Режиссер Майкл Манн известен тем, что в его фильмах обычно нет плохих и хороших ребят есть люди по одну сторону черты, есть по другую, и где-то посредине они встречаются. Так было в Схватке, где Манн свел в поединке Аль Пачино и Роберта Де Ниро, так было в Последнем из могикан, то же и в Соучастнике. Таксист Макс (Джейми Фокс) и севший к нему
в машину киллер Винсент (Том Круз с сединой) только на первый взгляд заложник и преступник. На самом деле, они собеседники, обсуждающие вечную тему: где та грань, за которой добро становится злом. Правда, у одного в руках пистолет, а у другого всего лишь руль. Поэтому беседа периодически сменяется выразительным молчанием и приставленным к виску Макса дулом.
Круз давно мечтал сыграть отрицательного персонажа. Для того чтобы научиться быть незаметным и сливаться с толпой, как требовал от него режиссер, звезде пришлось устроиться разносчиком корреспонденции в огромном супермаркете. Эксперимент прошел удачно Круза никто не узнал, и он так подыграл Фоксу, что того номинировали и на Золотой глобус, и на Оскар за роль второго плана (видимо, Круз так слился со своим
персонажем, что никто не заметил это он играет второстепенную роль, а не Фокс).
Злодей из Круза получился вполне убедительный. Правда, временами он так старается быть злобным, серьезным и напряженным, что скорее напоминает героя комикса, чем реального киллера. Задача, стоявшая перед Фоксом, была куда труднее: за два часа экранного времени его персонаж из среднестатистического таксиста превращается сначала в смертельно напуганную жертву, а потом в героя, спасающего малознакомую женщину (Джада Пинкетт-Смит)
от пули своего клиента. Фокс таращит глаза, потеет, крепко держит руль, вздыхает, злится и, когда надо, очень быстро бегает.
Соучастник редкий интеллектуальный триллер, в котором герои едут по ночному городу под джазовый саундтрек и беседуют о Ницше. И если, убаюканные гармоничным сосуществованием в кадре двух хороших актеров, вы в какой-то момент поверите в то, что плохих и хороших ребят нет, а есть только грань между ними, то совершенно недвусмысленный финал расставит все моральные акценты и убедит вас в обратном.
Жулик-риэлтор наконец-то попадает в тюрьму — но с шестимесячной отсрочкой. Он очень боится и принимает верное решение — все шесть месяцев занимается с карате-гуру (несравненный Дэвид Кэррадайн в роли самого себя), после чего приходит в тюрьму и всех там лупит.
Фильм снимался в настоящей женской тюрьме. Роб Шнайдер во время съемок несколько раз падал в обморок от пищевого отравления и теплового удара, но продолжал качать железо и сниматься вместе с несколькими настоящими мастерами восточных единоборств.
Доктор Брюс Баннер, обреченный при каждом приступе раздражения раздуваться в зеленое, большое и агрессивное черт знает что по имени Халк, бежит от американской военщины в бразильские джунгли, где пытается повернуть вспять свою мутацию. Средство почти найдено, но у него объявляется новый противник (Тим Рот), сделавший себе ту же злосчастную инъекцию и совсем не заинтересованный в изобретении антидота. Грядет большая
битва.
Это не сиквел "Халка" 2003 года, а новая, "официальная", киноадаптация комикса от "Марвел", где до сих не могут прийти в себя от "чересчур философской" версии Энга Ли. По такому случаю был даже придуман новый термин "риквел" — нечто среднее между "римейком" и "сиквелом". Эрик Бана, удачно сыгравший Халка у Энга Ли, отказался от участия в проекте,
сославшись на то, что "это был уникальный опыт, который повторять беcсмысленно". Эдвард Нортон, известный тем, что часто переписывает и дополняет сценарии фильмов, в которых он снимается, отредактировал под себя и "Халка", в результате чего в картине появился новый персонаж Доктор Самсон. Во время монтажа картины между Нортоном и "Марвел" возникли сильные разногласия по поводу хронометража картины: Нортон настаивал на длинном 135-минутном варианте, студия — на двухчасовом. Ходили
упорные слухи, что актер шантажировал продюсеров бойкотом рекламной компании "Халка".
Абель Феррара, в каждом втором фильме которого героям обычно является Божья матерь (если, конечно, у них выдается свободная от жесткого секса и тяжелых наркотиков минутка), снял легкую, дико смешную и живую стэнд-ап комедию. Никаких католических дел — в кадре вечно вращаются чьи-нибудь ляжки, бедра, спины, груди. Герои мужского пола (они тут, понятно, в меньшинстве) выскакивают из подвала всего пару раз — по-быстрому перекурить.
Художественный метод не нов — обнаженка способна удерживать внимание аудитории и на более скупых декорациях. Но в «Сказках» эротика уравновешена Искусством. В три часа ночи стрип-клуб перепрофилируется в кабаре. Девушки оденутся, займут сцену с новой программой — как юные балерины, как начинающие фокусницы, как непризнанные певицы, которые мечтают о большем. Если считать подвальное заведение метафорой шоу-бизнеса, то надо признать,
что художественная самодеятельность снята Феррарой с большой долей самоиронии. «Настоящее искусство, независимое от всего — даже от общепринятых критериев качества, — невозможно без торговли своей задницей», — правильно понимает зритель.
Окружающая среда взбунтовалась против человечества, и в результате глобального кризиса растения начали выделать токсины, от которых люди кончают с собой. Герой пытается спасти свою семью от апокалипсиса.
За кадром
Для Шьямалана, специалиста по кошмарам и загадкам, автора "Знаков" и "Шестого чувства", это первый фильм с рейтингом R. Сам режиссер говорит, что у него получается помесь хичкоковских "Птиц" и "Вторжения похитителей тел".
