто не испытывает потребности читать чистое и высокое, что заставляет думать, напрягаться, духовно совершенствоваться.



Если раньше читатели искали и находили в русской литературе большие идеи и философские обобщения, то сейчас русские писатели обмельчали и перестали быть духовными авторитетами. Многих писателей используют в политической игре, а некоторые из них с готовностью соглашаются сотрудничать с кем угодно ради больших тиражей своих книг.

Постмодернистский «текст» с набором чужих цитат (дискурсов) почти вытеснил литературное произведение, содержащее авторский замысел и смысл. На смену печатной книге пришёл текст в электронном виде. Но Книга и Текст не одно и то же.

Сегодня, когда период игр постмодернизма заканчивается, встаёт вопрос о том, в какую же сторону будет развиваться современная литература. Идёт процесс поиска синтеза вертикального и горизонтального мировосприятия, что должно привести к созданию нового мета-нарратива.

На смену постмодернизму приходит метамодернизм с такими понятиями как “новая искренность”, “прагматический романтизм”, “новая структура чувства”.
24 мая 2019 года я участвовал в конференции Малые Банные чтения "Тягучая современность", которая проходила на факультете свободных искусств и наук Санкт-Петербургского госуниверситета. Эллен Руттен из Амстердамского университета на основе анализа современной этики и литературы сделала доклад "Стала ли искренность тягучей?"

Если постмодернизм был отказом от абсолютной истины, то МЕТАмодернизм есть возвращение к Абсолюту. «Мetaxy» (от греч. — промежуток, где трансцендентный Бог соприкасается с человеческой сферой). Цель – личный духовный рост, выход за рамки понятий "добро-зло" и постижение трансцендентного Абсолюта.

Все ощущают потребность в светлой, вечной, возрождающей идее, которая бы придала литературе и жизни новый толчок и смысл.
Литература, если она настоящая, способна изменять сознание людей, а значит и саму жизнь. Литература не есть нечто искусственное, оторванное от жизни, — это сама жизнь в её квинтэссенции. В основе повествования должна быть реальная история, желательно лично пережитая.

Если писатель пошёл в политику – значит он лишился вдохновения и кончился как писатель; распрощайся с ним навсегда. Осмелюсь утверждать, что политика убивает литературу. Вообще всё, к чему прикасается политика, погибает. Поэтому, если хочешь жить, избегай политики в любых формах.



Занятие литературой перестало быть служением обществу. Писатели перестали быть учителями жизни.
Разве современные писатели обладают каким-то незаурядным духовным опытом и могут чему-то научить умного информированного читателя? Профессиональные писатели в ряде случаев умеют только лишь красиво излагать, переливая из пустого в порожнее.

На мой взгляд, писатель не должен ограничиваться простым описанием, а предлагать определённый целостный взгляд на мир, то есть мировоззрение, которое является обобщением его жизненного опыта и анализа прожитой жизни.

Известно выражение: можешь не писать, не пиши, а если пишешь, то через сердце! Писатель, по моему мнению, тот, кто не только умеет хорошо писать, но при этом может не писать.

Для кого пишет автор? Для себя? Для читателей? Для критиков? Для собратьев-писателей? Или выполняя своё предназначение?
Ради чего он, вообще, пишет? Ради денег? Ради славы? Или ради самоутверждения? Ради развлечения публики или просвещения читателей? Или ради личного самопознания и самосовершенствования?

А может быть, не Зачем, а Почему?! Потому что не может не писать? Или потому что для него это самоспасение? Или потому что это своего рода зависимость, не позволяющая проводить «ни дня без строчки»?

Лично для меня писательство есть средство самопостижения, а иногда и самоисцеления, где текст лишь побочный продукт самосовершенствования души.

Наверное, всех писателей можно разделить на две категории: пишущих для развлечения читателей, и пишущих для личного самопознания. И критерий истины здесь – деньги! Если мотивы творчества бескорыстны или если мотивы творчества – получение денег, славы.

Литературный процесс превратился в бизнес, мало чем отличающийся от прочих видов бизнеса, где главную скрипку играет потребитель, то есть читатель.
Уже не звучащий внутри голос поэта, а голос читателя (издателя) определяет, какой будет книга и о чём она будет.

Искусство вещь субъективная и конвенциональная. Здесь, как и везде, важна реклама. Побольше рекламы под толстым слоем шоколада, и «пипл схавает» любого автора.
Показательно, что реклама указывает на то, сколько затрачено средств и сколько выпущено экземпляров, а не качество самого продукта. Никто уже не ставит себе целью, чтобы его читали через 100 или лучше через 1000 лет. Бестселлером называют не гениальную книгу, а которая успешно продаётся!

Раньше между читателем и писателем были душевные, почти интимные по своему характеру отношения. Сейчас же – рыночные: деньги-товар-деньги! Писатель здесь не служитель муз, не терпящих суеты, а участник производственного процесса по изготовлению и реализации ширпотреба, где критерий всему – касса!

Чем больше прибыль – тем лучше писатель! А прибыль делает потребитель, то есть читатель. Что он хочет, то и должно создаваться ему на потребу. И чем более многочисленным будет этот читатель, тем больше прибыль (читай – успех).
Поэтому писатель, с подачи издателя, в погоне за успехом у массового читателя, вынужден ориентироваться не на звучащий в нём голос Творца, а на зов толпы, принижающей «до себя» уровень претензий писателя. Чтобы как можно больше похвалили, нужно занижать уровень, и писать не для себя, а для непонятно-какого «всех».

Уже не писатель, как это было раньше, поднимает читателя до своего уровня, а читатель заставляет спуститься писателя до уровня своих повседневных забот. Отсюда и мелкотемье, поверхностность, развлекательность литературы.



Писатель давно уже не пророк, никто его и не воспринимает как Учителя, как совесть народную. Писатель ныне жалкий фигляр, пытающийся любыми средствами привлечь к себе внимание читателей, готовый на любой пиар, любой эпатаж, делающий перфоманс из собственного эксгибиционизма!
И закономерно, что победителями всевозможных премий становятся самые распиаренные авторы.

Уже не писатель, а читатель решает всё. Читатель, как покупатель, всегда прав! Кто платит, тот и заказывает музыку. А читатель голосует рублём!

Современных авторов мало интересует мнение читателей, степень их понимания произведения. Потому что читатель это всего лишь потребитель, а не цензор и не критик.

Кого сейчас интересует: поняли или не поняли, – главное, чтобы купили! Поскольку именно тиражами определяется успех автора, а отнюдь не силой его идей!

Сегодня писательство это уже не миссия, не призвание, а «просто бизнес». Рейтинг продаж зависит уже не столько от качества написанного, сколько от хорошего продвижения книги, от профессионального менеджмента и пиара. Издательства раскручивают понравившегося им автора, делая на нём деньги.

25 апреля 2019 года на факультете свободных искусств и наук Петербургского госуниверситета я участвовал в Круглом столе «Независимая книготорговля: между коммерцией и просвещением». Я провёл небольшой опрос среди участников: каким должен быть современный писатель, чтобы преуспевать в продажах своих книг?

Некоторые писатели считают, что красивое изложение важнее правдивости, поскольку без совершенства стиля нет хорошей литературы, а правду жизни даёт публицистика. Другие полагают, что без таланта и мастерства нет художественного произведения.

По моему мнению, даже если писатель искусно владеет словом, но при этом подаёт пример не лучшего человеческого поведения, то, как автор развлекательного чтива, он, возможно, и вне критики. Но если автор пишет о духовных идеалах, а при этом не соответствует в жизни этим идеалам, то для меня это не писатель. Ибо в России писатель всегда был кричащей совестью народной.

В фильме «Сталкер», сценарий для которого создали братья Стругацкие, один из героев – писатель – с горечью исповедуется:
«Душу вложишь, сердце вложишь, – сожрут и душу, и сердце! Мерзость вынешь из души, – жрут мерзость! Они же все поголовно грамотные. У них у всех сенсорное голодание. И все они клубятся вокруг: журналисты, редакторы, критики, бабы какие-то непрерывные… И все требуют: «давай, давай». Какой из меня, к чёрту, писатель, если я ненавижу писать; если для меня это мука, болезненное, постыдное занятие, что-то вроде выдавливания геморроя. Ведь я раньше думал, что от моих книг кто-то становится лучше. Да не нужен я никому! Я сдохну, и через два дня меня забудут и начнут жрать кого-нибудь другого. Ведь я думал переделать их, а переделали-то меня, по своему образу и подобию…»



«Писатель не профессия, а призвание и служение. Возможно, даже долг! Настоящий писатель — это Пророк, потому как его совестью Бог судит происходящее.
Главный итог прожитой жизни — не количество написанных книг, а состояние души на пороге смерти. Не важно, как ел и пил, важно, что в душе накопил.
А для этого нужно любить, любить несмотря ни на что! Нет ничего прекраснее любви. И даже творчество — всего лишь восполнение любви.
Высшая награда — это получаемое в процессе творчества наслаждение. Сотня проповедей о Христе стоит одного доброго дела.
Слава — это от человеков, её можно купить, она как блеск от света прожекторов; тогда как лишь при вечном мерцании звёзд обнаруживается истинная ценность сотворённого. Можно опубликовать тома, а на слуху останутся только строчки. Так что справедливо, когда настоящий талант оценивается после смерти. Купить посмертную славу невозможно. Только Вечность даёт истинную оценку.
Когда никто не ждет от нас шедевра, тогда лишь мы способны на шедевр. Для творчества свобода непременна, а неизвестность дарит мне маневр.
Когда признанья нет, поэт, увы, свободен, когда известен — раб пустой толпы. Он лишь тогда ей на потребу годен, когда творит за деньги, без любви. Лишь без наград, без всякого признанья, вдали от липкой жизни суеты творит он для себя, как в покаянье. Он Дара раб, а не людской молвы!
— Стихи забудут, рукопись сгорит.
— Быть может, вспомнят добрыми словами?
— Не памяти нам нужен монолит, а то, с какими мы умрём сердцами!»
(из моего романа «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак» на сайте Новая Русская Литература)


ПРИГЛАШАЮ ПОСМОТРЕТЬ МОИ ВИДЕОРОЛИКИ ПО ТЕМЕ ПОСТА

КТО ПИСАТЕЛЬ СОВРЕМЕННЫЙ

23.05.2019 на Книжном Салоне в Петербурге я провёл опрос среди читателей, писателей, издателей о современности писателей.

https://www.youtube.com/watch?v=x5RUu5ewyQM&feature=youtu.be

СТРАСТЬ В РОМАНАХ ДОСТОЕВСКОГО

25.05.2019 года на 34-х Международных Старорусских чтениях "Достоевский и современность" обсуждение доклада Шатохиной Анастасии Олеговны "Особенности вербализации концепта страсть в романе Ф.М.Достоевского "Игрок"

https://www.youtube.com/watch?v=gQ1zpqI60GQ&feature=youtu.be

КОЗЛОВ О СТРАХЕ ПЕТРАШЕВЦЕВ

17.05.2019 в Европейском университете в Петербурге на конференции "Антропология страха" Алексей Козлов (Новосибирск) сделал доклад "Категория страха в мемуарах петрашевцев"

https://www.youtube.com/watch?v=rxClSM-5dak&feature=youtu.be

ЭЛЛЕН РУТТЕН О НОВОЙ ИСКРЕННОСТИ

24.05.2019 на конференции Малые Банные чтения "Тягучая современность" Эллен Руттен из Амстердамского университета сделала доклад "Стала ли искренность тягучей?"

https://www.youtube.com/watch?v=3u8KW0eluJo&feature=youtu.be

Так что же вы хотели сказать своим постом? – спросят меня.

Всё что я хочу сказать людям, заключено в трёх основных идеях:
1\ Цель жизни – научиться любить, любить несмотря ни на что
2\ Смысл – он везде
3\ Любовь творить необходимость.

По Вашему мнению, КТО ПИСАТЕЛЬ СОВРЕМЕННЫЙ?

© Николай Кофырин – Новая Русская Литература – http://www.nikolaykofyrin.ru