Как известно, герцоги тоже могут быть революционерами. Так в первой половине ХХ столетия герцог Фулько ди Вердура совершил революционный переворот в ювелирном деле.

Фулько, последний из рода герцогов Вердура, рос в роскошном поместье Вилла Нишеми недалеко от Палермо.Элегантное поместье семьи ди Вердура было построено в XVIII веке и называлось Villa Niscemi. Вилла утопала в ярких цветах бугенвиллии, вокруг простирались роскошные английские сады с тропическими растениями. Фулько рос в окружении красоты природы и изысканности интерьеров, каждая деталь которых впоследствии не раз вдохновляла его при создании ювелирных украшений.

Маленького герцога окружала атмосфера любви и благополучия, блеска и роскоши, свойственных неизменному образу жизни итальянских аристократов XIX века. В семье детей баловали, у Фулько и его сестры Марии Феличе даже был целый зверинец: собаки, кошки, скотный двор, парочка противных бабуинов и верблюд по имени Момо.

В поместьи часто устраивали торжества, балы и маскарады, которые особенно любил маленький Фулько, с малых лет отличавшийся бурным воображением и необузданным чувством юмора. С возрастом мальчик увлёкся чтением. В доме была отличная библиотека, и однажды, роясь в ней, десятилетий Вердура нашел книгу, посвящённую творчеству Рафаэля. Картины великого живописца потрясли Фулько! С того момента и на всю жизнь осталась в нем любовь к искусству Возрождения.

В своих мемуарах “Счастливые летние дни” он писал: “Я и сейчас вижу, как несу драгоценный том в Белую комнату, как сижу на кровати и медленно перелистываю страницы с картинками, чтобы встретиться взглядом с благородными и безмятежными лицами… Тогда там начался мой роман с искусством во всём его разнообразии, зародилась моя жажда знаний. Изобразительное искусство разбудило во мне желание подражать и с карандашом в руках я начал рисовать каракули на любом клочке бумаги

Повзрослев, Фулько продолжает вести безмятежный образ жизни, вращаясь в высшем обществе Италии и давая волю своему жизнерадостному нраву. Но тяга к творчеству уже проснулась в нем, и он начинает серьёзно заниматься рисованием и пытается найти выход своей креативной энергии, создавая рисунки для тканей и необычные композиции.

На фоне тогда модного геометрического и холодного ар-деко, в котором предпочтение отдавалось бесцветным бриллиантам, жемчугу и платине, буйство красок Вердуры невозможно было не заметить.

В возрасте 25 лет после смерти отца он унаследовал титул Герцога, имея весомую в обществе репутацию, он был крайне стеснен в финансовом плане, а потому ему пришло время выбирать себе профессию, подходящую под его статус.

И тут важнейшую роль сыграло его ранее завязанное знакомство с Коулом и Линдой Портерами: после Первой мировой Палермо стал излюбленным местом отдыха мировой элиты, вот во время одного из таких путешествий Вердура и встретил чету Портеров. Встреча оказалась судьбоносной, помимо близких друзей на всю жизнь, Фулько приобрел в их лице также и спонсоров для своего будущего дела.

Итак, в один из прекрасных теплых вечеров Портеры устраивали в Венеции светскую вечеринку, на которую пригласили и своего друга Фулько. Среди гостей была и легенда мира моды, непревзойденная Коко Шанель, естественно, хозяева представили своего протеже именитой гостье. Так началась дружба между Вердурой и Шанель, обернувшаяся также длительным и плодотворным сотрудничеством..

“Пришло время, когда на меня начали работать князья и графы… Итальянский герцог Фулько ди Вердура имел роскошную родословную и прекрасный вкус, который помогал создавать изумительные украшения. “Мальтийские кресты с бриллиантами – его идея, над которой не властно время”, – говорила Коко Шанель.

Сама Шанель, переехавшая в Париж из провинции незадолго до Первой мировой войны, отказывалась принимать драгоценные украшения всерьез. О том, насколько она была безразлична к ним, красноречиво свидетельствует такой анекдот. Однажды один из ее многочисленных поклонников преподнес ей бандо из морского жемчуга, который она приняла за камни плохого качества.

На вопрос, где он это откопал, тот, как ей показалось, ответил, что неподалеку, в этом же районе. Французское слово quartier (квартал) Шанель перепутала с Cartier, имени которого она, очевидно, не знала. Впоследствии другие ее любовники постепенно помогли ей не просто начать разбираться в украшениях, но и определиться с собственным стилем. Великий князь Дмитрий и герцог Виндзорский были весьма щедры на дорогие подарки.

Благодаря финансовой и менеджерской поддержке известного покровителя искусства графа Этьенна де Бомон Шанель открывает мастерскую бижутерии, искусственные камни для которой поставлял дом Gripoux. Эти украшения были фантастическим калейдоскопом из перемешанных нитей муранского стекла, горного хрусталя, кораллов, бирюзы, здесь были чокеры из фальшивых бриллиантов и круглые кулоны в стразах, каскады искусственного жемчуга и резные синтетические изумруды и рубины.

Кроме того, Шанель без сожаления разбирала старомодные драгоценности поклонников и создавала для себя новые, с легкостью жонглируя цветом и формой. Она, как обычно, афористично заявляла: "Женщина должна смешивать настоящее и фальшивое. Мне нравятся искусственные камни, потому что они провоцируют.

Колье из голубого халцедона и кораллов от Verdura.

Ходить с миллионами на шее только лишь потому, что ты богат, по-моему просто неприлично. Смысл украшений не в том, чтобы демонстрировать богатство владелицы, а чтобы украшать ее — и это не одно и то же". И еще: "Украшения должны вызывать чувство восхищения, а не зависти".

Фулько ди Вердура стал тем, кто помог ей окончательно сформировать стиль украшений Chanel, придумав главные ювелирные коды, которыми дом пользуется и поныне. Познакомившись с ним в Венеции в 1927 году, она пригласила его в Париж рисовать для нее эскизы тканей. Однако очень скоро поняла истинное призвание Вердуры.

Серьги из коллекция Марлен Дитрих, Verdura.

Вместе они сидели у нее на улице Камбон перед столом, заставленным коробками с редкими рубинами и огромными изумрудами, но тут же были и бусины горного хрусталя, и стразы, и искусственный жемчуг, и розовые сиамские рубины, и бледные цейлонские сапфиры, которые не имели особой ценности, но которые она любила. Шанель научила Вердуру импровизировать, используя пластилин, так можно было прикидывать сочетание камней, исходя из их цвета и формы, а не происхождения.

Коллекция Марлен Дитрих из ювелирных украшений от Verdura.
Первые работы Фулько — на первый взгляд совершенно случайная, но сочная комбинация камней: в одной подвеске или броши присутствовали прямоугольные сапфиры, круглые и овальные зеленые турмалины, цитрины, гранаты, хрусталь, аквамарины и ортоклаз.

Предложенные Вердурой решения настолько полюбились Шанель, что она вмиг повысила его и поставила руководить всей ювелирной линией дома Chanel. Именно в период работы на легендарный бренд Фулько открыл для себя элемент, который позже стал чем-то вроде визитной карточки его собственного стиля: Мальтийский крест.

Если посмотреть на работы ювелирного дома Verdura, можно заметить, что во многих украшениях этот мотив прослеживается. А первым таким творением Фулько стали браслеты для самой Коко, щедро усыпанные драгоценными камнями, образующими очертания креста.

Именно с этого момента Фулько входит в историю ювелирного искусства — он первым стал использовать цветные драгоценные камни в сочетании с золотом в украшениях, которые предлагал дамам носить не только вечером, но и днем. Он был первым, кто трансформировал и использовал классические мотивы, такие как монеты, канаты, раковины, превратив их в повседневные элегантные украшения

“Любоваться драгоценностями нужно невинно, простодушно, как мы радуемся цветущим яблоням по краю дороги, проносясь мимо них в машине”, – Коко Шанель.

Фулько живет в Париже и его друзья Коул и Линда Портеры вводят молодого герцога в модное общество, знакомя с парижским бомондом – от Пикассо, Хемингуэя и Дягилева до Ротшильдов, Дэйзи Феллоуз, Джозефин Бэйкер и многих других. Пышные костюмированные балы, столь любимые в Париже 20-х, покоряют Фулко. Шарм и лёгкость его характера делают его желанным гостем на всех приёмах. Он неизменный и любимый спутник Шанель во всех поездках и выходах в свет. Он прекрасно вписывался в бомонд того времени, оживляя его своим остроумием и непринуждённостью.

Это навсегда останется характерной чертой ювелира. Совместные путешествия Шанель и Фулько по послевоенной Европе вдохновили их на создание украшений, без которых Chanel немыслима сегодня.

Равеннские мозаики,

Пала д`Оро — золотой алтарь венецианского собора Святого Марка,

мальтийские кресты на военных орденах нашли свое продолжение не только в брошах и серьгах, но главным образом в браслетах-манжетах из эмали, драгоценного дерева или оникса, которые сама Шанель не снимала ни днем, ни вечером.

Брошь "Равенна", дизайн Ф. ди Вердура.

Им обоим пришла в голову идея делать линию бижутерии, которая продавалась в бутике, и аналогичные украшения из драгоценных камней, демонстрировавшиеся лишь немногим. И когда Фулько ди Вердура в 1934 году покинул Париж, чтобы завоевать Америку, Шанель осталась верна тому пути, который он выбрал для нее.

Шанель в браслетах с Мальтийским крестом на фотографии Мана Рэя

Сотрудничество между Вердурой и Шанель продлилось целых 7 лет, за это время они стали друзьями и исколесили всю Европу, позже Фулько отзывался о мадемуазель Коко, как о самой шикарной женщине, из всех, кого он когда-либо встречал.

Вердура покинул дом Chanel в 1934 году, когда вместе со своим товарищем, бароном Николасом де Гинцбургом, решил отправиться в Америку. Прибыв в Нью-Йорк он связывается с близкой подругой Коко Шанель, Дианой Вриланд.

Разительная перемена жизни становится новым источником вдохновения. Дни, полные жёстких правил и формальностей, принятых в Европе, уступают место новым начинаниям и бесконечным возможностям.

И опять Портеры играют в этих переменах решающую роль. Коул Портер считает, что Фулько нужно путешествовать по Америке. Он зовет его к себе в гости в Голливуд. Ди Вердура и барон де Гунзберг за несколько месяцев пересекают всю страну в новеньком паккардовском кабриолете. И вот перед ними Беверли-Хиллз

Встреча с легендарным редактором Vogue Дианой Вриланд оказывается знаковой. Она знакомит Фулько с Полом Флато, “звёздным ювелиром” Нью-Йорка. И когда Флато открывает свой бутик в Голливуде, он приглашает Вердуру работать у него дизайнером. Линия “Вердура для Флато” скоро стала узнаваемой и популярной как среди модников Восточного побережья, так и среди голливудской элиты.

“Аллюзии к природе, культуре и религии в работах Фулько делают их классикой. Но, без сомнения, он является и революционером, тем, кто изменил всё. Фулько сделал ювелирное искусство современным”, – Бэбс Симпсон, бывший редактор “Vogue”.Вердура решает не останавливаться на достигнутом, а открыть собственное дело. И вот1 сентября 1939 года в Нью-Йорке при финансовой поддержке своих друзей Коула Портера и Винсента Астора Фулько открывает свой первый бутик на Пятой Авеню.

Годы работы в Голливуде сделали свое дело – Фалько стал знаменитым. Он отправляется в Нью-Йорк, который на долгие годы становится не только местом его триумфа, но и любимым домом.

Открытие состоялось 1-го сентября 1939-го года – в день начала в Европе Второй мировой войны.

Сказать, что его дело увенчалось успехом, значит, не сказать ровным счетом ничего. Среди его клиенток были самые блистательные женщины того времени: Грета Гарбо, Кэтрин Хепберн, Джин Ховард, Лоретта Янг, Джоан Кроуфорд, Бейб Пейли (кстати, также была его главной музой).

В 1941 году Вердуре удалось поработать над созданием новой коллекции украшений совместно с гением сюрреализма, Сальвадором Дали. Это событие не прошло бесследно, творческая натура Дали оказала неизгладимое впечатление на ювелира и в дальнейшем в творениях Фулько не раз прослеживались сюрреалистические мотивы

.

М.Дитрих...И. Бергман в фильме Хичкока «Завороженный» носит в сцене сна колье от Вердуры. А сцена, кстати, оформлена С. Дали.

Вердура обожал бурную светскую жизнь нью-йоркских кафе 40-50-х годов, он часто посещал такие популярные заведения, как The Stork Club и El Morocco

“Герцог совершенно освоился в Америке, в подтверждение чего он сообщил нам, что этой зимой на приёме Талула Бэнкхед назвала его грязным янки. Его хобби – история, любимый ресторан – The Vesuvio на 48-й Улице, где он обычно заказывает осьминога. Он верит в сглаз и весьма экспансивен. Однажды, когда на вечеринке его укусил шпиц, герцог в ответ укусил его. (из светской хроники журнала The New Yorker, рубрика “Притча во языцех” , 1941-й год.)

Живя в Нью-йорке, Фулько близко дружит со многими из своих известных и уважаемых клиентов, включая Миллисент Роджерс, Слим Кит и трёх сестёр Кушинг, все из которых в замужестве стали членами выдающихся нью-йоркских семей. Одна из сестёр, икона стиля Бейб Пэйли, была музой Вердуры и задавала тон его коллекциям на протяжении многих лет.

Позже, эту марку оценят и полюбят Джеки Кеннеди, принцесса Монако Грейс, герцогиня Виндзорская и леди Диана

В 1973-м году Вердура продал компанию Джозефу Альфано, помощнику, проработавшему с ним много лет, и уехал в Лондон. Там он продолжал заниматься живописью и рисовать до своей смерти в 1978-м году.

Знаменитое колье было сделано для Флато, а позже композитор и автор песен Коул Портер купил его для своей жены, за $ 19,5 миллиона. Аквамарины и рубины.

В 1985-м году компанию приобрел Уорд Ландриган, бывший глава отделения ювелирных изделий американского представительства Сотбис и давний поклонник работ Фулько ди Вердуры. Тогда же открылся на нынешнем месте нью-йоркский салон компании, неподалёку от Центрального парка, в нескольких шагах от того места, где всё начиналось в 1939-м году.

Сын Уорда Ландригана Нико начал работать в компании в 2003-м году и стал её президентом 1-го сентября 2009-го года, в день её семидесятилетней годовщины. Сегодня компания продолжает создавать драгоценности от Вердуры на основе более чем 10 тысяч эскизов, сделанных Фулко на протяжении жизни. Высочайшая степень мастерства и сервиса остаётся краеугольным камнем компании Вердуры.

Так что сейчас ювелирный дом Verdura пользуется не меньшей популярностью, нежели при своем создателе, а его творения выбирают для себя такие звезды как Камерон Диаз, Сара Джессика Паркер, Энн Хэтэуэй, Брук Шилдс.\

В 1976 году он опубликовал книгу детских воспоминаний о вилле Niscemi "Счастливые летние дни".

Блеск и жизнерадостность Вердуры не тускнеют со временем, живя в его работах. Женщины новых поколений приходят в салон, гуляют по галереям и приобретают для себя часть мировой ювелирной истории.

Марка «Вердура» существует и сегодня, уже после смерти герцога.

~~~