Александр Вертинский создал совершенно особый жанр музыкальной новеллы -"песни Вертинского». На его концертах одни плакали, другие насмешливо кривились, но равнодушных не было…
Александр Николаевич родился в Киеве, в 1889 году, в семье частного поверенного. Детство будущего артиста было не совсем радостным. Его отец не мог жениться на матери, хотя у них уже родилось двое детей, поскольку первая жена не давала развода. Своих внуков пришлось усыновить деду, а после смерти родителей брат и сестра вообще оказались в разных семьях у родственников матери и долгое время ничего не знали о судьбе друг друга.
Впервые Александр Вертинский выступил на эстраде в 1915 году в костюме Пьеро. В то время он пел о «бедных деточках, кокаином распятых на мокрых бульварах Москвы».
Постепенно у него выработался собственный стиль выступления, он научился эксплуатировать свой говоряще-поющий голос — и даже то, что он не совсем четко выговаривал букву «р», лишь придавало ему шарма. Эти песни Вертинского сначала назывались «печальными песенками Пьеро», или «ариетками». Поклонницы буквально осаждали молодого исполнителя, а он позволял себя увлечь.
Судьба Вертинского резко изменилась в 1920-е годы. Как и многие другие деятели русской культуры, он не принял революцию, и ему пришлось эмигрировать. События гражданской войны привели Александра Николаевича в Севастополь, откуда в ноябре 1920 года на корабле бегущих от Красной Армии белогвардейцев он переправился в Турцию.
В числе многочисленных эмигрантов Вертинский поселился в Константинополе, продолжил выступать. Но постепенно положение бежавших из России начало ухудшаться. Выступлениями Вертинский с трудом зарабатывал только на пропитание.
В 1923 году Вертинский перебирается в Германию, через два года — во Францию. В Париже он знакомится с представителями романовского дома — великими князьями Дмитрием Павловичем и Борисом Владимировичем. Там Вертинский вновь возвращается к профессии певца. Вместе с Шаляпиным, Мозжухиным и Анной Павловой Вертинский гастролировал сначала по Европе, а потом по Америке. Сборники стихов и песен певца выходили за границей, однако в СССР, несмотря на всеобщую его популярность, попытки издания произведений Вертинского были тщетными. Не было ни одной рецензии на его концерты: Вертинский остался верен своему декадентскому стилю, что раздражало советский официоз.
Осенью 1934 года Вертинский уезжает в США. Там он с большим успехом гастролирует, исполняя свои песни, среди которых и новые «Чужие города» и «О нас и о Родине».
После удачных гастролей в США Вертинский снова вернулся во Францию, но не остался там надолго. В 1935 году он перебрался в Китай, обосновавшись в Шанхае. Там он женился второй раз на Лидии Владимировне Циргваве, а в июле 1943 года у них родилась дочь Марианна.
Вертинский неоднократно обращался в советские представительства с просьбой разрешить вернуться, но ему отказывали в визе. Ситуация изменилась лишь в 1943 году, когда возвращение Вертинского стало чуть ли не символом сплоченности советского народа. В это тяжелое время ему разрешили вернуться с семьей.
Он приехал в Москву в ноябре 1943 года с женой и трехмесячной дочкой Марианной, а через год (в ноябре 1944) у супругов родилась вторая дочь — Анастасия. О своих дочерях Вертинский написал одну из самых трогательных песен — «Доченьки» («У меня завелись ангелята…»).
Артист сразу же включился в культурную жизнь страны. В эмиграции Вертинский не нажил состояния, поэтому в 55 лет пришлось начинать все сначала, давать по 24 концерта в месяц, ездить по всему Советскому Союзу, где не всегда создавались необходимые условия для выступлений (только в дуэте с пианистом Михаилом Брохесом за 14 лет он дал более 4000 концертов).
Вертинский исполнял и песни нового содержания, и старые, которые стали экзотикой. Еще не закончилась война, но люди продолжали жить и уже думали о мире. Поэтому творчество Вертинского оказалось близким и понятным широкой публике.
К сожалению, жизнь Александра Николаевичапо возвращении оказалась далеко не безоблачной. Вскоре после окончания войны была развернута кампания против лирических песен, якобы уводящих слушателей от задач социалистического строительства. Напрямую оВертинском не говорилось, но это как бы подразумевалось. И вот уже его пластинки изымаются из продажи, вычеркиваются из каталогов. Ни одна его песня не звучит в эфире, газеты и журналы о триумфальных концертах Вертинского хранят ледяное молчание. Выдающегося певца как бы не существует. Все это больно ранило Александра Николаевича. Только с конца 1970-х снова начали выходить его пластинки.
«Дорогой длинною…»
После войны Вертинский продолжил сниматься в кино. В России в 1950-е годы использовали его характерную внешность и, по мнению кинематографистов, врожденный аристократизм, что Вертинский с блеском продемонстрировал в роли князя в известном фильме 1954 года «Анна на шее». Одно только его появление в кадре создавало необходимый эффект, желаемую атмосферу. Запомнилась и работа актера в фильме «Великий воин Албании Скандербег», где он сыграл роль дожа Венеции.
В конце жизни Вертинский написал книгу об эмигрантских странствиях «Четверть века без родины», рассказы «Дым», «Степа», киносценарий «Дым без Отечества», книгу воспоминаний «Дорогой длинною…». Воспоминания остались незаконченными. 13 заключительных страниц Вертинский написал в последний день своей жизни.
Скончался Александр Николаевич 21 мая 1957 года в Ленинграде на гастролях.
Сегодня ранние песни Вертинского снова созвучны времени. Их поют Гребенщиков и Скляр, Свиридова и «Агата Кристи», Малинин и драматические актеры. Можно сказать, что в этом столетии Александр Николаевич вернулся на родину еще раз.
ФАКТЫ
Талантливый певец и актер Александр Вертинский не имел никаких званий. Только однажды за исполнение роли Кардинала в ныне забытом фильме «Заговор обреченных» он был удостоен Государственной (Сталинской) премии СССР (1951). Марианна Вертинская вспоминает: «Папа говорил: «У меня нет ничего, кроме мирового имени».
Однажды Вертинский давал концерт в маленьком клубе Львова. Перед выступлением он вместе с пианистом решил попробовать, как звучит рояль. Оказалось, что ужасно. Вызвали директора клуба. Тот развел руками, вздохнул и произнес: «Александр Николаевич, но все же это исторический рояль — на нем отказывался играть еще сам Шопен!»
Вступите в группу, и вы сможете просматривать изображения в полном размере
Это интересно
+22
|
|||
Последние откомментированные темы: