Сегодня приступаем к
изучению книги Ричарда Докинза «Эгоистичный ген».
Глава 1. Для чего мы
живем?
Прежде чем пойти дальше, следует дать одно определение.
Некое существо, например павиан, называют альтруистичным, если оно своим
поведением повышает благополучие другого такого же существа в ущерб
собственному благополучию. Эгоистичное поведение приводит к прямо
противоположному результату.
«Благополучие» определяется как «шанс на выживание», даже
если его влияние на перспективы фактической жизни и смерти так мало, что
кажется пренебрежимым. Одно из неожиданных следствий современного варианта
дарвиновской теории состоит в том, что, казалось бы, банальные и совершенно
незначительные влияния на вероятность выживания могут иметь огромное
эволюционное значение. Дело в том, что эти влияния оказывались на протяжении
огромных промежутков времени, прежде чем они проявились.
Важно понять, что приведенные выше определения альтруизма и
эгоизма не субъективны, а касаются поведения. Меня здесь не интересует
психология побуждений. Я не собираюсь вступать в споры о том, «действительно»
ли люди, совершающие альтруистичные поступки, делают это во имя тайных или
подсознательных эгоистичных целей. Возможно, что у них есть такие цели, а может
быть и нет, и мы никогда этого не узнаем, но во всяком случае моя книга не об
этом. Мое определение касается лишь того, повышает или понижает результат
данного действия шансы на выживание предполагаемого альтруиста и шансы на
выживание предполагаемого объекта благотворительности.
Продемонстрировать воздействие поведения на отдаленные
перспективы выживания крайне сложно. Пытаясь применить наше определение к
реальному поведению, мы непременно должны вводить в него слово «по-видимому».
Действие, по-видимому, являющееся альтруистичным, это такое действие, которое
на первый взгляд как будто повышает (хотя и слегка) вероятность смерти
альтруиста и вероятность выживания того, на кого это действие направлено. При
более пристальном изучении нередко оказывается, что действиями кажущегося
альтруиста на самом деле движет замаскированный эгоизм. Повторяю еще раз: я не
имею в виду, что альтруист втайне руководствовался эгоистичными побуждениями,
однако реальные воздействия его поступка на перспективы выживания оказались
противоположными тем, какими они казались сначала.
Я приведу несколько примеров поведения, кажущегося
эгоистичным и кажущегося альтруистичным. Имея дело с представителями Homo sapiens,
трудно подавить в себе привычку к субъективному мышлению, а поэтому я
воспользуюсь примерами, относящимися к другим видам. Приведу вначале несколько
разнообразных примеров эгоистичного поведения индивидуальных животных.
Обыкновенная чайка гнездится большими колониями, в которых
гнезда расположены на расстоянии 1,5-2 м одно от другого. Только что вылупившиеся
птенцы так малы и беспомощны, что их легко проглотить. Нередко чайка поджидает,
пока соседка отвернется или отправится на рыбную ловлю, и, налетев на одного из
соседских птенцов, заглатывает его целиком. Она получает таким образом хорошую
питательную еду, не утруждая себя добыванием рыбы и не оставляя свое
собственное гнездо без защиты.
Гораздо шире известен мрачный каннибализм самок у богомолов.
Богомолы — крупные хищные насекомые. Их обычную пищу составляют мелкие
насекомые, например мухи, но они нападают почти на все, что движется. При
спаривании самец осторожно взбирается на самку и копулирует. При этом самка,
если ей удастся, съедает самца, откусывая ему сначала голову. Она проделывает
это, либо когда самец к ней приближается, либо как только он взберется на нее,
либо после того, как они разошлись, хотя, казалось бы, благоразумнее было
начать поедать самца после окончания копуляции.
Однако создается впечатление, что утрата головы не нарушает
ритма полового акта. Более того, поскольку в голове насекомого расположены
некоторые тормозящие нервные центры, возможно, что, съедая голову самца, самка
повышает его половую активность. В таком случае это дает дополнительную выгоду.
Главная же выгода — получение прекрасной пищи.
Для таких крайних проявлений каннибализма прилагательное
«эгоистичный» может показаться слишком мягким, хотя оно хорошо соответствует
нашему определению. Вероятно, нам легче понять поведение королевских пингвинов
в Антарктике: в одной заметке сообщалось, что они стояли на краю воды, не
решаясь нырнуть, так как опасались пасть жертвой тюленей. Если бы хоть один из
них рискнул нырнуть, остальные узнали бы, есть поблизости тюлень или нет.
Никто, естественно, не хочет выступать в роли морской свинки, и поэтому они
выжидают, а иногда даже пытаются столкнуть друг друга в воду.
Чаще эгоистичное поведение выражается просто в отказе
поделиться каким-нибудь ценным ресурсом — пищей, территорией или брачным
партнером. Приведем теперь несколько примеров поведения, очевидно
альтруистичного.
Поведение рабочих пчел, жалящих грабителей, которые пытаются
украсть у них мед, обеспечивает весьма эффективную защиту. Но эти пчелы, в
сущности, выступают в роли камикадзе. Ужалив врага, пчела обрекает себя на
гибель, так как при попытке вытащить назад жало она вытаскивает вместе с ним из
собственного тела все внутренние органы. Ее самоубийственная акция может спасти
запасы пищи, жизненно необходимые семье, но сама она уже не сможет
воспользоваться ими. Согласно нашему определению, такое поведение следует
называть альтруистичным. Напомню еще раз, что речь идет не об осознанных
побуждениях. Как в этом случае, так и в примерах эгоизма такие побуждения, есть
они или нет, не имеют отношения к нашему определению.
Пожертвовать жизнью ради друзей — несомненное проявление
альтруизма, но подвергнуть себя ради них небольшому риску также следует считать
альтруизмом. Многие мелкие птицы, заметив летящего хищника, например ястреба,
издают характерный «крик тревоги», в ответ на который вся стая принимает соответствующие
меры, чтобы избежать нападения. Судя по косвенным данным, птица, подающая
сигнал тревоги, подвергает себя особенно большой опасности, потому что
привлекает внимание хищника именно к себе. Это лишь незначительный добавочный
риск, но тем не менее такой акт следует, во всяком случае на первый взгляд,
отнести в соответствии с нашим определением к числу альтруистичных.
Наиболее распространенные и самые ясно выраженные акты
альтруизма среди животных совершают родительские особи, в особенности матери,
по отношению к своим детенышам. Самки высиживают их в гнездах или вынашивают в
собственном теле, кормят ценой больших жертв и подвергают себя большому риску,
защищая их от хищников. Приведем лишь один пример. Многие птицы, гнездящиеся на
земле, заметив приближающегося хищника, например лису, начинают «отводить» его
от гнезда. Родительская особь отходит от гнезда, прихрамывая и приподняв одно
крыло, как если бы оно было сломано. Хищник, почуяв легкую добычу, уходит от
гнезда с птенцами. В конце концов птица перестает притворяться и взлетает вверх
как раз вовремя, чтобы избежать лисьих челюстей. Она, вероятно, спасла жизнь
своих птенцов, но рисковала при этом сама.
Поучать может каждый, но стоит ли доверять этим поучениям.
Если у вас есть проблема в жизни, и вам нужна помощь, пишите
по адресу rasvopros@mail.ru с пометкой «проблема» в теме
письма.
Общий тираж рассылок 62 000 подписчиков.
Copyright Андрей Луда, http://andrey-luda.livejournal.com
2006-2013 г.г.
Автор оставляет за собой право отвечать не на все полученные письма и
опубликовывать полностью или частично, полученные письма без предварительного
согласования. В случае, если Вы желаете свое письмо оставить конфиденциальным,
письменно сообщите об этом.
