Повести и рассказы на "медицинскую тему". Для автора больница, болезнь -
лишь фон для развития сюжета; а боль, своя и чужая, смерть - лишь мера
глубины чувств и эмоций.
"Вверх тормашками - вниз Аджикой" - новая книга веселых рассказов Сергея
Кобаха, автора бестселлеров "Всем застрявшим в лифте" и "Наверное, я
зря встал на лыжи"! Что делать, если белка, как рейдер, захватила птичий
скворечник и нарушила покой дачников?.. соседский попугай по кличке
Напа-Наполеон охотится за вашими лодыжками, в самый неожиданный момент
выбегая из-под кровати?.. а ребенок сделал первые в жизни нунчаки из
подручных материалов и приступил к практическим испытаниям на одноклассниках?..
Кобах пишет о самых простых вещах так уморительно смешно и
точно, что невольно заражаешься его слогом и в обычной жизни. Эту
книгу не достаточно прочесть один раз. Ее захочется читать снова и снова,
- в автомобильной пробке, вечером на диване, в отпуске на дачной веранде.
Эта книга сблизит вас с родными и поможет приобрести новых друзей,
- потому что улыбающийся человек в хорошем настроении - лучший спутник
и товарищ!
Однажды нью-йоркский поэт Вилли Гуревич вообразил, что послан в мир Санта-Клаусом.
Узрев своего патрона в телевизоре, он поменял фамилию на Сочельник
и отправился по стране творить добро в компании верного пса по
кличке Мистер Зельц которому и отведена роль рассказчика. Трогательная
история их странствий изложена прославленным автором "Нью-йоркской трилогии"
и "Книги иллюзий", "Левиафана" и "В стране уходящей натуры" со
своей фирменной проникновенностью, классической простотой и сдержанной
печалью. И вряд ли Пол Остер имел в виду Чехова, а уж Гавриила Троепольского
читать никак не мог, но его Мистер Зельц наследует по прямой
и Каштанке, и Белому Биму Черное Ухо.
Лауреат Букеровской премии Джулиан Варне - один из самых ярких и оригинальный
прозаиков современной Британии, автор таких международный бестселлеров,
как "Англия, Англия", "Попугай Флобера", "История мира в 101/2
главах", "Любовь и так далее", "Метроленд", и многих других. Возможно,
основной его талант - умение легко и естественно играть в своих произведениях
стилями и направлениями. Тонкая стилизация и едкая ирония, утонченный
лиризм и доходящий до цинизма сарказм, агрессивная жесткость
и веселое озорство - Барнсу подвластно все это и многое другое. В книге
"Нечего бояться" он размышляет о страхе смерти и о том, что для многих
предопределяет отношение к смерти, - о вере. Как всегда, размышления
Барнса охватывают широкий культурный контекст, в котором истории из
жизни великих, но ушедших - Монтеня и Флобера, Стендаля и братьев Гонкур,
Шостаковича и Россини - перемежаются с автобиографическими наблюдениями.
Впервые на русском.
Дина Рубина совершила невозможное - соединила три разных жанра: увлекательный
и одновременно почти готический роман о куклах и кукольниках, стягивающий
воедино полюса истории и искусства; семейный детектив и психологическую
драму, прослеженную от ярких детских и юношеских воспоминаний
до зрелых седых волос. Страсти и здесь "рвут" героев. Человек
и кукла, кукольник и взбунтовавшаяся кукла, человек как кукла - в руках
судьбы, в руках Творца, в подчинении семейной наследственности? - эта
глубокая и многомерная метафора повернута автором самыми разными гранями,
не снисходя до прямолинейных аналогий. Мастерство же литературной
"живописи" Рубиной, пейзажной и портретной, как всегда - на высоте:
словно ешь ломтями душистый вкусный воздух и задыхаешься от наслаждения.
Да, в Иерусалиме много сумасшедших, скрывать это бессмысленно. Сам рельеф
местности, исторический антураж, многотысячелетний религиозный накал,
короче - весь комплекс возвышенно-эпического настоя бытия - весьма
и весьма располагает впечатлительную личность к тому, чтобы спятить.
Местная психиатрия даже может похвастать специальным диагнозом:
"Иерусалимский синдром", который встречается лишь в одном месте на земном
шаре, но зато уже самом примечательном, самом загадочном месте.
Поколению 1970 - 1976 годов рождения, такому многообещающему и такому перспективному.
Чей старт был столь ярок и чья жизнь была столь бездарно
растрачена. Да упокоятся с миром наши мечты о счастливом будущем, где
все должно было быть иначе... R.I.Р.
... я не могу позволить
себе, чтобы в моей машине на заднем сиденье валялась книга с названием
"Комбат атакует" или "Спецназ выходит на связь". Я не смотрю "Бригаду",
не люблю русский рок, у меня нет компакт-диска Сереги с "Черным "бумером".
Я читаю Уэльбека, Эллиса, смотрю старое кино с Марлен Дитрих.
И свои первые деньги я потратил не на "бэху" четырехлетнюю, как у пацанов,
а на поездку в Париж.
И меня распирает от нежности и романтики
ситуации, и мне хорошо, как в детстве, когда мама укрывала меня,
спящего, одеялом. И мне кажется, что весы качнулись. И та их чаша, наполненная
кусочками хорошего, осколками, покоящимися где-то в глубине
меня, пошла вниз, перевесив все мои гадости, казавшиеся до сегодняшней
ночи доминантами. Или все это мне только кажется?