Ежегодным местом встречи мастеров и почитателей старинного ремесла с недавних пор стал Павловский Посад

Автор статьи Татьяна Нагорских

В былые времена этим ремеслом занимались мужчины.

В наши дни его возрождают в основном хрупкие женщины. Мастерицы из разных уголков России засучив рукава постигают тайны только на первый взгляд простого искусства русской ручной набойки.

Чтобы овладеть этим ремеслом, нужно разобраться в красящих свойствах растений и научиться правильно смешивать краски и составы, закрепляющие их на ткани.

А также быть художником, под рукой которого расцветают на холсте нарядные узоры, корнями уходящие в русское народное искусство.

Фото: Александр Бурый

Мастер ручной набойки из Санкт-Петербурга Катерина Кондратьева рассказывает о традиционных узорах на примере старинного набивного платка из личной коллекции

РОДИНА НАБИВНОГО ДЕЛА

Искусство украшения текстиля орнаментом насчитывает не одну тысячу лет. "Искусство украшать ткани, — отмечал профессор Николай Николаевич Соболев в своем труде по истории набойки, — очевидно, пришло на смену искусству украшать себя. Татуирование тела сменилось раскрашиванием от руки одежды".

В различных регионах Древнего мира применялись разные технологии декорирования текстиля: ручная роспись, печать на ткани, вышивка, узорное ткачество. Роспись ткани перьями, палочками, кистями считается самым ранним из них. Постепенно она трансформировалась в печать на ткани, позволявшую быстрее воспроизводить рисунок. Один из ее видов получил название "ручная набивка" или "набойка".

Именно ткань, по выражению знаменитого российского книговеда Евгения Львовича Немировского, стала "первым материалом, на котором люди научились оттискивать красочные изображения".

Тем самым печать на ткани стала предтечей книгопечатания.

Фото: Александр Бурый

Для самой простой набойки современные мастера могут самостоятельно не смешивать пигменты, а применять готовые краски для ткани

Деревянная доска с вырезанным орнаментом покрывалась краской, плотно прижималась к полотну, а затем мастер простукивал ее киянкой, набивая рисунок на ткань.

Это и есть самый ранний и наиболее простой метод набойки. Неслучайно тех, кто занимался "наведением узоров", на Руси называли набойщиками, а порой — "колотильщиками". Полученные таким способом узорчатые ткани тоже получили название "набойка", иногда "выбойка", что зависело от вида используемой деревянной формы и ткани: по льну — набойка, по хлопчатобумажной ткани — выбойка.

С глубокой древности искусство набивать узоры на ткань было широко распространено на Востоке. Большинство историков считают, что "раскрашивание тканей, достигшее высокой степени совершенства в Индии", "изобилие красящих веществ и высокая культура хлопка" "заставляют предполагать в этой стране родину набивного дела".

О пестрой одежде из тонких материй, которую носили древние индийцы, писали многие древнегреческие и древнеримские историки и географы.

Фото: Александр Бурый

Способ набивания узоров на ткань мало изменился за прошедшие тысячелетия

Из Индии умение украшать ткань красочными узорами распространилось в другие страны Азии и Африки.

Геродот упоминал о жителях каспийского побережья, которые в VI веке до н.э. наносили столь прочные изображения различных животных на свою одежду с помощью краски из растения синильный красильник (современная вайда. — Прим. авт.), что "узоры эти не смываются, а истираются только вместе с шерстяной [материей, на которую их наносят], как будто бы они были вотканы в материю с самого начала".

В Древнем Китае орнаменты набивали на струящемся шелке, а в Египте эпохи римского правления — на тончайшем льняном полотне. В Византии, требовавшей роскоши и великолепия, "ткани набивались не только одними красками, но и растворами золота и серебра".

Фото: Александр Бурый

И в ранней льняной набойке, и в более поздней на ситцах мастера черпали вдохновение для узоров в родной природе. Платок "Товарищества мануфактуры бр. Рубачевых". Шуя. IX век. Музей истории русского платка и шали

БОГОУГОДНОЕ ЗАНЯТИЕ

На Руси появление печатных материй относят к Х—XI векам. Именно этим временем датируют кусочки шерстяной домоткани с набивными узорами, обнаруженные в XIX веке археологом Дмитрием Яковлевичем Самоквасовым в курганах у села Левенка Стародубского уезда (современная Брянская область. — Прим. авт.).

Большие круги с крестами внутри нанесены черной краской на ткань, бывшую когда-то красной. Прибыла ли она из Византии или только повторяет византийские тканые узоры на шелке, ученые выясняют до сих пор.

Как и то, пришло ли искусство набивать ткани на Русь напрямую с Востока через Волжский торговый путь или же из Византии, славившейся искусными красильщиками тканей.

Фото: Александр Бурый

Платки с ручной и механической набойкой из собрания Музея истории русского платка и шали. XIX — начало ХХ века

На заре Древнерусского государства набивное дело впервые было освоено в монастырских и княжеских мастерских. Одними из первых специалистов, работавших по украшению тканей, считаются иконописцы-травщики, знавшие секреты составления красок и умевшие писать "травы", то есть растительные узоры, на иконах и стенах церквей.

В обителях набивными узорами покрывали ткани для богослужебной утвари: "покрывала, пелены и воздух выбойчатые", "пелена выбойчатая, обложена крашениною травчатою".

Набивные материи шли и на переплеты церковных книг: "да на престоле евангелие облачено выбойкою, а на нем крест медян". Из них также шили облачения священников: "двои ризы крашенинных, травчатых", стихари и фелони с цветочным узором. В дальнейшем так и закрепилась за набивным делом слава богоугодного занятия.

В княжеских мастерских мастера-красильщики пестрили узорами льняные полотна, иногда шерстяные материи или привозные шелка.

"В древней Руси набойка была распространена в высшем классе общества, — считал большой знаток декоративного искусства того периода Алексей Иванович Некрасов, — так как узорчатые тканые материи Востока и Запада, бархатные, шелковые, парчовые, были очень дороги и шли на исключительные предметы одежды и быта".

С XVII века мастера начнут набивать узоры и на привозных хлопчатобумажных тканях — ситцах.

Фото: Александр Бурый

Скатерть с кубовой набойкой, в узорах которой переплелись традиция и современность. Работа современного автора — Веры Голубевой

Довольно скоро мастерством красочного узорочья овладели и городские ремесленники.

"С появлением городов, — замечала исследователь старинных набивных тканей из собрания Государственного исторического музея Лидия Якунина, — ткани стали предметом торговли, и мастера-красильщики, заинтересованные в наибольшем сбыте товара, наводили вручную узоры на тканях, заменяя этим способом медленные и трудоемкие процессы вышивания или узорного ткачества".

По словам Якуниной, к XVI–XVII векам "набивные ткани, благодаря их красочности и сравнительной дешевизне, широко применялись в быту русского народа".

Они стали, говоря современным языком, продукцией масс-маркета.

Об этом свидетельствуют и иностранцы, посещавшие в то время нашу страну.

Так, Иоганн Кильбургер, участник шведского посольства в Москву в 1674 году, описывая в своем трактате русскую торговлю льняным полотном, заметил, что русские "умеют давать ему прекрасный глянец и много этого полотна набивается в Москве большими и малыми цветами разных красок и продается по сходной цене".

Фото: Александр Бурый

Старинный сарафан из Музея истории русского платка и шали сшит из льняной ткани с кубовой набойкой

Узоры изначально копировались с дорогих привозных тканых материй Востока и Запада.

Миндалевидный восточный огурец, цветы мелких гвоздик, плоды граната, тюльпаны и ирисы, маки и чертополох, перевитые вьющимися стеблями и богатой листвой, стали прекрасными образцами, на которых воспитывались отечественные мастера.

Однако довольно скоро они научились придавать самобытную оригинальность печатным рисункам.

"Главным руководителем был вкус народа, — писал Николай Соболев, — избегавший слепого подражания иностранцам, но перерабатывающий и усваивающий новые формы, сообразно с пониманием народного творчества".

Яркий пример — сохранившийся в Оружейной палате Кремля верх походного шатра царя Алексея Михайловича второй половины ХVII века, подбитый великолепной живописной набойкой, узор которой состоит из таких знакомых и родных цветов подсолнуха, васильков и ягод ежевики.

Фото: Александр Бурый

Современные манеры с узором из тонких металлических гвоздиков. Автор — Валерий Голубев

И В ПИР, И В МИР, И В ДОБРЫЕ ЛЮДИ

XVII — первая половина ХIX века — это время расцвета набоечного дела в России.

Городское ремесло очень быстро проникло в крестьянскую среду и на несколько веков стало излюбленным народным способом оживлять ткань узорами. Из набивных тканей шили женские сарафаны — "пестрядильники", "набоешники", "набивальники", "печатники".

Набойка шла на головные платки, мужские рубахи и порты. Ею подбивали кафтаны, душегреи, кокошники.

Узорными холстами украшали стены домов, делали занавеси, столешники, полавочники и даже знамена.

Крытые выбойкой одеяла входили в состав приданого. Разузоренные ткани годились "и в пир, и в мир".

Набивным промыслом занимались в основном в центральных и северных губерниях России, что было обусловлено трудностями с ведением сельского хозяйства, близостью главных торговых путей и знаменитыми ярмарками.

Пальму первенства держали Московская и Владимирская губернии — старейшие текстильные регионы страны.

Позднее эта роль перешла к отдаленным губерниям Русского Севера, куда во второй половине XIX века искусство русской ручной набойки было вытеснено производством ярких и дешевых фабричных ситцев.

Фото: Александр Бурый

Набивные ткани покоряли наших прапрабабушек ярким, праздничным колоритом. Шарф из коллекции Музея истории русского платка и шали

Мастера-красильщики, они же набоешники, синильщики, пестрядильники, набивали холсты в собственных избах или мастерских. Затем продавали их в крашенинных торговых рядах и на ярмарках.

Некоторые занимались отхожим промыслом, переходя из деревни в деревню, от дома к дому и громко вопрошая: "Хозяюшка-матушка, есть-ли пряжу красить, холсты синить, новины бить?"

"Новинами" в Вятской и Костромской губерниях называли тонкую льняную домотканину.

Перехожие мастера брали с собой длинный рулон ткани с отпечатанными на нем рисунками — манерник, или заказник, своего рода узорный каталог.

По нему деревенские модницы могли выбрать понравившийся рисунок и заказать его набивку на собственной домоткани.

Фото: Александр Бурый

Вырезание сложных, витиеватых узоров требовало от резчика манер и цветок особого мастерства

Главными по "пестрению холстов" были, как правило, мужчины.

"Мы мужики по званью и художники по призванью.

Искони втянулись в ремесло и достигаем мастерства", — говорил красильщик-набойщик Фатьян из рассказа "Дождь" сказителя историй поморов Бориса Шергина.

Такая работа требовала сильных рук, зоркого глаза, художественного чутья.

Сила была нужна, чтобы справиться с массивными и тяжелыми набойными досками — манерами.

Их размер чаще всего соотносился с шириной домотканого холста и составлял 30–40 сантиметров.

В паре с ними использовались узорные доски поменьше — цве́тки.

Их количество соответствовало используемым при набойке рисунка краскам: для каждого цвета была своя цветка — такая вот игра слов.

Резали манеры специальные мастера — манерщики. Особенно славились этим искусством Рязанская и Тверская губернии. Узорные доски тамошней работы разлетались на ярмарках по всей России.

За годы работы у каждого набойщика собиралась целая коллекция манер и цветок.

Неслучайно поговорка "всяк на свой манер" относилась и к резчикам манер с набойщиками, ведь у каждого из них были свои излюбленные узоры.

Фото: Александр Бурый

Современная скатерть кубового крашения с цветочно-травными узорами легким движением превращается в шаль. Автор — Катерина Кондратьева

С конца XVIII века манеры начали уменьшаться в размерах. "Самые доски, на которых печатались холсты, из больших, с энергичным крупным резным узором, превратились в миниатюрные с узором накладным медным, — отмечал художник Иван Билибин после своих путешествий в 1904 году по Русскому Северу и знакомства с историей народного промысла. — Эти доски старого образца теперь догнивают в деревнях, и бабы прикрывают ими горшки со сметаной".

Однако те из них, и старого и нового образца, что сохранились до наших дней, сегодня ценятся наравне с узорными тканями и красуются на экспозициях в музеях как самостоятельные произведения декоративно-прикладного искусства.

Трудились набойщики не за страх, а за совесть, ведь "русский мастер у работы радоваться хочет", — говаривал все тот же Фатьян.

Деревенских девок да баб, покупавших у него узорную красу, он напутствовал: "Желаю всем эти обновки сто лет носить, на другую сторону переворотить да опять носить!"

Целый век прошел с того времени, как почил набойный промысел, а набивные сарафаны и платки, поселившиеся теперь в музеях, все также впечатляюще прочны и ярки.

В них хоть сейчас "в добрые люди" выходи!

Фото: Александр Бурый

Яркие оранжевые "оживки" наносили на уже окрашенную ткань при помощи штампов и масляной краски

СЕКРЕТЫ МАСТЕРОВ

Яркость узоров на ткани напрямую зависела от применяемых в работе красок.

В ранней набойке использовали пигменты, разведенные на олифе, поэтому она называлась масляной.

Самым древним и распространенным красителем был черный, получаемый из древесной сажи, а также красный, добываемый из растения марены и насекомого червеца.

Набойщик Фатьян сказывал о том, откуда получали краски:

"Вот полотно: под песню прядено, под сказку ткано, на мартовском снегу белено.

Мы к ткачихину художеству свое приложили. Краски натуральные: от матушки сырой земли, и от коры березовой, осиновой, от дерева сандала, от ягод, от цветущих трав".

Русские умельцы владели также премудростью сложного кубового крашения, позволявшего окрашивать лен в стойкие и яркие оттенки синего цвета.

Для этого использовали местное растение вайду или заморский краситель индиго.

Нарядные белые узоры, проявлявшиеся на синем фоне в процессе крашения, часто расцвечивали от руки яркими "рябинками" или "оживками" красного, желтого, зеленого цветов, которые добавляли еще большей праздничности рисунку. Этим, как правило, занимались женщины.

Лучше других синить холсты умели на Русском Севере — в Архангельской, Вологодской, Олонецкой, Новгородской губерниях.

Фото: Александр Бурый

Ситцевый платок "Чертополох". Механическая печать. Начало ХХ века. Музей истории русского платка и шали

Придумывая узоры, талантливые резчики манер и набойщики черпали вдохновение в травах, цветах, плодах деревьев. Не чужды им были и геометрические формы: круги, треугольники, кресты, звезды.

Многие рисунки перекликались с узорами традиционной вышивки, кружева, деревянной резьбы, росписи.

Однако, как подметил художник Иван Билибин, "содержание набоечного узора подчас еще богаче, чем вышивочного, так как самый материал (резьба по дереву) менее связывает творца его, чем ткань холста".

Как и в других ремеслах, в набивном деле существовала преемственность.

Мастерство передавалось от отца к сыну, а мотивы рисунков и сами набоечные доски переходили из поколения в поколение.

Николай Соболев отмечал, что в XVII веке, "когда иконописцы и те поддаются западному влиянию, несмотря на особо строгое отношение к их мастерству, пестрядильники живут, как в заколдованном круге, их "цветки", т.е. печатныя формы, отражают эпоху Иоанна Грозного в пышности и богатстве своих композиций и великолепном сочетании красок".

Фото: Александр Бурый

Современные дети с огромным удовольствием набивают узоры на ткань, придумывая собственные композиции

XVIII век привнес в народную набойку невероятные сюжетные композиции.

Перекочевали на холст и прижившийся в русском народном искусстве грифон, и сладкоголосая птица-дева Сирин, и доблестный, но сегодня мало кому известный, "пречюдный" богатырь Бова-королевич, и даже Александр Македонский, схватившийся в битве с царем "индейским" Пором.

В Государственном историческом музее на набойке галантного века можно увидеть даму в пышном платье по европейской моде и кавалера, дарящего ей цветок.

Сцену венчает фраза "Каво люблю, того и цветиком подарую".

Все эти рисунки перешли в крестьянскую набойку с популярных лубочных картинок и книжных иллюстраций.

Из тканей с такими рисунками, конечно, не шили одежду.

В основном они применялись для занавесей, отделявших в избе кухонный угол от красного.

Фото: Александр Бурый

Оригинальные штампы для набойки из коллекции Катерины Кондратьевой

С середины XVIII столетия ручная ремесленная набойка стала интенсивно заменяться мануфактурным производством, а льняные холсты — фабричными ситцами, сначала дорогими привозными, а затем — отечественными.

Узоры на хлопковых тканях печатали более прогрессивными заварными красками, рецепты которых каждая мануфактура держала в строжайшем секрете.

Первая русская ситценабивная фабрика возникла в 1753 году в Красном Селе под Петербургом. Ее устроителями были англичане Вильям Чемберлен и Ричард Козенс.

О последнем Мануфактур-коллегия позднее писала, что он "всю Россию без недостатка удовольствовал своими изделиями". Успеху предприятия во многом способствовала господдержка, оказанная императрицей Елизаветой Петровной.

В XIX веке востребованность изделий ручной ремесленной набойки заметно снизилась.

К концу столетия большинство крестьян пользовались дешевыми фабричными материями, выпускаемыми многочисленными ситценабивными мануфактурами страны.

Самобытное и красочное искусство набивного узорочья долее всего продержалось на Русском Севере, ставшем своеобразным хранителем этого ремесла.

Фото: Александр Бурый

Современный мастер Вера Голубева, обращаясь к традиционной набойке и крою, создает модные образы

ИСЧЕЗАВШИЙ, НО НЕ ИСЧЕЗНУВШИЙ

В 1904 году Иван Билибин с грустью отмечал, что "набойка тоже почти вывелась.

Узор измельчился и часто из народного превратился в подражание ситцам".

Годом позже ему вторил автор одного этнографического очерка народного быта, констатировавший, что набойщики "встречаются теперь в селах очень редко и не в большем числе, как последние могиканы исчезающего промысла".

Почти на сто лет ручная набойка исчезла из обихода.

Лишь изредка для создания единичных, практически эксклюзивных, изделий применялся этот способ украшения ткани в советское время, например для набивания знаменитых павловопосадских платков.

Фото: Александр Бурый

Современная коллекция с набивными узорами. Мастерская Катерины Кондратьевой

В наши дни интерес к вещам, созданным вручную неуклонно растет.

Слишком много стало вокруг всего искусственного, пластикового, однодневного.

Уже не просит — требует душа натуральных тканей изо льна, выращенного, собранного и спряденного трудолюбивыми мастерами, да сотканного из него холста, изукрашенного дивными набойными узорами.

В разных уголках страны — Москве и Санкт-Петербурге, Челябинске и Тюмени, Иванове, Каргополе и Архангельске — энтузиасты начинают "наводить вручную узоры на тканях".

С многолетнего исследовательского труда Галины Александровны Федоровой из Владимира началось возрождение в России сначала масляной, а затем и кубовой ручной набойки.

В Калужской области уже признанный мастер Вера Голубева в домашней мастерской-красильне воспроизводит способом кубового крашения многовековые набивные узоры, для которых виртуозно создает манеры ее муж Валерий.

Такие серьезные творческие коллективы, как "Русские начала" (см.: "Русский мир.ru" № 4 за 2019 год, статья "Хранители". — Прим. ред.), реконструируя традиционные русские костюмы, обращаются к Голубевым за набивными тканями с подлинно старинными рисунками.

А Катерина Кондратьева из Санкт-Петербурга создала целую "Мастерскую набойки" в центре Северной столицы, активно приобщая и просвещая всех интересующихся.

Фото: Александр Бурый

Современный мастер Вера Голубева, обращаясь к традиционной набойке и крою, создает модные образы

Ежегодным местом встречи мастеров и почитателей старинного ремесла с недавних пор стал Павловский Посад.

С 2019 года Музеем истории русского платка и шали здесь проводится День русской набойки.

В окружении подлинных произведений самобытного народного искусства, завораживающих богатством красочных набивных узоров и мастерством их исполнения, проводятся мастер-классы для детей и взрослых по верховой набойке и даже сложному кубовому крашению.

Специалисты на круглых столах обсуждают не только историю набойного промысла в нашей стране, но и то, как сделать набойку вновь любимой и модной, особенно у молодежи.

Проходят показы стильных коллекций одежды и аксессуаров, в которых набойка так удивляет свежестью современного прочтения, что хочется непременно обзавестись предметом одежды цвета синего неба с облаками кипенно-белых узоров.

Почти 150 лет назад "могучий борец за самобытное искусство", прославленный историк искусств Владимир Стасов сформулировал послание творцам, которое не утратило актуальности и сегодня.

"Если взглянуть на русские народные узоры со стороны чисто-художественной, эстетической, то нельзя не найти здесь любопытные и полные вкуса образцы такой игры линий, такой мастерской распорядительности с самим узором и с промежуточными его фонами, которые свидетельствуют об очень значительном художественном чутье и опытности, и должны оказаться драгоценным руководством и советом современному нашему художнику, когда он пожелает творить в области и в характере национального искусства".

Фото: Александр Бурый

Вера Голубева — известный мастер кубовой набойки, коллекционер традиционных народных тканей и костюмов, художник-модельер

Обширное наследство узорочья старинной русской ручной набойки, бережно сохраненное в музеях, — то самое "драгоценное руководство", которое сегодня вдохновляет уже новых творцов.

Поэтому, вторя словам Ивана Билибина, "будемте же копаться в старых тряпках, на которых истлевшими нитками начертаны старинные узоры, в полусгнивших набоечных досках, во всем старом, обратившемся в прах и пепел и попробуем поверить, что из этого пепла вылетит обновленная птица Феникс".

источник