Заметки о животных   У меня другие планы  

«Ну почему именно СЕГОДНЯ? Почему? » — Николай сидел один на скамейке и смотрел на хмурое небо. Он тяжело вздохнул, держась за сердце, а когда открыл глаза, увидел рядом незнакомую старушку, которая смотрела на него то ли с сожалением, то ли насмешкой. Стало даже немного не по себе.

*****

Николай вышел из магазина с пакетом в руке, взглянул мельком на хмурое небо и поспешил в сторону мусорной свалки, где даже отсюда были видны огромные горы мусора.

Коммунальщики приезжали раз в неделю, поэтому не удивительно, что контейнеры быстро переполнялись, а то, что в них уже никак не помещалось, оказывалось на земле.

А ведь на дворе лето!

Запах стоял такой, что даже приближаться к этому месту не хотелось.

Николаю тоже не хотелось. Он вообще обычно из магазина направлялся прямиком домой, но сегодня…

…сегодня у него другие планы.

Да и торопиться особо некуда: дома всё равно, кроме фотографии супруги на столе и пары иконок на книжной полке, НИКОГО больше не было. Пусто и тихо было в его большой трехкомнатной квартире.

Порой так тихо, что Николай отчетливо слышал учащенное биение своего сердца.

И вроде бы ничего в этом такого не было. Но билось оно суетливо, с перебоями, порой будто «захлебывалось», оттого ему было немного не по себе.

По дороге Николай еще раз заглянул в пакет, проверил, всё ли взял, что хотел, и пошел дальше.

Вот только сердце (как же он устал от его постоянных «капризов»), оно как-то странно билось в его груди. Будто окончательно уже устало от одиночества и ощущения безысходности.

Проблемы с сердцем начались у него почти сразу после того, как жена ушла…

Еще на похоронах он стоял и чувствовал, как сердце то замолкает, то вдруг начинает биться так сильно, будто хочет выскочить из груди и прыгнуть в эту полутораметровую яму, в которую в тот момент как раз опускали Дашеньку.

- Пап, может, врачу надо показаться? – обеспокоенно спросил сын.

Сын был военным, постоянно в разъездах и чудом ему удалось приехать на похороны матери.

- Да что врач скажет, сынок? – махнул рукой Николай. – Назначит гору таблеток, а на что их покупать? Пенсии моей по аптекам бегать точно не хватит.

- Я буду присылать…

- Не вздумай даже! Ты лучше о своей семье подумай. На квартиру, машину собирай.

- Пап…

- Что пап? Тебе еще жить и жить, а мне недолго осталось. Не смогу я долго без Дашеньки моей. Пойми меня правильно.

Наверное, глупо поступал Николай, отказываясь посетить врача. Вот только он считал, что от врачей толку всё равно никакого.

Они же не сберегли жену его… Хотя денег немало было потрачено на лечение.

«Если суждено человеку умереть, никакой профессор медицинских наук не поможет» - был уверен Николай.

А к перебоям в работе сердца он относился довольно спокойно и даже немного философски:

«Ничего не вечно в этом мире, любой механизм рано или поздно дает сбой…».

Вот и сейчас, почувствовав «беспокойство» в груди, он не испугался, а лишь улыбнулся:

- Сейчас отдохну немного и всё пройдет.

Рядом как раз оказалась скамейка, и Николай с трудом преодолев эти несколько шагов, присел.

С неба на него упало несколько капель. Он посмотрел наверх. Пойди пойми, что это было: или небо по нему плачет, или просто птички пролетали над головой.

Небо, кстати, хмурилось со вчерашнего вечера, и всё никак не могло решиться:

«Пролить на город живительную влагу или попугать немного люде да пойти дальше?».

Синоптики тоже не могли определиться: один говорил, что дождь будет, другой – опровергал его слова.

«Мол, если бы хотел, давно бы уже пошел…».

Николай смотрел на небо и почему-то нервничал. Будто предчувствие дурное.

Сердце не отпускало, а под рукой никаких таблеток не было. Вот тебе и расплата за беспечность. «И почему именно сегодня? Почему? У меня же совсем другие планы!».

Он перевел взгляд в сторону мусорных баков, попытался встать, но ничего не получилось.

Николай тяжело вздохнул, да так, что даже не услышал, как рядом с ним на скамейку села бабушка. А когда он повернулся, то вздрогнул от неожиданности и чуть не подскочил.

- Здрасьте! – еле слышно проговорил Николай, внимательно осматривая старушку.

А старушка действительно была немного странной: вся в черном, лет ей сколько – не понятно, глаза вроде бы живые, но в то же время холодом от них веет за километр.

- Здравствуй, Коленька… - усмехнулась она. – За тобой вот пришла. Ты готов?

Николай закашлялся и с еще большим удивлением посмотрел на бабулю – «Из социальной службы, что ли?».

Старуха на его недоумение ничего не ответила, только улыбнулась ему белоснежной улыбкой.

«Хм… Ничего себе! Это как вообще?». Никогда еще Николай не видел у бабушек такие идеально белые зубы. «Гашеной известью полощет их по утрам, что ли?».

- А вы кто, собственно, будете? Соцработник или… - Николай посмотрел на старушку еще раз. - Наверное, из пенсионного? Неужели пенсию, наконец, пересчитали?

- Эх, Коленька. Никогда ты умом не отличался. А на старости лет так и вовсе… Пойдем.

Старушка встала и протянула руку. Длинные костлявые пальцы, но кожа почему-то не морщинистая, а гладкая. «Да кто она такая вообще? Чего хочет?».

Тут только Николай вспомнил, что уже видел ее. Когда стоял в очереди на кассу, она рядом с ним стояла.

Просто он не придал этому факту значения. Обычное дело, когда в очереди бабушки-старушки стоят.

Потом Николай вспомнил еще один момент: когда он из магазина вышел, она тоже почти одновременно вместе с ним вышла. Но опять же, ничего странного в этом не было. Странно, что она сейчас зовет его куда-то. Будто у него других дел нет.

Сердце вдруг защемило еще сильнее.

- Пойдем, Коленька. Времени мало…

- К-куда пойдем? Вы можете объяснить, что всё это значит и откуда вы мое имя знаете?

В последнее время столько мошенников развелось, что хочешь не хочешь надо постоянно держать ухо востро.

А то как-то позвонили ему на днях. Якобы из банка. Представились, как положено и говорят: «Николай Александрович, мы (служба безопасности банка) заметили подозрительную транзакцию по вашему счету и в целях безопасности заблокировали все деньги на карте. Чтобы разблокировать, надо, чтобы вы…

Так убедительно говорили, что Николай действительно поверил. Даже испугался немного.

А ведь у него даже карты банковской отродясь не было. Пенсию свою он на почте получал.

В общем, раскусил их потом.

Но сын, когда узнал о случившемся, по телефону сказал, что доверять чужим людям нельзя ни в коем случае. Особенно странным.

А старуха эта точно странная. К бабке не ходи. Чего это он должен её слушать?

- Неужели ты так и не понял, кто я? – раздраженно спросила бабушка, сверля Николая своими холодными глазками.

- Нет, не понял. Да если честно – не особо и хочется понимать. Знаете что? Никуда я с вами не пойду. У меня другие планы. Мне туда нужно! – махнул Николай в сторону свалки.

Старушка молчала. Слушала.

– А если не оставите меня в покое, сыну позвоню. Он у меня военный. Быстро на место поставит. Да-да!

- Сыну позвони, да, - ответила она. – Другой возможности больше уже не будет.

Николай достал телефон, дрожащими руками набрал номер сына и стал ждать.

- Сынок, привет!

- Привет, пап. У тебя что-то срочное? Просто сейчас не совсем удобно говорить.

- Да тут такое дело. Ну если неудобно… Давай тогда в другой раз. Работай, не буду отвлекать.

- Хорошо, пап. Вечером позвоню обязательно.

Николай положил телефон в карман и посмотрел на старушку. «Вот и что она ко мне прицепилась?».

- Поговорил? Вечно вам людям некогда найти минутку, чтобы поговорить по-человечески. А теперь пойдем, - сказала старуха.

- Да куда пойдем?

- Куда-куда? Что ты заладил, как попугай? К Дашеньке твоей. Куда же еще? Или что, думал тут отсидеться?

- К Дашеньке?

- Да. К Дашеньке. Там же и родителей своих встретишь, да и бабушек с дедушками тоже. В общем, со всеми родственниками увидишься. Не об этом ли ты мечтал? Там хорошо, Коленька. Тебе понравится. Только времени мало – нельзя опаздывать.

Николай задумался.

Крепко так задумался. Ибо такой вариант развития событий совсем не рассматривал.

А что если она и вправду «та самая»? Черная одежда, возраст не пойми какой, зубы белые и костлявые пальцы без морщин… Глаза эти полуживые, холодные. Получается, что всё?

- Я читал, что такие, как вы, они с косой ходят. А у вас косы нет. Почему это я должен вам верить?

- Мне не надо верить… Меня слушать надо. А то, что про нас пишут, это всё ерунда полная. Ну сам подумай, зачем нам с косой по городу ходить? Какой в этом смысл? Мы же не траву косить приходим, а чтобы души человеческие забрать и доставить куда надо.

- Но я не хочу умирать… - чуть не плача, сказал Николай, отодвигаясь на край скамейки.

- Так никто не хочет, - усмехнулась старушка. – Только не человеку это решать. Когда приходит время, все уходят. Кто-то раньше, кто-то позже. Но уходят все.

- У меня другие планы…

- Придется отменить.

- Послушайте, как к вам можно обращаться? – Николай положил пакет на колени.

- Ко мне? Обращаться? Да никак… Нет у меня ни имени, ни отчества, а уж тем более - фамилии, - задумчиво ответила старуха.

- Ну мне надо.

- Ну если надо, то как тебе угодно, так и обращайся. Но только прошу, Коленька, не тяни время.

- Хорошо, Нина Павлиновна. Это так учительницу по русскому языку и литературе звали.

- Знаю такую… Тройку тебе в четверти влепила.

- Кто старое помянет, как говорится... Так вот, Нина Павлиновна, у меня к вам будет одна последняя просьба – мне надо на свалку сходить. Очень. Ну а потом хоть на край света. Куда скажете, туда и пойду.

- Что ты там, Коленька, забыл на той свалке? Мусор, что ли не вынес с утра?

- Нет. Ребенка надо покормить. Ну и попрощаться тоже надо. Нехорошо это, уходить не попрощавшись.

- Какой еще ребенок? У тебя же только один сын, и тот за тысячу километров сейчас находится.

- Вот пойдемте и сами всё увидите. Долго объяснять. Сами же говорите, что нет времени.

Старушка посмотрела на наручные часы, потом почесала затылок костлявым пальцем и кивнула.

- Хорошо, последнюю твою просьбу выполню… Но после этого ты идешь со мной, и это не обсуждается.

Николай вскочил и поспешил к мусорным бакам. А старушка молча шла следом.

Оказавшись на месте, Николай осмотрелся по сторонам, затем присел на корточки, достал из пакета сосиску и стал звать:

- Кис-кис… Иди сюда, Кузя. Я тебе твоих любимых сосисок принес. Ну, где ты?

Он звал несколько раз.

Но никто не отзывался.

Старушка настойчиво постучала костлявым пальцем по его спине, напоминая о времени.

- Еще пару минут. Пожалуйста. Он просто боится чужих людей, потому и не выходит.

- Я же не человек…

- Какая разница?

Вдруг в одной из куч мусора кто-то зашелестел, потом выглянула голова котенка.

Он посмотрел на Николая, на сосиску в его руке, потом куда-то в сторону и зашипел…

- Нина Павлиновна, а можно я к нему сам подойду? – спросил Николай, повернувшись к старухе. – Котенок боится вас. А мне его накормит надо.

- Это и есть, что ли твой ребенок? – усмехнулась она, не ответив на его вопрос.

- Да! Три дня назад его встретил тут и подкармливаю потихоньку. Людей он очень боится.

- Я не человек.

- Да я не про вас, Нина Павлиновна. А про людей. Три дня пытаюсь его поймать, да не получается. Не подходит близко. Не доверяет, наверное. Вчера, правда, пытался подойти, но не решился. А сегодня я вот специально набрал побольше вкусностей в магазине, думал прикормлю его хорошенько, поймаю, домой принесу… И будем мы с ним вдвоем жить. Вдвоем оно же веселее, правда?

Старуха молчала.

- Кузя иди сюда, не бойся. Смотри, какая сосиска вкусная у меня есть. Я конечно, могу её просто тут оставить, но уж очень хочется взять тебя на руки. Зря, что ли пришел?

Маленький черный котенок смотрел то на Николая, то на старуху, которая стояла за его спиной. Видеть он её не видел, но отчетливо чувствовал. Запах этот…

...такой противный. Ни с чем его не спутаешь.

Николай сделал один шаг, другой…

Обычно котенок сразу отбегал в сторону, но в этот раз остался сидеть на своем месте.

Николай подошел ближе, еще ближе.

Оставалось сделать еще несколько шагов, да только сердце... Опять капризничает.

Он остановился. Сделал глубокий вдох, потом медленный выдох и сумел преодолеть еще один шаг. А второй шаг ему навстречу неожиданно сделал сам котенок.

- Ты не боишься меня? Какой ты молодец! – давно уже Николай не испытывал такой радости.

Котенок потерся сначала об одну ногу, потом о другую... Пошипел еще немного на старуху, и стал мяукать.

Николай с трудом наклонился и взял его на руки.

А потом кормил Кузю сосиской, которую он съел с нескрываемым удовольствием.

Пришлось доставать еще одну.

- Ты ешь, ешь… - говорил Николай. – У меня тут на целую роту таких, как ты, хватит. Не стесняйся.

Котенок ел. Жадно ел. Будто в последний раз. А может, потому что не ел давно ничего такого.

А Николай прижал его к себе и стал шептать на ушко, чтобы старуха его не услышала:

- Ты прости меня, Кузя. Я же тебя домой хотел сегодня забрать, а оно вон как получается. Меня самого забирать пришли. Не ожидал такого. А ты людей не бойся, не все они плохие. Есть и хорошие… Выбери себе кого-нибудь и живи счастливо. На улице жить плохо.

Прошло, наверное, минут пять, а Николай всё никак не мог отпустить котенка.

- Нина Павлиновна, еще минуточку. Пожалуйста. Ну как я его одного тут оставлю? Может, давайте пристроим его куда-нибудь. Я понимаю, что время и всё такое… Но…

Сердце вдруг защемило особенно сильно.

Николай стал сильно кашлять и вынужден был отпустить котенка.

А тот сразу спинку свою дугой сделал, шипит, шерсть, как иголки, в разные стороны топорщится…

- Не хочу сейчас умирать, Нина Павлиновна! Понимаете? Не хочу и не имею права! На кого я сейчас Кузю оставлю? Вы за ним, что ли ухаживать будете, а?

Когда немного отпустило, Николай обернулся и... никого рядом не увидел.

Только вдали виднелась спина старухи, которая шла навстречу солнцу и...

с каждым шагом силуэт её становился все менее различимым на фоне спешащих куда-то людей.

- Живи пока, Коленька, - недовольно бурчала она себе под нос, вытирая слезы.

*****

На город опустился вечер.

Николай уже успел помыть своего Кузеньку в ванной, высушил хорошо и посадил его на белоснежную постель, любуясь теперь уже чистеньким и домашним котенком.

Он, конечно, долго не мог поверить, что старуха ушла без него, а когда осознал…

…на душе стало радостно.

Думать о том, когда ОНА придет за ним в следующий раз он не хотел, потому что сейчас есть более важные вещи, о которых надо думать. О жизни, например.

Зазвонил телефон.

- Привет, сынок! - ответил Николай, присаживаясь на кровать рядом с Кузей.

- Привет, пап. Только вот освободился. Ну как ты? Мне показалось или голос у тебя днем был встревоженный?

- Нет-нет, всё хорошо. Показалось. Ты знаешь, я тут подумал, наверное, запишусь на следующей неделе к кардиологу. Сколько можно терпеть аритмию эту.

- Одобряю, отец! Если нужна будет помощь, ты звони, не стесняйся. Мы с Юлей, кстати, через месяц приедем. Внука увидишь своего. Очень на тебя похож.

- Буду ждать! – прослезился Николай.

«Точнее, мы вместе будем ждать. Да, Кузя?» - сказал он, когда отключил телефон.

- Мяу-у-у…

https://dzen.ru/a/ZrOSWT-KJXiHOa-R?from_site=mail